«Культура нужна постольку, поскольку она воздействует на характер человека. Если она не облагораживает, не укрепляет характер, грош ей цена. Она должна служить жизни. Цель ее — добро».

Сомерсет Моэм

«Может ли быть что трагичнее, как чувствовать бесконечную красоту окружающего, подмечать сокровенную тайну, видеть Бога во всем и не уметь, сознавая свое бессилие, выразить эти большие ощущения…»

Исаак Левитан

В 1995г. вышла книга академика Игоря Гундарова «Почему умирают в России, как нам выжить?». Подзаголовок звучал так: «Духовное неблагополучие как причина демографической катастрофы». Рассматривая духовность как деятельность сознания, направленную на поиск смысла жизни и своего места в ней, определение критериев добра и зла, формирование мотивов поведения в согласии или противоречии с нравственными принципами, выработанными человеческой культурой, ученый назвал факторы духовного благополучия и неблагополучия, которые, превалируя в обществе, либо продлевают, либо укорачивают жизнь. Такие качества как альтруизм, взаимопомощь, коллективизм, деньги как средство и целомудрие создают духовное благополучие в обществе, а противостоящие им качества, такие, как эгоизм, расчетливость, конкуренция, индивидуализм, деньги как цель и сексуальная распущенность являются причиной духовного неблагополучия.

В наше время идет стремительное и тотальное для социума и мучительное для отдельного человека обессмысливание жизни. Происходит распад или деградация различных форм общности людей: семьи, неформальных групп, творческих союзов, целых этносов и государств. Все это сопровождается активной пропагандой «свободы» от такого «предрассудка» как культура. Между тем, единственное, что остается в истории от любой цивилизации, страны или народа — это история их культуры. Поэтому сохранение культурных традиций и приумножение культурных ценностей — самая главная и первостепенная задача любой разумной и дальновидной политики.

Знаменитый проповедник православия и православной культуры Митрополит Антоний Сурожский в одной из своих книг приводит слова Епископа Феофана Затворника, образно характеризующего бездуховного человека, человека, живущего только в себе, для которого центр жизни — он сам. Такой человек, говорит Феофан Затворник, подобен стружке, свернувшейся вокруг собственной пустоты. Человек теряет ценностные ориентиры и подменяет истинные ценности такими суррогатами как секс вместо любви, «нужные люди» вместо друзей, и, наконец, однообразные, пустые и пошлые заменители вместо подлинного искусства.

Зададимся вопросом: почему люди стремятся познать новое, читают книги, ходят в театр, слушают музыку, посещают выставки, покупают картины. Очевидно, в структуре потребностей человека существует потребность в пище духовной, которая может быть удовлетворена только постоянным развитием культуры, если понимать культуру как науку, искусство и образование. Поэтому жизненно важной и первостепенной становится проблема потребления здоровой духовной пищи, а не ее суррогатов в виде «индустрии развлечений» и новомодных течений типа поп-арта и концептуализма.

Высшим достижением изобразительного искусства испокон века считали такие произведения живописи, скульптуры, архитектуры, которые называли «явлением искусства». Имена корифеев Возрождения, русских иконописцев, голландских мастеров живописи, французских импрессионистов, художников русского авангарда, монументалистов Мексики, создателей храмов, парков и дворцовых ансамблей известны всему миру. Так же хорошо известны имена людей, провозгласивших новые направления, вставших на путь поиска неизведанного, открывающего перед искусством новые горизонты. Эти поиски, как правило, были направлены на раскрытие тайн мироздания, но уже не логическим, как в науке, а интуитивным путем.

Многие века художники подражали миру Природы как идеальному образцу, созданному Творцом. Природа была храмом, а Художник благоговейно служил в нем. Художник стремился собрать и обобщить все самое прекрасное в человеке и окружающем его мире. Самым великим чудом была и остается передача от художника к зрителю того состояния, в котором художник творил и которое можно назвать вдохновением, экстазом или «вложением души». Поэтому выражение «художник вложил душу» имеет не фигуральный, а буквальный смысл. Только в этом случае искусство пленяет зрителя, потому что возникает сотворчество, сопереживание.

Искусство оперирует образами, которые отражают суть того или иного человека или явления. Так, например, портрет, выполненный подлинным мастером, передаст не только внешнее сходство, но и невидимый дух, живущий в теле. После создания каждое произведение искусства начинает свою жизнь. Энергетика истинного произведения искусства вызывает отклик в душе у зрителя, влияя на него благодатно и насыщая его духовный голод.

Возникает вопрос, каковы признаки произведения истинного искусства и существуют ли они вообще. Конечно, существуют. Самое общее определение дал Александр Сергеевич Пушкин, сказав: «…и чувства добрые я лирой пробуждал». Вот, пожалуй, главный признак подлинного явления искусства — пробуждает ли оно в других чувства добрые, откликается ли душа на те зерна доброты и благородства, что посеял художник. Для того чтобы пробудить в других высокие чувства, художник, конечно, должен иметь врожденный талант. При этом многие вещи художник постигает не умом и логическими построениями, а интуицией, озарением.

Попытки изобразить земными средствами невидимое, надмирное есть другой признак подлинности и истинности. Особенно ярко это проявилось в иконописи, в которой гармонично соединяется духовный опыт и нравственный облик иконописца с изображаемым сюжетом, а сам художник рассматривает свое творчество как путь спасения.

Уникальность, неповторимость, «штучность» — также один из признаков произведения, которое можно назвать явлением искусства. При передаче образа необходимо облечь его в выразительную форму, для чего помимо врожденного таланта нужно мастерство — годы учебы и творческая школа.

Недосказанность — еще один из признаков истинного искусства. Академик Лихачев писал о важности «неточности». Отклонения от стиля нужны для творческого восприятия самого стиля. Зритель, читатель или слушатель всегда восполняет образ, угадывая замысел творца и дополняя его собственным воображением и индивидуальной восприимчивостью.

Каждое национальное искусство интересно своей самобытностью, непохожестью на традиции других народов и истинный художник всегда это чувствует и, как правило, достигает творческого успеха тогда, когда работает в этом основном русле, расширяя и углубляя его. При этом все великие художники отдавали приоритет в своих произведениях естественной и нравственной жизни в противоположность искусственной и выдуманной. И в этом смысле охватившая весь мир идея глобализации может быть и полезна в области технологии или экологии, но губительна для искусства.

Между тем именно в России мы наблюдает активные (и даже агрессивные!) попытки перенести негативные и ложные эксперименты в области западного искусства на нашу почву.

Итак, говоря о феномене «явление искусства», можно перечислить такие существенные его признаки как талант художника, его мастерство, эмоциональное воздействие на зрителя, вызывающее «чувства добрые», уникальность и неповторимость каждого произведения подлинного искусства, принадлежность к определенной национальной традиции, передача земными средствами неземных, надмирных состояний, и недосказанность, оставляющая пространство для сотворчества.

Посмотрим, обладают ли этими качествами те произведения, которые искусствоведы и музейные работники относят к области современного искусства. Основными из них смело можно назвать поп-арт и концептуализм.

Основоположником поп-арта был Энди Уорхол. Всем известны его огромные полотна с изображением банок с кока-колой (как тут не вспомнить рекламный лозунг «Все будет Кока-Кола!»), коробками томатного супа и разноцветной Мэрилин Монро. По сути дела, все это — 100% плагиат, без тени какой бы то ни было творческой идеи. По большому счету, дизайнеры тех фирм, для которых разрабатывалась эта упаковка, или фотографы, снимающие звезд Голливуда, могли смело подавать на художника иски за нарушение их авторских прав и, несомненно, такие процессы выиграли бы. Но они этого не сделали по причинам, о которых можно догадываться и о которых напишем чуть дальше.

Художник уже не подражает Божественной природе, он берет за образец творение рук человека, дополненное машинной технологией. Штучное ли это произведение? Нет, так как для производства таких «шедевров» открывается целая фабрика, где трудятся рабочие и подмастерья, нанося на шелк краски по трафаретам. Вложил ли художник душу в свое творение? Бессмысленный вопрос, потому что никакого ответного переживания образ банки с кока-колой или изображение коробка томатного супа вызвать не может. «Чувства добрые» такое творение может пробудить разве что только у отдела рекламы и маркетинга соответствующих компаний. Говорить о недосказанности, сотворчестве и надмирных состояниях вообще не приходится. И пусть толкователи этих направлений не объясняют нам, простым смертным, что художник тем самым выражает свой протест против общества потребления. Неправда! Просто символы этого общества он превратил в новый идол для поклонения. А раз уж нашлись менеджеры арт-рынка, вкупе с искусствоведами и музейщиками, которые смогли это скормить обывателю за новое слово в искусстве, то это стало мгновенно прибыльным ремеслом с массой подражателей и последователей. Возвращаясь к вопросу, почему Уорхола не судили за плагиат, можно сказать, что в момент появления миллионных цен на его работы и помещения их в музеи, бренд фирм, выпускающих эту продукцию потребления, вырос неимоверно: еще бы, можно не проводить дорогостоящих рекламных компаний, а только твердить на каждом углу, что образ сладкой шипучки или томатного супа уже находится в музеях всех стран мира. Это ли не продвижение бренда!

Возьмем другой пример. В марте 2007г. в Москве открылась 2 международная московская биеннале под общей темой «Примечания: геополитика, рынки, амнезия». Чем чуднее и непонятнее тема — тем ближе к современному искусству.

Давайте наберемся мужества назвать вещи своими именами и сказать, наконец, что «король голый». Если не существует ни одного признака подлинного искусства, значит, нельзя даже отнести подобные эксперименты к области искусства.

Еще дальше пошло так называемое концептуальное или актуальное искусство. Оно имеет дело с демонстрацией самых низменных инстинктов и физиологических отправлений, которыми зрителей те же искусствоведы призывают не только любоваться, но и восхищаться, поскольку это отвечает духу времени и чрезвычайно (употребим шикарное словечко!) «гламурно». Поэтому появляются в прозрачных контейнерах мертвые животные в формалине, распятые шкурки убитых на глазах публики зверушек, кучи дерьма, свежеизвергнутого художником прямо на вернисаже, вода, собранная при омовении трупов и струящаяся по полу выставочного зала. Но венцом подобного рода извращений можно смело назвать сосульки из человеческих экскрементов, повисшие из окон Исторического музея и Эрмитажа над Красной и Дворцовой площадями Москвы и Санкт-Петербурга во время проведения 1 международного московского биеннале 2005г. Это уже не чудачество и оригинальничание отдельных представителей богемы. Это прямое и намеренное оскорбление чувства национального достоинства. Говорят, что это творение Ильи Кабакова — одного из отцов-основателей современного концептуализма. Об этом с горечью рассказал космонавт Алексей Леонов во время открытия своей выставки в Дипломатической Академии, добавив при этом: «При старом Пиотровском это было бы невозможно!» Алексей Архипович, конечно, прав. Позиция музеев, искусствоведов и руководителей министерства культуры заслуживают отдельного пристрастного разговора.

Все эти знаменитые биеннале финансируются из федерального бюджета, а кураторами выставок приглашаются известные западные эксперты. По данным ИТАР-ТАСС, на проведение 2 биеннале 2007 г. из госбюджета выделено 52 млн руб. Комиссар биеннале Иосиф Бакштейн о теме Второй Московской биеннале (сохраняю женский род слова «биеннале», как это нынче принято, хотя так и просится средний род как более соответствующий нормам русского языка), «ПРИМЕЧАНИЯ: геополитика, рынки, амнезия» выразился так: «В наши дни современное искусство, как и гуманитарная культура в целом, утрачивают то, что можно назвать их «легитимирующей функцией». Именно поэтому сегодня мы говорим лишь о примечаниях, заметках, которые искусство способно оставлять на полях макроэкономических битв, о принципиальной важности комментирования художником тех высказываний, которые делаются на языке Капитала и Большой политики». Чувствуете, если Вы, конечно, хоть что-то поняли, какое значение придается личности Художника!?

Газета «Коммерсант- власть» писала по этому поводу: «Государство, видимо осознав, что поддержка современного искусства – вопрос международного престижа страны, выделило на проведение второй биеннале 52 млн рублей». Были представлены такие мэтры современного искусства как Мэтью Барни (недоучившийся пластический хирург, модель, муж Бьерк) ныне самый выдающийся американский художник. Интерпретаторы его фильмов и инсталляций пытаются хоть как -то объяснить их смысл, но из смеси истории искусства, масонства, противогаза, вазелина, кровавой бани и нью-йоркского небоскреба смысл не извлекается! Но зато сводится, как пишет журналист, «в одно гламурное целое». «Впрочем, — добавляет журналист, — зрители завороженно смотрят это многочасовое видео как клип, не особенно задумываясь о смысле зрелища».

Все это делается для быстрейшего приобщения и «вливания» отсталого отечественного изобразительного искусства в мировой творческий процесс и арт-рынок. Для этого же устраиваются мастер-классы с иноземными специалистами для студентов наших творческих вузов. Расскажу попутно поучительную историю о том, как один наш молодой и талантливый художник, прельстившись огромными перспективами западного рынка, уехал работать в Германию. В России он постоянно получал заказы на портреты, устраивал персональные выставки и быстро шел по пути признания и известности. На Западе никаких заказов не было, и когда он устроился преподавать в один из художественных вузов, то пришел в ужас. Никаких знаний и навыков в области рисунка, композиции, технологии от студентов не требовали. Нужно было только придумать, как «выпендриться» позабористей и поскандальней. Он вернулся.

Такая политика в области культуры дает свои плоды. Во всяком случае, уже встречаются на американских аукционах работы наших художников с изображениями, а la Уорхол, например, трафаретно размноженного портрета Сталина. Есть случаи покупки нашими толстосумами работ Уорхола в качестве подарка ребенку на день рождения. Так что «правильным путем идем, товарищи»! Однажды ведущий передачи «Апокриф» канала «Культура» Виктор Ерофеев собрал в студии ведущих специалистов по «московскому концептуализму». Выступая перед школьниками старших классов, все эксперты объясняли ребятам, что это замечательное направление в искусстве, которое не всем дано понять, что оно собрало под свое крыло выдающихся личностей и что тот птичий язык и заумь, на котором они говорят, и есть проявление высочайшего интеллекта. Говорят, что эти люди занимаются уборкой, что они подобны «санитарам леса», что они – талантливые теоретики искусства.

Что-то в это не верится. Наоборот, кровь, навоз и урина — самые излюбленные материалы нынешних первоткрывателей. Одна моя остроумная подруга так объяснила разницу между перформансом и инсталляцией: «Когда художник в чем мать родила скачет на четвереньках, ведомый на поводке, и лает на публику, собравшуюся на открытие выставки, — это перформанс. Когда он же садится в уголке справить большую нужду — это тоже перформанс. А вот результат его усилий, на который любуется публика, —  это уже инсталляция». Согласитесь, что попробуй этот художник проделать такие штуки на улице или в ином общественном месте, его призвали бы к порядку. А тут все в восторге, что заставляет задуматься о «слепых поводырях слепых». Или вот еще пример. Во время проведения 10-го фестиваля «Роза мира» был реализован проект «Раскрасим Москву!», согласно которому фасады домов в некоторых районах были отданы на растерзание художникам, «поп-артистам», из разных стран мира. В новостях канала «Культура» взяли интервью у голландского художника Отто Уильямса, и он восторженно и простодушно сказал буквально следующее: «Я потрясен теми возможностями, что открываются в Москве. Нигде в мире это было бы невозможно. Если бы я попробовал где-нибудь на Западе расписать подобным образом жилой дом, я тут же был бы арестован и мог попасть в тюрьму». Представляете?

Есть и польза от этих изысканий. Когда Комар и Меламид попытались в своем известном проекте «Выбор народа» (1994-1997) путем социологического опроса определить пристрастия людей в изобразительном искусстве, оказалось, что, независимо от страны, национальной принадлежности, люди во всем мире отдают предпочтение изображениям природы, детей и зверушек и не любят ужасы и страхи.

Возвращаясь к передаче «Апокриф», надо с сожалением отметить, что только один человек в студии решился сказать, что все эти эксперименты ничего общего не имеют с искусством и ничего не дают душе человека.

Там, куда стекаются огромные деньги, нет места сантиментам и брюзжанию «о вечном и прекрасном». Не работают и аргументы научно доказанного вымирания нации из-за отравления недоброкачественной пищей духовной, хотя этот процесс получил название «эпидемия преждевременной смертности».

Что же сделало художников этих направлений столь популярными и провозгласило их «неискусство» художественным достижением 20 века? Только одно: они стали явлением рынка искусства или арт-рынка.

Что же такое рынок искусства, как он работает и какими средствами добиваются успеха на этом интересном и престижном секторе рынка?

Обсудим это на примере западного арт-рынка, сформировавшегося более 250 лет тому назад. За последнюю четверть 20 столетия главный механизм рынка искусства приобрел все черты биржевого ценообразования.

Во всем мире эта система существует не на идее спонсорства или меценатства, а на получение прибыли, направляемой каждым участником рынка в свою профессиональную сферу.

Движущей силой рынка искусства является система финансовых котировок, основанная на аукционных продажах. Она исполняет роль регулятора между количеством произведений искусства, входящих в оборот арт-рынка и размещаемым на нем капиталом. Ценообразование осуществляется за счет весьма разветвленной системы аукционных торгов и введения их результатов в международные каталоги. Аукционные торги определяют текущую рыночную цену на художника, связывая тем самым воедино эстетическую, историческую и финансовую ценности произведений искусства. В свою очередь, акции успешно работающего аукционного дома являются привлекательным активом для размещения средств на биржевых торгах. Работает механизм как бы двойной котировки: сначала – котировки имен художников, направлений и стилей искусства, затем – акций самих аукционных компаний. Наибольший эффект достигается в случае образования холдинговых компаний, в которых финансовые механизмы и механизмы арт-рынка работают на совместный максимальный результат.

Годовой оборот мирового арт-рынка достигает нескольких сотен миллиардов долларов США. Торговля картинами считается стабильным, доходным и престижным бизнесом, а вложения средств в этот сектор рынка – надежными. Цены на западном рынке давно уже стали исчисляться десятками, сотнями тысяч и даже миллионами долларов, а объём средств, истраченных на произведения искусства, неуклонно растет.

В чем же состоит привлекательность вложений в этот рынок, в чем кроется отличие произведения искусства как товара от других потребительских товаров? Уникальность их состоит прежде всего в том, что они имеют наряду с художественной ценностью почти неограниченный потенциал роста цены во времени, т.е. высокую финансовую емкость. На этапе «раскрутки» имени художника или художественного направления используются те же технологии, что и при продвижении прочих потребительских товаров или при проведении выборных компаний. Реклама может быть добросовестной или недобросовестной, информация достоверной или недостоверной, доступ к средствам массовой информации ограниченным или неограниченным и так далее.

Таким образом, очень важной является возможность вложения средств и создание убедительной для потенциального потребителя легенды. Скандал и эпатаж — один из распространенных приемов продвижения. И это родилось не сегодня. Жена Дали, Гала, успешно его использовала на протяжении всей их жизни. При этом сам Дали откровенно говорил, что его богатство основано на кретинизме публики.

Что в России? До революции рынок искусства у нас начал успешно развиваться и если бы не I мировая война и последовавшие за ней революция, гражданская война и закрытость советского режима, то наше искусство успешно вписалось бы в цивилизованный мировой рынок.

Уже к концу 19 века в России существовала шкала признаков, определяющих ценность, произведения искусства. Учитывалось многое: все то, что составляло достоинства работы, а также технические особенности, влияющие на образование продажной цены.

Определяли:

«труден» ли сюжет,

велико ли количество персонажей,

«ловко» ли картина написана,

«строго» ли нарисована,

«свежи» ли краски,

переданы ли «жизнь и выражение»

Цена зависит также и от размера. Так, Верещагин в 1879 г. установил максимальную цену в 7000 рублей за картину «Пленные», взяв ее за своеобразную «единицу измерения». Остальные, меньших размеров, он оценил следующим образом: картина, размером в половину «Пленных» – стоила и половину от 7000 рублей, размером в 1/4 – 1/4 от 7000, соответственно. Придавали значение и законченности работы. Третьяков купил у Левитана картину «У омута» при условии ее доработки художником. Учитывался также срок работы над произведением и такая статья расходов как издержки на написание картины. Существовала градация цен по жанрам. Влияло на цену и общественное мнение о таланте художника, т.е. его известность, успех на выставках, прежняя «покупаемость», признание у музейщиков и коллекционеров.

Уже в начале 20 века магазины стали переходить к новым формам: устраивать постоянные выставки-продажи и открывать галереи. Так, И.Репин в 1907г. передал для выставки-продажи через магазин Аванцо 27 своих работ, в том числе 16 портретов.

Попытки создания «свободного рынка» по реализации произведений искусства предпринимались все шире, формы становились разнообразнее.

В 1900г., после успеха русских художников на Всемирной выставке в Париже, хранитель Люксембургского музея сделал официальный запрос самым крупным из них на создание живописных произведений, которые могли бы составить постоянный раздел русского искусства в экспозиции музея. Возник конкретный интерес к творчеству наших соотечественников. Возникли связи с известными французскими и немецкими торговцами картинами. Наши коллекционеры были своими людьми в художественном мире Парижа. Клод Моне, Анри Матисс, Пабло Пикассо были приобретены и попали в Россию благодаря этим связям.

Между тем, отношения с Западом носили в основном эпизодический характер из-за больших расстояний, дополнительных расходов на транспортировку, а также из-за недостаточного знания русскими «правил игры» на западном рынке искусства.

Художник на Западе уже тогда «раскручивался», и маршаны (арт-дилеры) уже тогда владели этой технологией. Прорывом были «Русские сезоны», организованные Сергеем Дягилевым. Интерес к русскому искусству очень сильно возрос. Однако дальнейшее развитие связей было прервано. С началом войны 1914г. произошло резкое подорожание картин и взлет покупательской способности. Народился новый тип покупателя – абсолютно невежественного в вопросах искусства, но очень разбогатевшего на войне и биржевых спекуляциях. Он, этот покупатель, покупал картины целыми партиями, резонно считая, по словам одного из скупщиков, что «вкладывать деньги в скупку картин по нынешним временам выгоднее, чем вкладывать капиталы в процентные бумаги».

В СССР существовал не свободный рынок искусства, а система государственной поддержки искусства – очень четкая и жесткая. Государство выступало в роли заказчика и покупателя произведений художников. В бюджете была специальная статья расходов на эти цели. Существовала также система отбора и продвижения самих художников, основу которой составляло соответствие идеологическим установкам. Были выработаны стандарты продвижения и стандарты самого существования человека как профессионального художника. Например, он обязательно должен был быть (или стремиться стать!) членом Союза художников, ибо только внутри такой структуры он мог получать заказы и поднимать свой статус, т.е. участвовать в престижных выставках, получать звания заслуженного и народного художника и, в конечном счете, работать по самым высоким расценкам. В ином случае, сколь бы талантлив художник ни был, он рисковал подпасть под статью о тунеядстве. Расценки утверждались Министерством культуры и принимались художественным фондом. Они были сугубо внутренними, т.е. имели хождение только внутри границ государства и никакого соответствия с существующими в мире ценами не имели.

Была создана система художественно-производственных комбинатов, которые являлись посредниками между заказчиком и художниками и именно они определяли конкретных исполнителей, причем сам заказчик не оказывал влияния на выбор художников.

Стоимость заказа зависела от таких факторов как: техника, жанр, размер и наличие у автора соответствующего художнического статуса – наград и званий.

Заказчиками выступали государственные учреждения, которые платили деньги из статьи госбюджета «на искусство» и, если они не успевали потратить эти деньги в текущем году, они лишались их на будущий год.

Таким образом производился идеологический отбор не только угодных режиму художников, но и направлений и стилей в творчестве.

Между тем, мощные корни, заложенные предыдущим развитием нашего искусства, классическая школа обучения мастерству сохранилась во времена СССР и сейчас западные эксперты, изучая эту фазу развития русского искусства, называют его не столько «соцарт», т.е. «социалистическое искусство», а «русский импрессионизм», признавая тем самым за ним несомненные художественные достоинства, покупая его в музейные, корпоративные и частные коллекции.

Начиная с 70-х годов 20 века идеологические узы стали ослабевать, художники даже получили возможность создавать альтернативные Союзу художников творческие объединения (например, Московский союз графиков), общаться с иностранными покупателями и тем самым получать не только идеологическую, творческую, но и финансовую независимость. Кроме того, они получали известность на Западе, а вслед за этим и признание у себя в стране. Правда, таких художников было считанные единицы и отбирались они западными покупателями в основном по принципу «свободы критики СССР», что, несомненно, способствовало его развалу.

Что же делать в сложившейся ныне ситуации?

Интенсивно и профессионально работать в таких направлениях:

Выводить отечественные предметы подлинного искусства на внутренний и международный рынок так, как это делают китайцы, поднявшие цены на китайское искусство до миллионов долларов, а по объемам продаж опередившие даже Францию.

Всячески развивать систему аукционных торгов и вводить результаты продаж в международные каталоги.

Принять в качестве государственного стандарта запатентованный в России, Украине и странах ЕС метод оценки рыночной стоимости произведений искусства и иных параметров, регламентированных системой ТЭС.

Провести оценку, классификацию, паспортизацию, маркировку и введение в национальный реестр России всего культурного достояния, хранящегося в виде музейных коллекций.

Внедрить в России и на мировом арт-рынке систему биржевых котировок имен художников, стилей и направлений в искусстве, предложенную и запатентованную в России в качестве не имеющего аналогов финансового инструмента.

Понять, наконец, что наше искусство интересно миру своим своеобразием, сохраненной школой и множеством талантливых людей. Перестать принимать за образец и высшие достижения искусства то, что искусством вообще не является. Вспомнить, наконец, с гордостью, что придворными художниками английского и папского дворов являются именно русские художники. Заподозрить Ее Королевское Величество или Его Святейшество в непонимании новых веяний или неумении отличить искусство от неискусства не приходится.

Выдвигать и поддерживать на государственном уровне талантливых молодых художников.

Начать широкомасштабную культурную экспансию, поддержанную на самом высоком уровне, как это делает, например, Китай.

Использовать метод продвижения отечественных производителей на зарубежные рынки за счет организации культурологических акций.

Разнообразие русского искусства практически безгранично, поскольку мы сохранили школу и ресурс этот в отличие от сырьевых ресурсов, возобновляемый. Давайте переходить наконец на здоровую «пищу духовную» отечественного производства, и всячески ее пропагандировать везде в мире, чтобы не получилось так, как это было с пресловутыми «ножками Буша», оказавшимися сущей отравой. Хотелось бы, чтобы на уровне принятия решений поняли, что иначе не выживем!

Зоя Кутейникова