Жизнь, покуда теплишь духом своим, небушко наше русское, всегда удивляет. Иногда всерьёз думается, ну что ещё, вроде видел многое, но Господь словно говорит, ан, нет, не спеши, внемли…

Не вериться, оно всегда именно не вериться, но прошло двадцать пять лет со дня ухода из жизни детского писателя Геннадия Павловича Михасенко.  В нашем сибирском городе Братске жил писатель, по произведениям которого на киностудии «Ленфильм», были сняты художественные фильмы «Милый Эп», и «Пятая четверть». Фильмы эти создавались для детей и юношества, но самое интересное, они актуальны по сей день. Не так давно, на сцене Братского Драматического театра был поставлен спектакль «Милый ЭП». После спектакля, переполненный зал братчан, стоя, долго, долго аплодировал, отлично сыгравшим роли артистам. Все понимали нутром, Михасенко актуален будет всегда…

В этот день, а было четвёртое июня, я шёл на остановку. Накануне меня пригласила на памятную встречу, заведующая библиотеки, имени Михасенко, Виктория Юрьевна Нахман. Подхожу к остановке, и не верю своим глазам, ведь действительно, если не верить в доброе чудо, оно может не произойти с тобой, а я верил, и оно произошло, это самое доброе чудо. На остановке сидела Нина Николаевна Шульга. Я из — за плохого зрения не сразу признал её, но кто – то бут – то толкал, подойди — де поближе. У неё знал я тоже очень плохое зрение. И вот вижу Нину Николаевну,  родного ЧЕЛОВЕКА, она сходу спросила:

— А я маму твою спрашиваю, почему Толика нет в церкви. Она говорит, что работает.

Я уже писал об этой удивительной женщине, о том, что она ухаживает за могилкой родного дяди, известного певца Дениса Майданова. Обнимаю родного для меня человека, а она:

— Вот Толик на УЗИ ездила, болею, ты знаешь. А ты куда направился?

— Сегодня Нина, уж двадцать пять лет, как умер Геннадий Михасенко.

Невольно думалось мне в тот момент, что воистину  добрый сказочник нашего детства чудит нынче. Я конечно же знал, что Нина Николаевна работала в лагере Варяг поваром, знал, что без неё не садились за стол отобедать, такие известные люди легендарного Братска, как Фред Юсфин, Геннадий Михасенко, который работал сторожем в этом легендарном детском лагере, для юных матросов. Справедливости ради скажу, что такого лагеря для мальчишек не было нигде в стране. Спустя много лет вновь и вновь дивишься, мальчишки сами управляют лодками, лагерь на берегу в палатках, матросская форма, порядок, как на флоте. Пройдя такой лагерь, многие мальчишки в дальнейшем становились всамделишными капитанами дальнего плавания или отдавали жизнь флоту страны на разных должностях.  Как готовит Нина Николаевна это вообще отдельная повесть. На мои слова о детском писателе Нина ответила так:

— Это уже двадцать пять лет прошло, как нет Гены.  Да, и вот ведь с виду не скажешь, что знаменитый писатель. Простой мужик с бородой, в общении прост. В простых синих трико ходил. Правда пять иностранных языков знал, увлечение такое было у него, радовал нас всегда, шутил.

И вот снова чудо, хотел напомнить ей, что без неё за стол не садились, а она говорит:

— Они без меня есть не садились, это правда.

Вижу подъезжающий автобус, целую Ниночку, и прошу не думать, что это какая – то фамильярность, нет и нет, у нас в правобережном  храме «Преображения Господня», именно так её и называют. Конечно, жалею, что автобус так быстро подошёл, не удалось, хоть немного побаять. В автобусе кондуктор удивлённо смотрит на меня, хотя я ей дал денег, оказалось, что подняли стоимость проезда на три рубля. Выезжаем из родного Гидростроителя, проезжаем Братскую ГЭС, посёлок Энергетик, и вот я в посёлке Падун, где и расположена библиотека имени Геннадия Павловича Михасенко.  Здание двухэтажное, деревянное, поднимаюсь наверх, захожу в открытое просторное помещение, вижу Викторию Юрьевну разговаривающую с поэтом Владимиром Васильевичем Корниловым, здороваюсь, попутно замечаю, как постарел дорогой Васильевич, совсем седенький стал. В начале моего творческого пути этот человек очень помог мне. Его внучка Юля не так давно, погибла в автомобильной катастрофе, и Владимир Васильевич всегда до этого бравый и весёлый, сильно постарел от переживаний, помоги ему Господь…

Прохожу, сажусь на стул, почти никого ещё нет, настроение среднее, накануне сын уволился с работы, а родителям, как известно, остаётся переживать. Поговорив с Корниловым, Виктория Юрьевна подошла ко мне:

— Что – то вы Анатолий Владимирович совсем грустный?

Немного поговорили о жизни, и я спросил, почему нет никого из администрации. Виктория Юрьевна ответила, что хотела собрать друзей и почитателей детского писателя, а пафосные речи администрации, кому они нужны. Было от таких слов гоже на душе. На встречу действительно пришли друзья и почитатели знаменитого на всю страну детского писателя. Виктория Юрьевна замечательнейший, добрый человек начала своё выступление со стихотворения Геннадия Павловича, написал же он его незадолго до смерти, и я привожу его:

Памятник

Нет, памятник себе я не воздвиг,
Таланта и усердья недостало,
А полтора десятка моих книг
Лишь хватит разве что для пьедестала!
Мне ни к чему такое изваянье,
В помете птичьем, в копоти, в пыли,
Пусть лучше от издания к изданью
Все множатся читатели мои!
Пусть новые мальчишки и девчонки
Над книгой замирают в тишине,
Тараща ненасытные глазенки,
Не думая, конечно, обо мне.
И вспомнит благодарный пусть читатель,
Последний в книжке закрывая лист,
Что жил на свете вот такой писатель,
Писатель детский, попросту — детпис!

28 ноября 1993 г.

Виктория Юрьевна поведала нам, что Геннадия Павловича по — прежнему издают в разных издательствах страны. При библиотеке создан музей памяти писателя, где собрано много воспоминаний о детском писателе его друзей. Оказывается первой книгой писателя был сборник стихов «Фантазёр», а уж поле вышли «Кандаурские мальчишки», и это явилось для меня приятной неожиданностью, вот ведь как бывает, сколько не изучай творчество писателя, а всё одно всегда открывается что – то новое. Библиотека провела акцию « Читаем Михасенко», приняли в ней участие шестьдесят три библиотеки области, и одна из Красноярска. Самыми активными в акции были сельские поселения, они звонили, волновались, хотя во многих сёлах нет интернета. Пришло много отзывов, и многие были едины во мнении, что нужно переиздавать Михасенко, потому, как книги были изданы в семидесятых годах, Обо всём этом нам рассказывала Виктория Юрьевна с радостью, привожу её слова:

— Сегодня мне не хотелось бы каких – то официальных речей, просто поговорим по душам.

Виктория Юрьевна связалась по сотовому телефону с вдовой писателя Галиной Васильевной, и по громкой связи мы слушали слова нашей дорогой братчанки:

— Здравствуйте, молодцы, что собрались. За все годы нашей жизни я не слышала от Гены не одного грубого слова. Все мысли его были отданы детям, это была его родная стихия, сыновья наши, три парня, любили больше папу. Внуки читают дедушкины книги, сейчас конечно повзрослели, теперь правнуки будут читать.

Галина Васильевна проживает сейчас в городе Верхняя Салда. Услышав голос дорогого, и родного для нас человека, которого все мы знаем, дружно сказали ей на прощание «досвидания». Вот уж воистину сотовая связь творит всамделишные чудеса. Далее мы посмотрели новый документальный фильм о Геннадии Павловиче, который снял журналист Денис Медовщиков . Фильм потряс до глубины души, своей воистину душевной искренностью. Вспомнился молодой, овеянный заслуженной перед всей страной славой, наш трудовой   Братск. И вот мы видим в фильме дочь знаменитого на всю страну библиофила Виктора Соломоновича Сербского, Екатерину Викторовну, которая говорит, улыбаясь нам с экрана, что в детстве и юности перечитала всего Михасенко. Невольно думается как же дорого всё это для нас. Сейчас в новом здании библиотеки имени Сербского, есть отдельный уголок с редкими фото, книгами с автографом Геннадия Павловича Михасенко.  И когда в библиотеку приходят гости, то много интересного о Геннадии Павловиче рассказывает Екатерина Викторовна Сербская, Галина Константиновна Гнечутская, и надо отметить, что Геннадий Павлович Михасенко был другом  Виктора Соломоновича Сербского. Это я разумеется пишу для тех, кто не знает, на мой взгляд, важно об этом писать, это наша история.

Фильм закончился, оставив в наших душах трепетное, греющее душу тепло. Далее  Екатерина Викторовна Сербская, подарила редкие фото из своего архива музею писателя.  Екатерине Викторовне удаётся всегда быть жизнерадостной, несмотря ни на что, и когда приходишь к библиотеку Сербского, от неё веет всегда душевным теплом, и тебе вдруг становится тоже теплее. Лишь однажды я видел очень грустную Екатерину, когда умер Виктор Соломонович Сербский, для нас для всех тогда было грустно, больно, когда уходит целая эпоха наших родных братских литераторов. Но слава Богу, они живут в книгах…

Далее предоставили слово мне, я коротко сообщил, о сегодняшнем чуде, что встретил Нину Николаевну Шульгу, повара, которая кормила знаменитого писателя. Виктория Юрьевна никого особо не представляла, было всё как – то по семейному, и всё действо, которое происходило на наших глазах несомненно радовало душу. Вышел поэт Владимир Васильевич Корнилов,  привожу его слова: « Провожали мы Геннадия в последний путь солнечным июньским днём. Наверное потому, что человек он был солнечным, любил пошутить, много  рассказывал весёлых историй. Однажды повстречал его зимой, Геннадий с саночками, говорит мне, пойдём, купим телевизор, а обмывать пойдём к тебе. Я подумал, пошутил наверно. Гляжу, не шутит, действительно купили телевизор, привезли его на санках. Он говорит жене, собирайся, мол, Галина, пойдём к Володе обмывать телевизор. Пельмени он лепил маленькие, маленькие. Слепит штук двадцать, говорит, давай выпьем. Так весь вечер и просмеялись, заводной он был мужик, по — моему так и не наелись, уж больно маленькими пельмени были». В зале засмеялись,  не первый раз нам рассказывал Владимир Васильевич эту историю, а всё одно интересно слушать. Владимир Васильевич продолжал: « Один раз зашли к нам на дачу Геннадий с женой Галиной, смотрю, Геннадий нарвал разных сорняков, и говорит, вот на салат. Так этот салат на столе, и стоял, у меня к тому времени выросли помидоры, и вот мы сидим, пробуем салат из сорняков, и едим помидоры, вот какой удивительный, юморной человек». Далее Владимир Васильевич прочитал свои стихи, посвящённые Геннадию Павловичу Михасенко, привожу их:

1

Шестьдесят – тебе, наш город, –

Путь нелёгкий этих лет.

Но душой ты так же молод

И улыбчив окон свет.

…С детства мы в тебе гнездились,

Словно аист нас принёс.

И тобой мы, Братск, гордились –

Не искали лучших гнёзд.

…Здесь твой друг, Михась-проказник, –

На фантазии богат –

Создавал веселый праздник

В своих книгах для ребят…

2.

Чтили в сердце мы книжных героев страны,

Их родство и духовную связь…

Но героев, что вечно остались юны, –

Подарил нам Михась.

…Словно юноша Эп был от жизни он пьян,

Звал нас в детство бродить босиком…

Пахли книги его земляникой с полян,

Кандаурским парным молоком…

Мы росли под его патриаршим крылом,

Словно гости на званом пиру.

…И когда ненароком встречались со злом,

Он учил нас добру.

Придя на могилу поэта,

Где вечность лелеет свой злак, –

В лучах поднебесного света

Вдруг чудный привидился знак.

…Как символ гармонии мира

Явилось знамение нам, –

Сквозь синь проступившая лира

Плыла по воздушным волнам…

Божественны звуки чуть слышны –

Нам солнечный свет доносил.

…И знак сей, начертанный свыше,

Как громом нас всех поразил.

Прочитав стихи, Владимир Васильевич потихоньку пошёл, и сел на стул. А   доброта его стихов тепло легла на наши души. Вышел журналист Вадим Скворцов, и все присутствующие узнали любопытную историю. Оказалось когда Вадим только, только начинал работать журналистом к нему в редакцию пришёл бородатый мужик, и принёс статью. Статья Вадиму не понравилась, и он её завернул. Спустя какое – то время прибежал редактор со словами: « Это же Михасенко». Так Вадим познакомился с детским писателем. После Вадим читал ему свои стихи, какие – то принимались, какие – то нет, по словам нашего любимого  братского журналиста, писателем всегда давалась объективная оценка, если ему что – то не нравилось, он прямо говорил об этом. Вспомнил и интересный случай, вот как Вадим о нём рассказывал: «Приезжаем на уазике в лагерь Варяг, выбегает  Геннадий Павлович в оттопыренных в коленях, синих трико, стреляет из двухстволки два раза вверх. Прибегает Фред Юсфин, мы разумеется опешили немного, говорим, что съёмочная группа приехала, так замечательно пообщались после, нравилось мне, что Павлович мог солёненько пошутить». Потом Вадим попросил меня напомнить имя Нины Николаевны Шульги, вспомнил о вкуснейшей её стряпне. Я пообещал, что передам его добрые слова Нине Николаевне. Вышла женщина, и рассказала историю из своего детства, оказалось к ним в школу приходил Геннадий Павлович, и рассказывал детям, что жил в деревне, что быт там другой, люди лечились подручными средствами, травами. Женщина эта была на ту пору школьницей, и смело спросила: « Почему вы пишете, что лечились в деревне травами? В вашем рассказе вы пишете, что мальчику, который заболел в деревне, вызвали врача. Вот такая была смелая. Геннадий Павлович ответил мне, что бывают случаи, что надо вызвать и врача. На мой взгляд, он радовался жизни бытия». Женщина рассказывала очень воодушевлённо, а мне приходили в голову простые мысли, сколько же всего доброго сидит в наших людях, растревожь добрую память, и действительно не налюбуешься жизни бытия, а Геннадию Павловичу спустя двадцать пять лет это удалось. Своими воспоминаниями поделилась  Галина Константиновна Гнечутская: « Галина Васильевна была удивительно красивая женщина, и однажды за гонорар  мужа она купила красивый жилет. Он есть на многих фотографиях. Жили они очень скромно. Когда я пришла впервые к ним в дом, то я увидела, какие они хорошие хозяева, все книги аккуратно лежали на полочке, была просто идеальная обстановка. Так наверно ни у кого не бывает. Однажды в начале  девяностых годов я пригласила Геннадия Павловича в школу, были тяжёлые годы. После выступления перед детьми я пригласила его попить чаю. Он сказал, что любит чай с сахаром. Я потом ему сахар с собой дала. Помню, он был доволен».

Когда писался этот очерк, раздался стук в моей квартире, оказалось, заехали на машине наши добрые друзья Татьяна Кулькова с мужем Сергеем. Ехали они на дачу, попросили в канистры набрать воды.  Колонки почему – то не работали. Разговорился с Сергеем, спросил о здоровье его, ибо знал, что Сергей недавно перенёс воспаление лёгких, сказал, что пишу о Геннадии Павловиче, что прошло двадцать пять лет, как умер. А Сергей вдруг говорит: « Читал «Неугомонные бездельники», прям, как об нас написано».  Когда Кульковы уехали, невольно подумалось, вот и ещё одно чудо случилось, добрый сказочник нашего детства продолжает творить чудеса.

Я знал о том, что у Геннадия Павловича была дача на Зябе, что строил он её полностью сам. Там был своего рода слёт писателей и друзей. Дача напоминала настоящий музей, и была похожа внешне на хижину бабы Яги, то есть избушку на курьих ножках. У писателя есть произведение, которое называется «Я дружу с Бабой – Ягой», и думается всё это не случайно. Геннадий Павлович ходил по берегу Братского моря, собирал разные коряжины, которых было не счесть на берегу, выискивал коряги похожие на зверей или на воображаемых им сказочных персонажей, и приносил на дачу, там они хранились.  Когда не стало Геннадия Павловича, дачу продали, и мне была неизвестна её судьба. И вот снова добрый случай произошёл в этом вот моём неумелом повествовании. Вышла женщина, представилась, Ивановой Светланой Николаевной, вот её речь: « Мне довелось стать хозяйкой дачи Михасенко. Когда я встретилась с соседями по даче, они на меня произвели огромное, доброе впечатление.  Это прежде всего друг Геннадия Павловича , Алексей Владимирович Гоголицын. Он тоже большой шутник. Однажды пришла к нему в домик, а он спрашивает: «Ты знаешь какая будет погода», отвечаю, нет, не знаю, а он «Ты чо книжек не читаешь», вот такой вот друг у Геннадия Павловича. В домике всё сохранила, как было при жизни писателя, но сами понимаете, спустя столько лет, всё нуждается в ремонте.  Мне уже немало лет, и я попросила одного предпринимателя, чтобы он выкупил домик, и перевёз в музей «Ангарская деревня», даст Бог, всё получится».  Друг Геннадия Павловича, Алексей Владимирович Гоголицын с места сказал: « Гена дачу строил один, хотел там писать наедине, но как только он построил домик, семья тут же переехала туда». В зале снова послышался добрый смех…

После замечательной встречи я снова возвращался в родной посёлок Гидростроитель, и вспоминал, как прошёл этот день. А начался он со звонка моему другу, журналисту Сергею Маслакову. Когда – то несколько лет назад в газете «Сибирский характер», выходила статья моего друга поэта Юры Розовского, «Здравствуй Ангел», о поэте и прозаике Женни Ивановне Ковалёвой. Дозвонившись до Алтая, я попросил Сергея переслать мне статью. Дорогой мой друг, сразу мне её, и переслал. Затем дозвонился до друга Сергея Кирилова, что – де надо бы опубликовать статью на сайте «Имена Братска». Сообщил так же Серёже, что сегодня двадцать пять лет, как умер Михасенко. К вечеру статья на Серёжином сайте появилась, и я очень благодарен своему всегда неравнодушному другу. Ведь на памятнике Геннадия Павловича Михасенко, уже двадцать пять лет начертаны слова из стихотворения  Женни Ивановны: «Он не умер, он ушёл в зарю»…

Анатолий Казаков