Василий Сигарев, снимая фильм «Жить», видимо, не задумывался, как его зритель будет выживать после киносеанса. Его фильм прекрасно продолжает традиции «Груза 200» Балабанова, «Четыре» Хржановского и некоторых других российских страшилок. Фильму удалось завоевать признание на кинофестивале восточноевропейского кино, что, однако, абсолютно неудивительно, вспоминая популярность тяжелых российских фильмов о мрачной российской действительности. Однако с каждым подобным фильмов надежда на отечественный кинематограф умирает в муках.

Непревзойденный мастер террористических актов в отношении зрителя, Ларс фон Триер, пользуется огромнейшей популярностью в мире во многом благодаря экстраординарным сюжетам своих фильмов. Потому и весьма сложный для просмотра «Антихрист» гипнотизирует до самой финальной точки, без которой не возможны никакие выводы.

В фильме «Жить» режиссер Сигарев выступает также и в качестве сценариста. Но, увы, сюжет его фильма до банальности предсказуем. Дальнейшие шаги персонажей без затруднения прочитываются прямо в зрительном зале. А глупейшие ошибки героев, к сожалению, смазывают ощущение реалистичности происходящего. Конкретизирую: Ольга, занявшая поначалу оборонительную позицию к незнакомцу, протест свой до конца не довела и не последовала с мужем, а ведь это могло бы предотвратить трагедию. Так же мать в алкоголическом бреду убивает мужчину на кладбище, который от водки и так еле стоит на ногах.

«Волчок», дебютная работа Василия Сигарева, тоже фильм неоднозначный и не простой для восприятия. Однако эта работа намного более добротная, осмысленная, качественно сделанная. Сомнений в том, нужны ли такие произведения, не возникает. Фильм, способный заставить зрителя думать.

В чем же разница? Быть может, в неумении вовремя поставить точку? В фильме есть момент, после которого финал был бы наиболее логичным, после которого режиссер уже не сможет что-то новое сказать. И не скажет. После разговора Ольги со священником действие фильма переноситься в иной мир, который существует только в сознании героев. Мир этот прописан реалистично, и, более того, существовать он может в сознании любого человека – так чаще всего и происходит, когда теряешь близкого. Но пребывание в этом мире – лишь защитная реакция на непостижимость смерти. Нахождение в подобном выдуманном мире другого человека лишь насилует душу, не очищая её.

Вторая половина фильма вызывает ощущение, что зрителя добивают той самой кувалдой, которой разносила череп могильщику обезумевшая вдова. И все надежды на светлый финал, на то прекрасное, без чего Достоевский не заканчивал свои великие произведения, обрушиваются в пропасть. Фильм вымучен, затянут до последней возможности.

Фабула фильма – переживания, которые каждому человеку в той или иной степени приходилось испытывать. Но боль одной истории  оказывается помноженной на три – это умножение страданий едва ли может быть оправданным. Безысходность, знакомая человеку с самых первых лет жизни человечества усиливается в этом фильме до размеров экзистенциальной катастрофы.

До последнего сомневаешься в нереальности истории мальчика – кажется, что эта чистая душа не может быть больной. Но этот пронзительный сюжет – лишь отголосок вечного Гамлета, своеобразно проинтерпретированного в значительном для российского кинематографа фильме «Изображая жертву».

Актерская игра так же оставляет желать лучшего. Героине Яны Трояновой до самого последнего момента не веришь, кажется, что девушку эту должна бы играть другая актриса, лицо ее часто остается каменным даже во время крупных планов.

Долго аплодировать стоит только Ольге Лакшиной – долгий крупный план с ее лицом во время сцены поминок является сильнейшим моментом в фильме. Я надеюсь, что настоящая слава этой актрисы уже на горизонте и не заставит себя долго ждать.

Повторяющийся на протяжении всего фильма велосипед – вероятно, аллюзия на «Похитителей велосипедов» Витторио де Сика? Иначе я этого себе объяснить не могу. Тем более что неореализм невольно напрашивается в разговор об этом, снятом будто бы в приглушенных цветах и контрастах фильме.

Впрочем, это тоже вполне в духе современного кино – использование на протяжении всего сеанса предмета, детали, который с сюжетом фильма вроде бы и не особо связан. Цель этого действия вроде бы и должна быть ясна зрителю, но видимо он, как и я, не дорос до таких метафор.

Еще раз подчеркну – внимание к фильму и его признание на зарубежных фестивалях, увы, еще ни о чем не говорит. Ибо в умении насиловать зрителя никакие «Пожары» («Incendies»  нашумевший фильм режиссера Дени Вильнёва, вышел на экраны в 2010 году) – нам не конкурент.

Неудивительно, что фильм, звучащий в предельных регистрах человеческих эмоций не берется отвечать ни на один из заданных им вопросов. Единственную мораль, которую можно на руках вынести  из этого неординарного произведения, уже когда-то была озвучена: «С любимыми не расставайтесь».

Кино, каким бы оно ни было, наверное, и  не должно становиться универсальным учителем жизни, иначе оно превратится в кино  сектантское. Однако кино, построенное на одной голой, известной каждому зрителю реальности и на одних, насильно выдернутых эмоциях, на мой взгляд, катарсиса вызвать не может.