Иногда на примере одной семьи можно увидеть, если говорить высоким штилем, историю страны. И это не будет преувеличением, если жизнь людей выходит за пределы частного эпизода и самым серьёзным и достойным образом вливается в общий государственный поток. Сегодня хотелось бы представить семью Лелёкиных из Рязани, каждый из членов которой – поистине неординарная личность.

Часть 1. Валентин Лелёкин — директор – навсегда

Лелёкин.
Коротко и ясно, весомо и мощно.
Имя это и в истории Рязанской области, и в истории советско-российского машиностроения значимо.
А ещё 27 января, когда страна отмечает День снятия блокады в Ленинграде, Валентин Александрович едет к Скорбящему кладбищу на Ленинградский мемориал, чтобы почтить память, не позволив себе забыть, потому что он – живой свидетель тех страшных лет.

    
С большим пиететом относишься к человеку, которого без преувеличения можно назвать живой легендой нашего времени, города, области, потому что он – человек не просто особенный, но очень живой в свои 84 года и по-настоящему выдающийся. И до сих пор – красивый и статный, величественный. Он, ребёнок из блокадного Ленинграда, вот уже двадцать второй год живёт в  двадцать первом веке, прошагав по двадцатому уверенной и достойной поступью.

Валентин Александрович Лелёкин – легенда и потому, что его имя вошло в книгу «Сто лидеров российской промышленности» (М, «Воскресенье», 1996 год, 290 стр, с иллюстрациями).
Директоров – много, таких, как он – единицы. Почётный гражданин Сасово (2009 г.), сделавший для города так много, будучи генеральным директором Станкозавода, у истоков строительства которого стоял и работу которого впоследствии возглавил.

Родился в 1938 году в городе Скоморохи Житомирской области, где стояла авиационная часть, в которой служил отец. Когда началась война, все эвакуировались по месту жительства, поэтому маленький Валя поехал с мамой к родне в Ленинград. Сегодня это звучит приговором – эвакуироваться в … Ленинград. На погибель. Когда мальчику было четыре гора, он, быстро повзрослевший, часто спрашивал, кто такой Гитлер и зачем он это делает – бомбит его город. Однажды бомба снесла соседний дом так, что сравняла его с землёй. После этого мама стала укладывать спать домочадцев на один диван, чтобы в случае очередной бомбёжки погибли все, если так будет угодно судьбе. И мальчик это запомнил: чтобы все вместе. Страшная это память, чудовищная – чтобы жить и погибнуть вместе.

Когда была открыта дорога жизни, их семья эвакуировалась вглубь России, в Первоуральск. И это Валентин Александрович помнит. Да и как забыть, если две впереди идущие машины ушли под воду, а его семье повезло добраться до вокзала и сесть в поезд, который должен был отвезти их далеко-далеко от войны. На станции местные жители приносили к поезду еду, зная, что везут блокадников. Мама – Зинаида Григорьевна – лейтенант медицинской службы, внимательно следила за тем, чтобы никто из родных не переел, потому что для голодных людей это было смертельно опасно. Но за отцом она не уследила. Так в дороге маленький Валя потерял деда.
Когда блокада закончилась, мама с сыном вернулась в Ленинград, а позднее ездила по месту службы мужа. Семья осела в Баку.
Последствия блокады сказались, когда Валентину исполнилось четырнадцать лет. Врачи предрекли ему полную неподвижность, но мальчик стал заниматься велосипедом и даже вошел в состав сборной Азербайджана.
Валентин окончил школу и поступил в Бакинский индустриальный институт, получив специальность инженера-механика нефтегазового оборудования. По окончании работал в Ташкенте, а когда вернулся, родители решили перебраться в родную Россию.
Поменять квартиру на Ленинград не получилось, и Лелёкин, ведущий инженер из Баку, оказался на есенинской земле.   
Он пришёл устраиваться на работу на Станкозавод и попросился на должность помощника мастера, «чтобы пройти все ступени от начала» — так он объяснил свою просьбу. И всё у него получилось: был мастером, заместителем начальника цеха, начальником цеха. Вершина в его карьере —  генеральный директор Станкозавода.
 
Он всегда учился. Уже в Свердловске постигал директорскую премудрость, практику проходил на «Уралмаше», где в ту пору директорствовал Н.И.Рыжков (позднее – Председатель Совета министров СССР). Получив директорскую практику, вернулся в Рязань и был назначен начальником цеха станков с ЧПУ.

По заданию партии Лелёкин приступает к строительству  нового станкозавода в Сасове и становится его директором.

Строительство было начато с нуля – с чистого поля и колышков, которыми огораживали вырытый котлован.
Была лелёкинская сила воли и … огромная масса проблем, которые ему приходилось решать ежедневно. Рабочие ходили на завод пешком, преодолевая моря грязи вечного российского бездорожья. Директор завода начал со строительства дороги к нему. Уже потом в городе появилось выражение – лелёкинский тротуар, а от города до завода пустили автобус. О новом руководителе заговорили: начал со строительства инфраструктуры. Параллельно в Сасове строился микрорайон «Северный»: жилые дома, детский сад, школа, поликлиника. Было время в советском периоде, когда приказом Брежнева появился запрет на строительство в районных городах дворцов культуры. Значит, людям после работы некуда было пойти, негде было кино посмотреть, найти занятие по интересам. Жизнь в городках текла серая и скучная, но только не там, где выпало жить и работать Лелёкину. Через Госплан, в который очень редко можно было втиснуть свои пожелания, Валентин Александрович добился строительства в Сасове не одного, а сразу двух учреждений – Дворца спорта и Дворца культуры, за что сасовцы до сих пор благодарны директору завода, приехавшему к ним из Рязани. Не забыть, как главный бухгалтер Госплана сказала Лелёкину, что за тридцать пять лет работы ей впервые приходится вносить изменения в свёрстанный и утверждённый правительством план. Вот таким директором был Валентин Александрович. Из Шацка провел в город природный газ. Люди ехали не на пустое место: там, в Сасове, под пристальным вниманием Валентина Лелёкина налаживалась полноценная жизнь, за которую ему не стыдно было  смотреть в глаза горожанам.
А сегодня можно услышать и в Рязани: «Нам бы такого мэра в Рязань, порядок был бы наверняка!»  Но где же его взять, такого вот мэра!

Казалось, что ничего не было для директора на свете важнее его работы. Но в Рязани оставалась матушка, росла маленькая дочка Лена, ставшая впоследствии математиком и журналистом. Была любящая и любимая жена, продолжившая традицию жён-декабристок. Всю жизнь проработав на кафедре русского языка Рязанского педагогического института и университета, она в пятницу, после окончания семинаров и лекций, выезжала к мужу на семейный трудовой фронт: готовить, стирать, убирать, успевать сходить с мужем в кино — просто побыть рядом, чтобы к вечеру воскресенья вернуться в Рязань, где её ожидали профессиональная работа и семья. Долгие девять лет – жизнь на два города. Лелёкина Лидия Анатольевна, которую с любовью и теплотой вспоминают её бывшие студенты и по сей день.

В 1990-е началась реорганизация производства, появились акционерные общества, директора которых избирались народом. Весь Приокский поселок Рязани проголосовал за то, чтобы Валентин Лелёкин стал гендиректором АОА «Станкозавод», потому что его сасовская слава (1978 – 1987 г.г.) докатилась и до Рязани. В новой должности Валентин Александрович объездил Европу (Англия, Франция, Италия, Германия), побывал в США, Иране, Йемене, Австралии, Японии, Вьетнаме. Станкозавод торговал с восьмьюдесятью странами мира, в Канаде завод за свои станки получил памятный Знак «Золотой глобус», а канадцы называли наши станки автоматом Калашникова – настолько безупречны они были в работе. Из рук президента Б.Н. Ельцина получил Лелёкин звание «Заслуженный машиностроитель РФ».

Сегодня Валентин Александрович всё ещё в строю, отдых заслужил, но отдыхать не торопится, жалко на это время тратить. Заботливый муж, любящий отец, авторитетный дед, внуки которого унаследовали от него умения и навыки и  до сих пор идут к нему за профессиональными советами, в которых любимый дед – дока. Младший Валентин, названный в честь деда – его копия внешне, старший – Костя – книгочей и золотые руки – как и брат младший. Большая семья любит собираться под Клепиками в загородном доме, который все вместе доводят до совершенства, предела которому нет. Женщины – мама с бабушкой – на кухне, а внуки с дедом и отцом – по делам строительным. И всё у них спорится, потому что живут они в добре и согласии.

– Какой он человек?- спрашивает Лидия Анатольевна и сама отвечает: — Ответственный. Всё доводит до конца, если начал. Целеустремлённый. Директор он. Навсегда. Не начальник, не шеф, а именно директор, когда за всё – в ответе. До сих пор. И это многое объясняет и облегчает, потому что за твоей спиной –  человек, которому до всего есть дело и который не подведёт никогда.

Часть 2. Совсем не барская Лелёкина

Просматриваю книгу памяти, выпущенную к столетию РГУ им. С.А. Есенина, и с горечью вижу, что наш именитый литфак, который был характерен и силён традициями, из неё будто ластиком стёрли. А как же говорить о столетней жизни  факультета, в названии которого теперь присутствуют слова «национальная культура», не рассказав сегодняшним студентам о людях,  составивших его историю и гордость?

Среди дружной и высоко-профессиональной кафедры русского языка конца прошлого – начала нынешнего века совсем не затерялось имя Лидии Анатольевны Лелёкиной, которая проработала в нашем институте-университете 42 года и запомнилась студентам навсегда, несмотря на то, что не имела учёной степени и занимала должность старшего преподавателя.
Её с благодарностью вспоминают те, кому довелось слушать её лекции, потому что, кроме знания предмета, она обладала ещё и прекрасными лекторскими способностями. Её, когда она вспоминает о чём-то, и сегодня очень интересно слушать, и хочется включить диктофон ли, камеру, чтобы запечатлеть эмоциональный рассказ Лидии Анатольевны и оставить запись бесценным документом уходящей эпохи.

Я прошу её рассказать немного о себе.

–  Фамилия моя девичья – Барская. Родилась я  в ульяновской области в селе Хвостиха. Почему возникла такая фамилия? Во времена крепостного права мои предки были барскими работниками, откуда и пошло это прозвище, а настоящая фамилия моего рода по отцу – Авксентьев. Папа был директором школы. В армию его не брали, потому что в его роду были раскулаченные, но в 1939 году, ближе к войне,  и его призвали. Он дослужился до полковника. Так я оказалась в Тбилиси: после конца войны папа приехал за нами и увёз нас в Грузию. Я окончила школу с золотой медалью и,  хотя у меня было право дочери военного не учить язык, но я изучала грузинскую литературу,  грамматику, географию и историю, хорошо знала культуру народа, его традиции и обычаи. Потом папу перевели в Баку и я поступила в Бакинский университет. Мечтала пойти на факультет журналистики, но там был только азербайджанский сектор, а на русском языке –  группа литфака, куда я и подала документы, и окончила его. Потом работала по распределению в ульяновской области, вернулась в Баку и была почасовиком в университете, в Высшей партшколе с иранскими студентами.  Мой будущий муж, с которым я познакомилась в Баку, окончил азербайджанский институт нефти и химии, а спустя время, когда мы уже были женаты, ему предложили работу в Рязани на Станкозаводе, и он забрал меня в Рязань. Так я оказалась на кафедре русского языка, на которой проработала до ухода на пенсию.

Я говорю Лидии Анатольевне о недоумении многих по поводу того, что она не имела учёной степени, хотя была  ярче некоторых  именитых и титулованных коллег: владеющая темой и словом – что может быть лучше такого лектора в учебном заведении, особенно, в высшем, когда хочется слушать и слушать, и не только потому, что это необходимо и надо сдавать, а еще и потому, что интересно и интересно. Помните, как приковывал к себе внимание великий Ираклий Андроников, когда рассказывал телезрителям и о научных изысканиях, и о жизни и творчестве тех или иных писателей. Его хотелось слушать. Лелёкину хотелось слушать тоже. Её практические занятия по лингвистическому анализу текста превращались в интереснейшие собеседования по теме, которые не всегда прерывались пятиминутной переменой между парой занятия. Просто не хотелось прерывать диалог.

– Диссертация моя родилась на четвертом курсе Бакинского университета. Меня интересовала лексика и фразеология. И тогда же я познакомилась с трудами академика Виноградова. История слов и их значений – меня это очень увлекло. И когда я приехала в Рязань, то завкафедрой Тульского пединститута профессор Архангельский, который приезжал в наш институт, мне подсказал тему будущей работы. В то время фразеология только-только становилась. Вся работа  сводилась к тому, чтобы найти недочеты в работах Виноградова и на этом выстроить свою научную концепцию. Трудов же про фразеологии было мало. Я занялась  этой темой. Меня интересовал вопрос: как же возникает в речи фразеологизм. Тема моей диссертации формулировалась так: «Метафорические сочетания в русском языке как способ образования фразеологизма». Я проштудировала литературу 18 век: Капниста, Кантемира, Тредиаковского, Сумарокова. Набрала много образцов – около шести тысяч всевозможных словосочетаний. Возникла проблема с их классификацией. Тогда только-только упоминалось явление семантических полей. Что это такое? Это  поле с каким-то определенным значением. Например, известно более 140 устойчивых сочетаний со значением «умереть» — например, «дал дуба», «отдал концы», «сыграл в ящик» — то, что нам известно сегодня. Но в поэзии 18 века уже было очень много эвфемизмов, метафорических сочетаний. Не всегда людям хотелось называть это страшное явление ухода из жизни по имени.
Например, у  Тредиаковского: «Сойти под сень подземный Глоба», синоним этому – «кануть в лету».
Моим научным руководителем был профессор В.М. Никитин. Диссертация была написана и высоко оценена специалистами, но так сложились обстоятельства в моей жизни, что выйти на защиту мне не довелось. Мой оппонент не согласилась с предложенной мной классификацией фразеологизмов, а когда много лет спустя вышла книга у В. М. Мокиенко – ленинградского профессора, вот тут я поняла, что  была на правильном пути, потому что в его  «Словаре фразеологизмов» расположение фразеологических единиц было таким же, как у меня. Я увидела, что им использован тот же подход к классификации, какой был в моей работе, которая сейчас хранится у меня. Многое из неё удалось напечатать в «Учёных записках» нашего вуза и за его пределами.
Я  всю жизнь была связана и с русским языком как наукой, и более узко – с фразеологией русского языка. Моя работа, посвященная Сумарокову, была включена в Реферативный журнал Академии наук, и ею заинтересовались в Сербии, но, к сожалению, контактов никаких не произошло.

Лидия Анатольевна очень тепло говорит о кафедре, на которой проработала всю жизнь.

– Хочется вспомнить то время, потому что современный мир, как показывает практика, очень жесток, и среди людей нет подлинной дружбы и понимания, которые должны быть в жизни любого человека. Хотелось бы, чтобы нынешние студенты и молодые преподаватели  узнали о людях нашей эпохи. Кафедра  русского языка очень  отличалась от других каким-то особым микроклиматом. Среди нас не было корысти, сплетен, зависти. На протяжении тридцати с лишним лет мы жили одной дружной семьёй. Я отношу это к тому, кто стоял у руководства  факультетом и кафедрой.
Прежде всего, это, конечно, выдающийся Игорь Николаевич Гаврилов, возглавлявший факультет не один год – человек необычайной эрудиции и огромного интеллекта. И, конечно, его блестящие организаторские способности нельзя не отметить. Он был совершенно неординарным, обладал несомненной артистичностью, лекторским даром, потому с его лекций не сбегали, как часто бывает. Он был очень талантливым человеком, потому и сыграл огромную роль в формировании лица факультета и кафедры.
А  интеллигентная Татьяна Сергеевна Жбанкова, которая возглавляла кафедру, а потом и факультет! Необычайной красоты и большого ума человек, внешне напоминавшая актрису Веру Васильеву, она была воплощением женственности и культуры, необыкновенно скромна при тех достоинствах, которыми обладала. Добрейшей души человек, необычайного такта и высочайшей культуры.  Она впервые организовала в Рязани Межвузовскую конференцию Советского Союза по проблеме преподавания русского языка.
Нельзя не вспомнить Ольгу Сергеевну Орлову, сменившую Т.С. Жбанкову на посту деканства. Будучи руководителем факультета, она ни разу никого не обидела, а со студентами работала больше, чем с преподавателями. К ней сегодня часто приезжают выпускники – навестить, пообщаться, потому что она до сих пор интересуется их жизнью, делами и проблемами. При её деканстве наш факультет удерживал Красное знамя как лучший.

Мы записали несколько бесед с Лидией Анатольевной и выложили этот уникальный материал в соцсетях – чтобы помнили. И вот первые отзывы от её бывших студентов:

«Спасибо! Я послушала нашу любимую Лелёкину и в восторге от ее лекции!»

«Я писала у неё курсовую по древнерусской фразеологии. Было трудно читать подобные тексты. А Л.А.  штудировала 18 век, такой не простой  для чтения и понимания!!!»

Хорошо, что сегодня мы имеем возможность и увидеть и услышать, а услышав, — прислушаться, чтобы расслышать то, что доносится до нас отголосками прошлого века, и не самыми плохими его отголосками. Особенно важно это для национальной культуры, которой многие служат.

Часть 3. Математик Елена Ивчина

Уже много лет рязанский математик Елена Валентиновна  Ивчина успешно трудится на ниве просвещения, особенно уделяя внимание учащимся и студентам, у которых диагностирован синдромом дефицита внимания (СДВГ).

Наверное, так можно было бы начать разговор о нашей героине, которая много  лет занимается проблемой использования математики не только как возможности пополнения багажа знаний, но и как средства, способствующего исправить некоторые возрастные проблемы развития внимания у ребенка. За плечами – около 30-ти научных статей в престижных научных сборниках лучших вузов России: МГУ, РУДН (бывший институт Дружбы народов им. Патриса Лумумбы), диссертация, выступления  на Российских и Международных научных конференциях и семинарах и, конечно же, педагогический тридцатилетний опыт.

Но сначала…
Человек начинается с детства…

Елена росла в гармоничной семье, в которой две ветви, техническая и филологическая, ничуть не мешая друг другу, шли параллельно и, казалось бы, не пересекались, если не считать точкой пересечения девочку, которая вбирала в себя из обоих источников, но большую часть времени проводила у мамы на работе, общаясь с выдающимися преподавателями того времени, имена которых сегодня произносятся с благоговейным трепетом и уважением. И кто бы мог подумать, что другое измерение, мир чисел и цифр, окажется для Елены более привлекательным и манящим, нежели лабиринт родного русского языка, дорогу в который ей открывала мама – преподаватель кафедры русского языка
Рязанского Государственного университета имени С.А.Есенина Лидия Анатольевна Лелёкина,
которую с благодарностью вспоминает не одно поколение выпускников литфака. Папа, Лелёкин Валентин Александрович, прошёл путь от мастера цеха до руководителя очень крупных заводов в Сасове и Рязани. Отец стал для Елены образцом человека слова и чести.

«Как меня вынесло на математическую дорогу, до сих пор загадка! – пытается объяснить этот парадокс Елена. –  Когда заканчивала физмат РГУ, выяснилось, что учительница отправляла мои сочинения в институт усовершенствования учителей. И они зачитывались на курсах повышения квалификации как образец. Мама, когда узнала об этом, была обескуражена».

После окончания школы выбор был  сделан Еленой в пользу  математики, освоить и понять которую под силу оказывается не всем. И дело не в умственной отсталости многих, а в типе их высшей нервной деятельности. Речь идёт об очень подвижных мальчишках и девчонках, которым трудно сконцентрироваться на числах, действиях, знаках. Провертелся,- значит,прослушал. Прослушал- значит, не понял. Не понял… «Порвалась цепь времен…»

Вот как об этом говорит Елена:

– Однажды нашла в научной литературе описание эксперимента, проводимого в институте мозга (Санкт-Петербург), когда у подростков с синдромом дефицита внимания путем подачи слабых токов к голове вызывали длительную сосредоточенность для выполнения, скажем, домашнего задания. Тогда и подумала: а почему не попробовать добиться сходного эффекта… через занятия математикой? Естественно, специальным образом организованные. В то время аббревиатура СДВГ была совершенно новой и знакомой только маленькому кругу узких специалистов. Хотя и сейчас о синдроме дефицита внимания не всегда можно получить верную информацию. Как правило, так называют очень подвижных детей. Или другой вариант – наличие слов «дефицит внимания» превращают в чисто педагогическую проблему, чтобы детям дома больше внимания уделяли. Но ведь это уже совсем другая история.

Сколько у нас математически одарённых детей, которых пытаются вогнать в классическое прокрустово ложе обучения, не раскрывая им глаза на то, что это за царица наук – её величество – Математика. И как много тропинок и дорог ведут к ней. И у каждого идущего дорожка эта должна быть своя собственная, потому что не серийное это производство – постижение математических законов и таинств.

Опять с интересом слушаю Елену:

–  Смотрите, что получается: попробуйте в уме умножить, скажем, 27 на 8 по схеме: (20 + 7) * 8 = 160 + 56 = 216. Почувствовали, как от вас мгновенно отошли в сторону все сейчас второстепенные картинки окружающего и вы максимально сконцентрировались на примере? А если 27 умножить на 14, и тоже в уме?
Вот эта необычайная, уникальная особенность математики и есть тот механизм, который и способствует постепенной коррекции недостатков детского внимания! Математика – без ложных амбиций – в этом плане действительно уникальна. Потому что, решая, нельзя отвлекаться! А если отвлекся – не начнешь с середины, как, скажем, чтение книги. Будьте любезны с самого начала!

– Известно, что Вы работали с крупнейшими нашими учеными из Института мозга.

– Да, — отвечает Елена Валентиновна. – Была переписка с Институтом мозга Санкт – Петербурга, с кафедрой знаменитой Натальи Бехтеревой. Я получила радостную для меня информацию, что похожая работа проводилась и там, когда детям были предложены специально подобранные группы примеров для изучения уровня концентрации внимания.
Несмотря на приличный срок – более 10 лет, – проблема архиактуальна и сейчас. Число детишек с синдромом дефицита внимания, увы, не убавляется. А в школах до сих пор не выработан к ним особый подход при обучении. В результате хорошие дети попадают в разряды двоечников, нарушителей дисциплины и прочее. А это – трагедия для семьи и для самого ребенка: нереализованность плюс побочный эффект,  – теряем потенциальных специалистов. Потому что ребенок с СДВГ – способный ребенок. Но в учебном процессе – это ад. Особенно в младших классах.

–  Каковы результаты подобной практики?

–  А эффект от правильной тактики работы с детьми и далеко не щадящий, но по-особому организованный режим изучения математики бывает очень даже внушительным!- говорит Елена Валентиновна. — Так, были у меня в школе два класса, с литерой «В», что, по негласным школьным законам, говорит о весьма скромных результатах тестирования при поступлении в школу. Учителя начальных классов стонали: 40 – 50 % никак не усваивали таблицу умножения. И вот 5-й класс, 6-й,…9-й. 17 детей из 24-х продолжили обучение в профильном физико-математическом классе. Двое учились в заочной физ.-мат. школе при знаменитом Физтехе. И все 17 поступили в радиоакадемию.  А тогда еще ЕГЭ не было – вступительные экзамены!

Вот такая она –  преподаватель Елена Ивчина, которая печёт пироги на «Бис!», потому что с тестом – на «ты», любит свой дом, воспитывает потрясающих сыновей и  балует любимого кота.

Если бывают минуты отдыха, то она перечитывает  Пушкина, особенно его прозу.

— Вот где кладезь мудрости, чистоты, нравственности, опыта и образец русского языка, который в последнее время падает настолько низко, что становится страшно при мысли о том, куда русский народ придет на подобном англо — интернетном суржике, проникающим во все сферы нашей жизни. Я слышу, как говорят мои студенты, и ужасаюсь их пониманию друг друга. Птичий язык становится языковой нормой. Даже не лингвисту становится страшно и больно от того, как портится «вкус родимой речи»,  о котором говорила Белла Ахмадулина и  который зарастает сегодня мощными сорняками», — говорит Елена.

В её планах –  издание своей книги по выбранной для работы теме. Пока, даже десять лет спустя, на проблему, которой занимается Елена Ивчина,  смотрят сквозь пальцы, а потому велико желание оказать помощь родителям таких проблемных учеников – научить их прежде всего верить в своего ребенка и успешно справиться с этой задачей.

И ещё ей очень хочется, чтобы математика, которой она беззаветно служит много лет, для её студентов и учеников, с которыми она занимается индивидуально, перестала быть тёмным лесом, чтобы мозг их отозвался на самые сложные математические вопросы, чтобы на вопросы эти  хотелось  получить ответ и не жаль было бы провести не один час в поиске этого ответа, а потом, когда он будет, наконец,  найден, воскликнуть вслед за Архимедом его знаменитое: «Эврика!» и порадоваться – за себя, за них, за  математику, которой не только служить почётно и радостно,  но даже прислуживать – не тошно.

Ольга Мищенкова

Союз журналистов РФ

г. Рязань