Фильм Вима Вендерса «Идеальные дни» (2023) поражает с первой минуты просмотра. Фильм приоткрывает нечто хорошо известное в японском кинематографе, а именно внимание к сиюминутным деталям, смутным деталям, и тем переживаниям, которые меняются быстро и непредсказуемо, и в прошлом игнорировались кинематографом и авторами произведений искусства. Несмотря на то, что жизнь состоит вовсе не из глобальных идей, а из мгновений.

На эту тему было много философий. Можно говорить о замене парадигмы «дерева» (со строгой иерархией ценностей и категорий) на ризому (Делез), или на «сетевые концепты» (см. Шобер). Можно говорить и о том, что эстетические средства кинематографа претерпевают значительные изменения («Манифест» фон Триера), или даже нарочитая концентрация на сиюминутных деталях («Патерсон» Джармуша).

Во всех этих примерах очевидно одно: идеи и глобальные теории уходят в прошлое, оставляя место не только доктринам, но жажде охвата жизни во всей ее замечательной красоте, непредсказуемости, полноте и тотальности.

Главный герой японского фильма – моет общественные туалеты. Критики пишут, что идея сделать фильм художественным была придумана в процессе работы. Изначальная идея режиссера была в том, чтобы снять фильм совершенно технического и рекламного характера.

Вим Вендерс в очередной раз доказывает, что для хорошего фильма не нужны кинозвезды — вообще ничего не нужно, кроме любви и рок-н-ролла (музыка к фильму тщательно подобрана). Кино Вендерса — не громкие идеологические концепты, не пышные визионерские эксперименты. Напротив, это тихая улица с секретным баром или маленьким книжным магазином, где можно выбрать интеллектуальную литературу для души за 100 йен, это скромная общественная баня (где моются сидя), или прачечная, где никто друг друга не знает, но все друг другу рады. Это идеальный горизонтальный мир, когда у человека, с одной стороны, вроде бы и нет ничего совсем, а с другой — настолько мощный капитал, любви и признания ближнего.

И почти без интеллектуализма. Без этого принятого векам в определенной среде догмата книжников и фарисеев, иерархии якобы большой ценности умствований и ментальной деятельности. Так ли?

Главный герой – уникум. Он живет в своей небольшой японской комнате, спит (как это часто принято в японских домах, и домах, которые принимают эту эстетику отдыха), на полу. Его племянница, и как мы потом понимаем, семья – живет где-то еще, в другом месте. Он остался совершенно один в этом мире. А его радость от каждого мгновения и встреченных людей (включая неизвестного человека, который каждый день оставляет записку — «нолик» или «крестик» на листе бумаге, в стене туалета, который наш герой моет), заразительна. Удивленный зритель долго наблюдает, как именно чистится туалет в белоснежных специальных перчатках, какие разнообразные масла и детергенты прилагаются, чтобы довести его до блеска, как открываются замки, входные двери, и так далее.

Любовные линии намечены в этом фильме, на трогательной ноте недоговоренности, вернее, абсолютной ясности в отношении того, что главный герой ведь попадает в историю любви лишь по касательной. Молодой коллега по чистке улиц приглашает его для того, чтобы наш герой на своей старой машине довез его и его молодую подругу до дома. Подруга ставит кассету с современной музыкой в магнитофон, а потом даже слегка флиртует с нашим героем, поцеловав его в щеку. От чего он приходит в полный ужас и замешательство, не свойственное сорокалетнему мужчине, и даже не так свойственное пятнадцатилетнему юнцу. Вот, казалось бы, и вся любовь. И печаль о ней!

В результате, под конец фильма, мы видим нашего героя на набережной, где он пытается закурить и не может, глядя на красивый пейзаж, а потом закашливается от дыма. Мы видим, как он беседует с другим героем, который, при ближайшем рассмотрении, оказывается достаточно невезучим человеком, который, к прочим бедам, еще и болен раком. Случайный встречный просит нашего героя закурить. Он рассказывает нашему герою, как ушел от своей первой жены, и как хочет встретиться с ней – просто так, потому что все эти годы не может о ней забыть. Фраза этого случайного больного выводит нашего героя фильма из состояния покоя и ясности.

«Вы должны позаботиться о ней! – слышит он слова первого встречного.

«Мы не так близки с Вами!» — в некотором замешательстве говорит наш герой своему случайному собеседнику, с которым только что играл то ли в футбол, то ли еще в какую-то наспех придуманную взрослыми детскую игру. И который просит его позаботиться о своей первой жене!

Ощущение, оставленное фильмом, как и многие произведения современного кинематографа направлено на зрителя, и только на него.

Вы счастливы? Вам как в этой жизни? Что вы ждете? И как насчет первой жены? (Которую, как пишут христианские проповедники, нужно любить еще больше, особенно, если вдруг наскучила!) Неужели вы не понимаете, что «потом» не бывает?

В этом огромная сила этого мастерски сделанного кино, получившего все премии на фестивалях, включая даже премию «За лучшую мужскую роль» на Каннском фестивале.

Отход от доктрин, в общем-то, определенный обман зрения. Идеология всегда присутствует, а в Японии – тем более. Нарочитая концентрация на личных переживаниях ведь тоже идеология. Она несколько сбивает человека, уводит от мысли об общности, но она в некотором смысле и приближает этого человека к другим и к другому. Поиск гармонии и баланса в жизни, этакой Нирваны, несмотря ни на что – важная и тонкая игра кинематографа для поддержания человеческой силы бытия «здесь и сейчас».

Вот честно, после этого фильма захотелось еще больше – жить, делать, и главное — вычистить, выбелить всю квартиру. А как вы знаете, именно от этого сразу так хорошо поднимается настроение!

И все же в этом фильме человеческое одиночество как тема очень ярко выражена. След печали современного человека, в его какой-то неадекватности, непонятости, в этом мире, путь к себе, поиск заново сформированных ценностей, которые, то ли утеряны, то ли когда-то возродятся. Снова вопрос зрителю.

Нина Щербак

________________

Литература:

Shcherbak N.F., Gerus A.I. Transcendentalism, Network Concepts and American Poetry. Discourse. 2020;6(1):106-120.

https://doi.org/10.32603/2412-8562-2020-6-1-106-120