На одном из писательских съездов в середине двухтысячных годов гость из Москвы, известный поэт и прозаик Иван Голубничий, на вопрос, кого бы он выделил из молодых авторов, назвал несколько имён, но особо отметил одно – Светлана Замлелова. Он посоветовал обратить внимание и на её литературное мастерство, и на обширную эрудицию, и на глубину рассуждений в совокупности с философским взглядом на прошедшее и настоящее. Словно услышав отзыв коллеги, Светлана Замлелова всем своим дальнейшим творчеством стремится соответствовать ему, совершенствуя мастерство, выпуская в свет литературоведческие статьи, очерки, повести и романы, редактируя литературный портал «Камертон» и журнал «Великороссъ».  В этом году вышел её новый роман «Исход», который привлёк внимание и критиков, и читателей. Читателей – потому что написан увлекательно, при этом действие происходит в России предреволюционного периода, что даёт дополнительную пищу для анализа и сравнений времени и событий. А критиков – потому, что продолжает традиции большой русской прозы, для которой важен и стиль, и язык, и, главное, нравственные качества героев, их поиски смысла жизни, мучительные переживания и трагические повороты судьбы, совпадающие с изломами отечественной и мировой истории. В подтверждение сказанному приведу короткий отрывок из романа, в котором, на мой взгляд, отразились его основные мотивы, и этот отрывок наглядно демонстрирует, насколько актуальными остаются спустя сто лет тема и содержание романа:

Самая главная беда человека в том, что он не хочет быть человеком… Мир обустроен сильными для сильных, и слабым в нём неуютно. Сильные государства, нации, классы, сильный пол и сильные особи… Призывы к любви и кротости – это всего лишь робкая попытка обуздать сильных и убедить их не есть слабых живьём… Мужским или женским бывает только тело… Ищи настоящего человека, а главное – будь человеком… Не все люди, которых ты встретишь, окажутся теми, за кого себя выдают, то бишь людьми. Поэтому – ищи человека!..

О том, как и где искать человека, в том числе, человека пишущего и читающего, как пишется и что читается, и, главное, как ему живётся в условиях, когда кризис становится нормой жизни, а сама жизнь всё менее располагает к чтению и письму, мы говорим с писателем и редактором, литературоведом и философом Светланой Замлеловой.

В творчестве у каждого свой камертон…

В.С.: Говорят, в творчестве у каждого свой камертон. Кстати, музыкальный камертон настроен на ноту «ля». И, хоть, призывая уйти от пустословия, советуют: «Не надо ля-ля», тем не менее, без чистоты звуков (в том числе, и этой ноты) и слов, без точности мыслей, общее звучание искажается. И потому без камертона, особенно, нравственного, трудно. Вы редактор журнала «Камертон». Какие ноты и мелодии в душе были до его появления? С чего начиналась литература для Вас?

С.З.: Литературной деятельностью я занимаюсь лет пятнадцать. Именно тогда я стала не просто записывать забавные случаи из жизни, а писать на основе таких происшествий небольшие рассказы. Кстати, тогда же я на опыте убедилась, что литература обладает своего рода психотерапевтическим эффектом. То есть стоит описать события или ощущения, как в скором времени обнаруживается, что описанное будто бы стёрли из памяти, и то, что недавно воспринималось живо и ярко, кажется далёким и почти невозможным. Так что всем рекомендую просто записывать свои неприятные впечатления – таким образом вполне можно от них избавиться. Первое время я не пыталась публиковать написанное, да и с миром литературы никак не была связана. Но однажды отец одной моей приятельницы купил в электричке литературный альманах. Спустя какое-то время альманах попал ко мне и стал первым звеном в цепочке литературных знакомств. Уже потом я попробовала себя в переводах, в публицистике, стала заниматься крупной формой. Литература так разнообразна, что никогда не позволит скучать тому, кто относится к ней серьёзно.

В.С.: Вы – известный философ, литературовед, писатель, переводчик, критик, редактор… Как удаётся всё это совмещать? Какие приоритеты для себя считаете наиболее важными? Что подпитывает вдохновение?

С.З.: Слово «известный» – это очень опасное слово, я видела, как оно буквально сводит людей с ума.

Несколько лет назад в одном интервью я высказалась в том смысле, что среди современных известных писателей по-настоящему интересны очень немногие. Под «известными» я понимала тех авторов, чьи книги продаются во всех книжных магазинах страны, о ком не умолкает пресса. Как вдруг после публикации интервью на меня обрушился вал писательского негодования. «Позвольте! – думала я. – Да ведь речь-то не о вас…» Но тут поняла, что негодование связано с тем, что все эти писатели тоже считают себя известными. Известность внутри довольно узкого круга внушает людям иллюзию широкой известности. А тут ещё и социальные сети, где число подписчиков и комментаторов может совершенно сбить с толку. Помните, как у Конан Дойла: «Если рассудок и жизнь дороги вам, держитесь подальше от торфяных болот». Для писателя такими «торфяными болотами» являются мысли о собственной известности, значительности или даже гениальности. Одно дело – получать удовлетворение или удовольствие от творчества, и совсем другое – мнить себя «новым Гоголем». Когда человек уже не в состоянии скрыть, как высоко себя ценит – плохо дело. Если абстрагироваться от «торфяного болота», то всё перечисленное Вами и есть, по сути, литература. Даже философия так тесно с ней переплетена, что подчас границы не видно. Приоритеты же всё время меняются, литература действительно дарит богатство возможностей, позволяя, в зависимости от настроения, заниматься весьма разнообразной деятельностью. А вот что касается вдохновения, то соглашусь с Джеком Лондоном: ждать вдохновения не стоит, «за ним надо гоняться с дубинкой». Это значит, что вдохновение приходит во время работы. Главное – отбросить страх перед чистым листом и начать писать, делать наброски или зарисовки, создавать, творить новый текст, новое литературное измерение. Шаг за шагом, писатель перемещается в творимый им мир, где остаётся уже наблюдать и записывать.

В.С.: В Вашем творимом мире не только повести, романы, критические статьи и эссе, но и литературно-исторический журнал «Камертон». Как возникла идея его появления?

С.З.: Журнал «Камертон» существует в сети с 2009 года, то есть уже достаточно долго. С самого начала он задумывался как журнал для писателей из бывших советских республик, пишущих по-русски. Но это не означает, что у нас нет переводов с языков бывшего СССР. Более того, в «Камертоне» можно встретить и переводы с языков дальнего зарубежья. Например, с сербского или болгарского. Журнал изначально ставил перед собой задачу поддержки русского языка и русской литературной традиции не только и не столько в России, сколько в странах ближнего и дальнего зарубежья. Поэтому журнал ориентирован на тех авторов, для кого русский язык продолжает, несмотря ни на что, оставаться родным, кто хочет говорить и писать по-русски и не позволяет тем самым окончательно выдавить русский язык из других стран, замкнув его в пределах России. На сайте собрана уникальная электронная библиотека современной литературы – проза, поэзия, публицистика известных и молодых писателей России и стран — бывших советских республик. Сегодня журнал знают, читают и цитируют.

Стоит вспомнить и о курьёзах, когда, например, издания, относящиеся к нам, как к конкурентам, распускают о журнале нелепые слухи. Вплоть до того, что «Камертон» финансируется не то ЦРУ, не то ФСБ, не то всеми разведками сразу. Одна дама в комментариях на некоем недружественном сайте даже поведала историю, как по телефону в редакции «Камертона» с ней говорил мужчина на ломанном русском. С английским акцентом он якобы приглашал её стать автором журнала. Но она, по собственному её выражению, «устояла». Всё это, конечно, и нелепо, и глупо, и смешно. Хотя в современном мире такая реклама неплохо работает. Что это – зависть или нездоровая конкуренция – не берусь судить. Одно можно сказать, что фантазёры эти только привлекают к нам внимание.

«Жизнь – это движение, исход из застывших состояний»

В.С.: «Жизнь – это движение, исход из застывших состояний». Это фраза из вашего нового романа «Исход», в котором можно увидеть отражение нынешних событий, несмотря на то, что действие в романе происходит сто лет назад. Расскажите немного о своем романе.

С.З.: Роман «Исход» вышел в 2018 г. в московском издательстве «У Никитских ворот». Сюжет не связан с современностью, события романа происходят на рубеже XIX-XX веков. Название следует понимать в библейском смысле, но не буквально – не как исход евреев из Египта, а иносказательно – как стремление человека от лишений в землю обетованную.

Любая жизнь – хоть отдельного человека, хоть народа или человечества в целом – это и есть исход. Можно сорок лет бродить по пустыни, а можно, блуждая, так и не найти своей земли обетованной. Русское общество пережило свой исход в 1917 году. Единственное, что невозможно – это вернуться назад. Как ещё любят говорить – «к истокам». Тем более что «истоки» могут оказаться у каждого свои, а в этом случае неизбежен хаос. Была также задача показать путь в революцию, превращение человека в бунтаря. Человек, постоянно отторгаемый обществом, выпихиваемый куда-то на обочину жизни, рано или поздно возмущается, приходя к пониманию, что такое общество должно стать иным. Мир устроен сильными для сильных, слабым тяжело и неуютно в этом мире. Но однажды слабые восстают. Или, как сказано в Библии, «Униженные возвысятся, а возвышающие себя унижены будут». Хотелось, чтобы произведение получилось занимательным, поэтому здесь и приключения, и драма, и немного от авантюрного романа. Кроме того, вымысел переплетается с действительностью, поскольку некоторые персонажи имеют реальные прототипы.

В качестве иллюстрации сказанного предлагаю ещё один отрывок из романа, очень актуальный и для сегодняшнего дня:

Всё, всё на свете придумано человеком! И нет ничего другого на свете!.. Навыдумывал себе религий, сословий, семей – всё придумал и сам играет… А не будешь играть – тебя сожрут. Надо быть сильным, чтобы не играть… Всё человечество едет в одной рассохшейся телеге. И многие думают: «Спрыгнул бы, да некуда…» И едут дальше. Им тесно, скучно, и от скуки нравится им дробиться, а потом ненавидеть друг друга. Так что забывают они о главном: родились-то все прежде всего людьми! А уж потом мужчинами и женщинами, русскими и поляками, христианами и иудеями… Вот все грезят о революции, но спроси: чего они хотят увидеть после революции?.. Многие понятия не имеют… Людей разделяет пошлость, когда главное заменяют неглавным. А что есть главное в сообществе человеческом? Любовь, жизнь во имя ближнего своего. И какое имеет значение, кто твой ближний – китаец, мусульманин или женщина?.. Но люди в пошлости своей забывают главное, забывают, что они люди…  Зачем все живут?.. Зачем всё это?.. Жизнь – это движение, исход из застывших состояний. Исход, потому что обратного пути нет… Помнишь ты, что стало с женой Лотовой?.. А почему, ты думаешь, она обратилась в соляной столб? Попытка вернуться назад – это самоуничтожение…  Жизнь – это движение, а смысл этого движения – поиск. Человек ищет, даже не сознавая этого. Можно сказать, что все мы ищем друг друга,  живём, чтобы найти человека… Не любого скота в человечьем обличье, а настоящего человека!..

В.С.: Как редактору журнала читать Вам приходится много. Но это по работе. А что читаете для души?

С.З.: Для души предпочитаю читать то, что проверено временем – русскую, советскую, зарубежную классику. Этот источник неисчерпаем, не думаю, что мне или кому бы то ни было хватит жизни перечитать всё лучшее, что создано человечеством. Конечно, читаю и современную литературу. В том числе, и какие-то модные новинки. Из последнего, например, это «Ночное кино» Мариши Пессл или «Книга зеркал» Эуджена Чировици. К современной отечественной литературе, за редким исключением, отношусь настороженно.

В.С.: Почему? Что вообще происходит с литературой? Видимо, не зря популярна фраза «Читатели почитывают, писатели пописывают». Но ведь пишется и серьёзная литература?

С.З.: Конечно, и определенный спрос на серьёзную книгу существует. Но, думаю, число тех, кто читает такие книги, всё же, сократилось. Современная литература переживает какой-то кризис, связанный с изменениями, начавшимися после 1991 г. Современный писатель измельчал, но измельчал и читатель. Сегодня существует медийная, то есть всем известная и доступная литература, и литературная резервация. Современный читатель знаком именно с медийной литературой или премиальной паралитературой. Всё остальное до него как правило не доходит. Читателю порой просто невдомёк, что книги, которые заполняют прилавки, это отнюдь не всё и далеко не лучшее, что создаётся сегодня на русском языке. Кстати, о языке. Современный писатель зачастую вовсе не владеет литературным языком. И в деградации отечественной словесности виноваты, в первую очередь, критики.

Это с их подачи не слишком талантливые и умные и даже не очень мастеровитые авторы стали сегодня лучшими писателями России. Наиболее удачливые критики обслуживают книгоиздательский бизнес. Остальные пытаются примазаться к «раскрученному» писателю, чтобы и на себя обратить внимание. Что касается издателя, то его дело – коммерция. Есть книги исключительно коммерческие, они издаются либо в сериях в расчёте на целевую аудиторию, либо под неким модным brand`ом. А есть то, что издаётся, условно говоря, «по просьбе нужных людей». Если вы написали гениальный текст, но не укладываетесь в серию, не имеете человека, могущего похлопотать за вас, а имя ваше пока не стало brand`ом, то и шансов быть изданным в ведущих издательствах у вас почти нет. Хорошая литература, как и хорошая музыка, живопись, хорошее кино, воспитывают вкус. Если читатель вырос на Пушкине и Диккенсе, то к современной литературе ему придётся подходить с ситом. Но главное – ему не заморочат голову рекламной или премиальной трескотнёй, зато хороший, настоящий текст он прочтёт с удовольствием.

Национализм — это патриотизм, потерявший благородство

В.С.: В идеале литература должна воспитывать благородство, любовь к своему Отечеству. В реальности всё обстоит не совсем так. Как воспитать достойного человека? Почему рядом с патриотизмом проявляется уродливое отражение национализма и даже нацизма?

С.З.: Всякое явление, доведённое до крайности, обращается в свою противоположность. Даже духовная жизнь прекрасна при господстве меры. В противном же случае праведность сменяется фарисейством, доброта – безволием, строгость и дисциплина – жестокостью. Что такое «патриотизм» в самом общем смысле? Это любовь к своей стране. Точно так же, как «национализм» есть всего лишь любовь к своему народу. Однако именно доведение до крайности прекрасных, в сущности, явлений, стало причиной того, что слова «патриотизм» и «национализм» нередко употребляются чуть ли не в качестве ругательств. О любви к Родине можно говорить много и безразлично. Можно, зевая, проводить мероприятия, возлагать цветы, писать стихи про берёзку и рябину. Но можно ли называть это патриотизмом?.. Подлинный патриотизм – это созидание на благо страны, понимание способов постижения бытия своим народом, приятие и разделение этих способов. Это отнюдь не слепая любовь, не замечающая недостатков, чванливая и заносчивая. Воспитать людей, любящих и понимающих свою страну нельзя, искажая историю и растаптывая культуру. Но, к сожалению, именно это сегодня и происходит… Патриотизм или любовь к своей стране сохраняется, пока мы знаем народные сказки и классическую литературу, пока мы помним пословицы, и воспринимаем национальную музыку и имеем верное, объективное (насколько это, в принципе, возможно) представление об истории своей страны – без грубых или нелепых искажений и фантазий. Пока всё это доступно и понятно, народ остаётся собой. А уж о том, чтобы это богатство никто у нас не украл и таким образом не изменил нашей физиономии, стоит порадеть самим.

В.С.: И, всё же, почему человечество не прислушивается к добрым советам, не вчитывается в мудрые книги, не следует христианской морали, в конце концов. Ведь Слово, которое было в начале, учило добру и милосердию. Где оно?

С.З.: Наверное, потому что человек по природе своей порочен. О том же говорит и Библия: первородный грех исказил природу человека. Грехопадение привело к потере человеком первозданного состояния, отпадению от Бога в греховное состояние. Именно поэтому человек не может не грешить и всю свою жизнь должен противостоять греху. Наука говорит, что современный человек – это продукт эволюции. А в процессе эволюции человек, как и любые другие существа на планете, учился выживать. Тот организм более живуч, что умеет лучше приспосабливаться. Грех – это и есть следование своей животной природе. Культура, в том числе, и религия, стараются облагородить человека, но, следует признать, что человеку это отнюдь не всегда нравится.

Премии дают люди. А утверждает или нет время. Оно справедливо.

В.С.: Как оцениваете результаты присуждения Нобелевской премии по литературе по итогам последних лет и исключение литературы из Нобелевского списка вообще в этом году? И параллельно – что можно сказать о конкурсах «НацБест» и «Большая книга»?

С.З.: К сожалению, премии во всём мире перестали быть тем, чем задумывались, возможно, изначально.

Принцип бытия современного мира – «казаться, а не быть» – не обошёл и премиальную сферу. Одно могу сказать совершенно точно: современные премии не свидетельствуют, как правило, ни о чём. Точнее, они могут подсказать, что награждённый имеет нужных и полезных знакомых, что издатель, возможно, решил заняться созданием нового модного brand`а, а может быть, зажглась звезда нового политика или общественного деятеля – но о литературных достоинствах книги ведущие премии ничего не скажут. Премии в современном мире дают не за что-то, а кому-то. Наверное, есть исключения, очень может быть, что в провинции всё обстоит иначе и люди действительно ищут хорошие талантливые книги или произведения. Но названные Вами конкурсы заняты отнюдь не поиском талантов. Ведь что такое премия – это путь к продажам, это возможность обратить на себя внимание иностранных переводчиков и издателей. Это такой же маркетинговый ход, как, например, «тотальный диктант», экранизация, инсценировка или что-то ещё в этом роде.

В.С.: Мы строим планы на жизнь. Но у жизни могут быть совсем другие планы на нас… Обычно планами предпочитают не делиться, чтобы не сглазить. Тем не менее, о каких планах можно сказать? И что пожелаете коллегам?

С.З.: Творческих планов много, хотелось бы, чтобы все они или хотя бы частично сбылись. Того же и всем желаю. А русской литературе хочется пожелать пробуждения и обновления.

Беседовал Владимир Спектор