Пятница, 29.03.2024
Журнал Клаузура

«Необыкновенная цветовая гамма мира влекла…» К 110-летию Я. Смелякова

1

Была ли метафизическая усмешка в поэтическом заявление Я. Смелякова: Тихо прожил я жизнь человечью…

Или – всеприятие оной, почитаемой столь щедрым даром, что оправдывает все лишения, все — с лихвою?

Поскольку на ровную жизнь Смелякова не тянула: напротив: судьба тёрла его в шероховатых ладонях, будто стремясь превратить в пыль.

Но он – выжил.

…в начале стихи идут густо, обильно: написанные… практически юношей: потом – обрыв: два стихотворения, созданные в 1935 году…

Он был в заключение: подвергнут репрессиям до 1938 года: первое нарушение всякой тишины человеческой жизни.

Затем будет финский плен, после освобождения из которого последует очередное заключение…

Такая вот своеобразная тишина…

Тихо прожил я жизнь человечью:
ни бурана, ни шторма не знал,
по волнам океана не плавал,
в облаках и во сне не летал

Но зато, словно юность вторую,
полюбил я в просторном краю
эту черную землю сырую,
эту милую землю мою.

Для нее ничего не жалея,
я лишался покоя и сна,
стали руки большие темнее,
но зато посветлела она.

В общем, в спокойной гармонии мудрого стихотворения есть намёк на бессчётностьзлоключений: лишился покоя и сна… стали руки темнее…

Но – сам лад стиха говорит о такой силе духа, что и земные мытарства, выпавшие на опыт доли Я. Смелякова, будто естественное продолжение счастья бытования на земле.

…как рвётся, трепещет огненными сгустками на онтологическом ветру бытия его «Жидовка»:

Прокламация и забастовка,

Пересылки огромной страны.

В девятнадцатом стала жидовка

Комиссаркой гражданской войны.

Ни стирать, ни рожать не умела,

Никакая не мать, не жена –

Лишь одной революции дело

Понимала и знала она.

Брызжет кляксы чекистская ручка,

Светит месяц в морозном окне,

И молчит огнестрельная штучка

На оттянутом сбоку ремне.

Тут – не только своеродный (и своенравный) образ – тут сама история проходит лентами по строкам, сияющим страшно, компактно сделанным, с деталью – столь же красноречивой, сколь и тяжёлой.

И какое золотое сияние лучится от «Манон Леско» — в исполнение Смелякова:

Много лет и много дней назад

жил в зелёной Франции аббат.

Он великим сердцеведом был.

Слушая, как пели соловьи,

он, смеясь и плача, сочинил

золотую книгу о любви.

Словно и в такой – страстно-изломанной, тяжестью любви придавленной книге – есть своя гармония, которую чувствуя, поэт передаёт – века спустя, в стихотворение, перекипающим зелёно-золотистыми тонами.

Необыкновенная цветовая гамма мира влекла Смелякова, словно стремился разгадать код оной, восприняв суммой, квинтэссенцией гамму, предлагаемую Крымом:

Красочна крымская красота.

В мире палитры богаче нету.

Такие встречаются здесь цвета,

что и названья не знаешь цвету.

Звук играет: словно представляя собой определённые варианты яркости и контрастности.

Драгоценный звук.

Была в поэзии Смелякова и особая простота, используя которую живописал людей, показывая, как жизнь проходит сквозь них, оставляя сложные следы…

Он прекрасно делал портреты: с мускульным нажимом, жёстко и точно; и лёгкая, акварельная наивность хорошей девочки Лиды согревала души поколений…

Да, поколения, многие их представители когда-то могли согреваться поэтическим словом: что не представить сейчас.

Как не представить Смелякова в мире, задушенном соблазнами, закрученным вокруг стержней эгоизма и чёрной прагматики, в мире, лишённом уважения к поэтическому художественному слову.

Но поэзия его живёт, продолжая работать, исподволь облучая мир: такой, каким стал…

2

Монументальный Маяковский, проходящий стихотворением Смелякова, выписан, как персонаж, точно ради упоминания мастерской. Поэтовой мастерской, какая, в сущности, совмещает лабораторию, камеру пыток, роскошь дворца… – слишком многое, чтобы подлежать однозначному определению.

И, упомянутая в начале стихотворения «Маяковский», у самого Я. Смелякова его мастерская была огромна и великолепно оснащена.

В мастерской Смелякова рождались чеканные, жёсткие словесные формулы; формулировки, которые не отменить времени: можно только их принять, как документ:

Прокламация и забастовка,
Пересылки
огромной страны.
В девятнадцатом стала жидовка

Комиссаркой гражданской войны.

Ни стирать, ни рожать не умела,
Никакая
не мать, не жена –
Лишь одной революции дело

Понимала и знала она.

Реалистичность типажа чрезмерна. Кажется, иглой прорезан портрет – по твёрдой породе дерева: только дерево именуется реальностью…

Иное дело – «Хорошая девочка Лида»: данная акварелью; в ней всё просто… или примитивно?

Нет, именно просто: ясно, весомо; именно так дОлжно чувствовать, чтобы было верно, без соскольза в пустую путаницу банальных отношений; именно приподнятость мальчишеского чувства освящает реальность, поднимая её от примитива животной начинки.

Признание поэта: «Если я заболею, я к врачам обращаться не стану…» – из того же регистра жизненного звучания, от той же высоты, не позволяющей вязнуть в бытовой, косной, замшелой рутине. И друзья должны услышать, постелить степь, в изголовье поставить звезду…

Думается, Я. Смеляков вполне мог общаться со звёздами: тонко роняющими золотые пылинки вечности в нежное устройство стихов; звёздами, призванными сообщить чуткому сердцу нечто важнейшее, насущнейшее, что так щедро раздаривал людям поэт через свои стихи…

Александр Балтин

Фото из открытых источников


НАПИСАТЬ КОММЕНТАРИЙ

Ваш email адрес не публикуется. Обязательные поля помечены *

Копирайт

© 2011 - 2016 Журнал Клаузура | 18+
Любое копирование материалов только с письменного разрешения редакции

Регистрация

Зарегистрирован в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Электронное периодическое издание "Клаузура". Регистрационный номер Эл ФС 77 — 46276 от 24.08.2011
Печатное издание журнал "Клаузура"
Регистрационный номер ПИ № ФС 77 — 46506 от 09.09.2011

Связь

Главный редактор - Дмитрий Плынов
e-mail: text@klauzura.ru
тел. (495) 726-25-04

Статистика

Яндекс.Метрика