«От Москвы до Бреста нет такого места,

Где бы не скитались мы в пыли.

С «Лейкой» и с блокнотом, а то и с пулемётом

Сквозь огонь и стужу мы прошли…»

К. Симонов

Великую Отечественную войну, от Баренцева моря до Черного, снимали около 300 фронтовых кинооператора и спец-фотокорреспондента. В боях погиб каждый пятый. Почти все оставшиеся в живых ранены или контужены.

Низкий поклон и вечная память им за правду о трагедии уничтожения и массовых актов геноцида народов, глумлением над священным правом человека быть Человеком.

Даже эти осколки правды огромной беды всего человечества, ребята беззаветно несли в будущее как документ, за которым были слёзы и боль матерей нашей планеты Земля, застывших от горя потери близких. Это как проклятье идеологам нацизма, посягнувших на право высокого духа и творческого гения каждого человека, всего человечества.

Фашиствующие отморозки — так заклеймило земное сообщество нелюдей, извлекающих выгоду из страданий и боли бесправного большинства нашей Планеты.  Попирая национальное достоинство народов Мира, эта горстка заложников своего нищего духа, была обречена на расплату за все преступления перед человечеством.  По какому праву можно вытирать грязные сапоги милитаризма о великие ценности человечества, обрекая его на невежество и нищету. История никогда им этого не простит.

После ада первой мировой войны (1914-1918), люди были убеждены, что происшедшая трагедия – это для всего мира урок, который не должен повториться. Когда фашиствующие зачинщики, во главе с нацистской Германией, развязали вторую мировую войну с целью превратить человечество в своих рабов, они расплатились позорной смертью за свои безумные деяния.

Кинооператоры, спец-фотокорреспонденты Великой Отечественной войны утверждались в военных званиях после того, как давали подписку, что обязуются беспрекословно подчиняться всем требованиям «Положения», а также соответствующим взысканиям. Ценой своей жизни они несли правду этих грозных и беспощадных дней во имя мирного неба над всеми народами Мира.

Спец-корреспондент ТАСС, Ф.И. Жадаев записывал:

«До первого наступления немцев на Москву 2 октября 1941-го военные корреспонденты «Правды», «Известий», «Красной звезды», «Комсомольской правды», Всесоюзного радио, ТАСС, работавшие на Западном фронте, размещались в 20 километрах от Вязьмы в березовой роще, в солдатских палатках. Мы не были солдатами на фронтах, но порой шли в атаку рядом с солдатами, а иные брали на себя право и святую обязанность вести их в бой, если пуля выводила из строя командира».

По его воспоминаниям, каждый вечер спец-корреспонденты центральной прессы договаривались, кто куда поедет, чтобы охватить как можно больше фронтовых участков. Все понимали, что это нужно для истории. Филарет Иванович в своих записках отмечал, что в первые 18 дней войны немцы продвигались вглубь страны в среднем на 30 километров в день, и это не могло не порождать у населения уныние и тревогу. «По утрам люди с жадной надеждой раскрывали газеты: что происходит на фронтах? Как сражаются наши армии?» — писал он. Ответы должно было давать не только Советское информбюро, но и корреспонденции своих воен-корров.

И вот минуло более 1410 дней жестоких кровополитных сражений и бесконечных потерь в дорогах, ведущих отныне к Дню Победы. Время наконец поставило всё на свои места и вскоре фотокор газеты «Известий» Леонид Кудреватых писал:

«Итак, начались бои в самом Берлине. Историческая битва! Исторические дни!».

Он вспоминал:

«5 мая 1945г., в День советской печати, к зданию Рейхстага съехались военные спецкорры. Здесь собрался многолюдный журналистский корпус. Военные корреспонденты измерили самые дальние пути войны. В трудные для страны минуты они были под Москвой и в Ленинграде, на Волге под Сталинградом и на Кавказе».

Леонид Кудреватых стал одним из немногих советских спец-корреспондентов, кому удалось попасть в кабинет Гитлера и лично увидеть бездыханное тело главного нациста — фюрера. Кроме того, он запечатлел подписание акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии.

Штурмовой флаг 150-й ордена Кутузова II степени Идрицкой стрелковой дивизии, водружённый 1 мая 1945 года на крыше здания рейхстага в городе Берлине  Алексеем Берестом, Михаилом Егоровым и Мелитоном Кантария. Снимок корреспондента газеты «Правда» В. А. Тёмина был удостоен наград в СССР и за рубежом  и 10 июля 1945 года Знамя Победы было передано в Центральный музей Вооружённых сил СССР в Москве на вечное хранение.

Широко известна стала фотография советского солдата, водружающего над взятым Рейхстагом Красное знамя. Это один из серии снимков, сделанных спец-фотокорреспондентом Евгением Халдеем по заданию ТАСС, на крыше Рейхстага среди несколько ранее водруженных знамён.

Во мире было хорошо известно имя Евгения Халдея. Все 1418 дней войны он прошел с фотокамерой от Мурманска до Берлина. Участвовал в освобождении Севастополя, в штурме Новороссийска, Керчи, в освобождении Румынии, Болгарии, Югославии, Австрии, Венгрии. Снимал в Харбине и Порт-Артуре. Его фотографии обошли весь мир, вошли в его книгу «Великая Победа в объективе Евгения Халдея».

Его снимки, времён Великой Отечественной и Нюрнбергского процесса, обошли весь мир, были напечатаны во многих учебниках и документальных книгах о войне, энциклопедиях.

Спец-корреспондент Виктор Полторацкий вспоминал о событиях взятия г. Бреслау, описал так падение «железных ворот к Берлину»:

«В 6 часов 45 минут дня, 6 мая бреславская радиостанция, находившаяся в руках немецкого командования, передала в эфир короткое сообщение: «Работу кончаю, работу кончаю». Это была последняя её передача. Генерал Нигоф заявил представителям советского командования, что сдаются свыше 40 тыс. солдат и офицеров, из них 8 тыс. раненых. В ночь на 7 мая началась сдача. Были установлены пункты приёма пленных. К утру 7 мая весь гарнизон капитулировал. Битва за Бреслау была окончена. На месте красивого города дымятся бесформенные груды развалин».

Виктор прошёл всю войну, был награжден орденами Красного Знамени, Отечественной войны I степени, медалью «За боевые заслуги».

Аркадий Шайхет, непревзойдённый мастер документальной фотографии много снимал на фронте как корреспондент газеты «Фронтовая иллюстрация». Фотографировал военные действия на разных фронтах, в том числе под Москвой, под Сталинградом, на Курской Дуге, при взятии Берлина. По свидетельствам очевидцев, не только снимал на передовой, но и участвовал в боях. В 1944 году за подвиг под Кёнигсбергом удостоен боевого ордена Красного Знамени: на редакционной машине вместе с шофёром Аркадий Шайхет вывез раненых с поля боя.

Фотографировал встречу победителей на Белорусском вокзале летом 1945 года. В его наградах: орден Красного Знамени, орден Отечественной войны II степени, был представлен к ордену Красной Звезды, медаль «За оборону Москвы», медаль «За оборону Сталинграда», медаль «За взятие  Берлина», медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.

Несмотря на то, что Великобритания объявила войну Германии в 1939 г., а США – в 1941, страны антигитлеровской каолиции, в которую позже вошло ещё 26 государств, союзники открыли такой необходимый СССР Второй фронт только 6 июня 1944 г. Помощь составила в среднем, 4% от потребности фронта.

И, безусловно, с большими потерями, но Советский Союз всё-равно победил бы врага. Об этом говорит и фильм Минобороны США ООН в 1943 г., который показал, как сражаются солдаты Украинских, Белорусских фронтов СССР за будущее своей Родины и, что весь мир   будет благодарен Советскому Союзу за Победу над фашистской Германией.

Но вот наконец были сняты последние кадры Великой Отечественной войны: взятие Берлина, штурм Рейхстага, подписание акта о капитуляции Германии 8 мая 1945 года. Окончательную точку в войне поставил указ Президиума Верховного Совета СССР от 8 мая 1945 года — о победе СССР над гитлеровской Германией.

Кинооператоры нашей страны стали одними из тех, кто остановил время, снимая на пелёнку происходящее с первых дней войны.

А в грозном и трагическом 22 июне 1941г. весь мир услышал сообщение:

«Армады немецких сбросили бомбы на города Советской России — Мурманск, Севастополь, Одессу, Каунас, Минск, Киев, а наземные части пехоты и танков перешли государственную границу России».

Сильный, строгий, тревожный голос всем знакомого диктора Всесоюзного Радио, Юрия Левитана, объявил:

«Товарищи! Сейчас перед вами выступит Народный Комиссар по иностранным делам товарищ Молотов!» Молотов сказал о том, что в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий и объявления войны, немецкая армия атаковала нашу границу, а немецкая авиация бомбила наши города. «Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза…Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами…»

Одной из самых знаменитых фотографий фотокорра ТАСС, Е. Халдея является фотография «Первый день войны», единственная, снятая в Москве 22 июня 1941 года. Он заметил, что люди на улице начали собираться у репродуктора и сразу же бросился на улицу с фотоаппаратом. Евгений сумел запечатлеть на снимке уникальную картину: собравшиеся у репродуктора люди с напряженными лицами слушают обращение Молотова о том, что началась Великая Отечественная война.

Фронтовой оператор Михаил Посельский с горечью писал об отступлении:

«Рука оператора не поднималась снимать такое, да и сами отступающие не позволяли направить в их сторону аппарат: «Зачем снимать такое? Прекрати съёмку! Буду стрелять…»

Военная атмосфера Москвы была напряжённой—фашистские полчища с их звериными планами поработить страну, собрала свои силы под Москвой. И панфиловцы 4 роты дивизии генерала Панфилова под разъездом Дубосеково остановив 60 вражеских танков, сорвали планы молниеносной войны гитлеровцев. Бессмертный подвиг и прозвучавшие слова как клятва верности Родине: «Россия велика, позади Москва, отступать некуда!» — откликнулись с новой силой в каждом сердце нашего Отечества — всей страной приблизить День Победы.

Всему миру была доказана сила духа и самоотверженное мужество солдат страны, защищающей свободу и Мирное небо над Отечеством, своё будущее.

В ноябре 1941 года глава Государства, Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин решил начать снимать документальный фильм о боях под Москвой. Были определены два режиссёра: Леонид Варламов и Илья Копалин.

Из воспоминаний руководителя фронтовой киногруппы во время Великой Отечественной войны и режиссёра фильма Ильи Копалина:

Это были суровые, но и радостные дни. Суровые, потому что мы создавали фильм в условиях прифронтового города. Подвальный этаж студии превратился в своеобразную квартиру, где мы жили, как в казарме. Ночами мы обсуждали с операторами задание на следующий день, а утром машины увозили операторов на фронт, чтобы вечером вернуться с отснятым материалом. Съёмки были очень тяжёлые. Тридцатиградусные морозы. Замерзал и забивался снегом механизм киноаппарата, окоченевшие руки отказывались действовать. Были случаи, когда в машине, вернувшейся с фронта, лежало тело погибшего товарища и разбитая аппаратура. Но сознание того, что враг откатывается от Москвы, что рушится миф о непобедимости фашистских армий, придавало силы.

Мы понимали, что фильм должен быть создан в кратчайший срок, что народ должен как можно быстрее увидеть на экране плоды первых побед своей армии. И сразу же из лаборатории материал шёл на монтажный стол. Монтировали и днём, и ночью, в холодных монтажных комнатах, не уходя в убежище даже при воздушных тревогах… В конце декабря 1941 года монтаж картины был закончен. В огромном холодном павильоне студии началось озвучание. Наступила самая ответственная волнующая запись: «Пятая симфония» П.И. Чайковского. Светлая русская мелодия, гневный протест, рыдающие аккорды. А на экране сожжённые города, виселицы, трупы, и на всём пути отступления фашистов следы насилия и варварства. Мы слушали музыку, смотрели на экран и плакали. Плакали оркестранты, с трудом игравшие замёрзшими руками. 23 февраля 1942 года картина вышла на экран. Фильм получил Сталинскую премию.

Афиша документального фильма «Москва наносит ответный удар»

Для показа в США фильм был адаптирован для американского зрителя: переозвучен и перемонтирован. Название заменили на «Moscow Strikes Back» («Москва наносит ответный удар»). За рубежом фильм вызвал эффект разорвавшийся бомбы и был показан в 28 странах. Только в США и Великобритании более 16 млн зрителей посмотрели фильм в 1,5 тыс. кинотеатров. Озвучивал картину американский актер Эдвард Робинсон, которого в последствии Американский институт киноискусства поместил на 24-е место в списке «100 величайших звёзд кино».

Фильм получил от Национального совета кинокритиков США премию за лучший документальный фильм в 1942 году, а на пятнадцатой церемонии вручения премии «Оскар», проходившей 4 марта 1943 года в Лос-Анджелесе, «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой» стал лауреатом в номинации «Лучший документальный фильм». Для нашей страны это был первый «Оскар» за суровую правду Великой Отечественной войны, за подвиг тех, кто остановил время, повествуя о жестоких испытаний нашего народа.

Над фильмом работали в итоге 18 операторов: Иван Беляков, Георгий Бобров, Теодор Бунимович, Павел Касаткин, Роман Кармен,

Анатолий Крылов, Алексей Лебедев, Борис Макасеев, Борис Небылицкий, Василий Соловьёв, Михаил Шнейдеров, Виктор Штатланд, Борис Шер, Александр Щекутьев, Александр Эльберт, Марк Троянский, Владимир Сущинский, Владимир Ешурин и Павел Павлов-Росляков. Последние четверо в титрах фильма указаны не были».

Оператор Владимир Сущинский, погибший в 1945-м при съемках боёв в немецком городе Бреслау, писал:

«…Главная задача военного кинооператора — сделать кинорепортаж из земного ада. Необходимо было снять острые моменты боя и превратить их в произведение искусства.

Через этот ад за все годы войны всего прошли 282 советских кинооператора. Они выезжали к месту съемки на прикрепленном за ними автомобиле, как правило, это была полуторка с фанерной будкой в кузове под романтическим названием «Коломбина», где шофер выполнял функции повара и завхоза одновременно. Будка была сконструирована в виде купе, где кроме спальных мест была печка, хранилась кинопленка, аппаратура, продовольствие и горючее. В условиях сильных, небывалых даже для наших широт, морозов 41-го, когда замерзали механизмы кинокамер, из-за снежных заносов кинохроникам приходилось совершать длительные переходы на лыжах и пешком с грузом аппаратуры на плечах. Несмотря ни на что тысячи метров отснятой кинопленки оперативно поступали с фронта. Причём, ребята практически не смотрели отснятые материалы, стараясь их как можно оперативней отправить в «монтажку» сопровождая лишь пояснениями».

В 1946 году о фронтовом операторе В. Сущинском сделан был документальный фильм, в котором использована отснятая им хроника — «Фронтовой оператор», (режиссёр монтажа М. Е. Славинская), в фильме есть момент, когда останавливается кадр с изображением боя, а дальше изображение пропадает и идёт чёрная плёнка. Это был момент гибели Владимира Александровича. Он был награжден (посмертно) Сталинской премией второй степени за фронтовые киносъёмки, орденом Красного Знамени, орденом Отечественной войны I степени (посмертно), медалью «За отвагу», медалью «За оборону Ленинграда».

В блокаду г. Ленинград, не смотря на жестокие холода, а затем для многих ленинградцев и голод, на центральных улицах на всеобщее обозрение вывешивали огромные стенды «Окна ТАСС». Фронтовые кинооператоры, рискуя жизнью фиксировали различные моменты жизни людей в осажденном городе.

Не прерывало вещание ленинградское радио. Одним из символов несгибаемости ленинградцев стал метроном, который звучал по радио в перерывах между трансляциями, словно бьющееся сердце осаждённого города.

Летом 1942 года на экраны вышел документальный фильм «Ленинград в борьбе». Картину увидели во многих странах — союзниках антигитлеровской коалиции. Именно этот фильм стал первым документальным рассказом о стойкости ленинградцев. До прорыва блокады было еще полгода, до полного освобождения из вражеского кольца — полтора, но ни у кого не было сомнений, что заявлению врага о том, что Ленинград будет сравнён с Землёй,— никогда  этому не бывать и город на Неве  выстоит. Дорога жизни через Ладожское озеро спасла немало жизней осаждённого города. Рискуя жизнью, собирал материал писатель Александр Чаковский, правда о войне и мужестве людей была раскрыта в его романе «Блокада», по которому на киностудии «Ленфильм», вернувшись с войны, режиссер Михаил Ершов поставил знаменитую киноэпопею.

27 января 1944 года Ленинград полностью сбросил оковы фашистской блокады. 872 дня  длилась осада легендарного города на Неве (с 8 сентября 1941 года по 27 января 1944 года (блокадное кольцо было прорвано 18 января 1943 г. ).

К началу советского контрнаступления фронтовые кинооператоры были направлены практически во все направления наступающих армий.

Все, о чём писал спецкор и оператор В. Микоша, оставлено в зримых образах, запечатленных на пленке, — образах документа и поэзии. Один из режиссеров киноэпопеи «Великая Отечественная» Лев Данилов писал:

«Про военные съемки Микоши справедливо сказать, что они сразу и быт и поэзия… На пленке кинодокументов, снятых Микошей, всегда присутствует температура события».

Об отчаянной смелости Военно-морского кинооператора на флоте, капитана 3-го ранга В. Микоши ходили легенды, отзвуки которых можно сегодня найти на страницах книг, написанных о тех днях участниками обороны.

Лиризм и поэтичность работ кинооператора и журналиста Владислава Микоши удивительно сочетались с оптимизмом и мужеством капитана третьего ранга Владислава Микоши.

В своей книге «Севастопольский бронепоезд» вспоминает Микошу того времени бывший старшина группы пулеметчиков бронепоезда «Железняков» Н. А. Александров:

«…Владислав Микоша — небольшого роста, с постоянной улыбкой на умном обаятельном лице — не раз появлялся ещё и в окопах Одессы, снимая на пленку героические действия морской пехоты… Потом он до последнего дня находился на Ишуньских позициях. Это его фильм «Героический Севастополь» смотрели железняковцы, восхищаясь мужеством не только морских пехотинцев, идущих в атаку, но и самого кинооператора, снимавшего в гуще боев…»

Владислав Владиславович в своей книге «Время, которое я остановил» писал:

«Что выбрать из тысячи пятисот дней войны в небольшим, считая и войну на Востоке? О войне у меня вышли три книги — разные и по вошедшим в них событиям, и по степени их подробности.

…Я никогда не забуду расширенных — предсмертных глаз парня, кричащего: «Полундра! Братцы! Братишечки!.. Браа…» — И, не добежав несколько метров до меня, упал мертвым. Самым страшным было собственное бессилие, полнейшая невозможность чем-либо помочь, что-либо изменить… Почему я не снимаю? Почему? Что со мной?

Вся мокрая палуба было залита кровью, завалена разодранными кусками тел. Новый свист бомб и сильный взрыв вывели меня из оцепенения. Стальной ствол мачты, к которому я случайно прислонился, ища себе опоры, спас мне жизнь, заслонив от потока осколков. И я начал снимать.

Взрывы, лязг металла, визг падающих бомб, стоны и проклятия раненых и умирающих постепенно притупили мое первое обостренное восприятие. Война предстала в своем истинном, зверином обличье.

Это было мое второе «крещение», теперь в Одессе на корабле. Я остался цел и невредим и полностью приобщился к войне…. Страх оставляет меня в ту минуту, когда я нажимаю на спусковой рычажок и слышу работу механизма. Я как бы заслоняюсь камерой от страха, от смерти. Наверное, так же чувствует себя солдат, прижимая к себе автомат.

Отправляясь в горящий город, я так и двигался по его изуродованным улицам — от съёмки к съёмке. И так день за днём водила меня камера по пылающей Одессе.

Хорошее свойство есть у человеческой памяти — забывать, чтобы успокоиться и жить, и вспоминать, чтобы не повторять прошлого. Это было непонятное для меня потрясение. Я потерял цель. В первые часы всё казалось ничтожным по сравнению с тем, что открылось перед нами. Казалось, мир гибнет. Он не может, никак не может существовать после всех тех кошмаров и глупостей, которые принял на себя. Потом появилась ярость, появилась сила и ненависть. Но это потом. Не снимал дикой и бессмысленной гибели человека, удивительной силы всего живого — даже искалеченного, даже полумертвого, не снимал страданий людей, которыми был куплен будущий Мир. Почему? Мы все были твердо уверены — надо снимать героизм. Только спустя много-много времени я понял, что героизм — это преодоление страха, страдания, боли, бессилия, преодоление обстоятельств, преодоление самого себя, и что с врагом мы столкнулись задолго до того, как встретились с ним лицом к лицу. Мы стремились увидеть его человеческое лицо, но это было глупо — у него не было человеческого обличья, а сущность его была перед нами — во всём, неимоверном по жестокости, содеянном им на земле…».

Кинофильмы: «Черноморцы», «Героический Севастополь», «Битва за Севастополь», «День войны», «Кавказ», «Освобождение Варшавы», «От Вислы до Одера», «В логове зверя», «Померания», «Данциг наш», «Кенигсберг», «Разгром Японии», «Парад Победы» — это только военные фильмы (не все!), в которые вошли кадры, снятые Владиславом Микошей. А ещё киножурналы, а ещё шестьдесят лет, которые Владислав Микоша держал в руках кинокамеру, четыре года войны — малая малость, но остались те годы самыми главными, а съёмки военных лет— самыми дорогими сердцу кинооператора.

А было много важного и интересного и до войны, и после. До — строительство Магнитки и закладка «Шарикоподшипника», открытие ВСХВ и строительство Черноморского флота, спасение челюскинцев и проводы экспедиции на Северный полюс, перелеты Чкалова и Громова в Америку, визиты в Москву Бернарда Шоу, Ромена Ролана, Анри Барбюса… Всего не перечислишь, как невозможно перечислить и всего того, что было снято после войны — восстановление Варшавы и Днепрогэса, поход Народно-освободительной армии Китая, встречи Сталина с Мао Цзэдуном, Хрущева с Кеннеди, съемки Неру, Эйзенхауэра, Насера, Кастро, Тито, Гагарина, Бидструпа, Ван Клиберна, Нуриева, Улановой…

Мало того — Владислав Владиславович четырежды был лауреатом  Государственных премии СССР, народным артистом, академиком и т. д. и т.п.

Спецкор Леонид Кудреватых начал работать в газете в 1930-е годы, на фронт ушел в 35 лет. Как вспоминал Леонид в книге «Берлинский дневник», вместе с 3-м Белорусским фронтом он прошел от Вильнюса до Кёнигсберга. А в середине февраля 1945 года по распоряжению редакции был направлен в войск        а1-го Белорусского фронта, которые вели наступательные бои на берлинском направлении.

Он писал:

«Военный корреспондент, кем бы он ни был — сотрудником дивизионной газеты или прославленным советским писателем — он прежде всего был воином и нес все тяготы войны, не зная отдыха в походах. На машине ли, верхом ли на лошади, а нередко и пешком, он спешил с одного участка боя на другой. А если нужно, если этого требовала обстановка, военный корреспондент заменял выбывшего из строя командира подразделения и руководил боем».    

После каждого сражения он отправлялся на телеграф передать корреспонденцию в редакцию, чтобы читатели «Известий» на следующий день по его заметкам могли судить о событиях на фронте написанных чернилами и слезами…

Во время Сталинградской битвы земля была пропитана кровью, а воды Волги были алыми от крови павших в смертельном бою. Бок о бок с частями Красной Армии сражались и писали летопись сражений с блокнотом в и кинокамерой в руках корреспонденты «Известий», Телеграфного агентства Советского Союза(ТАСС) и др.  В годы Великой Отечественной войны они не прекращали работать ни на минуту. Вот только некоторые имена: корреспонденты Фотохроники ТАСС Георгий Зельма, Эммануил Евзерихин, Георгий Липскеров, Вольф Гальперин, Яков Рюмкин, Николай Суровцев, Вольф Гальперин, Анатолий Егоров, А. Красавин, Сергей Лоскутов, военные корреспонденты агентства Борис Афанасьев, Зиновий Липавский, Николай Махаринец.

2 февраля 1943 года, были разгромлены немецко-фашистские войска под Сталинградом.  Летописцем Сталинградской битвы называют фотокорра ТАСС Эммануила Евзерихина – он отснял почти каждый из 200 дней этого великого сражения.

Капитан Красной Армии Эммануил Евзерихин с фотокамерой прошел всю войну, участвовал в освобождении Ростова-на-Дону, Новочеркасска, городов и сел Донбасса и Крыма. Но визитной карточкой его творчества стали фотоснимки из сражающегося города на Волге, в числе которых и один из самых известных «Сталинград. На вокзальной площади после налета фашистской авиации. 2 августа 1942 года. (Фонтан «Дети»)».

Э. Евзерихин снимал войну такой, какой она была. В послевоенные годы он вспоминал:

«Редакция ТАСС, военным фотокорреспондентом которой я тогда работал, требовала ежедневной оперативной информации о событиях в городе и на фронте. Войну нельзя было снимать из-за угла. … Опасность и смерть подстерегали на каждом шагу. Ведь сама специфика дела, которому мы служили, – фотография – требовала непосредственного присутствия на месте событий. Снимки танкового боя, воздушного сражения, атаки могли появиться только в том случае, если репортер вплотную приблизился к «событию». А это требует мужества, настоящей отваги».

Плёнки проявлялись в тяжелейших для фотографов условиях. Работать на фронте было трудно, Эммануил вспоминал:

«Часто приходилось проявлять плёнку в сырых, холодных землянках и сотрясавшихся от бомбежки и артиллерийской канонады избах. Иногда для проявителя приходилось использовать недостаточно чистую или дождевую воду, оттаивать снег. Негативы плохо промывались в спешке, сушились в пыли. Но мы преодолевали эти трудности, оперативно выполняя свой долг».

Сроки как всегда поджимали, негативы отсылались самолетом, летавшим с полевого аэродрома, и снимки должны были появиться в газетах на следующий день одновременно со сводками Совинформбюро и приказами Верховного.

Вместе с 64-й армией генерала Шумилова путь от стен Сталинграда до Берлина прошел фотокор—тассовец, Георгий Липскеров. Это объектив его фотокамеры навечно сохранил для потомков день 31 января 1943 – пленение фельдмаршала Фридриха Паулюса и генералов его штаба.

Специальный военный корреспондент ТАСС Борис Афанасьев называл Сталинград «гвоздем» своей работы. Он рассказывал: «Примерно 20 августа 1942 года кто-то из руководства ТАСС ночью вызвал меня к себе на Тверской и попросил немедленно отправиться в Сталинград, чтобы передать несколько корреспонденций непосредственно из этого города». Фашистская пропаганда уже начала трубить о том, что войска фюрера заняли «волжскую твердыню». К месту командировки – в Сталинград – из Москвы он добирался в ящике для газет под левым крылом самолета. Его воспоминания приводят в книге «ТАСС: Фронтовое поколение» Виктор Дюнин и Людмила Максимова.

О своей работе в те дни Борис впоследствии вспоминал:

«В день я передавал в ТАСС по несколько заметок из разных точек обороны. Сражение у стен Сталинграда приковало внимание всего мира.  Многотысячная армия Паулюса, несмотря на потери, рвалась к Волге. Не забыть мне жарких кровопролитных боев за Мамаев курган. Где-то рядом со мной работал другой наш военкор Емельян Максимович Корявичев, ещё довоенный тассовец, а с первых дней войны, с октября, с битвы под Москвой, военный корреспондент агентства. Прошел по фронтовым дорогам и отступление, и наступление. Теперь я, как и все, был уверен в переломе войны».

Победа на Волге переломила ход войны.

Соломон Гольбрих участвовал в боевых действиях против японской армии в Монголии. В 1941 году он начал работать кинооператором на студии хроникально-документальных фильмов в Киеве. Когда началась Великая Отечественная война, стал военным оператором. Он снимал на Юго-Западном, Сталинградском, Донском, Центральном, Степном и 2-м Украинском фронтах. Он был автором кинохроники, в которой мы видим таких известных людей как Жуков, Рокоссовский, Малиновский, Чуйков, Хрущёв.

Позднее кинодокументалисты всего бывшего Союза использовали в своих картинах о войне панораму Корсунь-Шевченковской битвы. Военный кинооператор за двадцать месяцев пребывания на фронте снял более десяти тысяч метров пленки, которые сохранили правду о войне. Особенно отличился С. Гольбрих на съемках Сталинградской битвы.

И когда мы видим такие документальные фильмы о войне как «Сталинград», «Битва за нашу Советскую Украину», «Победа на Правобережной Украине», «Корсунь-Шевченковская битва», «Оборона Севастополя» — это работа военного кинооператора Соломона Голбриха

Советские журналисты по совместительству носили и офицерские звания, что заставляло их в трудную минуту становиться, на место убитых офицеров и даже рядовых. Сотрудник «Правды» Борзенко был направлен редакцией для освещения событий Керченского десанта. Во время высадки погибли все офицеры, и журналисту, как старшему, по званию пришлось взять на себя руководство обороны захваченного «пятачка». Три дня до прибытия подкреплений он руководил боем. Он – один из 14 военных фотожурналистов, кто был удостоен звания «Герой Советского Союза».

Одним из знаменитых военных фотокорреспондентов «Известий» был Георгий Зельма (настоящая фамилия Зельманович). По заданию редакции он работал на передовых позициях советских частей в Молдавии и на Украине.

Его самые известные снимки были сделаны во время битвы за Сталинград. Среди них — колоритное фото пленного немца в соломенных караульных ботах. Была снята и стрельба из противотанкового ружья ПТРД-41 во время сражения на подступах к Сталинграду, а также взлет штурмовиков Ил-2 с полевого аэродрома на подступах к городу.

Свою карьеру в «Известиях» Самарий Гурарий начал в 17 лет в роли ученика фотографа в отделе иллюстраций. А с 1934 года он стал профессиональным фотокорреспондентом. В годы Великой Отечественной войны был фронтовым фотокором газеты, прошел всю войну, участвовал в боях под Одессой и Севастополем. Ему довелось запечатлеть такие исторические события, как парад на Красной площади 7 ноября 1941 года и Парад Победы в Москве 24 июня 1945 года.

Самарий Гурарий был в числе фотокоров снимавших лидеров стран антигитлеровской коалиции встретившихся на Ялтинской и Потсдамской конференциях. Эти кадры знает весь мир.

Кинорежиссер-документалист с мировым именем Роман Кармен также состоял в рядах военных спецкоров «Известий». Во время войны Роман Кармен работал не только кинооператором, но и журналистом, передавал очерки и репортажи с передовой. Он получил известность после работы над документальным фильмом о гражданской войне в Испании в 1936 – 1939 годах. Вся кинохроника этой войны выпускалась на основе его работы. Во время Великой Отечественной вел съёмку сражений под Москвой и под Ленинградом. На материалах, собранных в годы Великой Отечественной, Роман Кармен совместно с  кинематографистами Америки создал фильм «Неизвестная война», который стал откровением для западного зрителя.

В одном из таких материалов он описал сражение советской армии в Померании в начале марта 1945 года: «Город, в который мы въезжаем, почти наполовину уцелел, потому что он был взят стремительным маневром. Немцев вышибли молниеносно, не дав им закрепиться в домах. На дверях и окнах несгоревших домов — белые флаги — «знамена» дрожащих за свою шкуру немецких бюргеров. Они понимают, что вооруженные русские люди и грохочущие танки пришли оттуда, откуда совсем недавно шли посылки с окровавленными детскими костюмчиками, эшелоны с крымскими винами и девушками-рабынями».

Кадры, снятые им, вошли в ряд полнометражных документальных фильмов, получивших признание, как в СССР, так и за рубежом. Среди них — «Разгром немецких войск под Москвой» и «Берлин». Кроме того, Роману Кармену в 1943 г. удалось запечатлеть капитуляцию и сдачу в плен генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса после Сталинградской битвы, а 9 мая 1945 г. — подписание акта о безоговорочной капитуляции Германии.

Юрий Королев пришел на войну в 16 лет. Роман Кармен, который тогда уже был достаточно известным, подобрал Юрию надежную, хоть и старенькую, камеру. В качестве военного корреспондента младший сержант Королев побывал на 4-м Украинском и 2-м Белорусском фронтах, а также принимал участие в чехословацких и карпатских операциях. Будучи кинооператором и стрелком одновременно, Юрий Дмитриевич Королев совершил на «Ил-10» и «Ил-2» 42 боевых вылета, был награжден боевыми медалями, орденами Красной звезды и Отечественной войны I и II степени. Материал, отснятый им, был включен в кинохроники и полнометражные документальные фильмы о войне.

Константин Тараданкин всегда был в гуще военных событий Сталинграда, боев за Белоруссию. В своем репортаже «Кольцо сжимается» рассказал о том, как вышедшие к Кёнигсбергу (ныне Калининграду) войска генерала Черняховского и подошедшие к Данцигской бухте части маршала Рокоссовского окружили соединения вражеской армии. Константин писал:

«Если посмотреть на карту, то кусок Пруссии, на котором сейчас сгрудились ожесточенно сопротивляющиеся остатки вражеских войск, уменьшается с каждым днем. Железное кольцо сжимается, предвещая победоносное завершение гениально задуманной и блестяще выполненной операции».

К. Тараданкин также стал участником боев за польский Грудзёндз. Он закончил войну в Берлине вместе с войсками 2-го Белорусского фронта. Награжден орденами Отечественной войны (II степени), Боевого Красного Знамени, «Знак Почета», медалями «За оборону Сталинграда», «За освобождение Варшавы». Именно ему выпала честь представлять «Известия» на Нюрнбергском процессе.

Фотокорреспондент «Известий» Павел Трошкин за свою недолгую жизнь поучаствовал в трех войнах: с Японией (у реки Халхин-Гол), Финской и Великой Отечественной. Его фотоархив уникален: в нем кадры, сделанные в самой гуще событий. С первых дней Великой Отечественной журналист, уже в звании майора, был на передовой. Он снимал бои под Москвой, Сталинградскую битву, Курскую дугу, форсирование Днепра, освобождение Крыма и Западной Украины.

Во время обороны Сталинграда, в дыму, в разрывах бомб, П. Трошкин фотографировал уличные бои. Проявив в машине пленку, мчался в корпункт, чтобы отправить негативы в Москву, в очередной номер «Известий». Погиб Павел в 1944 году на Западной Украине в возрасте 35 лет. В лесу под Коломыей автомобиль, в котором он ехал, напоролся на засаду гитлеровцев. Машину буквально изрешетил шквальный огонь.

Роберт (Иосиф-Рафаил) Львович— фотокорреспондент Северного флота с 1942 года. Вылетал с летчиками-торпедоносцами, выходил с подводниками на торпедирование кораблей противника, на эсминцах обеспечивать безопасность союзных конвоев.

Летом 1944 г., в качестве фотокорреспондента, совершил поход в Англию в составе отряда, выполнявшего специальное правительственное задание, а в октябре принимал участие в десанте и боях в Петсамо-Киркенесской операции. Выполнял свою опасную работу храбро и самоотверженно. Например, был контужен при съемке залпа главного калибра крейсера, на котором он находился: так как палец находился на спуске камеры, Диамент не закрыл ухо. В результате контузии почти оглох на левое ухо — вот такой была цена одного из кадров фотокорреспондента.

Награжден орденом Отечественной войны II степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями.

Владислав Владиславович пишет:

«Севастополь 1942. Первая пуля, первая пулеметная очередь врага настигала первого ринувшегося в атаку, и его патриотический возглас — «За Родину! За Сталина!» часто обрывался, захлебываясь кровью. Но редко кому из них удавалось увидеть результат своего подвига… Эти два слова несли в себе и жизнь, и смерть, и надежду выжить, и страх умереть, и гнев, и угрозу врагу, и Победу…Так мы думали, верили, жили, и нас окрыляла надежда на свет впереди. Так было. В этом был заложен смысл победы в войне. Было с чем идти на смерть. Было за что идти умирать. И была надежда и радость — выжить».

Подполз политрук и крикнул он мне в ухо: «Приготовьтесь, сейчас будет наша контратака!» —Мины рвались повсюду. Сквозь грохот слышен чей-то нечеловеческий крик, крик боли, ярости, обиды — все в нём было… Я перестал снимать и, дожидаясь конца налета, прижался так плотно к земле, словно врос в неё, родную, всем телом. Больно врезался в бок мой наган. Было страшно. В разгоряченном мозгу рождались сомнения: «Кому я здесь нужен со своими дурацкими съемками? Хоть бы автомат был в руках — я бы стрелял, а то лежу прижатый к земле, даже снимать невозможно». Вдруг, перекрывая грохот, совсем рядом возник сильный хриплый крик:— Вперед! За родину! За Сталина! Уррра!.. Полундра!.. Аааа!..

Наша контратака была смелой, неожиданной для немцев, безрассудной, но красивой. Морской батальон, в котором не было и половины наличного состава, вдруг встал во весь рост. Матросы посбрасывали бушлаты, надели бескозырки и в одних тельняшках с оглушительными криками «полундра» и «ура» ринулись, как смерч, в атаку.

Мы бежали вместе с матросами, останавливались, снимали и бежали дальше… Рядом рвались мины, свистели пули, падали матросы, а мы неслись с дикими криками вперед.

Я никогда не испытывал такого душевного подъема, такой опьяняющей радости, когда кроме неудержимого порыва вперед, к достижению высокой цели, ничего не остается… А если бы меня спросили: «Ты боялся?».

Да, чувство страха и тревоги там, в окопе, меня раздавило, влепило в землю, но как только прозвучала команда «вперед» и все встали в полный рост, меня охватило чувство легкости, крик «урра!» выбросил меня из окопа наверх, сбросил тяжесть страха, и я, как и другие, ринувшись вперед, не думал уже, что могу быть убитым. Меня заполняло до краев радостное чувство преодоления смерти.

Немцы никак не ждали такого маневра, не выдержали и, побросав оружие, бросились бежать. Только мертвые остались в окопах; среди них, снимая, мы обнаружили несколько живых, но совершенно очумевших немцев и румын. Они дрожали от страха, громко стуча зубами. На допросе они сказали, что больше всего боялись «черной смерти» — так немцы прозвали нашу морскую пехоту.

Впервые нам удалось снять врага так близко и так удачно — много трофеев и убитых. Но удача была омрачена — комиссар Абакумов настаивал: «Уходите, а то будет поздно. Вам еще много нужно снимать впереди! Ночью мы отступим на более укрепленные рубежи». — Голос его было тверд и спокоен.

Одиннадцать атак отбили моряки до наступления ночи.

Приказ «держаться до темноты» стоил многих жизней. Но другого выхода не было. Матросы обливались кровью, умирали, но приказ выполнили.

Мы отошли на Перекоп. Ночью, как назло, вылезла из-за туч луна. Немцы усилили огонь из минометов. Мины, падая в соленый рассол, поднимали темные столбы грязи. Видимо, соль разъедала раны — некоторые громко стонали. Тяжело раненых несли на плечах. Люди падали от усталости в воду, поднимались и снова шли.

Отойдя от берега Гнилого озера с полкилометра, я увидел первые цепи немцев. Трассирующие пули с писком мелькали тонкими нитями, пронизывая отступающих. Соленая густая жижа принимала бойцов без всплеска, оставляя на поверхности темные пятна крови и не тонущие трупы.

Я иду по грудь в воде. Плечо ноет от тяжести аппарата. На глазах захлебываются с проклятьями один за другим смертельно раненые матросы. Страшно звучит проклятие умирающего среди ночи под холодным светом луны…

Всю ночь мы шли через озеро и только на рассвете вышли на сухую землю. Вышли и упали обессиленные, но спасенные. Хотелось плакать и целовать от радости землю. Наутро я кое-как дотащился до полуторки, где меня ждали не на шутку перепуганные моим отсутствием товарищи. Я так был рад снова увидеть их! Все были живы, но вид у всех был больше чем невеселый: осунулись, похудели, стали какими-то серыми, обмундирование потеряло всякий вид.

Я думал о людях, которые выходили со мной рядом из пучины озера. Я думал о комиссаре Авакумове и его части. Что-то с ним теперь? И еще я думал о том, как страшно и горько отступление…»

Москва, 1942 г., А. П. Довженко только что вернулся с фронта, где работал и как фотокорреспондент, и это был период работы над фильмом «Битва за нашу Советскую Украину».

Встретив в Москве В.В. Микошу, который после тяжелой контузии в Новороссийске только-только приходил в себя, он делился с ним наболевшим:

«Как вы считаете, когда человеку легче перенести сильное горе — в одиночестве или когда его окружают такие же убитые горем, как он сам? Все русские люди должны склонить головы перед памятью героев, оборонявших Севостополь. Поклониться в пояс руинам Севастополя и дать волю гневу, чтобы укротить безмерное горе. Не стесняйтесь показывать страдания людей… — говорил он Владиславу: «Смерть, слезы, страдания. Ибо в этом огромная сила утверждения жизни. Покажите страдания раненого на поле боя солдата. Покажите солдатский тяжкий труд. Снимите смерть солдата. Не стесняйтесь — плачьте сами, но снимайте… Пусть видят все. Пусть слезы зальют ваши глаза, но вы его снимите… Пусть видят все, как и ради чего он умирает. Ибо гуманистична, как ничто другое, смерть ради жизни. Снимите на поле боя медсестру — совсем девочку — хрупкую, юную. Превозмогая ужас и страх, тянет она непосильную ношу. Снимите первую перевязку. Крупно — нежные маленькие руки, рану, кровь. Снимите глаза сестры и глаза раненого. Снимите людей. Ибо они своим тяжким трудом, трудом непосильным, изнурительным, трудом и страданиями делают будущий мир. Снимите врага, его звериный облик…»

Александр Петрович говорил очень просто и как всегда точно:

«Я говорю не просто о любом немце — он такой же, как мы с вами, похож на человека и может вызвать жалость и участие. Русскому присущи гуманность и человечность больше, чем кому-нибудь другому. Я говорю о содеянном фашистом зле. О том варварстве и педантичности, с которой он расстреливает наших людей, жжет села и города, калечит нашу землю. Все это и будет подлинным обликом, настоящим лицом фашиста-зверя, врага человечества, варвара двадцатого века. Для этого не нужно ходить в тыл к немцам, хотя и это не исключено. Присмотритесь к дорогам войны. Дорога — сама по себе лицо войны. По дорогам идут войска в наступление, по дорогам отступает враг, оставляя расстрелянных и повешенных… Присмотритесь к дороге — и к той, которая проложена, и к той, которую прокладывает война. Вы не раз показывали её в Севастополе. Это страшное, потрясающее зрелище… Мы скоро начнем наступление и погоним врага с нашей Родины. Мы погоним его с наших просторов — от Волги через Днепр, Вислу — до Одера, Эльбы, Рейна. Вспоминайте этот наш разговор. Он вам во многом поможет. Поможет показать, как достается мир… Когда-нибудь дети наши по нашим кадрам будут учиться понимать цену жизни, цену мира и ужас, нелепость войны…»

Весной 1943 года немецкие войска атаковали по всей линии фронта. В марте они нанесли контрудар и выбили советские силы из Харькова.  В районе Курска нашим войскам удалось закрепиться на значительном участке шириной двести с лишним километров. Образовался выступ на линии фронта: на юге и на севере — Белгород и Орел в руках у немцев, а между ними — Курск. Вся линия советской обороны вдоль этого выступа впоследствии была названа Курской дугой.

Это было величайшее сражение под Курском: 50 дней и ночей непрерывной схватки. Четыре миллиона человек, шесть тысяч танков, четыре тысячи самолетов сошлись на узкой полосе выжженной земли длиной 500 километров. Здесь развернулось одно из самых масштабных сражений Второй мировой войны.

12 июля 1943 года состоялось главное сражение Курской битвы — танковый бой, предрешивший исход Второй мировой войны. К месту возможного немецкого прорыва была брошена танковая армия маршала Павла Ротмистрова. В бой вступили замаскированные немецкие танки «пантеры». Это было величайшее танковое сражение, где даже броня танков плавилась. Огромное прохоровское поле в 2 тыс. кв. земли было залито и пропитано кровью сражающихся бойцов. Санитары,17 летние девочки не успевали выносить раненых с поля битвы.

Сверхсекретная информация о том, что немцы планируют наступательную операцию под Курском поступили от легендарного разведчика Николая Кузнецова. Ценой огромных потерь планам фашистов не суждено было сбыться. Два млн. погибших приняла земля Прохоровки.

Население жестоко страдало от бесчинства фашистов, молодежь угоняли на работы в Германию, за малейшую провинность расстреливали на месте, грабили. В воспоминаниях уцелевших сельчан Прохоровки Белгородской области, было:

«Жуткая картина развернулась, небо стало красно-чёрным, вокруг было черным-черно. Земля содрогалась от взрывов снарядов».

Сегодня здесь Музей боевой славы и Памяти подвига наших воинов, показавших всему Миру беспримерную храбрость и верность Отечеству. Так началась от села Прохоровка, что между Орлом и Белгородом, точка отсчета нашей окончательной Победы. Здесь была одержана главная победа для исхода Великой Отечественной войны.

За год до начала войны Филарета Жадаева назначили спецкорром ТАСС. 27 июня датировано предписание о направлении военного корреспондента Жадаева на Западный фронт. По словам Натальи Филаретовны, о войне ее отец не рассказывал. О Гражданской, как сражался с басмачами в Средней Азии, как служил санитаром на флоте, — да, а о Великой Отечественной — никогда. Но, к счастью, остались записи из блокнота военного корреспондента…

А между тем положение каждый день менялось так быстро, что сведения, которые удавалось добывать (не всегда давали) в штабах армий, практически сразу становились непригодными. признавался Ф. Жадаев признавался:

«Мне не раз приходилось пробираться к переднему краю фронта, —— за материалами для тассовских информаций, которые печатались тогда в центральных, областных, краевых, республиканских газетах и передавались по Всесоюзному радио». 

Отписывались военкоры в палатках или просто под деревьями, но информацию нужно было еще передать в редакцию.

«К военным пунктам связи для передачи своих материалов в тыл нам часто приходилось пробираться через зоны обстрела, а то и попадать под бомбежку вражеской авиации. Смерть каждого подкарауливала повсюду. Нередко она обрывала работу журналиста во время самого интересного боевого эпизода».

По словам Филарета Ивановича, в войну погибло более 60 журналистов, работавших на Западном фронте. Он рассказывает, например, о гибели своего друга Петра Лидова, военного корреспондента «Правды», автора знаменитого очерка «Таня» о Зое Космодемьянской: перед смертью он успел сбить из зенитного пулемета вражеский самолет.

Дмитрий Бальтерманц, фотограф с поистине мировым именем, во время Великой Отечественной войны работал военкором газет «Известия» и «На разгром врага». Известен своими репортажами, посвященными строительству противотанковых укреплений под Москвой, обороне, военным действиям в Крыму, битве под Сталинградом. Бесспорно, самая известная его работа — «Горе».

Среди многих женщин фото — корреспондентов следует выделить Галину Санько, Боде Наталью Федоровну.

Галина Санько в годы Великой Отечественной войны стала фотокорреспондентом журнала «Фронтовая иллюстрация». Снимала бои под Москвой, под Сталинградом, на Курской дуге. Была дважды тяжело ранена.  Санько прошла всю войну, вплоть до Берлина и Японии.

Боде Наталья Федоровна в 1941 году поступила добровольцем на работу во фронтовую газету Юго-Западного фронта «Красная Армия» и прошла с ней до конца войны. Снимала на Юго-Западном, Центральном, 1-м Белорусском фронтах. Постоянно печаталась в центральных газетах «Правда», «Красная Звезда», журнале «Огонёк» и зарубежной печати (через Совинформбюро). Войну закончила в звании старшего лейтенанта.

За смелость и отвагу была награждена орденами Красной Звезды, Отечественной войны II степени, медалями «За отвагу»,  «За оборону Сталинграда».

Воспитаннику знаменитого оператора Марка Трояновского, С. Школьникову удалось снять боевые действия начавшейся в 1939 году Советско-финляндская войны. Позже отснятая молодым оператором пленка вошла в документальный фильм «Линия Маннергейма».

Войну он встретил на советско-румынской границе в составе артиллерийской батареи. С первых же дней С. Школьников оказался в волне всеобщего отступления. Именно тогда в сплошной неразберихе на пыльных бессарабских дорогах видел он первые жертвы той войны, гибель товарищей, наступающего врага. 13 июля 1941 года Семён был ранен, после выздоровления направлен на фронт, снова ранен. Но в сентябре 1942 года его направляют в Москву в Управление кинохроники. За три года войны он успел отснять сотни часов материала, побывать на опасных участках по обе стороны фронта, видеть радость победы и горечь от смерти товарищей. От этого каждый кадр на драгоценной в бою пленке становится золотым.

После Победы все возвращались по дорогам и проселкам, только уже мирным, мимо горя и пепелищ. Страшно было смотреть на могильные рвы, на обгоревшие яблони без привычных белых цветов…

Продолжением фронтовой работы стали съемки грандиозного Парада Победы на Красной площади 24 июня 1945 года, который снимали более 45 кинооператоров на трофейную цветную кинопленку, проявленную затем в поверженном Берлине.

В 75-летний юбилей Победы советского народа в Великой Отечественной войне, в подмосковном г. Красногорске будет открытие первого в стране и мире монумента, посвящённого военным кинооператорам.

(Авторы монумента —  художник -монументалист  Мария Татевян, Олег Калинин, скульпторы Станислава и Андрей Смоляниновы, архитектор Яна Браговская.)

Способствовали воплотить идею в жизнь   представители Московского клуба документального кино им. В. Микоши, Ирина Гращенкова

и Эмилия Космачевская, директор РГАКФД Наталия Калантарова и  Радий Хабиров, тогдашний гла ва городского округа Красногорск.

За основу скульптурного образа был взят реальный человек — по просьбе оператора Соколова, друга кинооператора Владимир Сущинский, который погиб в Польше от разрыва немецкого снаряда. Его камера зафиксировала последними кадрами момент гибели Володи. Он и его коллеги жертвовали жизнью, чтобы сохранить для потомков живую историю жестокой беспощадной правды о Великой Отечественной войне.

Руководитель проекта Мария Тативян считает и верит, что:

… мы обязаны сохранить для истории тех, кто навечно остался за кадром, всю их исторически подлинную атрибутику. В этом — дань документальной правды тем, чьи кинодокументы не могут лгать. Моя идея — сделать так, чтобы люди могли посмотреть на окружающий мир через объектив кинокамеры и таким образом причаститься к нашей великой истории

В 2016 году Союз кинематографистов Российской Федерации при поддержке Общественного движения «Бессмертный полк России» выдвинул инициативу увековечивания памяти фронтовых кинооператоров. За 1418 дней Великой Отечественной войны фронтовыми кинооператорами было снято 3,5 миллиона метров киноплёнки, создано более 500 номеров киножурналов и специальных выпусков, 101 документальный фильм.

Эта инициатива была поддержана Российским государственным архивом кинофотодокументов, Администрацией городского округа Красногорск и Российским военно-историческим обществом. Вся военная кинофотохроника, созданная кинооператорами, фотокорреспондентами Великой Отечественной войны теперь находится на вечном хранении в Российском государственном архиве кинофотодокументов (РГАКФД) в г. Красногорске.

4 сентября 2020 г., в сквере Яблоневой аллеи города, рядом с Волоколамским шоссе, где в 1941 году был сорвано и остановлено вражеское наступление, состоится открытие монумента, посвящённого фронтовым кинооператорам.

В прошествии времени становится понятно, что фото и кинохроника времен войны –- явление уникальное.

Великая Отечественная война охватила судьбы миллионов людей от Северного Ледовитого океана да Кавказа, от Берлина до Волги, а объективы фотоаппаратов день за днем составляли летопись этих грозных, тяжелых лет. В Государственном архиве кинофотодокументов Российской Федерации в Красногорске хранятся негативы, которые фотокорреспонденты прямо с передовой доставляли в редакции своих газет. На этих документах сохранились царапины, метки, идентификационная информация фирм-изготовителей фотоматериалов – на них, в буквальном смысле слова, время оставило свой след.

Вклад военных кинооператоров и фотокорреспонденты в Победу над врагом огромен. Это были дни и ночи войны, обороны и наступления, передний край и партизанский тыл, оставленные и вновь взятые города, освобожденные столицы Европы, поля сражений и фронтовые дороги.

Ели бы военные корреспонденты не были бы свидетелями и непосредственными участниками нашего отступления на восток страны, самой первой победы под Москвой, обстановки на Волге, и, переломного 1943 года, страна и весь мир в полной мере не смогли бы понять какой ценой досталась нам Победа.

Это был самоотверженный долг перед Родиной и перед святой Памятью сражающихся за будущее мирное небо над Отечеством. А если требовала боевая обстановка, операторы и фотографы с оружием в руках становились плечом к плечу с солдатами. Многие из них с блокнотами и фотокамерами в руках заплатили своими жизнями за то, чтобы знамя нашей Победы поднялось над поверженным врагом.

Вторая мировая война — это один из главных моментов истории XX века. Документальное свидетельство героической борьбы и великой Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 годов помогает в создании достоверности в новых художественных фильмах о трагедии второй Мировой войны.

Галина Ергазина-Галерро