Посвящается учителю, ставшему директором школы

Учитель – существительное мужского рода, но так повелось в нашем образовании, что на 80-95% педагогические коллективы сплошь из представительниц прекрасного пола. Плохо это или хорошо, не мне судить, но гендерного подхода к педагогике у нас, слава Богу, нет, именно поэтому берут милые дамы на свои хрупкие плечи трудности образования и воспитания молодого поколения и «тащат» не ропща. Не удивительно, что любой женский коллектив (как и мужской) имеет свои психологические моменты общения и часто является клубком недомолвок и пересуды.

Учителю-мужчине в дамском коллективе сложно: рискуешь приобрести чисто женские черты и привычки.

Как не хватает мужчин в школе! Беседу с трудным подростком по-иному построил бы мужчина-педагог. Он помнит себя в юном возрасте, по-мужски понимает подростка и посоветует, как этого не сделает педагог женского пола. Речь не идёт о грубом слове, затрещинах и смачных выражениях, такого, пожалуй, давно нет в нашей школе. А если грубость и отпустят милые учительницы – это от бессилия и усталости, от отсутствия поддержки и понимания со стороны родителей и дерзости юного дарования, коими себя считают практически все подростки. Надеюсь, большинство читателей знает о непосильном объёме работы учителя? Вот-вот…

Тем любопытнее мне наблюдать за мужчинами-педагогами. Вот один из них.

Этот человек несгибаем – мудр и целенаправлен, про таких говорят: он в  одной поре. Верит в лучшее будущее для вас и для себя. Не сломит его ни информационный фон, ни тенденция 21 века в мире – безразличие к успехам товарища и соседа. Справляется он с любыми преградами по-философски – верно и неторопливо, как православный старец, о которых написано много незаурядного в книгах, продающихся в соответствующих храмах. Трудности закаляют в нём призвание педагога, а проблемам он бросает вызов в облике светлого героя-рыцаря Артаса из популярной видеоигры «War Craft» или волшебника Гэндальфа – из кинофильма-эпопеи «Властелин колец», по роману английского писателя фэнтези Дж. Толкина.

Он чувствует вас как родных детей. Как классный руководитель, дома проводит много времени – работая с тетрадями и журналами, не смотря на большой опыт, долго готовится к урокам. Зная свой предмет на «отлично», он не просто читает вам курс, но и чувствует обязанность подать ученикам пример как личность. Он запрещает себе «болеть». Никогда не позволит своим ученикам увидеть себя с пивом или сигаретой! Ведь он – учитель, на виду. Макаренко и Сухомлинский – вот пример, вот вдохновение ему. Таких, как он, ученики запоминают на всю жизнь и пересказывают детям, каким был их учитель.

Дорогой читатель, это не мои фантазии, а реальность!

Почему у меня возникла потребность рассказать о таком человеке? Об учителях нужно говорить в наше время вдвойне, втройне интенсивнее – в хитрый, безжалостный век информационного засилья. О педагогах с большой буквы мы не слышим, а надо говорить! Везде, где только можно. В СМИ раскрывать их заслуги и делать это с мощностью полёта-удара метеорита. Делиться не о том, какая красавица-учительница сфотографировалась в купальнике. А рассказывать о лучших представителях нашей педагогической профессии. Молодые коллеги, пожалуй, только из рассказов более взрослых учителей (тех, кто трудился в 60-ых, начале 70-ых годов) знают о великом непререкаемом авторитете учителя. Просится сравнение – учитель тогда был, как столичный литературный журнал – кладезем культуры, искусства, воспитания, врачевателем души.

Вернёмся к моему герою.

Александр Васильевич педагог и не важно, что преподаёт, если рассматривать во вселенском масштабе. На его месте может быть кто угодно в наше время. Но живёт учитель технологии Василич, как сокращённо зовут коллеги, буквально в школе, это известно без преувеличения. Во-первых, он прописан в области и возвращаться туда неудобно каждый раз, дороговато, а во-вторых, директор устроил его ночным сторожем, ценит работника. Не меряно часов у педагога-Васильевича, имеет «старик» неплохую заработную плату. В городе есть, где остановиться на время. А супруга Васильевича? Ушла от него или он ушёл от неё – со временем ведь забывается?.. Дети живут за границей: младшая дочь в Англии, старшая – в Германии, обе вышли замуж за иностранцев. Дочери не забывают отца, общаются с ним регулярно в социальной сети и по телефону. Отец прекрасно осведомлён об их новостях. Но перебраться к ним у Василича мысли не было.

– Почему остаёшься в России, мужик? – хочется крикнуть во всё горло в актовом зале, например. Ведь живут за границей некоторые наши соотечественники: детки звёзд российской эстрады и политиков, прочих богатых людей, наконец.

– Кто будет поднимать Отечество с колен?

Этот ответ сбивает с ног не одного меня. Вот это да! Достойный и честный ответ настоящего учителя-мужчины. Надо и мне, молодому учителю, взять его на вооружение! А то слежу частенько за Голливудом, каналом «Netflix» и «BBC», представляете?

Печалит Василича проблема отсутствия молодёжи в педколлективах. Похоже, это печалит учительскую общественность, но не чиновников. Они образование получили, их дети и внуки тоже отучились в элитных школах, а затем продолжили учиться за рубежом. А кто научит будущих Ломоносовых, Ландау и Королёвых?

Четыре опоры, которые усилят российское образование: уровень зарплаты, повышение авторитета педагога, уровень подготовки студентов и значительное сокращение документального вала, который «гасит» учительскую инициативу.

Кто-то скажет, рассердившись: «Снова пустили про деньги!». Но, во-первых, их никто не отменял, и кушать хочется всегда. А, во-вторых, нормально питаться, одеваться, содержать себя и семью – разве это возможно, если ты работаешь на одну ставку? Анекдоты слышали?.. Конечно, уровень зарплаты – в приоритете.

Юный абитуриент идёт в педуниверситет с полным убеждением, что в школу-то я точно не пойду работать, отсюда и отношение к учёбе. Отучусь, а там посмотрим. С дипломом о высшем образовании устроюсь везде. К слову сказать, выпускники педагогических колледжей ориентированы несколько иначе. Они, как правило, идут трудиться по специальности. Но это к слову пришлось. Об этом и другом душеполезно беседовать с Александром Васильевичем.

Работает в школе Александр Васильевич давно, авторитет имеет достаточный, отмечают «сочувствующие», что трудяга он отменный. Я ни разу не видел, чтобы он без дела ходил по школе, как единицы коллектива.

Его мастерская наполнена массой интересных вещиц: поделок, приспособ, деревяшек, полезных железок и прочих, по мнению хозяина, нужных предметов. Ведёт Александр Васильевич кружок по авиа и судомоделированию, а в этом деле всякая мелочь пригодится.

В одной «породе» Александр Васильевич – в гранитной. Как человек с геномом «X», он превращается в камень – до уроков и после, на ночном дежурстве. Не «размазать» его сплетнями и неожиданной проверкой. Он улыбается, если вы заслуживаете. Он незыблемо-спокоен, прямолинеен и холоден, не ссутулится и не жалуется, как памятник. Обтёсан временем и ветром, как каменный утёс. Не гнётся и не тупится, как длинные шипы-лезвия Габриэля  «Росомахи» Логана – из секретного правительственного сплава «адамантина».

На кого похож мой герой? На бравурного персонажа комиксов «Marvel» или на вертлявого хипстера из анимэ? Нет, конечно. И на богатыря Илью Муромца не похож – худощав и без доспехов. Смахивает учитель на усатого подтянутого казака после пятидесяти – таких уверенных людей я видел в тяжёлой красивой энциклопедии «Изобразительного искусства 18 века». Он без папахи, в серо-коричневом халате и брюках. Что в нём особенного? Одевается непримечательно, разговаривает не на сленге, машина у него – отечественный автопром (Жигули), кушает не гамбургеры и чипсы, а хлеб со сливочным маслом и варёной колбасой, запивая чаем с лимоном или малиновым морсом. Этот не молодой, не модный, почему я должен о нём говорить, тем более ставить в пример? Да он с компьютером-то обращается, когда молодой напарник рядом. В интернет, понятное дело, заходить не то стесняется, не то боится. Он обыкновенный работящий человек, от него эмоций не дождёшься. Бывает, сидишь с ним – молчит, как запрограммированный робот, смотрит в стол, подпирая подбородок ладонью, будто вспоминает что-то или раздумывает о чём-то. Разговорить его абы про что – не получается. Другое дело, если коснёшься за живое – за работу и человеческие отношения. Меняется скучный до трещин и ржавчины человечище.

Александр Васильевич – мужик без лишнего веса. «Покорённый» жизнью. Смуглый, со стальной сединой на висках, с гусарскими волнообразными усами. Ухоженный и свежий, молодцеватый, как ядрёный огурец из банки, но пахнущий не солёным рассолом, а тройным одеколоном. Невысокий он, Василич, без живота, не хилый и чаще молчаливый и спокойный, чем весёлый или грустный. У него жилистые, сильные руки-«щенки», быстрые, крючковатые пальцы-«змейки». Наблюдая, не сразу и уловишь, как это он взял одно изделие, а затем вырезал-склеил-сколотил-смастерил второе. Он, верно, волшебством обладает? В учительской, не завучи, а педагоги-коллеги считают его чернокнижником, кудесником, свободным джином.

Идёт Александр Васильевич по школьному коридору – прямо и не останавливаясь. Настолько он чётко двигает руками и ногами, что просто грех попасться на пути или окликнуть, пусть и по делу. Как робот двигается, клянусь, «Жидкий метал», стройный и резкий, как Роберт Патрик в молодости. Щёки у него в морщинках, но черты лица не дрогнут, а глаза ясные  изумрудно-серые на свету меняющиеся.

Музыкально шагает Василич, постукивая каблуком подошвы о деревянный пол, незримо создаёт вокруг себя не пробиваемую и прозрачную защиту. Он, как брат-близнец Чарльза Ксавьера, только с волосами. Толкающиеся и орущие пятиклассники, которые никого и себя тоже не замечают, не наталкиваются на него удивительным и скорее всего психокинетическим способом. Многим бы его норов и внимание, терпение и железно-невозмутимое выражение лица, когда что-то происходит из разряда «баба бабе сказала». Многим бы его атомную сдержанность, когда родители-хабалки выясняют отношение в показанной манере, при детях и при коллегах.

Наблюдал я такую ситуацию: в школе появились злобные родители, орущие как пятиклассники, дёргающиеся, как подростки при гормональном выбросе, извивающиеся как аскариды, супер нервные. В чем причина их расторможенности? Почему? Два «кровиночки» из класса Александра Васильевича подрались. Виноват классный руководитель, конечно, не уследил. Картина маслом, как выражается известный писатель и тоже учитель Дмитрий Львович Быков. Любопытные коллеги наблюдают, чем завершится этот «поединок»? Александр Васильевич закрывает дверь кабинета при мастерской, а там, похоже, взрывается не одна бомба, а несколько. И все – атомные. Я представляю «обзор» на ситуацию: родители кричат, машут руками, выясняют, кто из детей начал первым, сейчас подерутся сами, а их «виновники торжества», впиваются ногами в пол, присмирев. Теперь должен состояться бой между взрослыми, ага? Но нет, классный руководитель Василич произносит одно или два слова. Потихоньку наступает тишина. Выходят первыми родители, потом дети. Те и другие молчат, мирно беседуют, никто и не дрался, обошлось. Нет синяков ни на ком! Как это он так сумел? Талант и авторитет педагога!

Происходит брожение в коллективе. Часть педколлектива не довольна уровнем зарплаты, конечно, виновата администрация.
В качестве третейского судьи приглашены представители разных инстанций, коллектив взбудоражен. Общее собрание коллектива. Сначала гробовая тишина между учителями и гостями. Потом начинаются обвинения, причём, забывают про администрацию и зарплату – учителя ругаются друг с другом, вспоминают прошлые обиды. Александра Васильевича спрашивают последним, как самого авторитетного, умного. А он спокойно произносит два слова:

– Меня устраивает.

И занимает своё место как ни в чём не бывало, подпирая ладонью подбородок.

И снова наступает тишина. Ненадолго. Обиды быстро не забываются в школьном коллективе. Новые проверяющие на пороге. Дамы вновь переживают… Но Александр Васильевич готовит с детьми групповой проект, участвует в очередном конкурсе, ему некогда отвлекаться на пустые разговоры.

– Невозможно работать, Василич! – презентует коллега свою мотивацию. – Из-за нездорового фона сорвались предметные недели. Руки опускаются, а до конца учебного года – пилить и пилить.

– Школа простоит и это пройдёт… – отвечает трудовик с благостным радушием.

Ничего мужика не «раскачивает», он смирен как православный священник. Бог его хранит. Полюбуйтесь: пак пчела Василич ладно трудится, чертя за столом неспешно. Удовлетворён работой. Чем его обработали? И дети вокруг него не бесята – шалуны, но меру чувствуют.

Время снова впустую не тратит: кому дверь, а кому стулья отремонтирует в кабинете:

– Работать надо, а не языком болтать! – любит повторять Александр Васильевич. – Надо быть человеком!

Рядом с такими, как он, действительно, хочется быть человеком! Его человеческий опыт – как житейская мудрость. Нам, молодым коллегам, остаётся наблюдать и перенимать крупицы опыта, чтобы продолжать мужскую линию в педагогической деятельности.

Ждём вас в школы, сильные парни, вместе мы укрепим мужской дух российской педагогики! У нас есть на кого равняться!

Учитель английского и немецкого языка Виктор В. Власов, г. Омск