Рерих и Тагор. Тагор и Рерих. Эти два слова – имени как пароль продолжают  и сегодня звучать на духовном пространстве человечества.   Два имени, как имена величественных  вершин хребта, именуемого «Дух» планеты Земля. Разве могли   близкие по мировоззрению   художники, не встретиться друг с другом? И  разве возможно с  одной  величественной  вершины не заметить такую же близлежащую вершину? Жизненные пути Рериха и Тагора обязаны были встретиться и пересечься.   Эти пути   встретились и пересеклись.

И дело не только в пристальном внимании русского художника и мыслителя к Индии, сыном которой являлся великий поэт и мыслитель Тагор.  Оба деятеля мировой  культуры с ранних творческих лет независимо друг от друга поставили  перед собой  задачу: воспевать красоту жизни, укреплять культуру, утверждать Жизнь. Н.К. Рерих писал: «Украсить, улучшить, вознести жизнь – значит пребывать в добре». Так же считал и Тагор.

Знаменательная встреча.

Оба  выдающихся деятеля  культуры, обязаны были на основе родства духа «притянуться» друг к другу.  Что и  случилось 17 июня 1920 года. В тот день в Лондоне состоялась первая встреча Тагора и Рериха, о которой сохранилась запись старшего сына индийского  поэта: «…После обеда Сунити Чаттерджи привёл Николая Рериха, русского художника, и его двух сыновей. Рерих показал нам альбом репродукций своих картин. Картины действительно замечательны. В западном искусстве нет ничего подобного. На отца они произвели очень большое впечатление… Вся семья собирается в Индию в сентябре. Их искренняя простота и естественные манеры очаровывают, они так свежи, так отличаются от чопорных англичан. Мы хотели бы узнать их поближе».

В те же дни состоялся ответный визит Тагора  к Рерихам. В Кенсингтоне, на Квинс Гейт Террас, в особняке номер 25 Рерихи принимали в качестве гостя великого индийского поэта. После этой встречи 24 июня Рерих написал первое письмо Тагору: «Дорогой мастер! Пусть мои слова напомнят Вам о России…» .  Рерих пригласил Тагора посмотреть картины в мастерской, и Тагор принял предложение.

В 1934 году друг Тагора Кедарнат Дас Гупта в Нью-Йорке так вспоминал посещение мастерской Рериха: «Это случилось 14 лет тому назад в Лондоне. В это время я находился в доме Тагора, и он сказал мне: «Сегодня я доставлю Вам большое удовольствие». Я последовал за ним, и мы поехали в Саут Кенсингтон, в дом, наполненный прекрасными картинами. И там мы встретили Николая Рериха и мадам Рерих. Когда мадам Рерих показывала нам картины, я думал о нашем прекрасном идеале Востока: Пракрити и Пуруша, человек, явленный через женщину. Это посещение навсегда осталось в моей памяти».

«Мечталось увидеть Тагора…»

К приезду Тагора в мастерской были поставлены картины, навеянные индийскими сюжетами. Некоторые из картин были ещё не закончены, но автор посчитал, что главное — не завершённость произведения, а тема, которая была уже видна. В это время Рерих работал над индийской серией — «Сны Востока» ( «Сны мудрости»). Всё помещение было увешано картинами, и повсюду лежали многочисленные эскизы.

Рерих тоже вспоминал об этой встрече: «Мечталось увидеть Тагора, и вот поэт самолично в моей мастерской… в Лондоне в 1920-м году. (…) А в это самое время писалась индусская серия — панно »Сны Востока». Помню удивление поэта при виде такого совпадения. Помним, как прекрасно вошёл он, и духовный облик его заставил затрепетать наши сердца».

Надо заметить, что Тагора изумило название поместья Рерихов — Извара, очень похожее на индийское слово «Ишвара»,  обозначающее в индуизме личного Бога, создателя Вселенной (переводится как «Господь» или «Владыка»).

24 июля Тагор написал Рериху письмо, в котором выразил симпатию к русскому художнику и восторг от его творчества: «Дорогой друг! Ваши картины, которые я видел у Вас в мастерской в Лондоне, и репродукции некоторых Ваших картин, появившиеся в журналах по искусству, глубоко захватили меня. Они заставили меня осознать то, что является, конечно, очевидным, но всё же должно быть снова и снова открываемо нами в самих себе: что Истина беспредельна. Когда я пытался найти слова, чтобы описать самому себе идеи, заключённые в Ваших картинах, я не смог сделать этого. И не смог я потому, что язык слов может выразить лишь одну грань Истины, а язык картины находит в Истине свою область, не доступную словесному выражению. Каждый вид искусства достигает своего совершенства лишь тогда, когда оно открывает в нашей душе те особые врата, ключ от которых находится в его исключительном владении. Когда картина является поистине великой, мы не должны иметь возможности высказать, в чем это величие, но всё же мы должны видеть и знать его. То же самое относится и к музыке. Когда одно искусство может быть полностью выражено другим — это не настоящее искусство. Ваши картины ясны и всё же невыразимы словами. Ваше искусство ограждает свою независимость, потому что оно великое искусство. Искренне Ваш Рабиндранат Тагор».

Так началась человеческая и творческая дружба двух великих людей. Из дневника Зинаиды Григорьевны Фосдик: «Вечером в школе был приём. Поставили пьесу Тагора «Махарани Арагана».  Пришло свыше трёхсот человек. Было чудно, всем очень понравилось, и был большой успех. Школа блестяще растёт, уже больше семидесяти учеников» (29.10.22) .

«Есть основание считать, что поэтический цикл «Гитанджали» Тагора  оказал определяющее воздействие на белые стихи Н.К. Рериха. Дружба с Тагором способствовала переводу на английский язык и публикации в Индии поэтического сборника Н.К. Рериха».

Письма, полные любви и признательности.

Из письма Тагора от 22 сентября 1936 года: «Мой дорогой друг, я глубоко тронут чувствами, выраженными в Вашем письме, которое я получил только вчера, и я выражаю Вам за это мою искреннюю благодарность. Проблема мира в настоящее время – самая серьезная проблема, стоящая перед человечеством. Все наши усилия кажутся такими незначительными и тщетными перед натиском нового варварства, которое с нарастающей быстротой распространяется по всему Западу. Отвратительное проявление неприкрытого милитаризма со всех сторон предвещает недоброе будущее, и я почти теряю веру в саму цивилизацию. И, тем не менее, мы не можем отказаться от наших усилий».

Из письма Рериха от 11 февраля 1937 года: «Мой дорогой почтенный друг, когда кто-нибудь хочет выразить свое самое высокое уважение к другу, близкому его сердцу, он сравнивает его с самыми великими и наиболее почитаемыми. Для меня как символ нашей любимой Родины России величайшим является Толстой, а потому, посылая Вам свое самое сердечное послание, я вижу вас обоих вместе как олицетворение мудрости двух народов, которые я так люблю. Для Вашей библиотеки посылаю два моих эссе о Горьком и Пушкине. Последнее в связи со столетием со дня смерти, которое приходится на этот месяц, может представить интерес для студентов и журнала Шантиникетона. В последнем номере «Модерн ревью» мы читаем Ваши благожелательные слова о России и Русском народе. Будьте же благословенны на Вашем славном пути!»

Ответ Тагора от 11 марта 1937 года: «Мой дорогой друг, поистине, это так любезно с Вашей стороны связывать мое имя с именем Толстого, но я убежден, что Вы руководствовались при этом Вашей симпатией ко мне и ничем иным. Однако весьма приятно чувствовать, что ты завоевал уважение и симпатию своих современников. Приближается отвратительное лето, и я планирую провести короткий отпуск в горах. Но столько много препятствий на пути, а главное из них – утомление старости».

 «Помогите Испании»!

Но 1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война. Еще ранее, в своем «Воззвании в защиту Испании», опубликованном в газете «Стейтсмен» 3 марта 1937 года, Тагор писал, что «в Испании под угрозой мировая цивилизация. В этот час высшего испытания и страданий испанского народа я призываю к совести человечества. Помогите Народному фронту в Испании, помогите правительству народа, миллионами голосов остановите реакцию, встаньте миллионами на помощь демократии, ради успеха цивилизации и культуры».

Неожиданное.

В заключение, позволю несколько слов о личном, связанном с именем Рабиндраната Тагора. Однажды,  услышал песню, которая произвела неизгладимое, прямо таки магическое действие.  Был глубоко взволнован песней. Словно песня, каким-то образом,  предназначалась лично  для меня, имела ко мне  прямое отношение. Ничего подобного ранее  со мной не происходило…

 Позже, я узнал, что впервые песня прозвучала в 1980 году в советском художественном фильме «Вам и не снилось». Это был хороший фильм о любви юных сердец, о верности и  преданности, о человечности и духовности. Берущую за душу музыку написал Алексей Рыбников, а слова к песне, и это было приятным сюрпризом,  «написал» Рабиндранат Тагор. Вернее, Тагор написал стихотворение, а Алексей Рыбников сделал из него песню. Песню впервые исполнила Ирина Отиева.  Хорошо бы ещё раз встретиться с исполнением этой песни. Кто знает, может быть, и вы не останетесь равнодушны  к произведению великого индийского  поэта и  замечательного русского композитора. И, может быть,  всё- таки возьмёте  книгу Рабиндраната Тагора  и  проникнитесь великой поэзией.

Александр Херсонов.

фото автора