Жизнь только в любви, потому что только любовь её и поддерживает. Об этом невольно задумываешься на спектакле Театра Наций «Живые картины».

В основе одноимённой пьесы Полины Барсковой реальная история художника Моисея Ваксера и искусствоведа Антонины Изергиной. «Она мне показалась невероятно трогательной, — говорит режиссёр Виктор Алфёров. – Я прочитал дневники, письма, воспоминания и понял, что мы много знаем о том, как люди воевали, как строили на заводах танки, а вот как спасали искусство – нет. И решил, что об этом нужно написать современным языком для сегодняшнего зрителя».

Алфёрову показалось, что лучше других эту идею, хотя ни разу не писала пьес, сможет воплотить собирательница блокадной антологии поэтесса Барскова. Свою совместную работу для сцены авторы назвали «документом-сказкой». Пьеса вошла в одноименную книгу прозы автора, которая сразу после публикации получила в 2015 году литературную премию Андрея Белого и вошла в шорт-лист премии НОС.

И это, правда, сказка. Четыре дня, увидев защиту, эскизы, ёлку, эрмитажные банкетки, осколки стекла, рамы, вместе с постановщиками репетировал Евгений Миронов. «Худрук пробовал за всех, — рассказывает Алфёров, — и за этим было удивительно наблюдать. Очень мощное было включение – и человеческое, и актёрское, подсказывал нам какие-то вещи».

Разве не волшебство — еле теплиться в насквозь продуваемом ветрами, абсолютно промёрзшем голодном блокадном городе и думать о Рембрандте, «Снежной королеве» и венском вальсе? И, оказывается, можно, показать «Данаю» лишь своим внутренним светом!

Но самая главная «небылица» — забота людей друг о друге. Парадокс – мы начинаем ценить жизнь, когда она на волоске: согревать, забыв о возрасте и положении, видеть только живую душу.

«Любовная линия здесь одна из важнейших, — продолжает режиссёр. – Герои, собственно, и есть эти живые картины – это люди света, они работали, писали, рисовали, защищали диссертации, но в первую очередь не падали духом и спасали друг дружку. Полина всё это назвала историей любви в аду».

Здесь человеческое тепло становилось синонимом жизни, оно было ничем не заменимым подарком и чудом. Жизнь, как синоним любви, показалась в своей прекрасной наготе, не прикрытая никакими масками и вуалями, и оттого такая настоящая, такая сочная и притягательная.

Потому постановку на одном дыхании и с одинаковым интересом смотрят зрители самых разных возрастов. «Есть спектакли, где надо точно понимать, для кого ставишь, — говорит Виктор Алфёров, — а тут, по-моему, кого волнуют эти вещи – тот и зритель. «Живые картины», безусловно, не развлечение, но зал вот уже второй год всегда полон».

У актёров, подключение тоже было мгновенным. Они признаются, что прожить судьбу реальных персонажей гораздо сложнее, чем вымышленных, что невозможно даже представить, как человек может не только существовать в таких условиях, но при этом ещё творить, думать о другом и за счёт этого спасать себя.

Не что иное, как победа духа. Его свет в каждой из этих рамок без холстов…

Наталья Косякова

Сцены из спектакля

Моисей — Рустам Ахмадеев, Тотя — Евгения Дмитриева

Фото: Ирина Ефремова