Дежа вю (от франц. Dйjа vu — уже виденное) —

общее обозначение специфических субъективных

ощущений человека, толкуемых как иллюзии памяти,

в силу которых ему кажется, что происходящее ныне

уже происходило ранее

(наблюдалось, думалось, слышалось и переживалось им когда-то).

(Краткий психологический словарь)

Этот городишко выскочил из-за поворота так внезапно, что Сергей машинально нажал на тормоз. Только что он был совершенно один на дороге среди холмистой равнины, только что он прикидывал, как ещё далеко до цивилизации, как вдруг по обочинам  шоссе замелькали яркие рекламные щиты, а заботливо укутанные зеленью коттеджи пробудили мысли о завтраке в прохладном придорожном кафе и запотевшей бутылочке «Колы».

Миронов довольно улыбнулся. Городок не был отмечен на карте,  и его появление было весьма неожиданным. Однако  это была приятная неожиданность. Аккуратные двухэтажные домики напоминали картинки проспектов туристических фирм. Лица нарядно одетых прохожих светились улыбками. Стайки гусей на тротуарах двигались степенно и торжественно. Бросалось в глаза непривычное отсутствие на улицах мусора. Почти физически ощущалось, как волна за волной накатываются ощущения праздничной  беззаботной атмосферы. Сергею на мгновение показалось, что всё это он уже испытывал когда-то; вот так же неторопливо проезжал он по этой  идеально ровной мостовой, так же молча провожали его равнодушными взглядами дремавшие у  дверей магазинов собаки, и даже прохожие на улице казались знакомыми. «Дежа вю», — усмехнулся он, вспомнив своего друга, физика по образованию, который был просто помешан на аномальных явлениях и всё сводил к выведенному им закону круговорота жизни в природе. По его мнению,  за ничего не объясняющими наукообразными терминами люди прячут свою неспособность и нежелание разобраться в реальных причинах происходящих событий. Так и «дежа вю»  он объяснял не иллюзорными, а реальными воспоминаниями о прошлых жизнях. Сначала Сергей пытался  образумить друга, возражая, что, даже если и были эти «прошлые жизни», то вряд ли они были так  уж похожи друг на друга. Однако  никакие доводы не имели успеха, ибо тут же  разбивались о новые, еще более фантастические теории. К примеру, как аргумент в споре часто использовалась идея о параллельных мирах, об их периодических пересечениях и взаимном влиянии друг на друга. И Сергей махнул рукой на чудачества своего товарища.

Кафе «Шашлычок» расположилось на центральной площади города. Красочно оформленные витрины обещали экзотические блюда кавказской кухни. У входа стояла красная  «иномарка», из которой доносилась негромкая мелодия. Сергей припарковался рядом и зашел в кафе.

В прокуренном зале пахло кислым пивом и подгоревшим мясом. Подвыпившая компания  облепила стол, уставленный кружками, и громогласно перебирая свой небольшой словарный запас, тщетно пыталась составить связные предложения. Это была совсем не та атмосфера, которой жаждал Сергей, и он, досадно поморщившись, повернулся к выходу.

На площади он на какое-то время застыл, ослеплённый ярким солнечным светом,  и вновь поймал себя на ощущении, что это уже когда-то было. И вонючее полутёмное кафе, и ряд киосков на противоположной стороне площади, и перепуганная девушка, протягивающая ему сигареты. Миронов  тряхнул головой, отгоняя  ненужные мысли,  и направился  к торговым рядам, решив взять что-нибудь на дорогу. Он купил упаковку печенья, пару банок «кока-колы» и пачку «Мальборо». Продавщица  медленно как во сне  отсчитала сдачу, нервно швырнула на прилавок банки и, подавая сигареты, внезапно сказала сдавленным шёпотом:

— Уезжайте отсюда. Скорее…

— Что? – недоуменно переспросил Сергей.

Но девушка замолчала и стала суетливо разбирать товар на полках.

Сергей недоуменно пожал плечами и зашагал к машине.

В это время  распахнулись двери  кафе, и на улицу выскочил   коренастый парень в чёрной кожаной куртке.  Пошатываясь, он  подбежал  к  «иномарке». Взревел мотор, машина задергалась из стороны в сторону и, со скрежетом оттеснив «Жигули» Сергея, помчалась прочь.

— Эй, — закричал Миронов, роняя свои покупки и бросаясь следом.

«Иномарка» скрылась за углом, а машину Сергея тем временем обступила высыпавшая из кафе подвыпившая компания.

— Уйдёт, гад!.. Скорее… Что ты там возишься… — послышались возгласы.

Сергей поспешил к своей машине.

— Вы что, парни, — воскликнул он, увидев вырванные провода зажигания.

Он схватил за плечо бритоголового незнакомца, возившегося с проводами, но получил сзади удар по голове и потерял сознание.

Очнулся он уже в машине, вернее,  в её багажнике. Голова то и дело ударялась обо что-то жесткое. Сергей застонал и, ощупав предмет рукой, сообразил,  что это был огнетушитель. Машина, виляя, неслась по дороге, и всё в багажнике ходило ходуном. Упираясь ногами в кузов и защищая руками голову,  Сергей пытался собраться с мыслями. То,  что он оказался не в то время и не в том месте, было ясно. Неясно было,  что теперь предпринять. Страха почему-то не было. Была усталость и предчувствие того, что всё обойдется. Как всегда.

Послышались выстрелы, затем  раздался скрип тормозов. Автомобиль остановился. Мотор заглох, и, прислушавшись к звукам,  доносившимся снаружи, Миронов понял, что кого-то бьют. Наконец, удары прекратились, и к машине приблизилось несколько человек. Тяжело дыша, они принялись обсуждать, что делать дальше. Постепенно до Сергея дошло, что разговор идет  о нём. Предложения были самые  разные, но в конце неизменно фигурировал труп Сергея.

Слушая различные варианты своей дальнейшей судьбы, Миронов ощутил,  как постепенно наполняется  холодной и всепоглощающей яростью. Все его чувства обострились, а время как бы замедлило свой бег. Мышцы были напряжены до  предела, и тело, словно сжатая пружина, застыло в ожидании момента Х.

Щелкнул замок,  и поднялась крышка багажника. Две ухмыляющиеся дебильные физиономии показались на  фоне голубого неба,  и тут же струя пены из огнетушителя скрыла эту неприглядную картину. Одним прыжком Сергей выскочил наружу и окинул взглядом  поле действий. На обочине крутила колёсами перевернутая «иномарка», рядом в луже крови застыло чье-то неподвижное тело, а вокруг Сергея, отрезая ему все пути отхода, стояло трое мордоворотов. Один  из них был вооружен автоматом, а двое других небрежно похлопывали по ладоням бейсбольными битами. Еще двое парней крутились на земле,  протирая глаза от едкой пены.

— Ну что, убогий, — начал громила с автоматом, взвинчивая себя и наполняясь справедливым негодованием, — ты зачем моих пацанов обидел?  А если они теперь ослепнут? Отвечать придется. Что молчишь?..

Сергей мгновенно оценил обстановку. Вожак не опасен. Он слишком уверен в себе, к тому же,  ещё долго намерен болтать, возвышаясь в своих глазах и в глазах своего окружения. Будь он не так самоуверен, то мог бы сдуру пальнуть, а так не захочет упустить удобного случая насладиться своим превосходством. Те, с битами, насмотревшиеся американских видеофильмов, пока тоже большой опасности не представляют. Они знают, что инициатива наказуема, и будут ждать команды. А вот от шпаны в пене можно ожидать всего. Этих стоит опасаться. Они сейчас унижены перед своими и горят желанием отомстить. И,  как только обретут зрение,  вполне могут нанести удар в спину. А значит, их не должно быть за спиной.

Миронов,  прихрамывая  и всем своим видом изображая растерянность,  потоптался,  передвинувшись так,  чтобы парни с битами оказались за спиной на лини огня. Снова  в голове пронеслась мысль, что всё это уже происходило с ним  раньше. «Старею видно» — мельком подумал он и ответил вожаку:

— А что говорить?  Всякое в жизни бывает. Так что, я тут подумал, хлопцы, пока  в багажнике трясся. Подумал и решил: я вас, пожалуй, отпущу.

— Как? – вырвалось у вожака, опешившего от неожиданности

— Чисто конкретно!- ласково  пояснил Сергей.

Поняв,  что над ним издеваются,  главарь передернул затвор автомата. Но было уже поздно. Этого мгновения Сергею оказалось достаточным, чтобы очутиться за спиной у вожака,  и предназначавшаяся Миронову автоматная очередь поставила точку в карьере поклонников бейсбола. Еще мгновение – и голова автоматчика с хрустом повернулась на 90 градусов.

Боковым зрением  Сергей зафиксировал  метнувшуюся к нему руку с ножом и, резко изменив траекторию её движения, направил лезвие прямо в блестящий среди пенной шапки глаз. Перепрыгнув через упавшего,  Миронов очутился возле последнего бандита, все ещё ожесточенно трущего глаза.

— Не убивай, — умоляюще пробормотал тот, в страхе закрываясь рукой.

По дрожащим  прыщавым щекам парня непрерывно катились слезы.

Глядя на это жалкое трясущееся существо, Сергей брезгливо поморщился и сел в «Жигули».  Замкнув провода зажигания, он рывком  бросил машину вперед, прочь от этого безумного места. И только заметив в зеркальце заднего вида, как оставшийся в живых бандит прижимает к уху сотовый, Сергей понял, что зря пощадил подонка.

«А впрочем,- подумал он, набирая скорость, — вряд ли кто за мной теперь угонится. Движок новый, пока организуют погоню, я буду уже далеко. Нет, теперь меня не догнать. Разве что на вертолете…»

Вертолет вылетел из-за холма и сразу наполнил все вокруг грохотом двигателя. Оглушительный  грохот полностью поглощал звуки выстрелов, и, если бы не фонтанчики пыли, то и дело возникающие рядом с асфальтом, Сергей даже не понял бы, что в него стреляют. Он лихорадочно крутил руль, заставляя  автомобиль выписывать на  дороге невообразимые пируэты. Вертолет кружил вокруг как надоедливая муха. Большая и опасная муха.

Миронов вновь  почувствовал, что постепенно наполняется леденящей душу яростью. Да сколько можно убегать от всякого отребья!  Если уж суждено умереть, то не лучше ли встретить смерть лицом к лицу.

Взвизгнув тормозами, машина остановилась. Сергей открыл дверцу и закурил. Вырвавшийся  вперед  вертолет теперь развернулся и  летел обратно, урча злорадно и уверенно. Шум  двигателя надвигался как  лавина.  И когда уже  можно было различить фигуры людей в кабине, Сергей выхватил из бокового кармана сиденья ракетницу и выстрелил.

Вертолет вздрогнул и, урча уже не так  уверенно, захлебываясь,  словно от страха, спикировал на землю. Огненный ком пересек асфальтовое шоссе и остановился в кювете. С каменным лицом Миронов поехал дальше. Когда за спиной раздался взрыв, Сергей даже не обернулся.

Серая лента дороги наматывалась на колеса; день клонился к вечеру. Сергей мчал на запад, вслед за уходящим солнцем. Он  ощущал себя игрушкой в руках судьбы, игрушкой  любимой, оберегаемой, и всё же, тем не менее, лишённой свободы собственной воли. Это ощущение возникало уже не первый раз, но было ли оно следствием стресса, усталости или же пророчества, так и оставалось загадкой. Хотя временами казалось, что понимание лежит на поверхности, и стоит только протянуть руку, остановить мгновение, как свет истины зальет душу божественным откровением.

Сергей протянул руке к атласу автомобильных дорог, но его рука вдруг как-то странно задергалась, атлас затрепетал,  словно раненая бабочка, а за окном замелькали белые полосы. Дорога впереди внезапно превратилась в морской пляж, затем перед машиной вырос густой лес. На небе вместо заходящего солнца появились многочисленные звезды, затеявшие стремительный хоровод. Автомобиль тоже закружился, потеряв почву под колесами.

Он вращался все быстрее и быстрее и, наконец, провалился в поглотившую весь мир черную пелену…..

— Эта кассета уже своё отслужила,-  печально вздохнул Андрей, выковыривая отверткой из видеомагнитофона спутавшуюся в клубок ленту. – Ну и ладно. Все равно, фильм был так себе, ничего особенного…

Валерий Румянцев