Нельзя не подивиться мудрости и прозорливости русского народа, воплощённых в его фольклоре. В своей книге «Мудрость, или нравственная философия здравого смысла»» (Москва, 2008) я целую треть посвятил анализу пословиц и поговорок русского народа и народов Востока. При этом был поражён, во-первых, созвучностью их взглядов между собой, а во-вторых, — глубиной и масштабностью отображения в них общечеловеческих проблем. Это, по сути, до сих пор не систематизированная, но всеохватная философская система – цельная, независимая и парадоксальная.

В другой книге – «Смысл и предназначение России» (Москва, 2013) – я, в виде эксперимента, осознанно использовал уже русские народные сказки, почерпнутые из трёхтомника А.Н. Афанасьева, завершая ими каждую главу большого исследовательского труда. И здесь народные мудрецы не подвели: я без труда находил подтверждение своим мыслям, навеянным современной проблематикой, в старых народных байках. Причём за их сюжетной простотой и словесной неказистостью каждый раз выявлялась великая мощь правдивой мысли и всепобеждающая сила народного духа – доброго, но непреклонного.

Однако к русским народным былинам мне пока не приходилось обращаться, и считаю это своим большим недостатком и даже грехом. Как всё больше выясняется сегодня, былины являются не только неотъемлемой и весьма важной составной частью русского фольклора, но сами по себе они представляют мощный пласт и всё ещё неисследованный массив русской народной мысли, русского народного духа и особого божественного дара предвидения, несомненно, явленного в русском народе.

Не будучи отдельно взятым крупным произведением, наподобие германского эпоса «Песни о Нибелунгах», французской «Песни о Роланде», финской «Калевалы» или киргизского «Манаса», небольшие по объёму русские былины дают россыпь сказаний о богатырях, авторы которых как бы соревнуются между собой, доказывая, что именно их герой является самым главным, но не могут преуспеть в этом, так как героев этих – великое множество, и каждый из них достоин высших похвал.

Весьма примечательно, что в 1986 году (по сути, в момент начала развала Советского Союза) в «классической библиотеке» издательства «Современник» был опубликован скромный по виду, но масштабный по исполнению сборник русских былин («Былины». М., 1986), призванный напомнить миллионам читателей о силе русского духа и о славных русских богатырях, совершивших немало подвигов во имя Отечества. В аннотации к ней подчёркивалось, что «любовь к родной земле – вот центральная идея былинного творчества народа».

Сложенные в XI-XVI веках, эти былины («старины») широко распространялись по городам и весям русской земли, разносимые народными чтецами, «каликами перехожими» — слепыми странниками, которые с поводырями переходили от села к селу и собирали на свои «читки» массу народа. Во второй половине XIX века началась обработка и запись этих былин, и уже энтузиасты-фольклористы вновь пошли по русским сёлам, по крупицам собирая сокровища народной мысли и народного духа.

В упомянутом сборнике помещены былины почти о тридцати русских богатырях, прославленных народными сказителями. Среди них важное место занимают былины об Илье Муромце, отличающиеся как своей древностью, так и всенародной любовью, В цикле об этом богатыре в сборнике приведены 10 былин, и второй, сразу после «Исцеления Ильи Муромца», помещена былина об Илье Муромце и Соловье-разбойнике.

Она небольшая – всего 7 страниц. Изложена как бы в форме распева и речитатива, подобно сказаниям древнегреческих рапсодов или «песням» современных рэперов. Можно придираться к отдельным словам или связкам, но именно благодаря нарочитым повторам и другому словесному «сору» (с точки зрения профессиональных филологов) былина производит завораживающее впечатление, как бы гипнотизируя читателя и «живьём» вливаясь в его душу.

Сюжет былины незатейливо прост. Прославленный русский богатырь «из глубинки» намеревается посетить «стольный» город Киев, избирая для этого «прямоезжую» дорогу. Его отговаривают, так как, по слухам, на этом пути он неминуемо столкнётся с всесильным Соловьём-разбойником – губителем русских людей. Илья не слушает доброжелателей, едет прямиком, под городом Черниговом встречается и после короткой схватки побеждает злодея. Затем, приторочив его к седлу, въезжает в город Киев.

Однако в Киеве князь Владимир встречает «мужичищо-деревенщину» враждебно и недоверчиво. Выслушав рассказ Ильи о дорожном приключении, князь требует доказательства, настаивая на освобождении разбойника и демонстрации его «пения». Соловей куражится, требуя вина для восстановления сил. Получив полтора ведра «зелена вина» и выпив его «одним духом», разбойник свистит, и от его свиста гнутся «маковки» церквей, «людишки» мёртвыми падают, а князь спасается, укрывшись куньей шубой.

Не слушая больше князя, Илья везёт злодея в «чисто поле» и там срубает его «буйну» голову. Казалось бы, этим и должен был закончиться сказ, но былинник всё делает по-своему, завершая повествование не прославлением русского богатыря, а ироническими словами, что «тут» (по-видимому, в Киеве) «поют славу» не Илье, а покорённому им Соловью, которого воспевают «век по веку».

Простота сюжета былины не должна вводить в заблуждение читателя. В отличие от современных людей, пользующихся словами бездумно, не вдаваясь в их глубинный смысл, наши предки хранили верность слову как символу, заложенному в него его творцами изначально. Вот и в этой былине именно символика имеет главное значение, а слова используются «песнярами» в качестве смысловых эквивалентов.

Если «читать» былину согласно скрытой символики, то обнаруживаются зёрна нетленных истин, имеющих не столько сиюминутное, сколько вечное значение. В этом плане былинники выступают уже не просто сказителями — вольными пересказчиками реальных исторических событий, а провидцами явлений, вытекающих из существа конкретных фактов. Тем самым «былина» из песнопения старины превращается в предвидение будущей «были», основанной на пророческом видении динамики развития событий.

Начнём с Ильи Муромца – главного героя былины. Все сказители видели и подчёркивали в нём, прежде всего, «Муромца» (именно с большой буквы) — уроженца Рязанской земли, символизирующей новую «русскость», отпочковавшуюся от распадающейся Киевской Руси. Будучи крестьянским сыном, он является также олицетворением простоты и всечеловечности. В то же время он «русский богатырь» — православный христианин и обладатель могучей, всепобеждающей силы, утверждающей порядок и справедливость на Русской земле.

Его врагом и сущностным антиподом предстаёт в былине Соловей-разбойник. В отличие от русского богатыря, у «Соловья» нет собственного имени, а есть кличка, народное прозвище, данное ему, по-видимому, за былое сладкозвучие в речах-песнях, со временем превратившееся в злобный свист разрушительной мощи. Сидя высоко на дереве, он поджидает неосторожных прохожих, убивает и грабит их, таща добычу в своё «гнёздышко», где живут в довольстве три его дочери со своими мужьями – зятьями Соловья-разбойника.

Поверженный, с выбитым правым глазом злодей пытается задобрить русского богатыря, призывая «любимых зятьёв» (по-видимому, тоже разбойников) побросать рогатины, звать «мужика-деревенщину» в их общее «гнёздышко» и кормить его едой «сахарной». То есть надеется как-то «умаслить» Илью и договориться с ним ради спасения этого своего награбленного имения-«гнёздышка Соловьиного».

Но Илья не поддаётся ухищрениям и везёт пленённого разбойника в «стольнёй Киев-град». Здесь-то и вступает в игру третий главный персонаж былины – «Владимир-князь». Его образ подан сказителем не только без должного пиетета, но, напротив, с плохо замаскированными иронией и даже сарказмом. Перед встречей с прославленным русским богатырём князь сходил в «божью церкву» и, вернувшись в белокаменную палату, собрался со своими приближёнными «пить да хлеба кушати».

И тут «старый казак» Илья, самозванно явившись, посмел нарушить его покой. И хотя он «вёл поклоны по-учёному», князь явно рассердился и стал насмехаться над своим гостем, по сути, обозвав его обманщиком, так как, по его словам, у города Чернигова нагнано «множество» силы и дорога там непроезжая. Узнав же о пленении Соловья-разбойника, князь поспешно выскакивает из-за стола и, застав того живым, приказывает ему «зарычать по-звериному». Чем это кончилось, сказано выше.

Переходя от характеристики трёх главных персонажей былины к их сопоставлению с названными в заглавии Россией, США и Зеленским, остановимся в первую очередь на образе Соловья-разбойника. Этот типаж не просто внешне очень похож на нынешнего правителя «Незалэжной», ставшего в связи с просроченным президентством самозванцем-разбойником. Былина сущностно разоблачает его, срывая имиджевые покровы. Подобно былинному Соловью, сладкоголосый «слуга народа», взлетев высоко и дорвавшись до власти, от былого пения перешёл на зловещий свист, погубивший десятки тысяч россиян, а заодно и сотни тысяч собственных «людишек».

Что касается Ильи Муромца, то это, по сути, собирательный образ русского народа, крепкого в православной вере, могучего в своей земной силушке, бесстрашно избирающего «прямоезжую» дорогу и самоотверженно отстаивающего правое дело. Именуемый мужичиной-простофилей не только Соловьём-разбойником, но и киевским князем, Илья на самом деле вовсе не прост. Обладая чувством собственного достоинства, он крестится «по писаному» и поклоны делает «по-учёному». То есть имеет полное право быть принятым в любом высоком обществе с почестями и заслуженным уважением.

В описании князя Владимира былина не столь однозначна и категорична по своим определениям, как с двумя первыми персонажами. Это тоже собирательный образ, хотя и названный историческим именем. Скорее, это как бы новое перевоплощение Рюрика, призванного на «царство» киевлянами, принявшего православное христианство, жёстко крестившего Киевскую Русь, но так и оставшегося чужеземным «варягом», — гордым, надменным и презирающим русское «мужичьё».

В современных реалиях я бы применил образ былинно-мифического «князя Владимира» к США, являющимся фактическими правителями нынешнего Киева. Именно Штаты вскружили голову украинским националистам, вдохнули в них дух гитлеровско-бандеровского нацизма, «напоили» дурманящим денежным «вином», «накормили» западными посулами, вооружили до зубов и высоко вознесли над ними жаждущего славы посредственного актёра, превратив его в Соловья-разбойника, весьма напоминающего библейского царя Ирода – губителя младенцев.

Подобно былине, сегодня у России снова нет «прямой» (душевно открытой) дороги к русско-украинскому Киеву. Вновь неодолимым препятствием для нас стал Соловей-разбойник, расположившийся уже не под Черниговом, а в самом Киеве. Опять, чтобы добраться до этого славного «русского» города, России приходится взывать к духу богатыря Ильи Муромца и биться насмерть с врагом до полной над ним победы. И, хотя у Соловья ныне «выбито правое (способное видеть правду – А.А.) око», он не сдаётся и, по наущению США, продолжает губить тысячи «людишек».

А это, в свою очередь, означает, что, подобно Илье Муромцу, России не остаётся ничего другого, как довести начатую историческую схватку с Соловьём-разбойником до её логического завершения. То есть нам придётся-таки вывезти Злодея в «чисто поле» (туда, где уже никто не сможет помешать нам совершить над ним праведный суд) и «обезглавить» его — одного или вместе с его покровительницей-Европой, если она этому вознамерится силой воспрепятствовать.

В конце второй декады января 2025 года, в канун инаугурации нового президента, Америка замерла в ожидании: одна её половина – в надежде на чудо, другая – в страхе перед чудовищной катастрофой. Эта краткая пауза была заполнена прощальными «гастролями» Джо Байдена, который всё никак не мог смириться с вынужденным уходом из Капитолия и стремился выжать максимум возможного из ритуального мелькания на публике.

В эти дни он успел много чего наговорить, расхваливая собственное президенство, которое в мировой и американской прессе однозначно охарактеризовано как «самое худшее» в истории США. Но в пятницу, 17 января, Байден вдруг, как бы в отчаянии, заявил о «кончине» демократии в Америке и торжестве олигархата. У многих его слова вызвали смех, так как в США, если строго подходить, демократией никогда и не пахло. Насчёт власти олигархата – это тоже секрет Полишинеля.

Однако, если учесть, что американская политическая (и не только) элита, жонглируя словами, никогда не называет вещи своими именами, то следует, на мой взгляд, повнимательнее отнестись к «пророчествам» впадающего в детство экс-президента. Мне кажется, что Байден хотел сказать нечто сакраментальное, выходящее за рамки президентской гонки, по-человечески его волнующее. Этим «нечто» могло быть предощущение чего-то гибельного для Америки и катастрофического для мира в целом.

Не исключено, что, говоря образами былины, он предостерегал о явлении в Америке Соловья-разбойника, многократно превосходящего по силе и потенциалу разрушения его украинского прототипа – «соловейчика» Зеленского. Причём не без оснований. Ещё не взобравшись на древо власти, Дональд Трамп устами своих назначенцев сделал несколько заявлений, источающих уже не елей миротворца, а зловещий свист разбойника.

К ним следует отнести лозунги – «мир через силу» и «сделаем Америку снова великой». В первом случае предполагается заменить «мягкую силу» либерал-демократов жёсткой и неприкрытой «силой» консерваторов. Во втором – ставится цель всемерного расширения владений США путём экспансии с последующим созданием плацдарма для завоевания мира. Подобную политику ни добром, ни миролюбием, ни человечностью не назовёшь, ибо это неприкрытые зло, вражда и право сильного.

Эти устрашающие заявления привели Запад в замешательство, вызвав негодование, в элитах Канады, Дании, Панамы и Мексики, которые до сих пор были лояльны Штатам, но ныне обозначены Трампом в качестве жертв поглощения. Ничего хорошего не сулит России и Китаю нацеленность нового президента США на «половинный» делёж арктического пространства. И это только начало, которое может привести к стремительному росту аппетита у нового Соловья-разбойника, круто обустраивающего своё «гнёздышко».

Однако это пока лишь покерный блеф, рассчитанный на запугивание слабых и нестойких игроков. У громадья планов Дональда Трампа есть, по крайней мере, три слабых места. Первое – это двусмысленность девиза «сделать Америку вновь великой». Слово «вновь» свидетельствует о косвенном признании Трампом факта утраты этого величия в результате поражения Штатов на Украине в их «гибридной» схватке с Россией.

Второе – шоуменское увлечение Трампа игрой на публику, делая упор не столько на смысл, сколько на «крутизну» своих заявлений. Чего стоит, например, его предвыборное обещание решить украинскую проблему «всего за сутки», причём ещё до вступления в должность президента. Сегодня уже речь идёт о «полугоде», и тем самым ставится под сомнение его способность вообще решить эту проблему таким образом, чтобы она не возникала вновь.

Третье – стандартность мышления нового президента. Создаётся впечатление, что, садясь за стол и приступая к игре по-крупному, он всё ещё живёт представлениями о партнёрах по игре четырёхлетней давности. А мир за это время серьёзно изменился, и на арену вышли три могучих богатыря: Россия, Китай и Индия, — которые не только выросли сами по себе, но и скрепили свой союз, многократно увеличив миротворческий потенциал.

Инаугурация Трампа сопровождалась дурными предзнаменованиями. Это, прежде всего, зловещий отблеск калифорнийских пожаров. Последний такой пожар в той же Калифорнии произошёл 21 год назад и тоже во время «пересменки», когда к вступлению в должность губернатора готовился Арнольд Шварценеггер. Следует признать, что его вхождение во власть оказалось неудачным. Интриги также добавляют взрыв космического корабля Илона Маска, являвшегося рупором и столпом избирательной кампании Трампа, и крепкий, «русский» мороз, загнавший инаугуранта в Капитолий.

Кто-то сошлётся на случайность «совпадений», но история доказывает, что на таком уровне и в таких масштабах «случайности» бывают вещими и роковыми. Я это говорю к тому, чтобы мы не паниковали и не расслаблялись, а просто делали своё дело и доводили его до конца. Уверен, что победа будет за нами, ибо с нами Бог и правда, а они непобедимы.

Александр Афанасьев

Кадр из мультфильма «Илья Муромец и Соловей-Разбойник»