Что происходит с современным искусством?

Китч, как  феномен современной культуры.

Китч новой волны.

Итоги на конец первого десятилетия ХХI века.

Закон изменения художественных стилей.
Что нас ждёт в будущем?

— Ой, какой прикольный смайлик!

— Девушка, это — автопортрет Ван Гога.

Чебурашка любил творчество Ван Гога пушистой и застенчивой любовью маленького существа, еще не растратившего свою наивность в агрессивном вое реклам и мутном торжестве анального секса в модной литературе.

Сетевой фольклор

I. «Китч» как культурное ругательство.

Недавно обнаружил в интернете один казусный пост. Девушка пишет, что ей очень понравилось, как Эдуард Флеминский высказался о китче (ниже я прилагаю мой текст).

Далее она ехидно замечает, удивительный факт, что сам Флеминский при этом пишет китч! С такой оценкой моих портретов  соглашаются ещё двое её собеседников. В их словах я не уловил никакой двусмысленности. В данном случае слово «китч» использовалось как синоним пошлости, дешёвки, яркой безвкусицы, рассчитанной на потребителя с низким культурным уровнем.

Известно, что в художественных или культурных кругах принято ругаться словом «китч», эдак походя пришпилить к стенке, мол, тут всё ясно и никакого снисхождения, и дальнейшего обсуждения быть не может. …По-моему крайне удобное и хлёсткое словечко!  Этот вербальный жест сразу же даёт 100 очков нашей причастности к высокой культуре, тонкости восприятия и понимания искусства!

Доказывать, что ты не верблюд — последнее дело, тем более что я не отрицаю сознательное использование мною определённых китчевых приёмов, но дело не в этом.  Конечно, я мог бы ответить им что-то типа: «Используя основную стилистическую парадигму постмодернизма, сознательно дистанцируясь как от интеллектуальных игр, так и от банального эстетического сознания и коммерческой халтуры, я перерабатываю импульсы массовой культуры,  превращая их в образы, наделённые стихийной природой и возводя их в ранг нового позитивного  эстетического сознания». Может быть, на них и произвело бы впечатление использование культуроведческой терминологии и забористость высоколобого слога. А может, и нет…

Так или иначе, это натолкнуло меня на новые мысли о таком сложном феномене как китч, и о том, что может служить его современной альтернативой.

II. Ключевое понятие для современной культуры — китч.

Много читая и размышляя, прихожу к выводу, что китч — ключевое понятие для современной культуры. Сейчас человек вряд ли может полностью отгородить себя от китча, насколько глубоко и всесторонне китч въелся в нашу жизнь. И если кто-то думает что он не имеет к китчу никакого отношения, а китч к нему, то, скорее всего он просто не понимает, какое глубокое и всестороннее влияние оказал китч на современную культуру в целом, став основным способом мировосприятия.

Влияние это далеко не так очевидно, как может показаться. О китче не говорил разве что ленивый, но до сих пор нет чёткого разделения, где китч, а где не китч. Это вопрос как пробный камень для более-менее развитого культурного сознания. И если ты действительно хочешь быть культурно продвинутым, то полезно иногда продвинуться чуть дальше, а не надменно ограничиться оценочными категориями: китч есть «bad» и зло – а не китч – «good» и настоящее искусство!

После всей этой преамбулы недурственно будет, и дать  мой текст про китч, о котором шла речь в самом начале:

«Я знаю многих представителей китча лично; они убеждены, что они занимаются настоящим искусством, хотя не скрывают, что работают для людей. Я понял, что эти художники развиваются только благодаря вкусам большинства, а внутренний стимул к развитию у них отсутствует напрочь. Часто они счастливы – ведь то, что они делают «нужно» людям. Это даже даёт им право пафосно говорить о своей роли в искусстве.

Эти люди полностью адекватны социуму, они не чувствуют его отторжения, чуждости. В принципе — они исполняют роль обслуживающего персонала. Как сантехники, разносчики пиццы. Есть спрос — есть предложение — железный закон рынка, который их породил. И всё бы ничего, если бы в глазах многих ещё недостаточно культурных граждан они не производили эту, можно сказать, чудовищную подмену. Подмену настоящего искусства — подделкой. К чему это ведёт можно предположить, да и просто отследить. Псевдокультура ими порождаемая, не знакомая с рефлексией, и самокритикой,  становиться агрессивной и экспансирует себя,  навязывает всем и повсюду, как единственно правильное и настоящее. Происходит подмена ценностей. А это — скрытая идеологическая война».

Хочу сразу оговориться, что здесь я писал об одной самой банальной разновидности китча. Нет, всё же не самой банальной, есть ещё банальней. Это когда заведомо гонят халтуру, ради того, чтобы заработать. Эти две разновидности китча кажутся настолько понятными, что и говорить здесь вроде не о чем. Но это ошибочная мысль. Заблуждения достаточно распространены. Многие, например, совершенно серьёзно считают Айвазовского и Шишкина китчем. Скажу так: эти художники конечно  не были кичмейкерами, но то, во что превратилось восприятие  их картин на сегодняшний день уже вполне тянет на китч. Так часто бывает: сегодня классика, а завтра – китч; сегодня китч, а завтра – классика. Времена меняются, меняется восприятие.

Суть китча в его хамелеонстве, он постоянно мимикрирует под  среду, под современную ему культуру. Он может: святое для души переживание с лёгкостью превратить в популярное шоу, серьёзное – в пошлую шутку, а жалкое, убогое или  смешное возвести в ранг – возвышенного.

Существует огромное количество определений китча данное искусствоведами, философами, культурологами. И каждое из них – верное. Почему же, несмотря на величайший интерес к этому явлению, не было принято одного исчерпывающего в своей точности и всеохватности определения? Почему это ещё не удалось никому, но появляются только новые и новые определения, как будто уточняющие предыдущие, или добавляющие в них новые его черты? Можно подумать, что китч это такой неуловимый и всегда ускользающий объект, который, даже если, изловчившись поймать его за хвост, и положить под микроскоп, ловко приобретает свою обновлённую ипостась и выползает из под стёклышка, как будто издеваясь над беспомощностью исследователя.

У разных исследователей существуют различные  классификации китча. Но для понимания роли китча в мировом культурном процессе многие классификации  плохо подходят.

Чтобы понять самое главное — это воздействие китча на современную культуру и общественное сознание, на мой взгляд, более разумно разделять его по посылу его создателей — так называемых кичмейкеров. Этих посылов несколько.

1. Делать на полном серьёзе, как бы настоящее искусство; подражание признанным в искусстве образцам и шедеврам, но неумело, с отсутствием образования, чувства меры, культуры в целом (искренний китч);

2. Заведомо гнать дешёвку, чтобы на ней заработать;

3. Делать китч эстетский, используя его как приём;

4. Сунуть в морду социуму китч как суть  поп-культуры, как якобы то, что так жаждет социум.

Все эти посылы подразумевают разное отношение, как к китчу, так и к кичмейкеру.

О первых двух посылах я уже упоминал. Третий посыл говорит либо об изысканности вкуса кичмейкера, его творческой свободе и эстетической раскованности, либо о его глубоком моральном падении, в зависимости от результата. Либо о том и другом одновременно.

Четвёртый посыл, вернее то во что он превратился сейчас, есть самое интересное на мой взгляд. Его последствия и есть самоё удручающее явление в современной культуре.

III. Появление китча новой волны.

Китч, как жест, имеющий впрочем, уже изначально не сильно просматривающийся посыл протеста, вскрывающий пошлость, пустоту и безликость массовой культуры начался с поп-арта Энди Уорхола в начале 60-х, с изображений заимствованных напрямую из рекламы. Но потом он быстро перерос в циничную плоскость. Очевидно, что таким образом бороться с массовой культурой, попсой и духовным ширпотребом, всё равно, что струёй из бранзбойда разгонять всемирный потоп! Всё это было очевидно изначально, и поэтому выдаёт штрейхбрехерскую позицию поп-арта как представителя Искусства с большой буквы.

Надеюсь, что сейчас учитывая многовековой опыт, многим становится очевидно, что искусство не признанно бороться, оно призвано давать духовную альтернативу серости, пошлости, бездуховности. Выбор, как всегда остаётся за конкретной личностью. А если искусство борется, значит, оно автоматически встаёт на уровень своего противника и тут же теряет свои благородные преимущества и свою истинную ценность для человека.

Начиная ещё с эпохи Романтизма высокое искусство имело вектор направленный против убогого сознания толпы, её пристрастий и вкусов.  Но поп-арт впервые за всю историю «примирил» «высокое» и площадное. Но сделал он это весьма странно: унизив «высокое» до уровня площадного.
К этому времени «элитарное» («настоящее» или «высокое») искусство в долгих и шумных боях за свою свободу и формы своего самовыражения растратило весь свой огненный потенциал.  И это «примирение» было, по сути, выброшенным белым флагом. «Высокое» сдалось площадному, выпило с ним на брудершафт и в панибратской пьянке совокупилось с ним. В скором времени их многочисленное потомство заполонило планету. Это и была настоящая победа китча. Китча новой волны. Наступила эпоха его правления.

Новое искусство вышло за рамки  традиционных оценочных категорий: хорошо — плохо, талантливо — бездарно. В нём всё стало относительным. Вялость и скепсис стали идеологией, породившей в современном искусстве ситуацию болота, в котором тонет всё настоящее, живое, и одухотворённое. Это и есть самое худшее, что сделал китч.

В конечном итоге распространение китча новой волны, возникшей в условиях, демократичности искусства,  заинтересованности властей и лояльности населения стран свободного запада, как не парадоксально привело к агрессивному и циничному засилью такого китча по всему миру, его  триумфальной экспансии. Не малую роль здесь сыграло и постиндустриальное общество с его властью денег и идеологий.

Чтобы скрыть свою позорную духовную импотенцию современное искусство замкнулось само в себе, стало герметичной областью недоступной для понимания никому кроме «посвящённых». Возьмите практически любой текст куратора или искусствоведа современного искусства, нашпигованный для пущей важности и без элементарного чувства меры,  абсолютно не понятными терминами и понятиями. Это ли не  китч! Образец псевдоэлитарности! Подозреваю, мало кто из этих авторов может написать то же но не на культуроведческой фене, а простым человеческим языком. Естественно!  если перевести эту псевдонаучную галиматью на нормальный язык, то результат будет откровенно смехотворен.  Кроме спесивой  велеречивости, ни одной интересной мысли! — «кто ясно мыслит, ясно излагает». Это первоклассный образец  того, как можно делать серьёзную мину при плохой игре, пускать пыль в глаза. Это фантастическое чванство и напыщенность, притом, что внутри – НИЧЕГО. В большинстве своём так называемое современное искусство в духовном плане  просто фата-моргана. Странное видение, призрак, бессмысленный и никем не разгаданный знак. Не разгаданный, потому что его разгадка никому не нужна.

IV. Голый король или жирный паразит.

Итак, мы  живём в эпоху господства китча новой волны. Современный китч, это уже не совсем то, что было изначально. Он стал более разнообразным, раскрепощённым.

Китч новый волны рядится в самые разнообразные одежды, принимая названия разных современных стилей и направлений искусства. Он оккупировал  огромное количество галерей во всех более-менее развитых странах мира, музеи современного искусства, биеннале, арт-ярмарки, выставки, улицы городов. Произведения искусства не представляющие никакой ценности для человека, ни дающие ему ничего, что можно ожидать от Искусства с большой буквы, выдаются за шедевры, и продаются за бешеные деньги. Художники, продавшие свои души дьяволу, позиционируются как современные гении. Людям просто морочат голову и люди начинают верить и со стороны, с уважением взирать на эти чудовищные игры. Мол, нет дыма без огня, наверно что-то в этом есть! Как известно «капля и камень точит», а слабые черепушки наших современников и тем паче.
Отдельные «мальчики» непосредственно вскрикивающие: «А король то — голый!» — обвиняются в недоразвитости и непонимании современного процесса. Ну да! Куда уж им!  И в этой всемирной комедии абсурда, воспринимаемой большинством как жизненная мелодрама, масс-медиа играет самое непосредственное участие. Это ли ни есть китч в квадрате, если уже не в кубе!

Китч новой волны имеет глобальное распространение во всём мире. Но суть его не нова. Это всё тот же старый китч, но только положенный на постмодерновую, а точнее кризисную для всего человечества социально-психологическую почву. Его духовная нейтральность и пустота – это следствие мирового кризиса культуры и сдвигов общественного сознания. Современный китч новой волны это проявление постмодернистского сознания, которое  охватило сознание масс.  Что выражается  в плюрализме, расплывчатости истин, неверии в  большие и «правильные» социальные идеи, и как следствие, глубинной растерянности перед будущим.

За ХХ век искусство благодаря китчу старой и особенно новой волны потеряло свою элитарность, в хорошем смысле этого слова и ограниченную сферу приложения. Став достоянием бездуховности, изнасилованное ею, искусство скисло, заметно снизив свой градус, порой до отрицательных температур, и кисейной жижей расползлось, заполнив все возможные углубления и канавы для сточных вод и отходов. Искусство было лишено духа, как своей крови и было смешано с грязью.

Мы знаем, что, в ХХ веке, особенно в его конце, искусство также пережило и дегуманизацию, человек и человеческое  было выкинуто из творений такого искусства. И хотя эта тенденция была не  связана с китчем, но китч новой волны сделал этого свойство современного искусства чуть ли не своим основным принципом, из которого следует обезличивание творений. Из обезличивания и отсутствия сакрального в таком искусстве вытекает отсутствие полноценного авторства. Полноценный автор – это личность, вкладывающая в свои творения особенности своего внутреннего мира и уникального сознания, но личности нет места в китче новой волны.

Можно заметить такую закономерность: если искусство носит полностью сакральный характер, то у творения  нет автора, так как в этом случае автор – бог. И так же в творениях искусства, где полностью отсутствует сакральность, по сути, тоже нет автора, так как в этом случае автором можно считать социум.

Итак, черты китча новой волны:

1. Бездуховность.
2. Открытый или завуалированный антигуманизм.
3. Отсутствие полноценного авторства (автор – социум).
4. Использование плодов массовой культуры в необлагороженном виде.
5. Отсутствие стремления к высоким идеалам, положительным эмоциям, цинизм, вялость и скепсис.

Когда искусство не служит высшим проявлениям и не ставит перед собой высокие задачи, а ставит задачу максимально соответствовать сиюминутному моменту, быть адекватным социуму, плоды его печальны. И нравиться это может только тем, кто живёт по этому же принципу.  Но это путь в никуда.

К слову сказать, любое распространение стиля до уровня мирового господства говорит о скором его умирании. Это предпоследняя его стадия перед концом.  Первая стадия – бурное зарождение и противостояние нападкам господствующего стиля, вторая – расцвет, полное распространение и завоевание господства, третья стадия – потеря интереса со стороны большинства к этому стилю, замена другим, и переход его в статус классики или ретро.

Не думаю, что в наше время повальное современное «искусство», выраженное в бесконечных формах и стилях, суть которых  одна — китч новой волны,  стало большим стилем. Строго говоря, его даже нельзя назвать полноценным стилем. Скорее это паразит, который разъелся до гигантских размеров на теле больного и ослабленного современного искусства! Собственно сам паразит уже больше своей жертвы, и думает, что он-то и есть среди них главный! Но чем больше искусство будет оздоравливаться, тем больше будет паразит худеть и терять свою самоуверенность. Опасения что искусство может совсем умереть, а жирный паразит  остаться,  лишены оснований. Паразит не может жить без своей жертвы. Потому что китч новой волны, хоть уже не совсем тот китч, но он китч по сути своей, то есть остаётся внешней подделкой и подменой искусства. И если теоретически допустить, что искусство окончательно умрёт, то тогда и паразит сдохнет. Но это уже из области грустной фантастики.

V.  Культура — поток, пробивающий себе дорогу.

Почему я так уверен в том, что мы живём в начале новой эпохи, которая знаменуется тенденцией  оздоровления искусства?

Осталась ли в современном человеке потребность в истинном, или он полностью одурманен и лишён свободного суждения? Или монополия на его душу уже окончательно в руках поп-культуры и масс-медиа?

Сущность культуры проистекает из самой души человека. Потребность в ней заключена в самой природе человеческого бытия. Человека никто и никогда (до недавнего времени) не заставлял развивать культуру. Она проистекала из божественного родника в душе человека и устремлялась в пространство времени, то, сужая и углубляя своё русло, чтобы обогнуть препятствие, то, растекаясь широкой и полноводной рекой. И только в последние времена, когда человек стал в высшей степени коммуникативен и обрёл на себя взгляд со стороны, он стал призывать себе подобных к повышению уровня культуры. Человеку коммуникативному стал присущ страх перед жестокостью бескультурья, всеобщей деградацией и гибелью цивилизации.

Истинная культура всегда имела вектор направленный вверх. Она всегда пыталась освободиться от гнёта земного и тленного. Она жаждала прорыва. Жаждала высшего обретения. И чем более была она угнетаема со стороны государства, общества, правящей когорты, тем потом сильнее прорывался её мощный поток после разрушения плотины её сдерживающей. Так было всегда.

Поток Ренессанса возник, высвободившись из религиозного давления средневекового католицизма.  Революция 1917 года смела, казалось бы, правильные устои классического общества. Но в этом обществе по Л. Н. Гумилёву творческая элита уже в значительной мере утратила способность к творчеству, а  нетворческое — нижнее большинство, обрело творческие способности в результате революционного переворота, образовав совсем другую культуру, а в искусстве – авангард. Сталинизм, сдерживающий культуру  идеологически, рухнув, дал место оптимистично бурлящему потоку «оттепели». Аналогичное наблюдается и на уровне субкультуры. В местах заключения, там где, казалось бы, царит ужасное давление на личность, субкультура ярко процветает, вмещая в себя чёткие принципы общения, определённую экзистенциальную философию,  мировоззрение, и несколько хорошо разработанных доступных жанров искусства.

Более того, там, где определённая культура встречает угнетение и вынуждена проявлять себя как субкультура — скрыто и подпольно, она имеет чёткую очерченность и определённость, яркую выразительность, а так же для тех, кто хоть как-то ориентирован на неё  — бесспорность её ценностей. Эти её свойства  происходят из нацеленности культуры на противостояние своему угнетению. Так было, например с рок-культурой или ранее с джазом, в советском обществе. Но стоит эту культуру  «разрешить», как она тут же начинает ассимилироваться, терять свою живость, остроту, запретную привлекательность, становясь сначала  модой и частью масскультуры, а потом почти традиционной формой и даже классикой.

Можно подумать, что в современном обществе, которому свойственен культурный  либерализм, ничто и никто не угнетает культуру. Но это не так. В мире господствует китчевая форма культуры.  Эта лжекультура вытесняют Культуру с большой буквы. Этот новый тип угнетения   происходит не только на основе взаимопроникновения культур, «окультуривания» и экспансии, а, прежде всего от проникновения  поп-культуры и антикультуры через средства массовой информации в любую культуру.

Всё высокое вытесняется низким, всё вдохновенное — стандартным, логичным, доступным любому скудному уму и представлению. На уровне эмоций насаждается поклонение растиражированным «ценностям»,  стремление обладать ими, и счастье навязывается как стандартный набор этих «ценностей». Пошлость и цинизм проникая в слабые умы и некрепкие души людей, множатся и получают цепь перерождений в ещё более пошлое и циничное, грязь и тлен. …Но это и есть благодатная почва для свежих ростков Новой Культуры.

С одной стороны современные развитые страны сближаются, превращаясь в новую форму универсальной культуры. С другой стороны,  внутри каждого общества происходит  невиданное доселе расслоение на внутренние субкультуры, по интересам. И то и другое является следствием современной высокой коммуникативности. Эти две формы взаимодействуют между собой, взаимообогащаясь и подпитывая друг друга. Например, бурно развивающийся в последнее время Интернет способствует, как и расслоению по принципу интересов, так и объединению через свою сверхинформативность.   В результате каждая личность получает свободу выбора своих культурных интересов, своего культурного развития и проявления. Мир становиться культурно-прозрачным. Это совершенно новое в истории человечества состояние. В этом огромный культурно-исторический плюс.

Маленькие, разрозненные до поры до времени роднички, берущие свои начала из людских сердец, сливаются  в единый мощный поток. И его уже не сдержать никакими силами. Плотина начинает рушиться.

…Продолжение в Выпуске № 2 (август)…