«Не подберу к тебе ключи: не бог толпы, не раб азарта… Но все равно – звучи, звучи, как будто смерть наступит завтра. Как будто вышел чародей – и применил коварный метод… Как будто наш последний день – не там, за далью, а вот этот».

Так открывается сборник. Есть физики, и есть лирики, это общеизвестно. Но лирики сейчас молчать не должны, а сказать нужно многое, и сказать современным языком, современным чувством. Но здесь у поэта обнаруживается своя особенность – это обилие однородных членов предложения, когда одного слова оказывается мало, предельно мало для выражения чувства.

Так хочется – не смейтесь – благородства: и слов, и грёз, и действий, и души… Когда оно, как Вам, привито с детства, вошло, влилось, впиталось в кровь и плоть.  Эти люди – моё начало, исток, родник… Мне безбрежно и бережно – если я с ними рядом. Это счастье, ластится, нежится, льнёт, урча. Это новый день, хорош, акварелен, сочен. Мы разберёмся в иле, пене, блике, дотошно их, детально разберём… В изящном, нервном, суетном миноре опять жуём словесную нугу…Я воскрешу свой детский двор, давно пошедший под бульдозер, скамейку, мамины цветы, и яблоню, и занавеску… Созвучья красок, соцветья звуков, поля, обрывы и купола. О том, как дико, горестно и странно – когда мораль малюют на щите… Мне шагнуть бы из тьмы, из месива, мне ещё бы шажок, прыжок…

Согласимся, это стиль автора. Многовато, конечно же, но, по-видимому, поэтическое слово требовало множества проекций. Вообще, с однородными членами приходится считаться. Они могут и навредить высокой поэзии, когда чрезмерны и банальны. А в целом? Это сборник о нашей жизни, написанный, поданный как проза, лишь некоторые стихи расположены в ряд, как и полагается стихам. И эта прозаичность подачи материала соответствует самой идее книги. Она не лирична, не нежна, но и не громогласна, не пафосна. В ней наше сегодня, трудное и скорбное, но ведь мы и родились в такое время и нам его «делать». Стоит только перечитать оглавление, как становится ясным, о чём пойдёт речь. «О наболевшем», «Приступ», «(Не)терпение», «Перемотка», Короткометражка», «Почти ненавижу», «Врагини», «Ларочка (Секта)», «У виска…», «Мой бывший муж завёл себе страничку…», «Музей разбитых надежд», «Зависть»… Впрочем, с оглавлением мы знакомимся обычно после прочтения стихов.

Анна Попова. «Звучи… Проза в стихах» Орел: «Горизонт», 2019. – 168 с.

Последние строки в стихах особенно важны. И здесь просматривается уникальное мастерство их написания, когда последняя нота как бы перечёркивает всё предыдущее, становясь главной.

«Я надеюсь, что ты не сдашься, / я пока ещё не сдалась…(«У виска»).  «И песне зреть, и войне рождаться – взрывать и смешивать даль и близь. / А всем кто ждёт… / Обрести. Дождаться. Мы слишком многих – не дождались» («Жду»). И льдистой крошкой с небес повеет. Как будто в душу плевок из тьмы. / Никто сначала и не поверит: / а дом? а море? а сайт?.. / а мы?!» 

(«Светлое»)

На эту книгу написала послесловие профессор Лариса Дмитриевна Беднарская. Я прочитала его после сборника и с удивлением обнаружила, что цитируются те самые стихи, которые сразу же запали в душу и мне: «Признание в любви» и «Приступ». Строки из «Приступа» вынесены в название рецензии, а вот строки из «Признания в любви». «У дяди Гриши с тётей Шурой / вкушаю тихий вечерок, / меня, их «деточку большую», / ждёт капля счастья… и пирог». А до и после этого признания идёт небольшой рассказ о них («Она зовёт его «голубчик». А он её – «душа моя»). И про флоксы, и про склеенные кораблики – всё такое простое, узнаваемое нами, что не передать! Самый светлый стих в этой книге! И самый добрый!

Но главное, главное в сборнике, конечно же, наша современность.

«Мы часто врём и редко говорим. А если говорим – то лишь о внешнем. Сходил-купил. Нашёл-пришёл-ушёл. Домашних дел привычная развёрстка. Та брошена, у этой женишок. Один разводится, другой развёлся… Нам скучно и неловко тет-а-тет. А в детстве были вопли, ссоры, гадство втихую, но сейчас – нейтралитет. Нам незачем, нам не о чем ругаться…»

(Родство. Несколько историй с натуры)

Анна Попова улавливает самый болезненный нерв современности. А как заканчивается это стихотворение? «Какое счастье, если совпадут / родство по духу и родство по крови…». А вот следующее стихотворение «Одержимый» и последняя строка в нём: «Бежать. И предостеречь бы, ну хоть кого-то…». А дальше идёт «Дружеское (Когда ему плохо)», и в конце: «Ты, главное, верь… Ты пиши до мурашек по коже, до светлой, нещадной открытости миру и нам…». Слова стоят рядом: светлая и нещадная открытость. Современность требовательна, жестока, но от человека как никогда нужны сейчас милосердие и любовь. Не случайно, что некоторым стихам в сборнике Анны Поповой предписаны пояснения в скобках, а в разделе «Когда я перечитывала Гарри Поттера» они идут к каждому из девяти стихотворений: не обязательно о Северусе Снейпе, не обязательно об Альбусе Дамблдоре… То есть такие слова заставляют читателя всматриваться в окружающую жизнь, а не только в сюжетику нашумевшего романа.

Возьмём три стихотворения из сборника. Первое «Чудо». О нашем современнике, который жаждет какого-то чуда…

«Это же не фокусы, не цирк… / И не торг. / Не щит и не кольчуга, безотказно правильный фетиш. / Всё тебя найдёт – и свет, и чудо. / если этот поиск прекратишь».

Каково? Человеку надо всего лишь прекратить поиск, и чудеса вернутся к нему. Второе стихотворение «Жажда». Это о девочке, которой по жизни недостает тёплых слов: «Хвалите её. Хвалите. За голос её хрустальный, за жертвенно разгребённый начальнический завал…».  Как все пихали девочку, настраивали на пятёрки – и вот она выросла, а жажда похвалы осталась в ней. «И просит хвалу-подачку в оскаленный чёрный рот». Третье стихотворение «Племяшка» тоже о женской судьбе, как Света, Светочка готова всем-всем помогать, начисто забывая о себе.

«Что, соседка по площадке заболела? И поэтому ты к ней бежишь в больницу? Больше некому? – Ну, Свет, ну я не знаю! Безотказная моя, себя не помнишь… В старой куртке, ты сама насквозь больная! Но, как эти, Чип и Дейл, спешишь на помощь!»

А ведь такие люди есть, и их немало в жизни. Только кто о них напишет так проникновенно, так пронзительно?

Современность? Современники? Конечно! Так по-мужски жёстко прочерчена судьба этих людей, что диву даёшься. Не в этом ли ценность сборника, заставляющего нас взглянуть вокруг себя, увидеть и этих людей? Вспоминаю, как знакомая женщина ходила к больной тёте в больницу, пока священник не сказал ей примерно следующее: «Оставь эту помощь и для других, и для Бога, не тяни всё одеяло на себя, займись своим сыном, собой». Это были слова священника, а в нашем случае прозвучали слова поэтессы. Совпадение? Конечно, совпадение знаковое. И таких совпадений по сборнику множество, если читать стихи внимательно, если их перечитывать.

Пятый и шестой разделы сборника актуальны по наполнению: «Реал, виртуал, альтернатива». «Чёрно-белый юмор». О, здесь надо учитывать и сверхсовременный язык, лексику интернета, иначе и не понять метафорику альта, танка, попаданца и мн.др.

К книге прилагается DVD-диск, и вообще она хорошо издана, что тоже красит книгу стихов – стихов современных, действенных, острых.

Вера Харченко