Думая о французском кинематографе, я всегда вспоминаю роль Эммануэль Беар, которая так блистательно сыграла в фильме «Нелли и месье Арно», в котором все создано — на полутонах. Ничего не происходит между двумя героями. Между молодой и красивой девушкой, и седым писателем, полным французского очарования и, казалось бы, понимания жизни. Нет между ними даже того, что привычно и легко называют связью.

А же что есть? Просто возникают чувства и ощущения, сложные, несоразмерные, которые, в конечном итоге, и называют любовью. Чувства, которые помогают человеку жить, учат развиваться. Говорят, что истинная любовь милосердствует, терпит, не хочет своего. Так это и есть. Интересно, впрочем, что с молодой героиней параллель происходит очень много любовных историй (иначе это не было бы французским кино), но истории эти не имеют отношения к любви. Что она понимает значительно быстро, и особенно остро – к концу фильма, когда месье Арно так быстро уезжает со своей бывшей женой. Но это более современная версия событий, не так трогающая душу. Трогающая, но не до такой степени, с которой пронзают старые фильмы.

С огромным удовольствием пересмотрев недавно фильм Клода Лелюша «Жить, чтобы жить» я невольно задалась вопросом, почему этот фильм так нравится, и почему, собственно, существует определенная загадка, радость и одновременная надежда, которая возникает при просмотре такого фильма.

Сюжет французского шедевра достаточно прост. Очаровательная и мудрая жена, которую блистательно играет Анни Жирардо, наблюдает за тем, как ее муж (легкий, красивый, обольстительный Ив Монтан) попеременно встречается с разными женщинами, оставаясь ей постоянно неверен. Последний роман оказывается чуть более сложным, поскольку Ив Монтан на этот раз увлечен не просто обыкновенной и молодой девушкой, а неожиданно для себя становится окружен вниманием восемнадцатилетней американки, с которой знакомится прямо в отеле, куда привез свою недавнюю подругу.

Казалось бы, сюжет прост. Тем более, что на память пришли наивные рассказы и сценарии современных режиссеров, которые считают, что достаточно грамотно оставить героя с новой возлюбленной, нежели вернуть его к жене.

Анни Жирардо не просто знаменитая актриса, за которой роли в «Рокко и его братья» и «Пианистка». Анни Жирардо – символ красоты целой эпохи, поэтому отдавая ей, еще совсем в юном возрасте, роль жены, Клон Лелюш хорошо знал, что он делал. Анни Жирардо играет то, что играть совершенно невозможно, не имея души, не имея дара и таланта, опыта про-чувствования, человеческого опыта. Она играет искренность. Неповторимую, ранимую, почти как у ребенка, первозданную чистоту, которую не возможно придумать, и которую может иметь только красивая, или очень красивая, по- настоящему любимая и любящая женщина. Ей совсем не свойственен расщепленный разум, распущенность, злость, обиды детства, неуверенность в себе. Она играет искренне любящего человека, женщину во всей ее красоте, которая отдает себя, совершенно добровольно, жизни и своему мужу, ради любви, ради доброты, ради счастья.

Великие итальянские режиссеры выбирали образы Джульетты Мазины, или других актрис, не с целью рассказать об их сексуальной привлекательности, как часто происходило сегодня. Это было бы смешно, нелепо и очень глупо. Истинный художник выбирает актрису, которая способна тронуть душу. Когда Анни Жирардо улыбается, или плачет, заново приходит то потерянное ощущения веры во что-то хорошее,  отношение к жизни, которое (а об этом и должна быть жизнь), не прекращается и не подразумевает зла. Ее жизнелюбие, ее приятие жизни, ее борьба, ее любовь.

После очередной поездки мужа она приглашает его в Амстердам, в тот город, где они когда-то были счастливы. Это одна из ее попыток вновь обрести их счастье, их доверие.

Невозможно передать того восторга, который дарит зрителю очарование Ив Монтана. Не позволяя себе ни на минуту отвлечься от фильма, я все равно не могу забыть и его романов с Мерлин Монро, и его удивительных песен. Он играет не просто Казанову или обольщение. Он играет легкость бытия такого масштаба, что действительно становится понятно, до какой степени жизнелюбив человек и мужчина, и до какой степени силен французский кинематограф.

Мужчина, который способен иметь отношения. Мужчина, который не может позволить себе повысить голос. Мужчина, который очень сильно ошибается в своем отношении к жизни. И мужчина, которому любящая женщина может помочь.

Итак, герой знакомится с блондинкой американкой. Совершенно обворожительной, сильной в своем очаровании, фактически телесном, но запредельно красивом. Собственно, о телесности говорить сложно, потому что подключатся другие силы, обозначенные режиссером. Но чисто американская струна глупой победы все равно есть, все равно она там, с ее примитивностью и первобытностью, недалекостью.

Герой вынужден ехать в Африку, где и снимает очень много роскошных кадров о жестокости военной подготовки.

Лейтмотивом фильма значится война во Вьетнаме, которая показана французским режиссером с точностью расстановки приоритетов того времени. Поездка в Африку для героя – бесконечная съемка острых, турбулентных моментов, одновременно это и любовная связь с молодой девушкой, которая могла бы быть дикой и страстной, если бы не было таких блистательных актеров, которые способны остудить и очеловечить любое переданное на экране чувство, пусть даже растерзанное. Чтобы оно не было банальным, а стало плавным, на грани сильного и равнодушного, точным попаданием в человеческое.

Съемки на сафари, перелеты в Конго, интервью о самых страшных моментах, все это происходит на фоне любовной связи, и заканчивается для обоих героев ощущением новой жизни, оживления, животно-радостного ощущения весны.

Но на этом дело не заканчивается, а лишь начинается. Потому что в аэропорту героя ждет его жена, не обыкновенная героиня, с ее потухшей молодостью, как это было когда-то в «Военно-полевом романе», в котором Инна Чурикова играла сходную тему. Нет. В данном случае история совершенно иная, потому что на месте жены прорастает образ настоящей женщины эпохи, чья обворожительность заключается не в нарядах, или привлекательности, не в уме и порядочности, а в ее внутреннем содержании, ее силе. Анни Жирардо потом будет позволять себе даже иметь глубокие морщины, до такой степени ее появление вызывала дрожь восторга у целого поколения.

Итак, Амстердам. Она заботлива, она осторожна. Но она совершенно искренняя в этой своей способности, в этом своем волнении и желании не столько сохранить брак, или удержать его, а сколько осуществить свой человеческий долг, сделать свой вклад, осуществить свое предназначение.

И вот происходит самое главное. Она спрашивает мужа, «Хорошо ли им». И он не может ответить по-другому.  Хорошо. То чудо, которое совершает настоящая любовь далеко от того мотива преступности или зла, который заложен в разрушении или постоянном желании его совершить. Что происходит? В момент, когда оба супруга, наконец, заново обретают друг друга, вновь появляется молодая американка, которая была не в силах выдержать своего двойственного положения.  Эгоизм?

Муж уезжает, снова обманывает, снова звонит, снова стремится. Уезжает, якобы, в Париж, просматривать кадры фильма, отснятого в Африке. До Парижа не доезжает. И не выполняет просьбу. Простую, человеческую, не привозит пальто своей жене, пальто из их общего дома, то зеленое пальто, которое жена попросила привезти. Он потом скажет своей американке, что не может простить ей Амстердам.

По дороге домой, в поезде, после долгих раздумий, куря свою сигарету на верхней полке, так красиво, как это не мог делать никто, Ив Монтан сообщает своей супруге о том, что он неверен ей уже три месяца. Он хочет развода. Когда показывают крупным планом лицо Анни Жирардо, когда она плачет, то создается ощущение жизни настолько сильное, что оно, кажется, способно затмить и изменить все, настолько оно человечно.

Итак, она сходит в Брюсселе, не сказав ему ни слова. А он как будто заново обретает жизнь, которая заканчивается за считанные минуты отснятых кадров. Он создает свою жизнь заново так легко, как оставил другую, но квартира вновь напоминает старое жилье, даже обстановка. Истина не может быть сокрыта даже от наивной американки. Молодая американка, влюбленная в своего нового и неюного журналиста, несмотря на явную примитивность, быстро понимает, что ее избранник любит свою жену. Это в общем-то сложно не понять.

Да, я очень любил ее. Да, я очень ее люблю. Вновь и вновь произносит Ив Монтан на протяжении фильма. Его уход лишь более точное и яркое подтверждение его чувств, их общей судьбы, их совместной жизни и решений.

Он уезжает. Вьетнам. Плен. Снова — Франция. С той же дымкой города, кафе, ресторанов, сигарет. Он едет к ней на курорт в горы, пытается вернуть прошлое. Но нет здесь глупой ностальгии невозвращения. Да он приезжает в город, где его жена с новым знакомым заново познает жизнь. Она отказывается идти с ним, сославшись на то, что все, что было, все — давно ушло.  Поддавшись общему настроению, забыв о невзгодах, он снова смеется, глядя как она танцует с другим. Она даже не показывает о своем внутреннем решении. А он еще не знает, что, когда будет расчищать стекло автомобиля от снега, снова увидит ее — сидящей там, внутри, как прежде. Возвратившейся и не уходившей.

Философия Франции — экзистенциализм. Камю, Сартр. В общем-то, это жизнь — без Бога, без его открытого признания. Жизнь в становлении экзистенции. Сила выбора человека подразумевает полную ответственность, взрослость. Наверное, иногда человеку верующему это даже сложнее сделать. На авось в мире экзистенциализма не проходится жить. Но поражает до какой степени тонко показаны метания души, несоразмерности человеческие. Вот он и философ Делез с его прерывистостью, с его пониманием невозможности линейного развития.

Фатализм как суть – языческое представление, может быть, слишком романтическое. Он искажает суть вопроса. Борьба и победа в общем-то тоже не очень христианские понятия, особенно в любви, но, видимо, здесь, нет речи о борьбе с человеком. Здесь только ощущение правоты, и ощущение того, что правый борется со злом в самом человеке, не с ним самим.

Когда образом целого поколения становится слишком сильная женщина, наверное, это немного страшно, есть в этом какие-то углы, какие-то очень древние и неправильные давления. Но когда очарование женственности и женственной силы до такой степени доминирует, становится удивительно тепло, как от рук матери, ее тепла и света.

В общем-то, французский кинематограф славится тонкостью восприятия, славится своей точностью. Но удивляет до какой степени очарование обоих героев возвращают желание жить. И правда, жить чтобы жить. Девушка тоже обретает нечто материальное. Возможно, ей не очень свойственно задумываться, в принципе. Американский стереотип женщины этому не очень способствует.

Анни Жирардо так приятно согревает своим талантом и силой. Я помню, что, когда она приезжала в Россию давно-давно, еще в моем детстве, на ее встречу, пришло очень много народу. Она приезжала сюда со своей дочерью. Выступала в огромном кинотеатре «Ленинград», около Таврического сада. Ее автограф до сих пор хранится у меня дома. Когда мы бывали в Париже, то заходили и в дом, где она жила. Известный район, на Пляс Де Вож, где расположен музей Гюго.

Нина Щербак