Книга Дарьи Сакулиной «Солнце Севера» в своей меланхоличности цельна, единоначалие всего, в неё вписанного, ощутимо сразу по прочтении. Не то чтобы стокгольмский синдром, но нечто сильно подействовавшее на становление автора, на выбор его писательской манеры, присутствует от корки до корки. Исповедальны ли стихи в сборнике?

В основном, да. Но, увы, читатель натыкается от текста к тексту на некого собирательного североморско-ереванского героя-возлюбленного поэтессы, на его красный «Москвич» и прочую атрибутику её пылкой юности. Простительно ли такое замыкание, смыкание всех слов и дум на конкретном человеке-причине? Наверно, близкие, знакомые Дарьи воспримут это спокойно, привычно, как должное, присущее ей, что же касается стороннего, постороннего – возможна его озадаченность и списание сего грешка на природу женской лирики. Sentimental journey продолжается от страницы к странице. И, что важно, по Окуджаве, выходя из книжки, понимаешь: ««До свидания, околица!» и ничего, ничего впереди».

В силу вышесказанного интересней остановиться на присутствии географии, жизни вообще, её примет в стихах. Зимнее настроение, в соответствии с названием книги, преобладает в versus.

Неповторима графика зимы,

Обнажена, настойчива, игрива.

На улочках старинной Костромы

Уютно пахло хлебом, кофе, пивом.

Это строчки с дороги, из путешествия. А вот о родных для петербургского поэта из Ломоносова (Ораниенбаума) местах:

Первым льдом затянуло Карость,

Изворотливую как змейку.

Снова землю корёжит старость

На зелёной вчера аллейке.

А рябина в воде заплещется,

Закачается, будто пьяная.

Сразу вспомнятся, померещатся

Наши зимушки окаянные.

А мне сразу вспомнилась Марина Цветаева со школьно-хрестоматийным «Красною кистью рябина зажглась…» И, конечно, по лексике вопросом: не намёк ли на «Окаянные дни» Ивана Бунина упоминание зимушек с таким эпитетом. Если такая соотнесённость с классиками держалась в уме писавшей, это добавляет очарованья тексту.

На полотнах зари раскрывается русский пейзаж

Оловянные дни и холодные волглые ночи.

Технически важна некоторая небрежность автора: частые глагольные слабые рифмы, к примеру. Насыщенность текста деталями быта. Стихи, вцепившиеся в жизнь. Ни вверх, ни вниз. Есть в этом и основательность, устойчивость, что радует, но одновременно и невозможность, слишком ранняя, ухода от привычности.

Интересно, что тексты первой части «Осенью сердце совсем безоружно» страдают неудачностью, не проработанностью финала в ряде текстов, где задел к развитию внутренней трагедии, истории оказывается сильнее финала, того, для чего он и был начат. Во второй части «Зимние сумерки» собраны более острые по настроению катрены. Они преимущественно ретроспективны, но приятен уход от подношения любимым к своей собственной персоне, её историям, к городу, к детству.

Третья часть «Лучше запомнить имя», как обрамление сердцевины книги, вместе с первой частью снижает уровень страстности, склоняется к тому же лирическому чувству, с которого сборник начинался.

Теперь о забавном. Некоторые выпады в духе патриотической поэзии смешны, как неудачные повторения классиков. Как пример.

Не надо ни Стамбулов, ни Парижей,

Мне б окунуться в прелесть детских снов».

Сходу появляются в памяти советская песня «Не нужен мне берег турецкий…» и строки рязанского любимца публики Сергея Есенина про то, что, конечно, «не надо Рая, дайте Родину мою». Жаль, что невзыскательность автора к себе здесь подвела, и он попался в ситуацию неудачного подражания, стилизацией выглядящего.

Важно, что сборник «Солнце Севера» — третья книга Дарьи Сакулиной. Со своими несомненными достоинствами (к примеру, авторскими фотографиями в качестве иллюстраций), стилевой выдержанностью, узнаваемостью писательского почерка. И книга эта окажется по человеку многим читателям, как и автор. Ведь «даже эта песенка найдёт себе эфир», как утверждают знающие певцы. Их песенкам – стадионы, а камерной поэзии – совсем другие аудитории.

Сергей Уткин