О «Евгении Онегине», как и о самом Александре Сергеевиче Пушкине написано так много, что даже страшно подступиться к безбрежному океану мыслей,  мнений и исследований этого великого и действительно бессмертного произведения. Ведь если вдуматься, уже более 200 лет (роман был начат 9 мая 1823 года) «Евгений Онегин» будоражит сердца и умы. Ничего себе «лишний человек»! 200 лет о нем ведутся споры и он — лишний?! Кстати, термин «лишний человек» появился лишь в 1850 году с публикацией повести И.С.Тургенева «Дневник лишнего человека». А до этого лишним Евгения никто и не называл…

Всякий раз перечитывая его, открываешь в нем что-то новое. В этом, наверно и заключается бессмертие гения. 200 лет роман привлекает к себе внимание не только маститых ученых и писателей, таких как В.В.Вересаев, В.В.Набоков, Ю.М.Лотман, М.А. и Т.Г.Цявловские и многих других, но и простых читателей. А они, пожалуй, самая благодарная и искренняя аудитория, ибо воспринимают все прочитанное взглядом не профессиональным, а безыскусным.  И, как знать, может незамыленному глазу откроется порой то, что ускользнет от глаза поднаторевшего. Магия пушкинского романа, наверно, потому и останется вечной, что всякий раз грани его «магического кристалла» вспыхивают новым светом.

О новой экранизации «Евгения Онегина» (2024 г.)  с Виктором Добронравовым и Елизаветой Моряк написано, конечно, меньше, чем о самом романе, но вниманием он не обделен.

Не буду повторяться и говорить о  том, что возраст артистов не соответствует возрасту пушкинских героев (об этом, наверно, только ленивый не писал!). Поостерегусь и высказывать свое мнение о фильме, ибо не хочу оскорбить ничьи добрые чувства. Многим, судя по отзывам в сети,  фильм понравился. Со своей стороны могу тоже отметить, что понравилось: места, выбранные для съемок: Псковская область, недалеко от пушкинского Михайловского, Санкт-Петербург, Большой Гатчинский Дворец, Елагин дворец, и няня в исполнении прекрасной Светланы Немоляевой. Все же для меня неувядаемым образцом киновоплощения «Евгения Онегина» остается фильм-опера 1958 года, реж. Романа Тихомирова. Кстати, там актеры больше приближены к возрасту пушкинских героев. Красавцу Вадиму Медведеву, исполнившего роль Онегина – 29, божественной Ариадне Шенгелая – 21, Игорю Озерову (Ленский) – 25. Английского «Евгения Онегина» с Рэйфом Файнсом в главной роли так и не смогла досмотреть после сцены в гостиной Лариной, где Ленский (Тоби Стивенс) и Лина Хиди (Ольга) распевают на английском языке на мотив «Ой, цветет калина». Песню, написанную Исааком Дунаевским и Михаилом Исаковским к фильму «Кубанские казаки» в 1950 году! Поистине, гений Пушкина пронзает время!

Но я благодарна новой экранизации пушкинского романа, хотя бы за то, что она сподвигла меня освежить в памяти знакомое со школьной скамьи, практически выученное наизусть произведение.

И – все же потрясающая вещь – возраст! Прочитанное открылось мне совсем по иному, а именно, как повествование о счастливых людях. Александр Сергеевич оставляет всех героев счастливыми, но очень тонко подчеркивает балансирующую, хрупкую вершину этого счастья:

Блажен, кто праздник жизни рано

Оставил, не допив до дна

Бокала полного вина,

Кто не дочел ее романа.

«Евгений Онегин» – великое произведение. И каждая строчка в нем – или высокохудожественное описание, или не менее художественное философское откровение, или скрытый символ.

Так в чем же «недопитый до дна» бокал счастья по Пушкину? В чем он для героев?

В финале логично счастливы все, даже бедный Ленский. Да, тень счастья коснулась и его. Он ушел на взлете своих романтических мечтаний, черных кудрей до плеч, всегда восторженной речи, пылкой влюбленности в свой идеал гетевской Гретхен (глазки голубые, локоны златые, нежный румянец). Недаром, учился в «Германии туманной», пел и «нечто, и туманну даль, и романтические розы», и главное – «поблеклый жизни цвет без малого в осьмнадцать лет»

Что ж, все осталось при нем: и романтические розы, и идеалы, и туманная даль.  И жизни цвет действительно поблек для него в самом расцвете сил. Но он не дожил до охлаждения пыла души, до стеганого халата, скуки, подагры в сорок лет и смерти среди плаксивых баб и лекарей. Романтическому юноше – и смерть под стать. Логичное завершение. Логика – тоже своего рода счастье.

Ольга логично счастлива, вышедши замуж за улана. Так, по крайней мере, у Пушкина:

Она стыдливо пред венцом

Стоит с поникшей головою,

С огнем в потупленных очах,

С улыбкой легкой на устах

Счастлива, несомненно, милая старушка Ларина, выдав двух дочерей удачно замуж.

Счастлив муж Татьяны – князь и важный генерал, который не сводил  с нее глаз на балу.

И, наконец, счастливы главные герои. Татьяна, чья очередь настала прочесть Онегину нравственную проповедь, фактически взяла реванш за свое унижение – «стынет кровь, как только вспомню взгляд холодный и эту проповедь…». Да, она льет слезы рекой, да она не убрана и бледна, и взгляд у нее вовсе не царственный, но душа ее, может сама того не ведая, переживает триумф, пусть горький, но все же триумф. Раненное когда-то сердце юной неискушенной, «книжной» девушки (а Татьяна именно «книжная  девушка») пусть подсознательно, но жаждало реванша. И дождалось.  Но, — ах, пушкинская гармония, милосердие и мудрость гения! – сразу следует тончайшая ремарка:

Онегин, я тогда моложе,

Я лучше, кажется, была.

Эта повзрослевшая, замужняя Татьяна чутким живым разумом своим понимает, что та юная, нежная Таня, какой она была когда-то, никогда не смогла бы читать нравственные проповеди любимому человеку, не смогла бы причинить ему боль. Взрослая Татьяна с опаленной душой  – может.

Опаленной, конечно, своими собственными фантазиями, подкрепленными сладостными романами и сплетнями соседей:

Меж тем Онегина явленье

У Лариных произвело

На всех большое впечатленье

И всех соседей развлекло.

Пошла догадка за догадкой.

Все стали толковать украдкой,

Шутить, судить не без греха,

Татьяне прочить жениха;

Иные даже утверждали,

Что свадьба слажена совсем,

Но остановлена затем,

Что модных колец не достали.

—

Татьяна слушала с досадой

Такие сплетни; но тайком

С неизъяснимою отрадой

Невольно думала о том;

И в сердце дума заронилась;

Пора пришла, она влюбилась.

Но какая бы ни была любовь – придуманная или реальная, когда она разбивается – все больно. И сердце все же жаждет реванша.

Не разделяю мнение Д.И.Писарева о Пушкине, но возможно, к его словам о Татьяне стоит  прислушаться:

«Её болезненно развитое воображение постоянно создаёт ей поддельные чувства, поддельные потребности, поддельные обязанности, целую искусственную программу жизни, и она выполняет эту искусственную программу с тем поразительным упорством, которым обыкновенно отличаются люди одержимые какой-нибудь мономанией. (…) Очутившись в руках своего нового хозяина, она вообразила себе, что она превращена в украшение генеральского дома; тогда все силы её ума и её воли направились к той цели, чтобы на это украшение не попало ни одной пылинки. Она поставила себя под стеклянный колпак и обязала себя простоять под этим колпаком в течение всей своей жизни. И сама она смотрит на себя со стороны и любуется своей неприкосновенностью и твёрдостью своего характера. (…) Само по себе чувство Татьяны мелко и дрябло, но по отношению к своему предмету это чувство точь-в-точь такое, каким оно должно быть; Онегин — вполне достойный рыцарь такой дамы, которая сидит под стеклянным колпаком и обливается горючими слезами; другого, более энергического чувства Онегин даже не выдержал бы; такое чувство испугало и обратило бы в бегство нашего героя; безумная и несчастная была бы та женщина, которая из любви к Онегину решилась бы нарушить величественное благочиние генеральского дома»

Удивительно, но Дмитрий Иванович этими словами подтвердил пушкинские строки:

«Блажен… кто не дочел ее романа»

Что значит «не дочесть романа»? Значит остановиться на какой-то главе, части, картинке. Зафиксировать ее в своей памяти. Такая картинка и зафиксировалась. Герои на взлете: Татьяна льет слезы и, тем не менее, читает проповедь, Онегин у ее ног, поверженный.

Счастлив и Онегин. Он услышал от Татьяны то и ровно столько, сколько ему надо было услышать. Тут можно согласиться с Дмитрием Ивановичем: страстного чувства и импульса от Татьяны Онегину не надо, он даже не знал бы, что с ним делать. Ему вполне довольно: «Я вас люблю. К чему лукавить» Но – успокоительная вишенка на торте! Успокоительная для самого Евгения: «Я другому отдана. И буду век ему верна». Это логичное завершение отношений. Логичное счастье. Татьяна для Онегина, в сердце которого есть и «гордость, и прямая честь» останется на том пьедестале, на котором она ему максимально желанна. Пьедестале недоступности.

Есть у Александра Сергеевича стихотворение, которое, на мой взгляд, наиболее ясно отражает идеал отношений между мужчиной и женщиной для самого поэта. А черты автора, как бы ни рад был он заметить «разность между Онегиным и мной» есть в его герое.

Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем,

Восторгом чувственным, безумством, исступленьем,

Стенаньем, криками вакханки молодой,

Когда, виясь в моих объятиях змией,

Порывом пылких ласк и язвою лобзаний

Она торопит мир последних содроганий!

—

О, как милее ты, смиренница моя!

О, как мучительно тобою счастлив я,

Когда, склоняяся на долгие моленья,

Ты предаешься мне нежна без упоенья,

Стыдливо-холодна, восторгу моему

Едва ответствуешь, не внемлешь ничему

И оживляешься потом все боле, боле —

И делишь наконец мой пламень поневоле!

Онегину и «пламени поневоле» не надо. Это новый виток отношений, а значит, ответственность, труд. А любой упорный труд, включая душевный, был ему тошен. «Наука страсти нежной, которую воспел Назон», то есть «Наука любви» Овидия – это всего лишь хитрости, приемы, искусство флирта, наконец. И в них Онегин преуспел. Но душевный труд – дело более серьезное.

Недаром, Татьяна, читая книги в доме Онегина, начинает понимать его яснее. «Уж не пародия ли он?» — думает она. Пародия, то есть маска, обвертка из красивых слов, чужих мыслей и чувств: «чужих причуд истолкованье/слов модных полный лексикон», за которыми бесцельная пустота, скука?..

А раз пустота, так надо, по крайней мере, сохранить видимость полноты смысла, сохранить обвертку. Зафиксировать эффектную картинку. И она зафиксирована. Логичный финал. Логичное счастье для всех.

Евгений Онегин – роман о счастливых людях. Каждый из них в своей привычной ипостаси, в том, что для них наиболее ценно и нужно.  Ну, что ж, «привычка свыше нам дана/замена счастию она»

И все герои остаются с теми, кому они наиболее дороги. Ленский – со своими грезами и «поблеклым жизни цветом, который он воспевал в осьмнадцать лет», и которые и забрали его в свою туманную даль.

Татьяна и Ольга с любящими их мужьями. Старушка Ларина с любящими дочерями, и вполне спокойная за их судьбу.

И Онегин остается с любящим его человеком. С самим собой.

Александру Блоку приписывают выражение:

«…Все, чего человек хочет, непременно сбудется; а если не сбудется, то и желания не было; а если сбудется «не то», то разочарование только кажущееся. Сбылось именно то»

У героев «Евгения Онегина» сбылось именно то.

Спасибо создателям фильма «Евгений Онегин» 2024 года. Они заставили меня вновь перечитать это великое произведение. И на многое взглянуть по-новому.

Ляман Багирова

P.S. Не хочу выглядеть брюзгой, но никак не могу понять одной вещи. Почему в вышеупомянутом фильме прекрасный актер Владимир Вдовиченков, по-видимому, олицетворяющий самого Пушкина, читает текст от автора так, будто ведет обычный разговор во дворе с соседями? Кстати, это не такая уж редкая практика: передавать текст классических произведений нарочито просто, без возвышенной одухотворенности.

Почему? Стремление показать, что классика настолько близка обыкновенной реальной жизни, что поэт или писатель – свой парень в доску, и поэтому все написанное им можно воспринимать как обыденную речь? Или таким образом, словно сократить расстояние между собой и гением? «Смотрите, он прост, он такой же, как мы, и говорит простым языком.»

Но хорошо и навсегда ответил Александр Сергеевич как-то всем тем, кто пытался принизить талант до своего уровня:

«Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал и мерзок — не так, как вы — иначе.»

(Из письма А.С.Пушкина П.А.Вяземскому, 1825 год.)

Истинно художественное произведение – это тайна, это порыв человеческого духа к великому, это возвышенное благородство. И читать его нужно так, чтобы облагораживалась душа слушающего, погружалась в сладостный мир высоких дум и чувств. В этом уважение к автору и к собственной душе. Так высокохудожественно, словно священнодействуя, читал «Евгения Онегина» незабвенный И.М.Смоктуновский. Читал так, чтобы душа слушателя «стеснялася лирическим волненьем» и была опалена негасимым огнем пушкинского гения.

«А душа, уж это точно, ежели обожжена, Справедливей, милосерднее и праведней она.»¹

Это сказал совсем другой поэт, и совсем в другую эпоху. Но сказал верно.

________________________

^{1- Строчка из стихотворения Б.Окуджавы «Музыкант играл на скрипке»}

Иллюстрации с сайта КИНОПОИСК