— Эх, если бы все, кто приходит работать в милицию, думали также, как и вы…

Давайте я довезу вас до дома, а завтра жду с утра. Будем оформлять.

Преисполнившись надежд и предчувствий новой, прекрасной жизни со многими добрыми делами, коим прежде был славен Дядя Стёпа милиционер, я отправилась на день рождения друга, подводника, товарища по команде.

Пития для антуража и яства для сытости развлекали нас меньше, нежели разговоры о предстоящих экспедициях, погружениях под воду и снаряжении, которое необходимо подготовить, смастерить и подогнать. Засидевшись до дежурного трамвая, мы решили продолжить праздник, провожая друг друга:

— А заодно и договорим!

Если бы только это было возможно…

Прежде не то, что теперь, улицы отдыхали ночами. Они лежали под тёплым тонким одеялом асфальта, безлюдны и пустынны, — ни тебе пеших, ни конных, ни даже вынужденно безлошадных или машин с шашечками, за рулём которых обыкновенно сидят бледные, зеленоватые и бесполые от недосыпа граждане.

Договорившись промеж собой идти пешком, мы заметили автомобиль, выруливающий с боковой улицы, и девушка, однокашница именинника, оказавшаяся на дне рождения почти случайно, заикнулась о том, что не прочь оставить нас с нашими подводными неинтересными ей заморочками и ехать уже домой, баиньки, ибо соскучилась по мамке и пуховой подушке.

Едва автомобиль сравнялся с нами, мы попытались остановить его вежливым, но громогласным:

— Ше-е-еф! — как из машины выскочило четыре человека с автоматами, и уложив нас прикладами кого куда, вызвали по рации на подмогу УАЗик с шестью вооружёнными до зубов милиционерами.

Покуда нас били и заталкивали в машины, одноклассница малодушно отступила в тень, махнула платочком и уехала восвояси на взявшемся ниоткуда автомобиле неопознанной марки. Добравшись до дома, она улеглась спать, не сказавши никому о случившемся, хотя могла бы сообщить, и прекрасно знала — кому.

Из каталажки нас выкупил некий знакомый военный. Возвращаясь с третьей смены на заводе, он заметил нашу благонадёжную компанию в окружении вооружённых яростью сограждан в форме.

Рассвет мы встречали, сидя на ступенях отделения милиции. Пустив по кругу фляжку того, чем обыкновенно протирали загубники[1], мы брезгливо и беззаботно посматривали на  снующих туда-сюда служивых, которым уже не было до нас никакого дела.

— За всё уплОчено… — умехались мы, кривя разбитые прикладами автоматов губы и трогая языком острые обломки резцов[2].

— Без скольких зубов подряд не допускают к погружениям?

— Молчи лучше. Если что, я губами загубник удержу.

— Так тож ты…

Надо ли говорить, что милицейский полковник напрасно прождал меня в отделе кадров. Работать в органах внутренних дел расхотелось категорически.

…День рождения — точка отсчёта, навязанная нам свыше. Хочешь — не хочешь, а притолока Вечности уже изуродована зарубкой в память об этом, но прочее в жизни, многое, хотя и не всё, — дело наших рук.

Иоланта Сержантова

________________

[1] C2H5OH

[2] передние зубы