Анечке было уже целых пять лет. Мама, папа, брат и бабушка жили в доме купца, имущество которого было конфисковано во время революции. В нем поместилось три семьи. Им досталась огромная торцевая комната с верандой с высоким крыльцом, выходившим теперь уже в общий двор. Комнату разделили на две части, из кусочка веранды сделали кухню – вот и уютный уголок для всей семьи.

Комнатушку для бабушки сделали из кухни, тоже разделив ее надвое стеной с дверью. Помимо железной кровати и комода в ней был еще старинный деревянный сундук из дуба размером с человеческий рост, плотно обшитый тонкими металлическими полосками в виде веточек с листочками и цветами. Анечка часто залезала на него, пристраивалась на мягком матрасе из верблюжьей шерсти, покрытым клетчатым шерстяным пледом, и часами смотрела на картину, висевшую над сундуком.

Другие соседи жили в хозяйственных постройках купца, а пара домов была построена новыми жильцами. Жить в общем дворе было весело. В середине стоял длинный деревянный стол со скамейками по краям: днем там играли в «дочки-матери» девчонки, а вечером мужчины забивали «козла» или играли в «дурака». Были даже качели. Такие, на которых можно раскачаться и улететь до небес так, что дух захватывало, когда они летели вниз. Около общего туалета протекал ручей. В нем водились головастики, которые потом превращались в лягушек и нежно пели по ночам. Дети пускали в ручье кораблики из бумаги или резвились летом в одних трусиках.

Пара дворовых собачек и кошка Аниной бабушки были любимцами всего двора. Все их подкармливали, хотя у них были свои хозяева. Такова была общественная жизнь Анечки. Еще она ходила в детский сад, но там подружек у нее не было кроме директора детского сада. Их дружба началась из-за того, что Анечка не могла спать в тихий час, сколько ни старалась. ­Поэтому воспитательница отпускала ее погулять по опустевшему детскому саду при условии, что она не будет шуметь. Сначала Анечка каталась на всех качелях, а потом садилась на скамеечку напротив открытой кухонной двери и смотрела как повара готовят ужин. Вот тут к ней и подсаживалась ее подруга-директор. Каждый день они о чем-то беседовали. Анечку совсем не смущало, что директор любит с ней посидеть и поболтать. Анечка ведь такая умненькая и воспитанная девочка, дочка школьной учительницы, из порядочной семьи.

Жить было интересно. Каждый день был не похож на другой. Старший брат подшучивал над ней, папа катал на загривке, мама шила ей платья и вязала кофточки, а бабушкина черная кошка нападала на нее и шипела, потому что Анечке очень нравилось исподтишка слегка дернуть ее за хвост. Напротив веранды был маленький дворик, который принадлежал ее семье. Там росли оранжевые лилии, маленькая черешенка, большая яблоня сорта «кандель» и раскидистая вишня с ветками до пола. Летом мама наливала в большое оцинкованное корыто воду, она нагревалась на солнце, и Анечка в ней бултыхалась, наслаж­даясь прохладными брызгами, которые сама же и делала.

Но было в ее жизни еще кое-что захватывающее. Это была картина в бабушкиной комнате. Там был нарисован густой лес из старых дубов, а справа виднелась лужайка, залитая солнцем. Под тенью большого дуба в центре картины полулежала на темно-зеленой траве рыжеволосая молодая красавица.

Красавица – это, конечно, здорово, но красавицами Анечку было не удивить. В доме было много больших альбомов с красочными репродукциями картин – там были богатые и бедные люди, моря, леса и горы, коровы и овечки, клумбы и вазы с необыкновенными цветами… Много чего там было. Рассматривать да рассматривать это часами! Анечка рассматривала их годами. Лучшее, что могли сделать родители, чтобы унять ее капризы со слезами – это усадить на диванчик в гостиной и дать один из альбомов.

Картину в бабушкиной комнате Анечка рассматривала ежедневно. Красавица была одета в черное длинное платье, из-под которого выглядывали прекраснейшие кожаные ботиночки на шнуровке, обтягивающие щиколотку, что делало ножку изящной и притягательной. Анечка мечтала когда-нибудь надеть такие же! Волосы у красавицы были рыжие, кудрявые и длинные. Сама она улыбалась и вся светилась от радости. Ну как же! Рядом с ней стоял молодой красавчик в шляпе с длинными полями – тоже черного цвета. И он явно был влюблен в эту лисичку. Почему сразу лисичку? Да потому что из-под платья слегка выглядывал ее лисий хвост!

Вот этот момент и будоражил воображение Анечки. Как это лисичка может иметь человеческое лицо и фигуру? А разве парень не видит, что она лисичка? А может, она не лисичка, а обычная девушка, и лисий хвост тогда для чего?! Каждый день Анечке в голову приходили новые истории о происхождении девушки и лисьего хвоста. То она была колдуньей, которая превратилась в прекрасную девушку, то она была лисой, превращенной в девушку, то она дочь человека и лисы, то она из какой-то неизвестной сказки! Оторвать Анечку от этой картины было сложно. Она раздраженно отвергала предложения пойти в парк или в гости. Она буквально вжилась в картину, а иногда ей казалось, что фигуры на картине двигаются и разговаривают на неизвестном языке.

Однажды утром Анечка сквозь сон услышала, как бьется посуда. Первая мысль была такая: вечером ее отправили спать пораньше, сами пригласили гостей, все напились и теперь бьют хрустальные фужеры! Самое смешное, что пьянок в доме никогда не было, откуда могла возникнуть такая бредовая идея? Обычно приглашенные вели себя чинно и прилично, ведя светские беседы. Анечку приглашали только поздороваться с гостями и ответить на их дурацкий вопрос: кого она любит больше – папу или маму? Конечно, родители были счастливы услышать, что она любит их обоих одинаково. Потом ей дарили шоколадку и отправляли во двор поиграть.

Но в этот раз произошло непонятное. В детскую вбежал папа, наклонился к Ане, взял ее на руки и понес на улицу. Вот еще! Анечка ведь и сама ходить умеет! Зачем ее на руках носить? Но тут из дома выбежали бабушка с мамой, и появился непроснувшийся до конца брат. Вокруг был шум, все соседи повыскакивали из домов и громко обсуждали что-то. Анечка сидела на стуле и голова у нее кружилась так сильно, что казалось, что стул ходит ходуном! А все кричали: «Какое сильное землетрясение!». В доме что-то падало и издавало хрустящие звуки, одна стена вдруг наполовину рассыпалась на кирпичи. Было очень интересно! Поднялся ветер, и теперь стали сильно раскачиваться, ломаться и падать деревья. Было холодно. Папа хотел пойти и принести теплую одежду, но его не пустили. Он еле вырвался и быстро вернулся, захватив из дома куртки и пальто…

…Это было землетрясение 1966 года. Ташкент. Апрель. Дом был разрушен. Семье выделили две комнаты в старом доме с подвалом. В него сложили все вещи, которые не поместились в новой квартире. Анечка спрашивала маму – где бабушкина картина? Мама с бабушкой отмахивались и говорили, что картина в подвале. Вот получат новую квартиру – тогда и повесят эту картину на видное место!

Новую квартиру дали через два года. За это время жизнь Анечки изменилась до неузнаваемости. Кончились свобода и безоблачное счастье. Школа, новые друзья и события, котенок и соседская овчарка, бабушка-армянка с длинными космами, похожая на ведьму, но любившая Анечку и всегда угощавшая ее вареньем из грецких орехов, бабушка-cоседка, чей портрет висел у нее на стене – его нарисовал известный художник Узбекистана, ее внук. Сборы металлолома и макулатуры… Пионерские лагеря!

И вдруг Анечка вспомнила про свою девушку-лисичку! Как она могла про нее забыть?! Где она? Почему бабушка не повеcила ее в своей комнате?

– Аня, у нас никогда не было такой картины! У бабушки над сундуком всегда висела картина Шишкина «Утро в сосновом лесу», – cказала мама.

– Мама, ты что! Этого не может быть – ведь я рассматривала эту картину так часто, что она до сих пор живет в моей памяти! Где она?

Аня помнила мельчайшие детали на ней. Но бабушка и мама говорили, что Анечке, наверное, она приснилась – в детстве так бывает.

Аня возмущалась, плакала, кричала, зачем они так ей врут?! А вдруг она сумасшедшая и никакой картины на самом деле не было? Брат говорил, что он никогда не обращал внимания на картины, которые висели у бабушки. Папа отмахивался и посылал спросить у мамы. Пришлось смириться. Но забыть ее было невозможно.

Умерли бабушка, мама и папа. Судьба картины мучила Анну. Она пересмотрела множество репродукций из сотен художественных галерей мира, но не нашла ничего похожего. Постепенно она стала привыкать к мысли, это эта картина была плодом ее детской фантазии.

Она не выдержала и решила еще раз спросить брата. Ведь он был старше ее на несколько лет и знал многое из жизни семьи.

– Юра, скажи мне все-таки, была у нас эта картина с рыжеволосой женщиной или нет? Куда она делась? Неужели я могла ее придумать? Ведь она до сих пор снится мне по ночам. Это что, навязчивая идея?

– Успокойся. Забудь. Или ищи ее изображение в Интернете. Эта картина так повлияла не только на тебя. Бабушка получила ее в наследство. Никто из сестер не хотел ее брать. С ней связана одна семейная история. Маленькая девочка твоего возраста, я даже не знаю, кто она нам с тобой или даже бабушке, сошла из-за нее с ума. Она целыми днями сидела и смотрела на нее. Она говорила всем, что картина живая. Девочку пришлось положить в психушку, где она прожила недолго – так страдала по своей картине.

– Зачем вы все мне врали?! – закричала Анна. – Ведь я всю жизнь ходила с этим клеймом: что я считала реальностью свою выдумку, что я не совсем нормальная! Куда бабушка дела эту картину?! Я хочу увидеть ее собственными глазами, чтобы убедиться, что она такая, какой я ее помню! Где она?!

–  Мама и бабушка боялись, что с тобой произойдет то же самое. Ты ведь одна из всей семьи так в нее влюбилась, что готова была носить ее с собой…

– Я просто хотела понять, что там нарисовано! Да, она мне очень нравилась! Она была такая яркая, зелень леса как фон, а на нем – графитно-черное платье и контрастные рыжие волосы девушки: парень и девушка были такими влюбленными – я чувствовала их любовь! Я как будто жила там вместе c ними. Там был такой свежий воздух и легкий ветерок с лужайки, с легким ароматом бальзамина, что я вдыхала его, желая вдохнуть полностью и унести с собой …

– Вот видишь… Родители вовремя заметили, что ты слишком впечатлительная. Чересчур. Ты была в шаге от помешательства.

– Ну вот я перед тобой. Я сумасшедшая? Я ее найду во что бы то ни стало!

– Ты представляешь, сколько всего могло с ней произойти? Была перестройка, люди вывозили картины за границу, в разные страны! Я знаю только, что родители отдали ее бесплатно в какую-то картинную галерею. Все равно, что искать иголку в стоге сена. Живи как жила. Успокойся. Теперь ты знаешь, что картина действительно существовала.

Аня стала завсегдатаем всех музеев и выставок картин в ее городе. И однажды чудо случилось. Или это опять был просто призрак той картины? Перед ней висела она, в той же самой деревянной раме с остатками позолоты, ее родная девушка-лисичка со своим возлюбленным, который опирался о дерево, немного наклонясь к ней. Анна заплакала. К ней подошла женщина – смотрительница музея.

– Я могу вам помочь? – спросила она деликатно.

– Это картина принадлежала нашей семье, – всхлипнула Анна, – меня разлучили с ней насильно. Я долгие годы страдала без нее. Я люблю эту девушку и этого юношу как родных. Вместе с ними прошло мое детство. Я могу ее выкупить?

– Это невозможно. Трудно поверить, но она оказалась оригиналом очень дорогой картины, копия которой висит в одном европейском музее и считается подлинником. Наши реставраторы обнаружили, что это оригинал, но официально никому это не сообщали, чтобы не возникли споры о том, чьей стране она должна принадлежать. Если бы это была копия, я бы еще могла похлопотать, чтобы вам ее вернули. А так… нет. И еще… Должна вам сказать, что это очень опасная картина. Я догады­ваюсь, почему ваши родители отдали ее в музей. Она очень плохо действует на маленьких девочек. Около этой картины часто случаются приступы эпилепсии или грандиозные истерики, когда родители хотят увести девочек от картины. Мы вывешиваем ее очень редко. Вам повезло ее увидеть.

Анна шла домой, не замечая ничего вокруг. Мечта исполнилась – но стало еще хуже. Ей казалось, что она совершила предательство и чувствовала вину перед девушкой-лисичкой, что не сберегла ее, и та оказалась в чужих бесчувственных руках. Это чувство было невыносимо. Тело болезненно сжалось. Анна еле сдерживалась, чтобы не рыдать на улице. Как жить дальше с этим чувством вины? Загадка этой картины так и не раскрыта. И никому нельзя рассказать о том, что девушка и парень еще живут в ней! Она поняла это с первого взгляда. Какой будет судьба этой картины в будущем?! В чьи руки она попадет? Ее родная картина!

Лучше бы она ничего не знала. Мама и бабушка были правы. Они всегда были правы.

Наталья Бондаренко