Туристический потенциал Краснодарского края трудно переоценить. Уникальный климат. Географическая близость жемчужин Абхазии и Адыгеи с россыпью живописных локаций. Но мне сегодня хотелось бы рассказать о другом – о почти не используемом, но весьма востребованном историческом туризме Кубани. Склоны у самого Чёрного моря чуть более ста лет назад были буквально усыпаны уютными дворянскими усадьбами. Здесь жили или приезжали отдыхать известнейшие люди своего времени: успешные владельцы заводов и фабрик, ювелирных салонов и мастерских, издатели, писатели, журналисты, поэты… Размеренный ритм жизни изменили Октябрьская революция и Гражданская война. Отсюда уплывали на противопложный берег в Турцию, оставляя пылающие особняки,  ухоженные сады и парки с фонтанами и аллеями. Следы постигшей страну в 20-е годы прошлого века трагедии можно увидеть и сейчас: вот в казалось бы непроходимом диком лесу — часть кладки стены бывшего дворянского дома, а там за деревьями – полуразрушенная каменная лестница, ведущая к веранде с мраморной колоннадой. А это среди среди молодой лесной поросли потерялись корпуса заброшенного санатория «Черноморье» уже советского периода… Идеальное место для съёмок фильма ужаса – с реальными декорациями.

Это всё – страницы истории нашей страны, которые интересны россиянам. Ежедневно сюда своим ходом и организованными экскурсиями заезжают десятки туристов. Однако на реконструкцию и восстановление памятников истории и старины рассчитывать пока не приходится: все туристические сборы оседают в карманах мелких частных «лавочек».

Противоречивые впечатления оставило посещение дачи Михаила Суворина, сына известнейшего журналиста, издателя, открывшего миру Чехова — Алексея Суворина. Расположена она близ села Ольгинка в предместьях Туапсе. Руины и сейчас весьма зрелищны и колоритны. Сохранился даже портрет владельца на стене той самой веранды с изумительной мраморной колоннадой.

Некогда отсюда открывался умопомрачительный вид на черноморское побережье. Сейчас выход к морю заблокирован заборчиками из бордового металлопрофиля, обозначившими границы новой частной собственности. Дача сына самого богатого книгопечатника России конца XIX — начала XX века, кажется, до сих пор принадлежит своему владельцу: вокруг сплошь лоскуты частных владений, лишь на бывшую дачу Михаила Алексеевича Суворина пока никто не наложил свою алчную мохнатую лапу.

Чуть более века назад это был большой двухэтажный особняк с колоннами, красивым фасадом, бассейном и фонтаном, с конюшнями на территории. Дом окружал фруктовый сад, а изысканным украшением дачи была оранжерея с экзотическими растениями, некоторые из которых растут здесь и сейчас. А вот беседка над морем сохранилось только на фото и в воспоминаниях гостей.

Нам осталось немногое из былого великолепия: полуразрушенные ступени, ведущие к веранде с мраморной колоннадой, стены, каменная кладка, дубовые балки… Полов и основной крыши уже нет. Как и красивого старинного фонтана во дворе. А фасад пока стоит, крепится, пытаясь до последнего сохранить былой величественный вид. Особый колорит руинам придаёт арочный потолок, некогда выложенный цветной плиткой, большие трещины на которой, не рассчитывая на помощь в реставрации, красноречиво и молча предупреждают посетителей о том, что  арка  в скором времени тоже может рухнуть. Хотелось бы, чтобы нашлись добрые руки, которые помогли бы вернуть особняку былое великолепие, а россиянам — интереснейшие страницы истории нашей страны. Все, кто побывал здесь, сходятся во мнении: если бы заброшенную дачу отреставрировали, она стала бы настоящим украшением Ольгинки. Здесь, например, можно было бы разместить необычный музей. История России и история издательского дела на примере истории одной семьи! И ведь пример какой примечательный!

Михаил Суворин продолжил дело отца — тоже издавал книги и журналы, после смерти отца являлся главным редактором газеты «Новое время».  В 1916 году в издательстве Суворина вышла книга «Черноморское побережье Кавказа», где в самых ярких красках живописали условия жизни в этом благодатном уголке и подробности освоения мыса Агрия. Народ рванул сюда и на постоянное жительство, и на отдых. Богатые люди раскупали в Ольгинке земельные участки, строили дачи. Для орошения садов специально были построены водонапорные башни удивительной конструкции с учётом особеностей местного ландшафта, некоторые из которых работают по сей день, исправно обеспечивая местных жителей водой. Михаилу Алексеевичу принадлежала единственная в этих краях моторная лодка, которая переправляла из Туапсе к мысу Агрия пассажиров, почту и продукты. Дорог здесь в те годы не было, и он возглавил комитет по строительству дорог к дачам.

После Октябрьской революции 1917 Михаил Суворин был вынужден жить в местах, контролируемых белыми. С ними же в 1920 году эмигрировал в Югославию. Обосновался в Белграде, где издавал русские журналы. Умер там же в 1936 году в возрасте 75 лет. Во многом Михаил повторил судьбу своего знаменитого отца, вдохновлённый масштабом его личности и его деловыми качествами.

Алексей Суворин, человек деловой и творческий, смог успешно построить и своё собственное дело, и карьеру самого богатого и влиятельного книгопечатника. На таких личностях во все времена необходимо воспитывать амбициозную молодежь, мечтающую о славе и деньгах: чтобы не очерствели душой, а, напротив, смогли сохранить и умножить лучшие человеческие качества.

Издательская деятельность Алексея Сергеевича началась в начале 1870-х с выпуска «Русского календаря» в 550 страниц, на которых он разместил статьи об истории государства, заметки о книгах, церковный календарь, информацию о царской семье и правителях других стран, театрах, открытии водолечебниц, метеостанциях… Реализовав тираж, он вместе с известным петербургским общественным деятелем Владимиром Лихачевым купил газету «Новое время» и типографию. В первых номерах свои произведения разрешили напечатать Николай Некрасов и Михаил Салтыков-Щедрин. В первый же год благодаря Суворину тираж газеты вырос в 10 раз. Неудивительно: в «Новом времени» публиковались статьи с абсолютно разными мнениями, смело давались оценки внешней и внутренней политике, потому что информация поступала не только от журналистов, работавших на газету за рубежом, но и от дипломатов. То есть читатель получал полные и максимально объективные сведения о том, что происходило в стране и в мире.

Именно Суворин разглядел талант Чехова, опубликовав первый сборник его рассказов «В сумерках» и 12 лет оставаясь главным издателем Антона Павловича. Чехов не случайно называл его «воплощенной чуткостью». Согласно существующей версии, его повесть «Драма на охоте» и рассказ «Володя» связаны с трагическими событиями в семье Сувориных. В 1923 году Эртелев переулок в Санкт-Петербурге переименуют в улицу Чехова только на том основании, что писатель гостил здесь у своего издателя.

Примечательна личность Алексея Суворина и как владельца типографии и книжных магазинов: он заботился о своих работниках, оплачивая не только аренду квартир мастеров-печатников и продавцов, но и коммунальные платежи – отопление и освещение, а также — услуги врача и лекарства. Его книжные магазины работали в шести крупных городах, а на вокзалах и пристанях — 1600 книжных киосков, ведал которыми, к слову, Михаил Суворин, тот самый хозяин заброшенной дачи в Ольгинке.

Труд издателя второй половины XIX века никак нельзя было назвать простым, и виной тому была не столько жесточайшая цензура, сколько безграмотность населения. Консерваторов справедливо упрекали в том, что они привыкли к управляемому невежеству. А Суворин не забывал о своих крестьянских корнях, не отказался от просветительских планов молодости. Трагедия Алексея Суворина, настроенного на разговор с миром мыслителя — миллионы потенциальных, но так и несостоявшихся читателей. Он прекрасно понимал, что держава не может быть великой без массового просвещения, поскольку единство беграмотного русского народа легко разрушить. Со своей стороны он сделал всё возможное, чтобы читающих людей в России становилось больше год от года.

За 40 лет издательской деятельности Алексеем Сувориным было издано порядка 1600 книг общим тиражом 6,5 млн экземпляров. Самыми востребованными оказались справочные издания «Вся Россия», «Весь Петербург», «Вся Москва», «Русский календарь». А самых известных русских и зарубежных авторов Суворин издавал весьма необычным способом. В 1879 году с целью просвещения простого народа он запустил проект «Дешёвая библиотека»:  огромными тиражами выпускались книжки карманного формата, стоили они не дороже 40 копеек и были доступными самому широкому кругу читателей. При этом они печатались на приличной бумаге и имели хорошо оформленные обложки.

Люди ждали открытия магазинов, чтобы купить книги Суворина. Выросшие на недорогих, но отобранных со вкусом книгах суворинского издания его читатели потом переводили Шекспира и Петрарку, Сервантеса и Гюго, Плутарха и Марселя Пруста — это Грин и Паустовский, Ильф и Петров, Платонов и Булгаков…

Алексей Сергеевич без ложной скромности говорил о себе так: «Как издатель я оставлю прекрасное имя. Да, прямо так и говорю. Ни одного пятна. Я издал много, я никого не эксплуатировал, никого не жал… Есть огромное дело, которое выросло до миллионного оборота, но я до сих пор не знал никакого развлечения, никаких наслаждений, кроме труда самого каторжного… Расчетлив я никогда не был, на деньги никогда не смотрел как на вещь, стоящую внимания».

Однако он отнюдь не был идеалистом, хотя и свято верил в сохранение России как особого мира, на протяжении нескольких столетий создаваемого правителями Руси, воинами и дипломатами — как особую цивилизацию, испытыващую кризис, который просто нужно преодолеть. Алексей Суворин не разделял убеждений ни либералов, ни тем более революционеров: одни намеревались преобразовать русский мир по чуждым заграничным лекалам, другие — и вовсе его разрушить. Он искренне надеялся, что Россия без распрей, без гражданского противостояния и войны, без распада империи войдёт в стремительный темп ХХ века, сумев перевооружиться и технически, и политически. Увы, эти надежды рухнули с началом Первой мировой войны в 1914 году, до которого Алексей Суворин не дожил.

После смерти издателя в доме, где размешалась редакция газеты «Новое время», открыли музей. Только наследники передрались за многомиллионное наследство во всех смыслах этого слова. Империя Алексея Суворина рушилась, а окончательно добили её события 1917 года.

С 1903 года совладельцем и главным редактором газеты «Новое Время» фактически являлся его старший сын Михаил Суворин. Среди  его корреспондентов — Чехов, Амфитеатров, Соллогуб, Немирович-Данченко, Зинаида Гиппиус, Илья Репин и многие другие выдающиеся деятели русской культуры Серебряного века. С 1914 по 1917 годы Михаил Алексеевич издаёт журнал «Лукоморье» и книги по нетрадиционной медицине и экзотическим методам лечения болезней человека.

После Октябрьской революции 1917 года Михаил Суворин вынужден был уехать из Петрограда на Юг России. Жил на территории, контролируемой белыми: в Гагре, Ростове-на-Дону, сотрудничал с военной администрацией командующего Вооружёнными Силами Юга России (ВСЮР) генерал-лейтенанта А. И. Деникина. Как и отец, он не принял революцию как «насильственное ускорение истории» – заманчивое, но, по мнению Алексея Суворина, крайне вредное.

В январе 1920 года владелец дачи в Ольгинке Михаил Суворин навсегда покинул Россию. Первоначально жил в Болгарии, откуда переехал в Королевство СХС (Югославию). Поселился в Белграде. В 1921 году возобновил в Белграде издание газеты «Новое время», став её издателем и соредактором, одним из трёх. В 1922 году был избран председателем Литературно-художественного общества. Был членом белградского Союза русских писателей и журналистов. В сентябре 1928 года принимал участие в работе 1-го съезда русских писателей и журналистов за рубежом, проходившего в Белграде.

В общем, материалов для будущего музея истории русского издательского дела и журналистики на Кубани немало. Архивы ждут историков, писателей, журналистов, исслователей, чтобы открыть миру хранимые ими секреты. Рассказать есть что не только об Алексее Суворине, но и о его сыне Михаиле, других его сыновьях, тоже сумевших сделать успешную журналистскую карьеру. О других владельцах дач и поместий, наконец! Из 25 бывших дворянских усадеб в Ольгинке сохранились сведения лишь о семи, и эту малость не мешало бы изучить и сделать народным достоянием.

Уезжала я с заброшенной, но не забытой дачи Михаила Суворина с мыслью о том, что написанное и напечатанное Алексеем Сувориным, преданность и любовь к России его сына Михаила, выужденного стать эмигрантом,  оказалось гораздо более долговечным и значимым, чем то многомиллионное состояние, которое Суворины заработали, издавая крупными тиражами книги Достоевского, Чехова, Пушкина, многочисленые справочники, открывая новые имена в русской и мировой литературе.

Всё-таки духовное начало доминирует над материальным в нашем, казалось бы, сугубо прагматичном мире. И это здорово!

Лариса ЕСИНА

Фото автора