Берлин. Улица Курфюрстендамм

Смотрю на поток людей, спешащих к метро. По воспоминаниям современников здесь любили прохаживаться Есенин и Айседора Есенина-Дункан.

Эмигранты писали, что поэт одевался нелепо — «как ряженый». Приобрёл вышедший из моды смокинг, вставил в петлицу цветок. И рядом с ним стройная женщина с сиреневыми волосами, в длинном одеянии, с ярко-красным подолом, которым она то и дело подметала улицу.

Москва.1922 год

В студии художника Якулова приехавшая в Союз Айседора исполняла для присутствующих коронный номер — Интернационал. Танец в сочетании с алым шарфом принёс ей мировую славу. Есенина в тот вечер затащил сюда Мариенгоф. Поэт не отрывал взгляда от танцовщицы с рыжими, словно языки пламени, волосами, кружащуюся в красном полу прозрачном хитоне.

— Не женщина. Настоящая Богиня. — еле слышно прошептал Сергей.

Устав, гостья легла на диван. Есенин тут же оказался рядом.

Неожиданно для всех Дункан погрузила руку в его кудри и произнесла:

— Это есть золотая голофа!

Айседора едва ли знала более десятка русских слов, но эти — знала! Привстала и никого не стесняясь поцеловала поэта в губы.

Через несколько часов они тихо исчезли из студии.

Дункан понятия не имела о поэтической славе кудрявого спутника. Но осознала, что влюбилась и находит такой же отклик в его душе. Их нисколько не смущала ни разница в возрасте, ни языковая преграда.

Острословы лихо распевали:

Не судите слишком строго, Наш Есенин не таков. Айседур в Европе много — Мало Айседураков!

Влюблённые не обижались. Поэту было не до обид, а её спасало незнание особенностей русской речи.

Влюблённые желали несмотря ни на что стать мужем и женой.

Ночь накануне бракосочетания Дункан провела в доме переводчика Шнейдера. Она, в который уже раз, обращалась к нему с просьбой — нельзя ли совсем немножко подправить дату рождения в паспорте?

– Тушь у меня имеется– отвечал переводчик, – но подделка документов карается по закону! И там совсем не немножко, нужно!

– Не для меня, это надо Езенин! –сопротивлялась дама. — завтра вручим паспорта в чужие руки. И мужу может быть не совзем приятно!

Шнейдер пошёл на преступление. Не мог отказать великой Дункан в такой мелочи. Танцовщице хотелось быть значительно моложе!

В здании Хамовнического ЗАГСа брак Есенина и Дункан был официально зарегистрирован. Оба супруга взяли двойные фамилии. О чём и была сделана соответствующая запись в книге регистрации Актов гражданского состояния от 2 мая 1922 года.

Спустя неделю молодожёны вылетели в Германию. Для Есенина полёт на аэроплане был первым в жизни. Супруга зная это взяла с собой корзину с лимонами. Время от времени предлагала мужу сосать фрукт. Заботилась словно мать. Ведь для неё этот брак был уже как бы третьим.

Берлин. Весна 1922 года

Айседора с изумлением узнала, что в центре внимания публики находится не она, а поэт Есенин. Тот, привычке, с утра до вечера пропадал неизвестно где, оставляя жену скучать в номере отеля.

После очередной размолвки, супруга в знак примирения подарила Сергею красный платок. Но Есенин уже настолько привык к славе, что показывая подарок почитателям произносил:- Вот Дунька подарила. Безделица.

***

Есенин пропал. Не пришёл ночевать в номер. Айседора прождав до утра, не выдержала, взяла таксомотор и стала один за другим объезжать злачные места города. Наконец нашла сильно подвыпившего супруга в небольшом кабачке.

Как истинно русская баба схватила подвернувшуюся под руку декоративный хлыст и перебила посуду, а также многочисленные фарфоровые безделушки расставленные вдоль стен заведения.

Поэт исчез.

Закончив бесчинство верная жена разыскала супруга. Тот прятался в гардеробной, на полу.

— Немедленно покиньте этот бордель и следуйте за мной — произнесла Айседора швыряя в мужа остатки грозного оружия.

Счёт, который доставили Есениным из разгромленного заведения был огромен. Но в семье воцарился мир. Молодожёны отбыли в Париж, где Дункан знакомила любимого с архитектурными шедеврами европейских мастеров средневековья. Финансовое состояние четы Есениных-Дункан было ужасающим. Ранние накопления Айседоры к этому времени иссякли, депозиты в европейских банках также были пусты. А у поэта за душой толком никогда ничего и не было. Решили ехать за океан. В Америку. Там искать способы поправить финансовые дела.

***

В Нью-Йорке Есенина и Дункан пригласили в дом известного еврейского поэта Мани Лейба. В назначенный час там собралась тьма народа. Журналисты местных и центральных изданий, меценаты и любопытствующие граждане свободного государства. Сергей в течении получаса не мог пробраться сквозь толпу в другой конец огромного здания, где спешно была сооружена импровизированная сцена, специально для выступления. Его постоянно дёргали за рукава, задавали вопросы, наливали алкогольные напитки, провозглашали тосты и предлагали выпить. Айседора оказалась в другой компании, довольно далеко от поэта. Т Её окружили совершенно не знакомые мужчины. Похлопывали танцовщицу по плечу, и без какого либо стеснения трогали и гладили. Увидев это Есенин пришёл в ярость. Однако добраться до супруги и помешать этому бесчинству ему никак не удавалось. Через некоторое время поэт уже ничего не слышал и ничего не понимал. Наконец Сергея подвели к сцене, но было поздно. Всероссийская знаменитость пребывал в изрядном подпитии. Дункан всё же смогла пробраться сквозь толпу и оказалась подле него. Есенин хотел схватить её за руку, но это ему не удалось и он ухватился лишь за элемент туники. Ткань с треском порвалась. Женщину пытались побыстрее увести в другую комнату, чтобы зашить наряд. Но поэту в тот момент показалось, что его ненаглядную прямо на глазах банально похищают. В довершении ко всему Сергея постоянно слепили бесконечные вспышки фотокамер. Поэт публично обвинил во всём этом хозяина дома — Мани Лейба и не помня себя произнёс несколько антисемитских эпитетов. Скандал разразился грандиозный! Газетчики расстарались. Раздули его до невероятных размеров. О спонсорских деньгах можно было забыть. Супруги спешно покинули Новый свет.

***

Между мужем и женой пробежала даже не чёрная кошка, а целая пантера. Поэт постоянно жаловался друзьям: — Пристала, ко мне. Липнет словно патока! Проходу не даёт! Возвращался домой пьяный, затевал скандалы. Ходили слухи, что иногда поколачивал Айседору. Не выдержав такого отношения танцовщица заявила.

— Сергей я не могу. Скоро уезжать в Париж.

14 сентября 1927 года

Айседора села в гоночный кабриолет. Обернула вокруг шеи любимый длинный алый шарф. Мысли её витали над морем, в облаках. Она не заметила, что конец злополучного шарфа свешивается позади автомобиля. Машина тронулась с места, тот попал в ось колеса. Авто продолжило движение, везя в салоне уже бездыханное тело танцовщицы.

Дункан конечно же похоронили в Париже. На кладбище Пер-Лашез. Венков было много, но лишь на одном было написано: «От сердца России, которая оплакивает Айседору»!

Берлин. Наши дни

Я стою на берлинской улице смотрю на толпу и понимаю, что несмотря на большое количество мужчин в жизни великой Айседоры законный муж был у неё только один — наш Сергей Есенин.

Александр Ралот