…И поклонился Степан на три стороны света:

как на первой стороне народ служивый стоял. Как на второй стороне купола Москвы небо нянчили. Как на третьей стороне бабы да мужики грешно кланялись да молились. Одна баба наземь кинулась да запричитала:

Вся история края Разин да Пугачёв,

вся история края – слова Катерины-царицы

что «строением мерзок сей город», причём

словно аистов пара на самой вершине гнездится.

 —

Вся история края, как ехал по Волге Мурза

да увидел – рубахи навыворот – молятся люди.

И такой ветер был.

И такая в ту пору гроза.

Но в бадьях пиво сладкое,

якбеды жарят снедь в блюдах!

 —

Ублажили Мурзу да умаслили. Да поднесли

много браги, кладь ягод, говядину, землю и во́ды.

И где кинет князь горсть освящённой мордовской земли,

то там строили город.

 —

И где бросит щепотку – в том месте вставало село,

как есть встал батя-город, что прозван в последствии Нижнiм,

А вот я бы сидела, писала, как небо взошло,

но я знаю, что бой продолжается: плахи залижем,

забинтуем мы раны, подсолнушек-поле моё!

Я гружу анальгины, бинты да носки овчьей шерсти.

Не участвую в премиях, конкурсах, блиц, хоть меня и зовёт

эта тёмная, рыжая мгла – будем вместе!

 —

Вот и схема проезда (давлю, как окурок!), мне с ней

вовсе не по пути. И мне ближе опорные пункты,

набирающие по контракту служить сыновей,

носовыми платками, чтоб вытереть слёзы и слюнки,

набухает земля!

Ты не думай, что мы далеко.

И что нас не коснётся. Коснётся, ещё как коснётся.

Нам до стольного Киева тысяча двести пешком

вдоль рядов кукурузы на солнце!

 —

Вся история наша, как узел былин, мифов, правд.

И мне стало не больно – под грудью лежит сталь ожога.

 —

Там, где горсть земли брошена – храм восстаёт семиглав!

Там, где святость земли, вот туда и ведёт нас дорога!

(Легенды: «Как есть встал батюшка Нижнiй Новгородъ», стихотворения С. Леонтьевой)

До сих пор считается, что Степан Тимофеевич – простой казак с Дона, что его мысли и чаяния «дать волю народу», были просты и для своего времени прогрессивны. Но краевед Алексей Малышев подробно рассказывает о том, кто такой есмь народный герой Степан Разин.

Вообще, написано о восстании Разина сотни книг, к ним относится, как художественная беллетристика, так и серьёзные документальные плоды творчества.

Нижегородская область: «Бой у села Мурашкино»:

«Спорным является и место рождения Разина. Исследователи сомневаются в верности утверждения о рождении атамана в станице Зимовейской, названной так по своему расположению в Зимовной луке Дона. В числе других донских городков-претендентов на место рождения атамана, называют и Черкасск, и Кагальник, и Раздоры… Историк казачества Е. Савельев указывал, что родиной Разина был донской городок Пяти-избы…Это название удивительным образом перекликается с названием Зимовейская, в том смысле, что Зимовейская – это, возможно, изменённое в русском языке тюркское джумавай (джума), то есть «пятница» — пятый день недели. Можно предположить, что в названии Зимовейская скрыто видоизмененное тюркское Джумавай, что, учитывая частичные тюркские корни донского казачества, не покажется таким уж невероятным. Такое название поселения – Джумавай (Пятничное) могло быть связано с культом пятницы как праздничного дня в исламе. Впрочем, вряд ли станица, расположенная на Верхнем Дону, могла быть родиной выходца из низовой казачьей старшины. Здесь скорее дело в смысловой нагрузке Зимовейская-Джумавай. Известно, что существует имя Джума (Джумавай), и об имеющем такое имя говорят, что он никогда не будет привязан к семье, всегда будет вольным наездником. В этом смысле связка двух самых известных донских атаманов-бунтарей Разина и Пугачева с именем Зимовейская-Джумавай, приобретает еще и символический контекст. Возвращаясь к финно-угорским корням Разина, добавим, что на то, что атаман был потомком недавних язычников, указывают некоторые подробности деяний Степана Разина. Как рассказывали иностранцы, атаман творил злодейства против церкви «…грабил и осквернял храмы и всё, что принесено и посвящено богу, при этом изгонял духовных лиц из их владений…»

Сам Малышев Алексей Владимирович, родился 25 февраля 1971 года в селе Саконы Ардатовского района Горьковской области, он является автором многих краеведческих трудов. И посвятил им жизнь свою…

Опишу в нескольких штрихах:

за восстанием Разина стояли, как сейчас принято говорить – богатые спонсоры западного направления.

Восстание Разина изначально было подпитано духом угнетённых масс, ибо царь мало занимался делами крестьян, кои находились в страшной кабале. А особливо та часть, коей имущества не разрешалось иметь…

И третье – сам Разин имел связь с опальным на то время Никоном, впавшим в немилость царя Алексея Михайловича. И Никон, скорее всего, призывал еретика и язычника Разина на восстание.

Это была настоящая война. Гражданская. Ибо награбил со своей «братией» Степан Тимофеевич много добра, ходил по Волге и грабил. Нападал в лесу и грабил. Находил в поле и грабил. Обходя города стороной.

Но всё-таки был бой в стороне Лыскова да Мурашкина. Об этом говорят многочисленные свидетельства  и топонимика названий местности нижегородского края: есть «остров Разина», «Стол Разина», а также шапка, бугры…

И всё – это места и локации, где прошёл Степан Тимофеевич:

ОСТРОВ РАЗИНА

Эти песчинки зарубцевались.

Этим дорогам сегодня не больно.

Разина Остров – синяя алость,

Разина Остров – как царь без престола.

 —

Нынче топите любую княжну вы

родом из Турции, Кении, Персии.

Но то, чего утопили – казну ли,

золото, клады, как бездна, разверзнется!

Будет вам лестница.

Будут вам сходни!

Нынче увит остров клевером, кашками,

Русь изначальная – Больше-Мурашкино!

 —

То ли легенда, то ль миф, то ли правда:

Остров возвысился цельной громадой,

берег крутой, марсианский почти что,

слева лианы струят анфилады,

греются змеи на камнях чуть выше!

 —

Стенька, гуляй, нынче бой рукопашный,

ибо народец не пришлый, не каторжный,

с Лыскова, а в основном из Мурашкина,

крепость ему здесь —  холмы да овражины!

 —

Но персияночка – пальчики белые,

но персияночка – щёки румяные.

Что ж вы наделали? Что ж вы наделали?

Выболит остров песками да ямами!

«Воевода К. Щербатов, в свою очередь, отправился к Нижнему Новгороду. Нижегородский летописец сообщает, что «окольничий князь Константин Осипович Щербатов» после того как разгромил «главные притоны разинцев» в селениях Мурашкине и Лыскове, пришёл «в Нижний ликующим победителем; здесь он однако пробыл недолго и отправился снова в Нижегородский уезд, в Березопольский стан, разыскивать остальных разинцев и окончательно уничтожил их скопища».[155]C. М. Соловьев сообщает, что 28 октября воеводы-победители пришли в Нижний Новгород и остановились здесь на три дня для расправы: «В нижегородских жителях была к воровству шатость; воеводы этих воров перехватали и велели казнить смертию: повесить около города по воротам; иным отсечь головы, других четвертовать в городе».

(А. Малышев «По ту строну Разина»)

Все мы знаем из истории, что восстание Разина была подавлено.

Войско его состояло из многих тысяч, к нему примкнули простые люди, лишенные имущества, казаки, люди служивые, ибо в войске царёвом не имелось дисциплины, также примкнули люди, знавшие толк в  боях и сражениях.

Было ли войско Разина наёмным?

В общем смысле – нет.

Но воевали не бесплатно. Ибо кормить надо было мужикам семьи свои, детей малых.

Платил ли щедро Степан Тимофеевич? Сказывают, что одаривал – червонцами, вещами, едой, питьём. Горстями сыпал – бери, люд!

Какой смысл был у Разина в построении государства Руси?

Во-первых, это вера в «хорошего» царя. Поэтому Разин возил с собой отрока – князя, выдавая его за не умершего Алексея Лексеича (глава Ничай царь). А также везде говорилось о поддержке Разина самим патриархом опальным.

Верно ли сие?

Либо враки?

И сам Разин во что и в кого верил?

Верил он в себя, как в наместника крестьянского освободителя. Ибо пришёл «не напрасно, свободу дарити…»

Во многих источниках говорится о Разине, как отречённом от Бога.

Что он сам – маг и волшебник, пророк и дьявольски успешен.

Что Разин соблюдал языческие обряды жертвоприношения, отсюда и персиянка была сброшена в воду, ибо вода для Разина – существо живое, имеющее родство с самим «Змием Тугариным».

Но тогда отчего перед казнью Степан Тимофеевич кланяется и крестится на купола?

Так крестится, что рука отрубленная сама по себе, змеясь и двигаясь, пальцы сгибает в двуперстие, входящее троекратно в Никоновское трёхперстие?

Легенда ли это? Миф?

Алексей Владимирович Малышев неутомимо прослеживает по документальным источникам судьбу Разина, как не божиего-молитвенника, а как полководца, притянувшего себе люд воюющий.

Разбойник ли Разин на самом деле?

Вор?

Подлый богохульник?

И ни то, и ни другое, и ни третье.

Ибо Разин – это русский человек, отчаянно пытавшийся доказать боярам-дворянам, людям престольным, что ПРОСТОЙ ЧЕЛОВЕК – это личность. У коего есть душа, мысли, жажда свободы.

Но персиянка…откуда она? Наложница, любовница, душу греющая, либо месть князю?

Итак: Разинское походное братство с каждым днем разрастается, обретает орудия. Разин наводил страх на Царицын, Астрахань, Камышин. Затем его  войска переместились к Каспийскому морю, взяли неприступную крепость Дербент. Но персидский шах в Реште превысил силы атамана и разинцы вынуждены были пойти на переговоры: но вскоре были обмануты и многие закованы из разинцев в кандалы. Далее: в 1669 году (разинцы уже отступили, но не ушли из крепости) на них напал шах Мамед-хан, имеющий хороший флот, не хуже Разина. Произошло сражение – Бой у Свиного острова. Это и было временем захвата в плен сына и дочери командующего персидским флотом.

Алексей Малышев считает немного по-иному…

Это есть современный подход:

1. Разин – умный и расчётливый полководец.

2. Разин – как и все в то время двуеверец (и Богу церковному, и магии родовой, языческой).

3. Степан Разин не гнушался европейской (шведской) казны и поддержки.

Есть ещё иные источники у Алексея Владимировича Малышева, это его книги предшествующие – «По царской сакме».

Я, её прочтя, вдохновилась тоже:

МОЯ САКМА

Вот они – семена детей твоих, земля сырая!

Вот они там – основа, корни древа!

Прижимаюсь к тебе. Как не прижималась совсем никогда. Никогда я.

Прижимаюсь к тебе животом. Чревом.

 —

Прижимаюсь к тебе так, словно жизнь принимаю,

а это значит намертво, навеки, жгутово.

И там, внутри семена детей твоих, земля сырая,

то есть женская наша основа.

 —

Материнские ласки-ласкулечки, потешки да твои баю-баюшки!

Возьми на ручки дитя, возьми на ручки дитя, покачай ещё!

Испеки оладьи. Дай молока. Ляг с краешка.

И впрямь: баю-баюшки!

 —

Отвечает земля сырая. Голос-то, голос

синеглазый такой, одинокий такой, невозвратный

и, как будто пораненный он и, как будто бы голый:

— О, как много славян здесь! Солдатов!

 —

Земля сырая, железо горелое, поле жжёное

снаряды да мины кругом, счёт идёт на траву-мураву! На лён тризновый!

Дети стали сиротами, мамки вдовами нынче, не жёнами.

Не прощай ты нас больше. Жестокою стань ты отчизною!

 —

Отвечает сырая земля:

— Хватит жалобить!

Хватит душу мне рвать. Хватит горло мне драть. Хватит жало мне

прямо в чрево, в живот материнский под юбкою

подносить да кусать. Там – малюткою

назревает иное! Молочное. Новое дитятко.

 —

Я его сотворила. Да спряла. Да выткала.

Книга «По ту сторону Разина», надо сказать, написана с превосходящей лёгкостью и точностью, отточена и более приятна для чтения. Топонимически взвешена и богата на сноски – источники документалистики.

Перейдём к Арзамасу. Ибо в оптике книги, как и «По царской сакме» прослеживается дорожка Алёны Арзамасской:

«Согласно легенде эта атаманша сообщалась с Разиным, жившим в селе Чукалы (Ардатовский р-он Мордовия) посредством перебрасывания острых предметов: «…и вот когда Марина вздумает со Стенькою повидаться, то кинет в стан ему косырь, а он ей отвечает: иду-де – и кинет к ней топор» Исследователи разинского движения предположили, что под личностью Марины-безбожницы скрыта соратница С. Разина – известная Алёна Арзамасская, так как легенда о Марине-безбожнице записана в районах, рядом с которыми проходила деятельность Алёны…»

«В связи с этим следует обратить внимание на документы о разинском движении, и посмотреть, нет ли там упоминаний о женщине-атаманше, могущих прояснить личность прототипа Марины-безбожницы.

…Действительно в источниках, вместе с Алёной Арзамасской говорится ещё об одной предводительнице повстанцев, действовавшей в районе Шацка…»

Алёна Арзамасская – образ повстанческий. И её войско сыграло роль в помощь Разину. Ибо «кипела вся Волга». Корни Алёны – она могла быть и Марьей-безбожницей, исходят от мордовских родословных, финно-угорских племён. Малышев в данном контексте считает, что Алёна – это подлинная личность, но, как говорится, тоже колдунья, магического происхождения, личность.

Отчего-то считается, что как Разин, так и Алёна – люди малобожии.

Сам Аввакум дважды упоминает о них в своих словах.

Но не благословляет их, считая, что сие Богу не угодно, осуждая…

Итак, Арзамас – Алесей Малышев много раз упоминает его, считая сие селище притягивающим инструментом, как в Царёвой сакме, так и в иных статьях. Ибо «пролегла дорога в дебри края через Арзамас».

АРЗАМАССКАЯ  ДОРОГА

Арзамас, Арзамас…Арзамас.

Я бы имя «Алёна» заместо бы премий давала,

вот горит это имя для всех, для оставшихся нас,

вот горит это тело и плачет – о, Господи, мама…

 —

Угольки бы прижать…эту сажу и пепел ношу

я под грудью своею…там пеплы, там пеплы, лишь пеплы!

Я вот этими пеплами, ими одними воздета,

колокольчик сребристый – во ткани, в мешочек, во мшу.

Ибо слишком живое. И я выживаю лишь им.

Словно рукопись, что не горит. Не горит, хоть убейся.

Всё горящее – рукопись! Пишет подруга: горим,

там, в Одессе.

 —

У неё под ногами, как рукопись, поле Руси,

что горит, не сгорая, и терпит Мазеповы

клятвы.

И предательства терпит, Малевича терпит квадраты.

Я – сползу по стене, накричавшись, молившись: Спаси!

У меня там подруга несёт во просторы, в ширь, в высь

и на север, на запад, восток обгоревшее слово.

Не могу рук разжать, пальцы сами, как будто сплелись,

где оплечья, где раны, где всё под названьем Христово.

 —

Заклеймите меня – волком, щукой и раком вразброс,

заклеймите меня хоть медведем, котёнком, сорокой.

Я горю в своей ране, отчаянно и одиноко

всем гореть, всем пылать, всем от пяток до рыжих волос!

Не вопрос, не вопрос до распухших от слёз до желез.

За идею отдать всем огням, всем пожарам, кострищам.

Всё равно зло наказано будет. А мне пепелища

сохранять на груди. Не покину святейший я пост.

Одна из глав «По ту сторону Разина» рассказывает о запорожцах принявших участие в Разинском восстании:

«А сражение 22-23 октября 1670 года близ сёл Мурашкино и Лысково, в котором надо думать восставшие также атаковали противника с боевым кличем «нечай», было одним из крупнейших сражений Крестьянской войны под руководством Степана Разина. Ни одно другое сражение в Нижегородском Поволжье, не удостоилось такого внимания современников, кроме боя у сёл Мурашкино и Лысково. Это сражение имело решающее значение, и его исход повлиял на весь дальнейший ход Крестьянской войны, во многом предопределив участь восстания. В том, что память об этом сражении практически «стёрта» из «официальной» истории Нижегородского Поволжья, вероятно, есть «заслуга»  царской пропаганды, пытавшейся любыми путями удалить из истории воспоминания о событиях едва не стоивших Романовым трона. Восстановленное по документам той эпохи, это сражение войдет в летопись Нижегородского края, как ещё одна веха сложной истории становления Российской империи…»

В сражении «Лысково-Мурашкинском», как самом крупном, принимали участие люди с Дона и Сечи Запорожской…

Ибо имел Стенька сношения с правобережным гетманом…

Отсель корни движения разинцев по всея Руси.

И эти корни нескончаемые и в наши времена:

ДОРОГА в СВЕТЛОЯРСКУЮ НОВОРОССИЮ

Не понимаю, как люди живут,

пишут – «цветы, васильки, Божьи радости»,

кушают, пьют и смотрят на ртуть

в градуснике.

 —

Не понимаю. И не пойму,

как мне себя возвернуть им обратно?

Ибо, как Врубеля демон, как ангел,

ибо Рублёв весь во мне, как в дыму.

Ладно бы с нашего века, но нет.

Ладно бы с двадцать четвёртого утром,

нет нам дороги обратно, мой свет!

То ли молитву, колядку ли, сутру

 —

я прочитаю да так, что нутром

так напишу, что наполнюсь, как будто

доверху этим мужским, родным, рудным

проникновением в русское чудо,

в русское чувство, что светит повсюду!

В этих берёзках, камнях, травах, знаках.

От настоящей любви, как от взрыва,

вот бы заплакать. Но я не заплакала!

Я – взвыла!

Итак, Степан Тимофеевич поклонился на три стороны.

На четвёртую сторону не стал.

Ибо его уже схватили и потянули к месту лобному. Вот уже и ручку его схватили – руку белую, коей он врага валил, коей он отбирал у богатых мешки с золотом и камнями драгоценными, коей он жизни лишал других…

А вот теперь его за правую руку тянут да и топор навострили.

И сама рука-то, сама, уже отрубленная, кресты чертит и кровью алой ополоснутая, сама знаки пишет:

«Быти люду свободному…»

«Быти люду богатому…»

Всем – богатства! Возможно ли такое в быту?

И вот в нашем столетии – закаты наши это кровь Разина – и они тоже знаки подают нам. О чём они?

Какой земле русской быть? Ибо она уже была с Никоном, с царём, с революцией, с войнами, с атомными крейсерами, с пушками.

Она уже была со Степаном Тимофеевичем – три года к ряду.

Была она с Алёной Арзамасской, была с «ничай царём», была с царством людским и нецарской дороженькой, с государством.

Была империей.

И быть ей такой.

Великой да могучей.

Была уже – всем по потребностям. Всем по войне. Всем по миру. Была – любованием в красных знамёнах. Была в девяностых свободной, с ваучерами и талонами. Была бандитской. Была революционной. Восставшей. Была социалистической и сталинской. Освободительной.

Русь – это свет и мечта.

А в ней столько много бунтарского, стихийного, противоречивого.

Следующая глава – о смирении бунта. И о бунте смирения. Ибо область наша – это и святость тоже. Это Аввакум и его дорога. И что многогранней сам бунт и его последствия или мятежность, проявленная в божием, в старообрядческом?

Времена мятежей – их путь, это и сама дорога Малышева Алексея Владимировича, который строго следует  документалистике, свидетельству и материалам архива, но в то же время чётко излагает свою мысль, а она – есмь любовь к отеческому краю. Любовь глубинная, что превыше документалистики и мемуаристики отдалённых времен.

Любое дело двигается любовью.

И любовь к отечеству – это самая глубокая и искренняя часть человеческая.

Так я ощущаю труд сей…

Светлана Леонтьева