Камушек не заметил, — ибо шёл, погружённый в себя, пожилой, не слишком довольный жизнью, и – шлёпнулся, растянулся неудачно, ударился головой.

В багровую гущу на миг погрузилось сознанье, выплыло снова, нечто мелькнуло золотистым, и всё стало обычным; но вернулся домой, пошатываясь, и к шишке прикладывал лёд из холодильника.

Не смог ночью заснуть – ощущения странными были: будто плывёшь на неожиданных волнах… не то действительности, не то мечты, и когда отпустило они – эти ощущения – он физически почувствовал, как поднимается по сияющей мрамором лестнице, в начале которой были золотые львы, а на вершине – павлины, чьи хвосты символизировали царствие небесное. Его ждали в обширной комнате красивого дома на богословский диспут, хотя никогда в жизни не интересовался теологией. Он спорил: термины отскакивали от зубов; он наблюдал себя со стороны – одетого в длинные, не привычные одежды, с подъятой рукой, легко щеголяющего сложнейшими фразами, которые ничего не значили в этой жизни, но многое – в той.

Изумрудно мерцавший голос раздался: Нравится ли тебе сон? И вот опять пошли волны, тугие и славные, волны, вынесшие к гигантским массивным воротам с изображениями пятиногих быков; и шёл он в толпе, шёл, и все мужчины были брадаты; а дворец, поднимавшийся в центре города, громоздился в полнеба.

Утром – не то проснувшись, не то отойдя от видений – человек пил кофе, ел сочник – как обычно; но на улице, когда шёл в магазин, за мужчиной, идущим навстречу, увидел серую тень, обременённую багровой мутью внутри.

Он остановил человека, сказал: Если вы поругаетесь с женой и выскочите сегодня на улицу, вас собьёт машина.

Человек отшатнулся от него, как от сумасшедшего, и двинулся дальше, и сероватая тень с багровой начинкой шла за ним.

В магазине над головой кассирши мерцали острые звёзды: мысли её были о том, как ловчее отобрать квартиру свекрови.

Возле многих людей сыпались не замечаемые ими иглы, или плыли коричневые, мутные сгустки, и ничего, ничего светлого не виделось… Он понимал сущность игл, сгустков, колючих звёзд: отобрать, победить, нажить, переспать, обмануть…

Он расплатился за хлеб, картошку, огурцы, вышел на улицу…

Здесь стало легче – иногда мерцало золотисто, легко: мысли о детях, и – редко-редко – об истории, творчестве, сущности бытия.

 …человек, яро хлопнув дверью, выскочил в переулок, плюнув на красный, рванул вперёд, и…

Он узнал того, за которым шла серая тень с багровым сгустком внутри – удар разнёсся сильно, машина затормозила криво, отлетевшие башмаки вызвали ужас, и крики рвались в небо вокруг.

Он стоял, глядя ошалело.

Пошёл домой.

Хотел, было, готовить еду, но – пошло опять, наползая кругами, пружиня, играя: волны, сгустки, потоки…

…иезуиты объясняли ему, что цель ордена – поставить под контроль историческое становление общества, человеческого множества, а внешняя цель – распространение католического варианта вероисповедания на возможно большие территории – просто ширма.

Он был одним из них – из аристократической семьи, привилегирован, но вступал в орден, готовый к бремени долгого труда, подчинения, учения.

В дверь позвонили.

В этой реальности он открыл её, и увидел на пороге легко, не по-осеннему одетого, досиня выбритого, худого человека.

— Здравствуйте. Разрешите пройти?

— Пожалуй. Хоть мы явно не знакомы, но я последнее время ничему не удивляюсь.

— И правильно. – Человек вошёл.

Сидели на кухне, от чая, кофе, какой бы то ни было еды и тем более выпивки, пришедший отказался.

— Вторично, — коротко бросил он. – Итак, огни, зажегшиеся в вашем сознанье, позволяют вам видеть беду, мысли, прошлые жизни – да?

— Вы не хотите представиться?

— Это тоже не важно. Зовите меня седьмой. В той системе, какую я представляю, мы обращаемся друг к другу по номерам, символизирующим суть, или знаем друг друга под псевдонимами, выражающими общие принципы.

— И какой номер будет у меня?

— Естественно – первый. Но здесь – в смысле начальный. Итак, вы видите конкретно: беду, мысли, прошлые жизни.

— Судя по всему – да. Но… как вы узнали?

— Подобного рода новообретённые возможности проявляются на наших экранах. Они похожи на компьютерные, хотя работают от энергии мысли. Вы узнаете это со временем.

— Я всё же выпью кофе, пожалуй.

— Пейте. Вы готовы присоединиться к нам, чтобы учиться владеть тайными энергиями, чтобы прибавить себя к сумме людской, что готовит будущее, сообразуя его с прошлым, к тем, кто…

Снова всё закачалось, поплыло… Волны густели, он не представлял, куда они его вынесут, не знал, как избавиться от чего-то, и не понимал – пил ли он кофе, говорил ли с неожиданным человеком, пришедшим к нему?

Потом… он обнаружил себя, сидящим на кухне, и трущим шишку тающей льдинкой из холодильника.

Был тот же день, когда он растянулся на улице.

Александр Балтин