1

Дарящий счастье…

Кинематограф Рязанова был светел, пронизан человечностью, пропитан добрым юмором, иногда – саркастичным: как в «О бедном гусаре замолвите слово…»

Казалось – Рязанов был всегда, ведь невозможно представить встречу Нового года без «Иронии судьбы…» — без того, чтобы Женя Лукашин не отправился в баню: с последующими событиями: трагикомическими, нежными, столь волнующими…

(Кстати, никого почему-то не беспокоила дальнейшая судьба Ипполита и Гали: действительно пострадавших, но – жизнь есть жизнь).

Жизнь есть жизнь – и проигрыш вполне может обернуться выигрышем; и люди, которых неистовая Ахеджакова, маленькая, великолепная правдолюбка, заперла в недрах зоологического музея, вынуждены будут пересматривать себя, своё отношение к жизни…

К ряду фильмов сегодня нужен комментарий: советская действительность была своеобразна, молодые могут не понять сути конфликтов, но – даже не понимая их можно наслаждаться великолепием диалогов, суммами актёрской игры.

Блистательные ансамбли собирал Рязанов, так чувствуя, кто на каком месте должен быть, что дух захватывало от правильности распределения ролей…

Как согревает душу «Служебный роман» — картины Рязанова отличаются терапевтическим эффектом…

Ведь одиночеству, которому, если верить Рильке «нет предела», всё же можно дать укорот: и фильм так хорошо свидетельствует об этом.

Плавное развитие сюжета виртуозно: всё идёт по нарастающей, но нигде нет смысловых лакун, пустот, а иные сцены шедевральны, их хочется пересматривать и пересматривать: как например диалоги в кабинете Калугиной…

Рязанов был поэтом: и – человеком, пишущим стихи, и «У природы нет плохой погоды» вполне можно считать народной песней, и во всём: поэзия, то есть предельная выразительность, пронизывала все его картины: до последних, возможно, чуть менее ярких, но ведь «Небеса обетованные» не зря же такие…

Великолепный Гафт – о, он всегда великолепен: элегантен, красив…

Басилашвили, которому, кажется, подвластны все краски человеческой палитры…

Жизнь, жизнь…

Порой представляется: Рязанов знал о ней всё, и любил её, раз снимал такие фильмы, любил, заражал любовью других…

Он был – дарящим счастья; и такими остались и его картины.

     2

Согласно собственному рассказу, Эльдар Рязанов предлагая съёмочной группе стихотворения «У природы нет плохой погоды…», как текст будущей песни, сказал, что это новый перевод из Уильяма Блейка…

Шутка имела серьёзную подоплёку: философия всеприемства, данная внутри стихотворения, именно и отсылает к английскому классику метафизической поэзии.

Стихотворение Рязанова, совмещая грусть, нежность, метафизику, и осознание жизни, как благодати (вдвойне ценно в атеистическое время) ушло в народ – что дорогого стоит, учитывая полное отсутствие негатива в данном случае, ибо в народ, к сожалению, часто уходит то, что пошло и низко.

Порою – в среде якобы высоколобых гуманитарных интеллектуалов раздаются голоса: мол, Рязанов… ну, какая это поэзия!

Вот игры постмодернизма…

Тем не менее, поэзия Рязанова – именно поэзия: тёплая и искренняя, исполненная с той мерою мастерства, которое заставляет забыть о любительщине профессионала.

В старинном парке корпуса больницы,
кирпичные простые корпуса…
Как жаль, что не учился я молиться,
и горько, что не верю в чудеса.

А за окном моей палаты осень,
листве почившей скоро быть в снегу.
Я весь в разброде, не сосредоточен,
принять несправедливость не могу.

Что мне теперь до участи народа,
куда пойдет и чем закончит век?
Как умирает праведно природа,
как худо умирает человек.

Сколь просты корпуса больницы, столь же и зримы, конкретны они в представленном тексте; и сколько горькой мудрости и спокойного стоицизма скрыто в неспособности принять несправедливость…

Увы, большинству до неё нет дела: лишь бы собственное было в порядке: не прохудился карман да не урчало бы с голодухи брюхо.

Что, впрочем, тоже логично.

Разумеется, иные стихотворения Рязанова даны через тонкий иронический излом: как ещё мог представлять свой поэтический мир миру общему мастер комедии:

Когда-то, не помню уж точно когда,
на свет я родился зачем-то…
Ответить не смог, хоть промчались года,
на уйму вопросов заветных.

Зачем-то на землю ложится туман,
всё зыбко, размыто, нечётко.
Неверные тени, какой-то обман,
и дождик бормочет о чём-то.

…ибо через оные изломы виднее и чётче вся грандиозная проблематика мира – с необходимостью задавать вопросы, не имеющие ответов:

О чём он хлопочет? Что хочет сказать?
Иль в страшных грехах повиниться?
Боюсь, не придётся об этом узнать,
придётся с незнаньем смириться.

Банально писать о Рязанове – всенародном любимце, — как замечательном режиссёре; но то, что поэтом он был интересным, а может быть и недюжинным, добавляет яркой краски к образу и так, казалось бы, очень яркому.

Яркому и светлому —  что редкость в наши дни.

              Александр Балтин

фото взято из открытых источников