1

Зигзагообразны литературные тропы – и в 60-е, и 70-е годы девятнадцатого века Писемский был влиятелен не менее Толстого и Достоевского: его переводили на другие языки, горячо и яро обсуждали в толстых журналах.

Главным романом его «Тысяча душ» — зачитывались, тем более что в контексте тогдашней литературы он был достаточно не обычен, представляя собой роман карьеры, так сказать «деловой роман».

Сок и смак бытовых подробностей, множество которых созидало канву романа, не мешали вектору движения вверх главного героя, что показывалось не менее колоритно, чем живописался быт.

За трагедией «Горькая судьбина» закрепилась слава одной из лучших русских пьес, и шла она с успехом, что не позволил бы усомниться в величие автора.

А потом появилось «Взбаламученное море», и Писемский утратил репутацию – сначала в глазах либеральной общественности, а потом и просто читателей.

Остриё, направленное против нигилизма, было воспринято, как неверие в прогресс вообще – он действительно не очень верил в него – Алексей Феофилактович – полагая, что плоды оного будут гнилыми, ядовитыми для отечества; видя в торгашестве дух порчи, о чём писал ядовито во многих фельетонах.

Тем не менее, «Взбаламученное море» становится в ряд романов-предвестий, романов-предупреждений – о последствиях революционного движения, сулящего избыточную кровь, и вообще пути развития – избранного, технического, торгашеского пути; но история никогда не слушает советов.

Последующие произведения Писемского отмечены тяжёлым колоритом, мрачным, давящим – сказывалось и пристрастие к алкоголю, и общие накаты свинцовой депрессии.

Однако, книги А. Писемского живут и ныне: полные тех теплых подробностей и бытовых каталогов, что плотно представляют время, в которое довелось подниматься писателю по литературной лестнице.

Хотя, очевидно, никто уже не сопоставит его с Толстым, или Достоевским.

2

Натуральная школа подразумевала наждачную правду — с некоторым заострением; в частности, А. Писемский, дебютировавший в 1846 году в журнале М. Погодина «Москвитянин», известность получил после повести «Тюфяк», где реализм сочетался с сатирой: или перехвачен был лентами иронии, ибо образ едва ли высмеивался, скорее указывалось на него: экий, мол…

Сейчас сложно представить, что по своему литературному весу Писемский в 60-е году практически не уступал Достоевского и Толстому, а как драматург соперничал с Островским…

… «Просвещенное время» представляет нам некоторое общество «по выщипке руна из овец» — уже в название деятельности оного заложено изрядно перца (не говоря о тонких нитях, протянутых к пресловутой конторе по заготовке рогов и копыт) …

На сцене разворачиваются своеобразно скрученные процессы бытия данной «бизнес-структуры»: разумеется, ярко высветляя персонажей: к примеру, учредителя компании и мужа главной героини: наглого, нахрапистого, с оловянными (предположительно) глазами: в которых если и отражается что — так уверенность в безграничной силе денег.

Чувствуете современность, стучащую копытами в текст?

Он добротен, округл, сильно ложится реплика к реплике, и финансовые комбинации, построенные, разумеется, на мошенничестве, ядрёным перцем приправляют блюдо тогдашнего существования.

Социум не может без мошенников.

То, как они отражены в литературе, показывают градус и меру понимания обществом вреда, наносимых оными.

«Тысяча душ» — самый значительный роман Писемского — роман социальный, пронизанный и пропитанный многим, ибо панорама, раскрывающаяся читателю, широка — дореформенное русское общество показано выпукло, рассмотрено с разных ракурсов, играет различными оттенками.

…литератор-любитель, нищий выпускник университета Калинович, определённый смотрителем училищ в затхлый провинциальный городок, в болотистую дыру; выше всего ценя комфорт и достаток, не обращает никакого внимания на влюблённую в него девушку, ради игры иного сорта: влюбить в себя немолодую дочь генеральши, чьё наследство и исчисляется пресловутой тысячей душ.

Мелькают жулики, казнокрады, авантюристы, персонажей много: хотя до тысячи они не дотянут; разворачиваются ленты пути, и роман деловито строится, как произведение карьеры в недрах социума, отдавая (отчасти) духом французских классиков, — Бальзака, Стендаля…

…потом зарябило «Взбаламученное море» — роман, острием своим направленный против нигилистов, сильно отравлявших тогдашнее пространства; вставший в ряд нескольких русских антиутопий, сильных и колоритных.

Мечтая некогда стать актёром, Писемский активно выступал с чтением своих произведений: всегда успешно.

Вес его в интеллектуальной жизни общества был велик.

Он терял с годами силы, сводясь более к истории литературы, нежели к самой…

Что, думается — несправедливо: Писемский был ярок: и как прозаик, и как драматург: легко убедиться в этом, перечитав оставленное им…

Александр Балтин