“Цитадель”, пожалуй, единственная картина, давшая ответ на вопрос о причине победы русского народа  в Великой Отечественной войне 1941 — 1945 годов. Здесь русскими мы называем людей всех национальностей того периода.

Правильный ответ на этот вопрос только один. Хотя существует масса объяснений этой победы. И роль партии, и необыкновенный верховный главнокомандующий, и сама система государственного устройства… И кстати, все эти моменты действительно были внешними рычагами, способствовавшими внешней победе*. Но причина этой внешней победы только одна — русская душа того времени ещё обладала способностью к самопожертвованию, которую русские люди несли через века. И вот, за это качество русской души Бог и даровал победу русскому народу, его последнюю победу.

Готовность к самопожертвованию — главную ценность русской души, ярко проявлявшуюся на Русской земле со святых страстотерпцев князей Бориса и Глеба, через все битвы русского воинства: и Ледового побоища, и Куликовской битвы, и Полтавы, и войны 1812 года, и Первой мировой войны, и даже войны Гражданской, ибо говорим мы здесь не о том, кто прав, кто виноват, а о способности к самопожертвованию, которая, вместе с отступлением от Бога всё более и более иссякала, и вот, наконец, сохранился последний её запас, который и был весь израсходован в годы войны 1941 — 1945 годов.

Вот, об этой последней русской жертве сделан фильм “Цитадель”.

Когда 15 тысяч русских людей, вооруженных палками, не по команде, не под дулами пистолета, а по своей воле, добровольно идут на смерть — это великий эпический образ последней русской жертвы. Под самой цитаделью в фильме, как грозном бастионе, подразумевается вся военная машина Германии, выступившая против России. А добровольное шествие 15 000 человек с палками на эту цитадель и есть образ огромной страны, вставшей на смертный бой. Образ подготовленный предыдущими двумя часами фильма, где не всё представлялось понятным до тех пор, пока не пошли 15 000 тысяч вооруженных палками русских не обученных воевать людей отдавать свои жизни за русскую правду!  Вот, за эту готовность умереть раз того требует время, Господь и помиловал тогда русских людей. А взрыв цитадели — отображает победу в этой войне, как милость Божию, а не чью-нибудь заслугу. И таинственный снайпер, пуля которого привела к цепочке событий, взорвавших цитадель — то же самое, что и “Аннушка маслице пролила”. Фильм — образ. Фильм — притча, как совершенно справедливо назвал его сам автор.

Восклицать по каждому эпизоду: — Такого в жизни не было, да, и не могло быть, всё выдумано! — значит, действительно, не приметить слона, а ограничиться только букашками, благо, что в фильме их предостаточно. Но только и от  букашек “Цитадели” не стоит брезгливо отмахиваться.

Фильм “Цитадель”, как и все иные притчи в искусстве, фильм о тайне русской души. О тайне, к которой постоянно обращается наше искусство, начиная со “Слова о полку Игореве”. Тайне, раскрытой в народной песне о разбойнике Кудияре атамане, ставшим игуменом Питиримом. Кудияр атаман ХХ-ого века с характерной для истинно русской души судьбой и представлен в фильм “Цитадель” её героем Котовым. В годы Гражданской войны он собственноручно зарубил монаха, укрывавшего белогвардейцев, в 21-ом году утопил баржу с белыми офицерами, а в 22-ом — приказал пустить отравляющий газ на тамбовских крестьян, которые взбунтовались против советской власти. И вот теперь, зритель видит Котова добровольно идущего на смерть во искупление своих страшных дел. И его муки ГУЛАГа разве не способствовали его прозрению собственной своей неправды?

И убегающая от него на его глазах жена с неказистым маленьким человеком, которого она предпочла самодовольному генералу, не потерявшему свое превосходство над остальными даже после ГУЛАГА и окопов, тоже раскрывало ему глаза на свою неправедную жизнь, которая теперь требовала признания этого.

Покаянная жертва правды! Многие фильмы о Великой Отечественной войне подбирались к раскрытию этой жертвы правды. Но только фильмом “Цитадель” удалось раскрыть тайну этой жертвы во всей полноте. Да, для этого пришлось изобретать выразительные образы, а не искать их в реальной действительности. Конечно, немец не мог быть регулировщиком наших войск, движущихся на Берлин. Но фильм о русской душе, о которой Ф.М. Достоевский, говоря о её всемирной отзывчивости сказал: Стать настоящим русским, стать вполне русским, может быть, и значит только стать братом всех людей. И эпизод немца регулировщика и старухи, как всегда в блистательном исполнении Инны Чуриковой — это совершеннейшая иллюстрация к словам Феодора Михайловича о русской душе. Этому же посвящен и эпизод родов в кузове грузовика во время смертоносной бомбёжки.

Собирательным получился и образ немецкого солдата, сидящего в цитадели у пулемёта. Он и классическую музычку слушает, и с мышкой имеет время поиграться, и пивко попивает, и под прицелом держит всех русских. И настроение у него превосходное, потому что победа для него безусловна. Рациональные позитивисты немцы просчитали все — и состояние предвоенной советской экономики, и незаконченную реформу армии, и недовольство части населения, репрессированной советской властью. Единственное, что не поддается никакому учету — духовность. И потому самопожертвование русское они не взяли в расчёт… на этом-то и погорели.

Завершается фильм громким взрывом пехотной мины, на которой стоял Котов. Да, во мгновенье кончается земная жизнь человека, как и того комара, с которого начинался фильм. Знал ли Котов в то мгновенье за что принимал смерть, как тот монах, которого он в свое время изрубил шашкой? Во всяком случае чувствовал, что Господь принял его жертву правды, его покаянное за други своя.

А после этого взрыва начинается кода фильма. Цель её совсем не happy end, мол всё образовалось, Надя уже старший лейтенант, Котов герой, оба в головном танке, ведущем колонну на Берлин. Нет, кода не об этом, хотя там и танк, и герой Котов, и Надя старший лейтенант.  Фильм о русской душе, и его кода должна была максимально завершить рассказ об этой душе. И кода фильма преподнесла русскую душу во всей её красе, а, именно, ни в чём ином, как в братстве всем людям. Русская старуха, у которой война отобрала всех детей и мужа, и немецкий солдатик, потерявший из-за войны всю семью и разум, стоят, взявшись за руки – тоже готовые к смерти. И к солдатику — регулировщику, не пускающему русские танки на Берлин, подходит русская девушка, пережившая на войне не менее, чем этот самый солдатик, подходит та самая русская душа — родная всем людям, и говорит: “Нам туда надо”. Немец, естественно, не понимает её слов. Но он весь преображается в радостной улыбке, потому что его души коснулась любовь, исходящая от этой русской любящей души. Для Нади Котовой, как, возможно, и для большинство зрителей, увещевание немца словами “Нам туда надо”, конечно же, означают только “Нам на Берлин”. Но и для её души, и для души немца, расплывшегося в братской улыбке, да, и для душ многих наших зрителей этого фильма слова: “Нам туда надо”, означают — “Нам в Царство Небесное надо!”, потому что мы имеем туда пропуск, даръ Божiй — духъ самопожертвования. И сияющий немец направляет колонну танков туда, куда ей надо, отдавая всем павшим на войне русским воинам честь. И они, спасенные войной, отвечают немцу тем же — отдают ему честь. Нескончаемой танковой колонной движутся на Небо последние русские души, обладавшие духом самопожертвования.

И когда завершится эта колонна, то уже не на экране, а в жизни страны победительницы возобладает иной дух, который тоже с необыкновенной точность был предсказан Достоевским: Всяк за себя и только за себя и всякое общение между людьми единственно для себя, — то и стал активно формироваться новый человек, единственной целью которого стало «спасти животишки». Представление об этом новом человеке, явно ставшего заметным за последние 20 лет, тоже во всей полноте дал наш кинематограф блестящим фильмом “Елена”. А о самопожертвовании, которое 1000 лет хранила Святая Русь, вспоминать теперь будут наверно только, вот, как в фильме “Цитадель”.