Резкий звонок будильника вернул меня в этот не самый лучший из миров. Рука по привычке метнулась прихлопнуть нарушителя тишины, но с размаху стукнулась о гладкую поверхность стола. Я ещё не привык к этому новому чуду техники – летающему будильнику. Он кружил по комнате, заполняя её своими надоедливыми трелями.

Волей-неволей пришлось вставать. Когда я поймал будильник и заставил его замолчать, остатки сна покинули меня полностью. Чашка горячего кофе с парой бутербродов — и я готов к новым трудовым будням.

Пробираясь во дворе между шеренгами припаркованных автомобилей, ждущих своих хозяев, я, в который раз, подумал, как мне повезло, что до работы можно дойти пешком. Отпадает куча проблем, находится время подумать о вечном.  Да и перемены вокруг быстрее бросаются в глаза. А ведь было время, когда и мне приходилось трястись в метро пару часов, чтобы оказаться на службе. Не хочется даже вспоминать. Хотя, если подумать, и тогда были свои плюсы.

Сбежав вниз по обшарпанным ступеням, я толкнул старую скрипучую дверь и оказался в подсобке. Здесь уже были электрик Венька и мастер Петрович.

Венька работал у нас второй месяц, но был настолько простым и открытым парнем, что, казалось, вся его жизнь прошла у нас на глазах. Он обожал компьютерные игры, неплохо управлялся со сварочным аппаратом и регулярно смотрел телепрограмму «Дом 2». Кроме того, у него никогда не было денег, и он постоянно пытался что-нибудь продать окружающим.

Вот и сейчас он встретил меня вопросом:

— Привет. Ты, кажется, говорил, что в походы любишь ходить. Есть классная байдарка. Надувная, штатовская. За полцены отдам. Себе бы оставил, но деньги позарез нужны.

— Обойдусь, — ответил я, — у меня на штатовские товары ответные санкции.

— Тогда часы возьми. Настоящие швейцарские. Прямо из Гонконга.

— В другой раз.

— Ну смотри — и Венька снова уткнулся в планшет.

— Что такой хмурый, Петрович? – спросил я мастера.

— Да опять этот сумасшедший флаг на башне вывесил. И как он туда пролез? Ведь, вроде, всё заколотили с прошлого раза.

— Да тебе-то что. Ну и пусть висит. Жалко, что ли.

— Ага, пусть. Да мне уже управляющий все мозги проел. Ему, мол, из мэрии постоянно звонят. А тут ещё на 6 число в театре съезд предпринимателей намечен. Со всего региона финансовые воротилы съедутся. Ну и областное начальство, естественно. А оттуда наша башня как на ладони. Так что, шишки посыпятся. Слушай. Не в службу, а в дружбу. Сходи, сними эту тряпку.

— Я что тебе —  монтажник-высотник? У меня, вроде, другой профиль. Или ты за меня в подвал полезешь? Мне надо идти работать, а не по башням лазить.

Петрович махнул рукой:

— Иди. Вон возьми заявки.

— Петрович, давай я сбегаю, — вызвался Венька, отрываясь от своего планшета. – Да и в киоск заскочу. Отметим это дело.

— Тебе бы только повод дай отметить, — усмехнулся мастер.

—  А, что? Плохой повод? Вчера был День народного единства. Вот и объединимся.

 Ты только деньжат подбрось. А то я сегодня пустой.

— Да, когда ты был полным? – мастер вытянул из кармана пятисотку и протянул Веньке:

— Давай. Только в темпе. И закусь не забудь.

Я просмотрел заявки, взял инструменты и отправился по адресам. Ничего особо сложного не предвиделось. Так, по мелочам. Краны, пара счётчиков, протечки, жалобы на заливающих соседей. В одном подъезде стояк заменить нужно, так здесь одному не справиться. А напарник, как назло, на больничном. Руку сломал. Или сломали. Вроде как в пьяную драку ввязался. Так что я третий день один вкалываю. И за себя, и за того парня.

 * * *

Часть подвала отгородили и сдали в аренду какой-то фирме.  Я уже давно не удивляюсь зигзагам российской действительности. Помню, как после взрывов в Волгодонске входы в подвалы срочно закрыли решётками. Были даже попытки организовать дежурства жильцов. Потом постепенно всё заглохло. И вот новое веяние: дорогу мелкому бизнесу. Все свободные помещения должны приносить прибыль. До очередного ЧП.

К обеду я почти всё закончил. После установки последнего счётчика спустился в подвал, открыл вентиль и сел передохнуть. На сегодня, пожалуй, хватит. Остался лишь смеситель в квартире на первом этаже. Вряд ли это надолго.

А это значит, сегодня я имею шанс раньше вернуться домой. Если, конечно, Петрович не помешает. Возможно, сегодня я смогу, наконец, заняться тем, что постоянно приходится откладывать. Мемуарами. Сантехник, пишущий мемуары — это весьма необычно, согласен. Но, в отличие от многих профессиональных литераторов, мне есть, что рассказать миру. По крайней мере, я так думаю.

Лампочка на стене мигнула несколько раз и погасла. Как они быстро здесь перегорают. Может, из-за повышенной влажности. Не забыть сегодня Веньке сказать, чтобы наведался сюда.

Не знаю, сколько минут я просидел в темноте, погруженный в свои мысли.   Телефонный звонок за перегородкой вернул меня к действительности.  Я невольно прислушался.

— Да, босс, всё готово, — донёсся мужской голос. – Доставим в лучшем виде. Конечно, никакой самодеятельности. Да, ждём фургон.

Через некоторое время тот же голос произнёс:

— Босс звонил. Еще раз напомнил, чтобы всё шло по плану. Это он для тебя, по ходу.

— А чего для меня? – обиделся невидимый собеседник. – Тут делов-то — дать старику по кумполу. Любой лох справится.

— Босс сказал: никаких следов. Ты отвлекаешь, я укол делаю. Всё чисто. И в хате ничего не брать.

— Не врубаюсь. Зачем такие заморочки? Прямо шпионский детектив. И вообще, откуда этот босс взялся? Мутный он какой-то.

— А тебе не всё равно? Платит нормально. Значит, план такой: отключаем воду и идём в пятнадцатую квартиру, типа сантехники. Старик живет один. Вырубаем его и сюда. В четыре часа босс пришлёт фургон. Грузимся – и на базу. Короче, через полчаса начинаем. А пока пойдём, прогуляемся. А то здесь дышать нечем.

Всё стихло. Я сидел, переваривая услышанное. То, что в подвале затхлый воздух и дышать не слишком комфортно — с этим я был согласен. Хотя и давно уже привык и почти не обращал внимания. А вот с чем я был не согласен – так это с тем, что всякая шпана может самовольно отключать подачу воды. То-то я замечал, что напор в трубах постоянно меняется. И ещё одно: пятнадцатая квартира – это как раз та квартира, которую мне сегодня оставалось посетить. И коррективы, которые неизвестные собирались внести в мои планы, не вызвали у меня ничего, кроме естественного раздражения.

Я включил фонарик, взял сумку с инструментами и, выйдя из подвала, позвонил в квартиру номер пятнадцать.

Дверь открыл худощавый седой мужчина в тренировочных брюках и распахнутом пиджаке, под которым виднелась старая офицерская рубашка.

— Бобров Сергей Викторович? – спросил я, заглядывая в заявку. – Слесаря вызывали?

— Да, да, — проходите, — пригласил хозяин, пропуская меня.

Мы прошли в ванную, и Бобров сказал:

— Вот, смеситель течет. Я и прокладки менял – не помогло. Посмотрите, что можно сделать.

— Посмотрим, — кивнул я. – Отчего не посмотреть.  Кстати, если ещё сантехники подойдут, не говорите им, что я уже здесь. У нас сейчас неделя взаимоконтроля, так что мы друг друга проверяем.

— Сейчас уберу вещи, чтоб не мешали, — хозяин стал снимать с веревки сохнущее над ванной бельё.

Среди маек и треников я заметил кусок подшитой красной материи, похожий на флаг.

— На демонстрацию собрались? — поинтересовался я шутливо.

Бобров не принял шутки.

— Я тридцать лет воевал под таким знаменем, — вздохнул он, аккуратно сворачивая флаг и убирая в карман брюк.

Бобров ушёл в комнату, а я занялся смесителем.

Спустя минут десять до меня донёсся звонок в дверь. А потом в комнате послышались какая-то возня и невнятные возгласы.

Я осторожно открыл дверь, вышел из ванной и сделал несколько шагов по коридору.

На полу большой комнаты лежал Бобров, которого удерживал усевшийся на него верхом коренастый рыжий парень. Другой, обритый наголо, парень склонился над ними со шприцем в руке, уже готовясь сделать укол.

Газовый ключ в умелых руках — страшная сила. Бритоголовый заорал и отскочил, махнув повисшей, словно плеть, правой рукой. Выпавший шприц откатился ко мне, и я с удовольствием раздавил его.

На мгновение мне показалось, что я давлю скорпиона в пустыне Намибии. Впрочем, вдаваться в воспоминания было не время и не место, потому что рыжий парень оставил Боброва и набросился на меня. Некоторое время мне удавалось уклоняться от противника, но тот продолжал осыпать меня вполне профессиональными ударами. Тем временем бритоголовый немного отошёл и стал опутывать скотчем вяло сопротивляющегося Боброва.

Я попытался изобразить хук справа и пропустил прямой удар в челюсть. Ноги у меня подкосились и я, медленно скользя спиной по дверце шкафа, опустился на пол.

— Готов! — довольно процедил рыжий и пнул меня ногой в бок.

Я не реагировал и лежал неподвижно, закрыв глаза и оценивая происходящее только на слух.

Тот же голос, что и в подвале — теперь я знал, что этот голос принадлежит бритоголовому, — произнёс:

— Босс, у нас небольшая проблемка. Какой-то фрайер нарисовался. Ну, мы его отключили. И что с ним делать?.. С хозяином без проблем… Понял.

Затем он продолжил, обращаясь уже к сообщнику:

— Вяжи его. Берём с собой. Здесь всё прибрать — и в подвал.

На ближайшее время моё будущее стало ясно. И я уже спокойно позволил опутать себя скотчем и перенести в другое место.

Когда нас с Бобровым погрузили в фургон и куда-то повезли, я подумал, что пора потихоньку менять ситуацию в лучшую сторону. Хорошо, что руки у меня стянули за спиной. Трехмиллиметровое лезвие, вмонтированное когда-то в пояс, дождалось, наконец, своего часа. Освобождённые руки быстро вернули свободу и ногам. А затем я сделал имитацию надёжных пут, которые могли быть порваны в одно мгновение. Оставалось ждать подходящего момента.

Наконец машина остановилась. Чьи-то руки схватили меня, вытащили на свежий воздух. Занесли в какое-то помещение и грубо бросили на каменный пол.

Я открыл глаза.

В просторном бетонном помещении находились уже знакомые мне рыжий боксёр и бритоголовый парень. Последний уже с перевязанной рукой. Были еще двое в кожаных куртках. Один – шкафообразный верзила, другой – маленький, похожий на азиата.  На стуле возле обшарпанного стола сидел связанный Бобров, а рядом с ним у стены стоял высокий мужчина скандинавского типа, одетый в строгий костюм с бабочкой.  Судя по тому, как он небрежным взмахом руки подозвал верзилу в кожанке, скандинав был здесь главным.

— Обыщи гостя, — приказал он, указывая на Боброва.

Верзила сноровисто обшарил карманы пленника и выложил на стол красный флаг и связку ключей.

— Только это, босс, – отрапортовал он.

Главарь двумя пальцами приподнял флаг и хмыкнул.

Бобров задвигался, пытаясь подняться, и верзила замахнулся на него. Однако босс тут же остановил своего подчиненного:

— Не трогай. У меня на него большие планы. Принеси аптечку. Мы его по-другому успокоим.

Верзила отошёл к стеллажам в дальнем углу, а босс повернулся к бритоголовому и спросил:

— Ну, рассказывай, как всё прошло. В квартире не наследили?

— Нет, босс, всё как вы сказали.

— Никто не видел?

— Нет.

— Ну хорошо. Вы своё дело сделали. Чингиз, расплатись с ними, – он бросил взгляд на молча стоящего азиата.

Тот кивнул и направился к выходу, жестом пригласив рыжего и бритоголового следовать за собой. Все трое покинули помещение.

Тем временем оставшийся бандит взял аптечку и подошёл с нею к шефу. Снаружи раздались хлопки двух выстрелов. Босс понимающе ухмыльнулся и вытащил из коробки шприц.

Я ещё не до конца понял, какая здесь идёт игра. Но играли, наверняка, жёстко. Ждать больше явно не стоило. Рывком разорвав свои путы, я вскочил на ноги.

Главарь вздрогнул от неожиданности и бросил шприц обратно в аптечку. Я кинулся к нему, но между нами стеной вырос громадный телохранитель. Он выбросил в мою сторону руку с тыквообразным кулаком, один удар которого навсегда решил бы все мои проблемы. Впрочем, нападавшему явно не хватало скорости, и я легко увернулся. Ну и началось шоу из серии боёв без правил.

Когда лёгкий и гибкий мастер восточных единоборств элегантно крутит воздушные пируэты, используя тело соперника как точку опоры, это я могу понять. Но на что рассчитывал этот увалень, насмотревшийся боевиков, когда начал махать ногами, пытаясь угодить мне в голову? Подождав, пока его грязный ботинок окажется достаточно близко, я захватил согнутой в локте рукой щиколотку верзилы, прижал к себе и резко развернулся, выворачивая ногу. Дикий вопль подтвердил, что всё прошло, как и должно было.

Я повернулся к боссу, который стоял у стены и спокойно наблюдал за происходящим. Слишком спокойно. Не успел я это осознать, как почувствовал, что в спину упёрся ствол пистолета.

Скандинав улыбнулся и закурил:

— Довольно, представление окончено. Выкладывай, зачем ты здесь появился и на кого работаешь.

— Краны починяю, никого не трогаю, — протянул я, медленно переступая так, чтобы оказаться к нему лицом. Ствол сильнее впился мне под лопатку, и я ощутил прерывистое дыхание бандита за спиной.

Быстрый поворот вправо, как я и надеялся, спровоцировал выстрел. Босс отшатнулся к стене и сполз на пол. Стрелок застыл, ещё не осознав, что случилось.

Я взмахнул рукой, и пальцы на лету автоматически сложились в «лапу тигра». Удар в висок — и мой противник рухнул на пол, всё еще сохраняя на физиономии недоуменное выражение.

Я поднял пистолет и сунул в карман.

Беглый осмотр упавшего подтвердил мои опасения. Удар оказался для него слишком сильным.  Оставался громила, которому я повредил ногу. Нужно было решить, что делать с ним. Но, как видно, сегодня и у него был неудачный день. Будь он немного полегче, вполне мог бы отделаться месяцем на костылях. Но масса оказалась слишком большой, и удар о бетонный пол нанес его черепу травму, не совместимую с жизнью.

Я подошёл к боссу. Тот был ещё жив. Из раны в животе, пульсируя, вытекала кровь. Он прохрипел, пытаясь что-то сказать, и истратил на это усилие последние остатки жизни.

Когда-то, давным-давно, я попытался бы его спасти. Сейчас это даже не пришло мне в голову.

Я освободил Боброва. Затем, стараясь не запачкаться, проверил карманы убитого.

Никаких документов не было. Похоже, вся эта история так и останется для меня загадкой.

— Что они от вас хотели? – повернулся я к Боброву, всё еще сидящему на стуле и разминающему затекшие руки.

— Я никого из них раньше не видел, — пожал он плечами. – Так что, не знаю, что им понадобилось.

— Да и вряд ли теперь узнаем, — заметил я рассудительно.

Впрочем, про себя я подумал, что надежда ещё остаётся.  На столе, кроме вещей Боброва, я увидел смартфон. И, скорее всего, он принадлежал покойному скандинаву.

Кроме того, какой-то свет мог пролить осмотр помещения.

Я обследовал стеллажи, стоящие на полу ящики, две тумбочки у входной двери. Ничего, что могло бы меня заинтересовать. Разве что содержимое аптечки. Но я и так уже догадывался, что за препараты там находились.

Вытащив пистолет, я стёр отпечатки и вложил оружие в руку его хозяину. Вернулся к столу и забрал смартфон.

— Лихо вы с ними обошлись, — произнес Бобров. – А я уже думал – всё. Конец.

— Торопиться не надо, — утешающее сказал я.

Бобров внимательно посмотрел на меня и спросил:

— Я только не пойму, а что же вы раньше-то из себя телёнка разыгрывали? Вы ведь их еще и на квартире могли положить.

— И что? Куда их потом девать? Полицию вызывать? Зачем нам лишние проблемы? Идти сможете?

Бобров поднялся со стула и скривился, припав на отсиженную ногу.

— Смогу.

— Тогда уходим.

— Сейчас.

Он доковылял до стола, взял красный флаг и, бережно сложив его, сунул во внутренний карман пиджака. Забрал ключи.

— Идём.

Мы вышли из ангара и сели в фургон. Я окинул взглядом безлюдный двор и медленно тронулся с места.

Через десять минут мы уже были в квартире Боброва.

В гостиной не было никаких следов недавнего происшествия.

— Вам надо отлежаться, — заметил я, устраивая хозяина на диване.

Тот махнул рукой:

— Спасибо, я сам. Мне ещё одно дело нужно сделать.

Он вытащил из пиджака флаг и аккуратно разложил его на спинке дивана.

— Вот уж бросьте, — твёрдо заявил я. – Не в вашем положении по лестницам карабкаться.

— Послезавтра же праздник, — слабо возразил он.

— Даже не думайте. Праздников будет ещё много. А вам необходим отдых.

Я положил флаг себе в карман.

— Всё. Отдыхайте. Я забегу завтра. Смеситель-то я так и не поставил.

— Спасибо, — тихо промолвил Бобров и закрыл глаза.

***

Я оставил машину возле частных гаражей в двух кварталах от дома Боброва, предварительно убедившись в отсутствии случайных свидетелей и протерев всё, что было можно, масляной тряпкой.

Возвращаясь обратно, я впервые за этот день почувствовал, что осень окончательно вступила в свои права. Промозглая сырость властно проникала сквозь одежду и расползалась по телу. Мысль о тёплой ванне возникала всё настойчивее, отгоняя прочь всякие другие мысли.

***

Увидев меня, Петрович изменился в лице:

— Что случилось, Максим?

Я небрежно отмахнулся:

— А, пустяки. Шпану из подвала выгонял. Ничего серьёзного.

— Вы что, смерти моей хотите? Одному руку сломали, другой избитый приходит. У меня скоро работать некому будет. Не лезь ты на рожон, ради бога. Если что – пусть участковый занимается. Твоё дело – сантехника.

— Да ладно, Петрович. Обошлось же.

— Сегодня обошлось, завтра может не обойтись.

— А что, верно мастер говорит, — встрял в разговор Венька. – Не лезь не в своё дело.  Или не ходи без оружия. Хочешь, я тебе мощный шокер достану? Или травматику. Тогда никакая шпана не страшна будет.

— Только кольт 38 калибра, — отшутился я. – Но тогда и лицензию на него.

Венька поскучнел и замолчал.

Я сдал Петровичу выполненные заявки и отпросился домой, сославшись на лёгкое недомогание.

— Иди, конечно, — кивнул мастер. – Только вот, выпей сначала. Мы тут тебе оставили.

Петрович достал из-под стола начатую бутылку водки.

— Один не пью, — мотнул я головой. – Разливай на троих.

— Человек! – встрепенулся Венька и потянулся за стаканом.

Мы чокнулись и выпили за мир во всём мире.

***

Дома я первым делом включил горячую воду и высыпал в ванну полпачки хвойного экстракта. Пока вода набиралась, вытащил из трофейного смартфона карту памяти и просмотрел её на компьютере. Не найдя ничего интересного, я запустил программу восстановления информации. Оставил мигающий светодиодами компьютер трудиться и ушёл в ванную, где с наслаждением погрузился в пахнущую сосной горячую воду.

***

Удивительно, сколько мусора можно найти на электронных устройствах людей, которые всерьёз верят, что операционная система действительно выполняет их приказ удалить ненужные файлы. Иногда среди этого мусора попадается, и кое-что интересное. Особенно, если знать, что искать.

Программа выдала мне несколько тысяч удалённых файлов. Прикинув, сколько времени займёт их просмотр, я дал задание отфильтровать данные по времени удаления. Оставил только пару последних месяцев. Число файлов резко сократилось.

Я заварил крепкий чай и стал просматривать восстановленный материал. Ничего. Несколько финансовых документов, с десяток рекламных роликов, фотографии какого-то темного захламленного помещения. Аудиозаписи такого низкого качества, что разобрать что-либо было практически невозможно.

Чтобы извлечь из всего этого что-то ценное, потребовалось бы куча времени. А стоит ли овчинка выделки, я был совсем не уверен.

На всякий случай я решил выжать всё из внутренней памяти смартфона и, связав его с компьютером, лёг спать.

Проснулся я затемно. И не по звонку будильника, а сам, от какого-то тревожного ощущения. Я вдруг понял, что напоминали мне восстановленные фото. Я уже видел это место раньше. И сейчас снова увидел его во сне. Я был там всего один раз, но в подсознании, разумеется, остался след. И вот сейчас я вспомнил. Это был чердак высотного дома рядом с башней. И что мне это даёт? Только смутное предчувствие тонкой нити, которую я никак не могу ухватить.

Я встал и подошёл к компьютеру. Пробежал глазами список файлов, готовых к восстановлению.  Отобрал последние. Просмотрел содержимое. В основном обрывки ничего мне не говорящих сообщений. Немного заинтересовала переписка с неким Ястребом. Общающиеся явно шифровались. Хотя это могло и ничего не значить. Часто то, что хотят скрыть, лежит прямо перед глазами.

И вдруг – знакомый адрес: Глазунова, 73-15. Бобров. Отправлено два дня назад на номер, который затем ещё не раз фигурировал.

Я задумался. Что же я пропустил? А, вот ещё: дата в переписке с Ястребом – 6 ноября.

А за день до этого похищают Боброва. Случайность? Или всё это фрагменты чего-то большего?

Что мне известно о Боброве? Отставной офицер, не смирившийся с развалом СССР. И что? Разве таких мало? Ну, вывешивает красный флаг по праздникам. Своего рода протест.

Стоп! Флаг на башне. Фото чердака рядом. Отменённый праздник 7 ноября.

Дата 6 ноября. Что-то ещё. Ну конечно: съезд предпринимателей региона. Проводят единоросы. И красный флаг как вызов… Кто-то желает вызвать скандал?.. Но зачем похищать Боброва?.. Имитация самоубийства? Что-то не вяжется…

Я отсоединил смартфон, ещё раз изучил список контактов. Да, похоже, зацепиться не за что. Ладно, хватит изображать из себя детектива.

Однако раскрученный маховик размышлений было не так-то просто остановить. И, пока я завтракал, в голове продолжали возникать и отвлекать меня всё новые и новые замыслы. Последний глоток кофе совпал с окончательным завершением плана дальнейших действий.

Я оделся, сунул смартфон в карман и вышел на улицу.  Холодный воздух немного остудил разгорячённое воображение. Под ногами уже кое-где похрустывал иней.

Ветер налетал порывами и поднимал в воздух бурые листья и обрывки пластиковых пакетов. Редкие прохожие торопливо семенили по неприветливым улицам.

Я вошел в подъезд высотки, и ветер, в последний раз, попытавшийся сорвать с меня кепку, разочарованно ухнул за дверью.

Лифт довёз меня до пятого этажа, а дальше я пошёл пешком, пытаясь привести мысли в порядок. Из осколков вчерашних событий никак не желала складываться цельная картина. Чего-то не хватало. Но это что-то уже крутилось на подсознательном уровне, не давая мне покоя. Так иногда бывает, когда пытаешься вспомнить слово, хорошо знакомое, но почему-то упорно ускользающее и ныряющее в море памяти.

Дверь на чердак выглядела неприступной благодаря внушительному амбарному замку и металлическим брусьям, добавленным для усиления конструкции. Но, как говорится, часто в действительности всё совершенно иначе, чем на самом деле. Достаточно было потянуть за большую ржавую петлю, и та послушно выскочила из стены, открывая доступ в тёмный проем.

Я проник на чердак и осмотрелся. Между чёрных балок в лучах света из слухового окошка суетились миллионы пылинок. Слегка колыхались многочисленные занавеси паутины. Пахло мышами и гнилью.

А вот и место, изображённое на фотографиях. Куча грязных досок, заваленных каким-то тряпьём. Я включил фонарик и оглядел всё более внимательно. Пыль иногда может многое подсказать. Вот и сейчас она подсказывала, что эту кучу недавно разгребали. Или что-то прятали, или что-то искали.

Осторожно переложив доски в сторону, я исследовал замусоренный пол. Да, здесь явно что-то было. Довольно большой и тяжёлый четырехугольный предмет. Но я опоздал.

Сам не зная, для чего, скорее машинально, я вернул доски на место и закрыл тряпками.

Кажется, больше здесь делать нечего. Сунув в карман фонарик, я нащупал там свёрнутую ткань и вспомнил про флаг, взятый у Боброва.

Неожиданно мелькнувшая мысль вызвала у меня улыбку, и я, выбравшись на крышу, перешёл в башню. Укрепив флаг на шпиле, вернулся в маленькое башенное помещение и полюбовался своей работой. И не сразу заметил у стены почти сливающийся с ней длинный серый ящик.

Кусочки мозаики вдруг разом сложились в целостную картинку. Уже догадываясь, что увижу внутри, я открыл крышку. Так и есть. Снайперская винтовка Дегтярёва.

— А говорил, что не высотник. Что же тебя так высоко занесло? – раздался насмешливый голос.

Я обернулся. Пистолет в руках Веньки был направлен мне в голову. Тусклый цилиндр глушителя выглядел внушительно и враждебно.

Венька ловко выскочил из люка и захлопнул за собой дверцу.

— Эх, Макс, предупреждали же тебя: не лезь не в своё дело, — продолжал он. – И что мне теперь с тобой делать?

Он задумался.

— Да ничего не надо делать, — примирительно сказал я, — пойду, пожалуй. А то там Петрович ждёт. Да кстати, чуть не забыл. В семьдесят третьем доме в подвале опять света нет. Ты сходи, посмотри.

— Стоять, — гаркнул Венька.

Продолжая держать меня на мушке, он достал левой рукой телефон и набрал номер.

Смартфон у меня в кармане громко заиграл мелодию из «Лебединого озера».

Венька удивленно выдавил:

— Даже так?

— Ну, здравствуй, Ястреб, — произнес я.

Затем, не давая ему опомниться, достал смартфон и поднес его к уху:

— Слушаю.

Венька лихорадочно соображал, всё ещё не отводя пистолета. Наконец, приняв решение, он приказал:

— Телефон!

И, убрав свой мобильник, протянул ко мне левую руку.

— Телефон? – удивился я. – Да пожалуйста.

И от моего уха смартфон мгновенно переместился к Веньке. Прямо в левый глаз.

Венька взвыл, пистолет возмущённо тявкнул и посыпались разбитые стёкла. Венька прыгнул на меня, и я, упав на спину, помог его полёту ногой. Снова раздался звон бьющихся стекол. Потом всё стихло.

Я поднялся. С разбитого остекления ещё отрывались и падали вниз мелкие кусочки. Куда улетел Ястреб, я проверять не стал.  Иногда я бываю на удивление нелюбопытен.

Вот и сейчас предпочёл побыстрее покинуть высотное здание.

Я оглянулся, лишь подойдя к месту своей работы. По небу неслись серые облака, а на башне гордо развевалось красное знамя.

Петрович, как обычно, уже сидел за своим столом и ковырялся в бумажках.

— Ты как, оклемался? – поинтересовался он, протягивая руку. – Работать можешь?

Я кивнул:

— Обязательно. Чертовски хочется поработать.

Мастер вынул из ящика стола сверток и протянул мне:

— Венька вчера всё же принёс травматический пистолет. Взгляни, может, и вправду пригодится.

— Не интересует, — отмахнулся я.

Потом взял стопку заявок и пошёл работать.

Я не ношу оружия. Зачем? Ведь всегда можно использовать предметы двойного назначения. А их гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. В конце концов, я и сам субъект двойного назначения.

Валерий Румянцев