«Две наши судьбы

А между ними живут

Цветы сакуры!»

Басё

Под куполом Московского планетария состоялся концерт на фоне звёзд. Изысканное завораживающее зрелище! Артистка Вера Берадзе подготовила необычную музыкально-поэтическую программу «Я ЕХАЛА ДОМОЙ». Её содержание составили романсы в джазовой обработке, в основном, о любви, и стихи – уникальная подборка о космосе. В исполнении Веры Берадзе стихотворные сцены перемежались с музыкальными – «космическая поэзия» вплеталась в джазовую романсиаду!

Сцена Большого звёздного зала была украшена живыми ветками сакуры, цветением которой по японской традиции надо просто любоваться. Музыкальные инструменты оркестра утопали в зелени и молочно-белых цветах. Изящная витая скамейка, высокий барный стул, небольшой столик, определяли будущие мизансцены музыкальной программы, и также были украшены живой растительностью.

Такой сцену можно было наблюдать до начала концерта. А после всё место действия погрузилось в полнейшую тьму, из которой будто родилось звёздное небо. Появилась Вселенная, принёсшая с собой единственный луч света, выхватывающий из темноты одиноко поющую женщину как некий образ земного мира. Казалась, что она пела где-то там, далеко-далеко на Земле, каждый раз представая перед зрителями по-иному: то растерянно стоящей на дороге, то скрывающейся в глубине ночного сада, то грустно присевшей на край скамьи. Призрачный образ певицы сквозил по сцене. Очерченный лучом света, он рисовался в ночном пространстве, как портрет на чёрном фоне, открывая нашему взору лицо, длинные волосы, плечи, руки – героини, ещё никому неизвестного любовного романа.  Её сверкающее платье вспыхивало блеском, переливалось, и, словно отражая изменчивое женское настроение или нахлынувшую гамму романтических переживаний, постоянно меняло цвет: серебряное, золотое, тёмно-зелёное, тёмно-синее… – в зависимости от освещения, будто в лунном или звёздном сиянии, посылаемом с далёких небес на землю, играли цветные искорки чувств.

Героиня пела, открывая своё сердце, ведя романтическое повествование на фоне звёзд.

Концерт в Планетарии

Но дальше стали происходить ещё более удивительные вещи. Кресла в зале расположены так, что взгляд неизменно устремляется в звёздное небо космоса, то есть под купол планетария, где параллельно с действием концерта демонстрировались видеоролики, посвящённые тайнам Вселенной. Они шли без звука, но непрерывно притягивали внимание, поглощая его целиком, отрывая от всего земного. Время от времени ты ловишь себя на мысли, что отключаешься от вокала и умозрительно слушаешь голос Вселенной, осознавая, что уже не музыка выступает на фоне звёзд, а звёзды выступают на фоне музыки. Что первый и второй план меняются местами. Музыка Земли вбиралась магическим чёрным пространством. Тема любовной лирики начинала казаться мелкой и несущественной по сравнению с непостижимым смыслом и загадками Вселенной, которая «общалась» со зрителями беззвучно, лишь только одним своим «звёздным взглядом».

…Вселенную перепеть нельзя! Никак! Возможно только найти общее созвучие! Казалось, что лирическая героиня, оставшаяся там, на Земле, своим примером показывала нам, о чём надо говорить со звёздами.

Вера Берадзе

И, будто подтверждая это, стихотворная декламация возвращала наше сознание, блуждающее в далёких галактических странствиях, к образу призрачной светловолосой женщины. В полной темноте, лишь при слабом свете далёких мерцающих звёзд, мы различали только голос исполнительницы Веры Берадзе, читающей стихи о созвездиях и мирах. Голос слышался уже из иллюзорной космической бездны, органично вливаясь в пространство светил и планет, и приобретая в звучании черты вечности. Глубокое чёрно-звёздное небо заполняло собой всё пространство. И передаваемая стихотворная мысль сливалась с космической, и они звучали в унисон, как грациозное, гармоническое явление, объединяющее человека и природу.

Центральным композиционным моментом концерта-спектакля стало исполнение песни «Молитва». Перед зрителями возник проступающий из темноты эфемерный облик певицы на фоне огромной зажжённой свечи, проецируемой на сферическое пространство задника сцены и нижней части купола. Свет «спасительного молитвенного» пламени свечи, словно дошёл до нас из глубин Вселенной, через тысячелетия и продолжает идти, даруя надежду на будущее. Этим номером завершилось первое отделение программы.

Вспомнился один поэтический образ из недавно прочитанной книги:

 «Духовный свет, лишь ты неистребим,

В тебе залог великого движенья

В спиральных вихрях чертятся круги

И формулы Его Преображенья»…

Образ был абсолютно родственен образу, только что запечатлённому на сцене, был ему органичен, близок.

Подумалось, как удивительны такие совпадения, такие параллели, пересекающиеся в неведомом пространстве, куда стремится человеческая мысль.  Удивительно зарождение похожего, идентичного образа в метафизических сферах и дальнейшее его воплощение на выразительных и многообразных языках искусства.

Во втором отделении «планетарной феерии» финальным и завершающим номером выступления стал романс «Я ехала домой», давший название всей программе.

Я ехала домой… А где наш дом, что такое наш дом в этом безбрежном океане космоса?! Вспоминался Солярис…  Неведомое, непонятное, фантастическое порождение Вселенной.

В фильме Тарковского есть эпизод, когда Солярис материализовал в космосе островок земной жизни, выхваченный из памяти главного героя. Нечто подобное этому островку явила собой и сцена планетария, маленьким кусочком Земли, призрачным миражом, выплывающая из темноты, где красивая светловолосая земная женщина дивным пением доносила до нас то одну, то другую нотку человеческой боли, страсти, мысли, спрятанных в любовной лирике. Эти картины, будто воплощение энергии и разума Океана Соляриса,  будто видения человеческой памяти о прошлом, проходили перед глазами зрителей.

И неожиданно опять пришли на ум стихи из той же книги, вновь поражая своей созвучностью происходящему на сцене:

«Как будто из другой страны,

Как будто из другого века

Звучали тонко три струны

В груди земного человека:

И нежно плакала одна,

Другая страстью отвечала,

А третья – в Небеса звала,

Где нет конца и нет начала»…

Ну чем ни загадка Вселенной – эти смысловые пересечения? И впрямь возникает ощущение, и действительно верится, что чей-то далёкий разум, чья-то творческая воля подчас открывает нам свои послания, зашифрованные то в стихах, то в музыке, то…

Концертная программа пронеслась как одно мгновение, поражая своей оригинальностью, контрастами.  В ней отчётливо рисовались два образа. Неохватным произведением, бессмертным творением предстала нашему взору  Вселенная, – мир, исполненный непостижимой космической поэтики, силы, фантазии. И, противоположный ей, хрупкий, нежный, бренный мир человеческой жизни, исполненный любовными страстями, переживаниями, надеждами, которые перед масштабами Вселенной кажутся слабым отсветом и отзвуком…

…Наверное, поэтому и сцена – этот островок земного бытия, была украшена пышными ветками цветущей сакуры. В японской культуре она символизирует облака и метафорическое выражение эфемерности человеческой жизни, её мимолётности, чрезвычайной красоты и скоротечности.  Словно олицетворение этой метафоры, зрители видели «прекрасный сад, возросший к жизни», чтобы соединиться с прекрасным животворящим искусством, умножая и подчёркивая изящество, утончённость и красоту друг друга.

И всё же… зная, что придёт увядание, подчиняясь неумолимым космическим законам, жизнь продолжается и полнится смыслом, покуда душа человеческая устремляется к возвышенному, к красоте, к естеству природы, к сияющему звёздному небу… освещающему дорогу домой!

Казалось бы – вот и финальная фраза. Но, будто требуя продолжения, не позволив поставить точку, – в подтверждение вышесказанному, вновь вспоминались стихотворные книжные строки:

«Нам в жизни не хватает красоты,

Да только вряд ли это понимаем»…

 —

«Не странно, не странно –

Звучит и поёт мирозданье,

И лишь человек

Остаётся к прекрасному глух»…

 —

 «Может быть, откроется

Беспредельность жизни,

Может быть, проявится

Смысл и Красота?

Кто-то неразгаданный

Бросил россыпь истин,

Чтобы дерзновением

Полнилась мечта»…

Строчки, посвящённые мирозданию, явлениям красоты, земному бытию, как созвездия на ночном небе рассыпаны в книге стихов «Космос в озере»:

«И есть где-то грань бытия,

В которой все краски и звуки

Слагают легенду огня

В далёких созвездиях гулких»…

 —

 «Вот придёт гонец от звёзд

И откроет мне секрет,

…

Как по белому мосту,

По серебряной тропе

Перейти за ту черту,

Раствориться в Красоте»…

Недавно вышедший поэтический сборник принадлежит русской поэтессе Татьяне Житковой. Быть может, таким открывается космос женскому взгляду, быть может, подобное ощущение космоса вообще свойственно человеку …

«Неизъяснимо дух влеком

Мерцающей далёкой тайной»…

 —

«Взгляд от земли оторвётся

И бросится в небо.

Там, обжигая глаза,

Разливается пламя.

Красное, белое, синее бьётся

И мне бы

Ринуться под небеса

И коснуться губами»…

 —

«Зачарован, смотрю – не верю:

Стёрлись грани миров и сфер,

И таинственный дух мистерий

На воздушных крылах летел»…

Бесспорно, сила «таинственных мистерий» природы велика. Так и после своеобразного космического спектакля воображение долго находилось под властью увиденных картин, которые рисовали контрасты двух противоположных миров: Земли и Вселенной, – напоминая о слабости одного и силе другого.

По-особому вдруг представилась и наша Солнечная система. Глядя на её модель, выстроенную в одном из залов планетария, это разумно организованное  пространство осмыслялось подобно живому человеческому организму. Опоясанный кольцами Сатурн напомнил головной мозг – в нём заключается ум. Огромный Юпитер – скелет и мускулы – в нём сила и крепость. Венера, со своей особенной атмосферой и давлением, – легкие и сосудистую систему. Красный Марс – был похож на сердце. Крошечный быстрый Меркурий – бьющийся пульс. Нептун и Уран, два ледяных гиганта системы, у которых вода входит в число их основных компонентов – сродни тому явлению, как и на 80% состоящий из воды человек. А наша маленькая Земля в этой системе виделась как нервный узел, болевой центр живых чувств, впитавший в себя страдания; место средоточия и концентрации многочисленных бед и несчастий, будто бы созданный для того, чтобы во всём остальном пространстве системы сохранялся царственный покой, порядок, защищающий существующее равновесие.

«Вечный мир над моей головой –

Грозный космос в серебряных латах,

А Земля – лишь невидимый атом,

Надломивший вселенский покой»…

«Земля – юдоль скорбей» – образ не новый. Он вечный. Есть он и в книге «Космос в озере». В авторской интерпретации раскрывается мысль, что человек повинен во многом сам, «черты любви и нежности стирая, не веруя в целебность доброты», люди разрушают Земной мир: и свою жизнь, и жизнь планеты.

«Тихо к душе прикоснётся

Таинственный ветер,

Будто прильнёт она к зеркалу

Давних столетий:

Страшно смотреть ей –

Повсюду лишь горе и пепел,

Пыль от копыт да от тьмы

Чужеземных сапог»…

 —

«Боль – накалом в полмира,

Стон – накалом в полсвета,

Это корчится в муках

Наша матерь-планета»…

 —

«И под видимой твердью

Бьётся сердце земное,

Льются слёзы, как реки,

Осаждаясь в кристаллах»…

Стихи рождаются на страницах книги, – как таинственные письмена звёзд, «рождённые далёко, далёко, далёко…» и отражённые в глубоком озере на планете Земля; строфы рождаются, как рождал бы их космический разум неведомого Соляриса, заставляющий иначе осмыслить земное бытие. Воздействующий своей энергией на душу и психику человека, тревожащий его сознание, взывающий к его совести. Чтобы мог человек обратиться к себе и измерить своё существование, свои дела – жизнь человеческую космической меркой.

«Нам сказали: вы – боги,

Оказалось – не люди.

Так малы и убоги

Наши мысли и судьбы…

Наши мысли – снаряды,

Наши судьбы – страданье,

Мы изгоями стали

На краю мирозданья»…

 —

«Глазами в небесах

Отыскивают путь.

Здесь некуда идти

И не к кому прильнуть»…

 —

«Тьма ползёт из ущелий, таится в рвах,

Упирается в стены подкупленной власти.

Стражи спят на укромных своих постах,

Кто-то роет подкоп для лихой напасти»…

 —

«Кто-то верит Земле,

Кто-то в Космос зовёт,

Или жизнь прожигает

Отчаянно кто-то»…

Книга «Космос в озере» имеет четыре раздела: «Отсветы», «Письмена», «Сумерки», «Прозрение». Поэт соотносит их с этапами формирования человеческой личности, с основными этапами жизни человека на земле. А сама жизнь сравнивается с «бесконечным танцем радости с печалью в этом странном мире у семи дорог». Жизнь же Вселенной сравнивается с «вечным суфическим танцем», то есть жизнь, строящаяся на аскетизме, повышенной духовности и братстве!

Стихотворные строфы, будто вбирают в себя энергию космоса, в них емкость философии, тонкость метафор, высота поэзии, кладезь ума и необыкновенная сила проникновения в сознание и душу. Их читаешь, как книгу откровения: будь то строфы о родной близкой Земле или о целой Вселенной, далёкой и необъятной; будь то строфы о заблудшем человечестве или об одном маленьком несчастном человеке.

Эти стихи хочется читать и читать дальше, в их строки хочется погружаться, как в воды озера, отражающие космос,  вобравшие в себя частицу истины. Словно запечатлелись на водной глади главы-созвездия: «Отсветы», «Письмена», «Сумерки», «Прозрение». Их вербальные коды несут предсказания человечеству и хранят его изначальный образ.

Человечество (как утверждает автор книги) – для Вселенной всего лишь дети – Дети Вселенной! Но в отличие от каждого ещё невинного ребёнка земного, у которого «правда живёт с рожденья» и «ему не надо слагать законы», Дети Вселенной встали на ложный пагубный преступный путь:

«Проходят жизнь… Нет, уползают прочь

От подвигов, борений и дерзаний.

И медленно заглатывает ночь

Бутоны нераскрывшихся сознаний»…

 —

 «От перетряхивания старого тряпья

Призрачной собственности

Потухли огни ваших сердец,

Заиндевели окна глаз,

И крики о помощи не достигают ваших ушей»…

«Проснитесь!

Светлая радость поёт вам песню утра.

Мудрая радость сплетает венок труда.

Тихая радость взлетает над сенью ночи.

Пойте!»

Эта книга настоящая сокровищница русской словесности, отражающая филигранность бытия человека. Её стихи, столь разнообразные по тематике, едины в своей общей человеческой – гуманистической проблематике. Мимо таких стихов невозможно пройти безответно, безучастно. Они пробуждают живое искреннее чувство.

Очерствелость сердец, недостаток или полное отсутствие сочувствия и сострадания в людях лакунами зияют в образе современного мира, порождают тревогу за будущую судьбу человечества, спасение которого, при всём развитии технического прогресса, в обыкновенном добре и простой любви. Отвергнув любовь и добро, как основу мироздания, человек встаёт на путь разрушения и самоуничтожения. Эту мысль и пытается донести до читателя поэт Татьяна Житкова.

«И ты поймёшь – лишь только то бесценно,

Что беспредельно в тайне бытия»…

 —

«Нас куда-то влечёт

И подспудно пугает разбег

Галактических масс

В бесконечности мегапространства.

…

Говорят, что любовь

Будет так же дерзать и творить

Даже в точке одной,

До которой сожмётся мир бренный»…

И вновь звучат слова о любви, мы вновь вернулись к этой теме. Это и то земное чувство любви, о котором пела под звёздами Вера Берадзе. Это и та непостижимая любовь, лежащая в основе созидания, творящая жизнь, одухотворяющая время и пространство…

«Я смотрела сквозь жизнь, сквозь мир,

Сквозь крутой лабиринт квартир,

Сквозь окопы и города,

Сквозь ракеты и горы льда,

Я смотрела в двадцатый век –

Как же выжил ты, человек?

Обращаясь к двадцатому веку, хочется упомянуть об одном открытии. В 1984 – 1986 годах французский астроном Андрэ Браик внёс вклад в изучение колец планеты Нептун. Он обнаружил дуги (фрагменты несформировавшегося, неполного кольца Адамса). Уточнил их количество – пять. И назвал эти сегменты Храбрость или Отвага, Свобода, Равенство 1, Равенство 2, Братство. Это название было утверждено в июле 1991 года исполнительным комитетом МАС на Генеральной Ассамблее в Буэнос-Айресе, Аргентина.

Свобода, Равенство, Братство – это название Андрэ Браик дал в честь лозунга Великой французской революции и национального девиза Франции.

А быть может, это было послание всему человечеству, быть может, так французский астроном хотел предупредить человечество о грозящей опасности духовного и нравственного падения, об опасности самоуничтожения – катастрофе, призрак которой витает над Землёй. Быть может, вознося этот лозунг до космических высот, он хотел придать ему такую же безмерную космическую силу и звучание, подчёркивая его гуманистический смысл.

Ещё совсем недавно этот лозунг был национальной идеей нашего государства СССР, объединяя братские народы. И новые идеи, общественные перемены, бесконечные перестройки и реформы пока не сделали людей счастливыми, не дали уверенности в их будущем, скорее наоборот.

Не найдено пока общей национальной идеи выше той, которая была частью политики стран социалистического содружества – Свобода, Равенство, Братство! Да здравствует человек труда! – вот национальная идея, которая для многих сделала жизнь спокойной, стабильной и радостной. В которую многие верят и сейчас, несмотря ни на что! – и которую её противники в сегодняшнем дне хотят окрестить утопичной.

Но справедливость не заменить девизом «Деньги решают всё!» Он не станет общественным благом.

«…Как построить белый мост

Через реку горьких слёз,

Через взорванный обет,

Как построить белый мост

Через пропасть стольких бед»…

Поможет ли человечеству найти ответ на этот вопрос Вселенная, пребывающая в «вечном суфическом танце духовности и братства»?..

В 2017 году (даёт справку интернет) в своей авторской программе «Слово пастыря» Патриарх Московский и всея Руси Кирилл опроверг национальный девиз Франции, и главный лозунг французской революции, заявив, что «при свободе не может быть равенства». Он привёл в пример такое сравнение: «Свобода – это просто луг, на котором растут цветы и травы, и каждая трава поднимается в меру своей силы. Равенства нет: одна более сильная, другая послабее, а третью вообще не видно. А вот если равенство, то это подстриженный газон, все равны, но никакой свободы».

Есть и другое мнение относительно этого высказывания. Неубедительно звучат слова этой проповеди. Напрасно выбрана такая метафора – в ней ложный смысл. Равенство не в физических данных: слабее – сильнее. Равенство в изначальных возможностях – все растут на одном лугу, в одинаковых условиях, без обмана. Свободно – под одним Солнцем!

Это идеал. А достижимый или нет – зависит от человека, от его внутреннего выбора.

Церковь, кстати, не отрицает свободы выбора у человека.  И учит его стремлению к божественному идеалу. – Достижимо это или нет?.. По крайней мере, стремление к идеалу не считается тщетой и пороком.

Величие Вселенной открывает идеал гармонии и красоты, порядка и единения. Вечность, словно показывает наглядно, что должно лежать в основе, на чём строить дом…

Вселенная дарит человеку эту простую истину, выбор за человеком…

Откажется ли современный человек от эстетики безобразного, охватившего культуру; от ужаса космополитизма и глобализации, охвативших социум и экономику; от насилия и лжи, охвативших политику … Хватит ли у него сил и разума, чтобы оставить этот путь явного безумия, путь разрушительной оптимизации человеческой жизни; хватит ли души и вдохновения, чтобы перестать смотреть только под ноги и наконец посмотреть на звёзды…

Светлана Волошина-Андрийчук 

Фото: Мария Матюкина