В трагикомедии Алексея Дыховичного, которая идёт в Московском театре-студии Всеволода Шиловского, речь идёт о человеческих драмах, трагикомических ситуациях, о верности профессии и творчеству.

Зритель видит на сцене на фоне Арбата и Дома актёра двух артисток погорелого театра. Этот московский пейзаж (здесь отмечу хорошую идею и работу художника Сергея Помадчина с участием художника Екатерины Юдаевой) является напоминанием об их несбывшейся актёрской карьере. Почему погорелого? Да потому что они вынуждены в далеко не юном возрасте работать на улице, фотографируясь с иностранцами в костюмах Чарли Чаплина и Мерлин Монро.

Актёрки вспоминают свою жизнь, говорят о недостигнутых успехах на сцене. У каждой – своя история. У «Монро» (её играет Заслуженная артистка России и певица Наталья Мордкович) рассказывает о том, что отказала режиссёру, за что поплатилась увольнением и оказалась на улице. История «Чаплина» (этого персонажа играет дочь Народного артиста Евгения Герчакова Ольга – актриса и джазовая певица) тоже печальна.

Всё как у уличных актёров: воспоминания, сплетни, поношенные костюмы, заветная фляжка с напитком и разговоры о несбывшихся надеждах и успехах… Но актрисы не сдаются – воображают себя на сцене и дают представления с песнями. «Монро» демонстрирует свою великолепную растяжку, когда она взмахивает ногой, играет свою роль и поёт. А «Чаплин» в ходе действа прекрасно поёт, поскольку Ольга Герчакова – профессиональная джаз-вокалистка. Иногда кажется, что звучит многовато песен, но, видимо, такова идея сценариста – дать артистам возможность показать себя в этом жанре.

В их маленький мир неожиданно приходит Рыжий Клоун, который продаёт… гробы. Его похоронный начальник сильно покреативил, нарядив своего зазывалу, бывшего актёра, в клоунский костюм Рыжего. Зато такой продавец точно не останется незамеченным на улице. Такой вот театр абсурда в отдельно взятом спектакле. Пикантности придают рекламные приёмы похоронной компании: «три гроба по цене двух» и «держателям скидочных карт каждое десятое захоронение в подарок».

Клоун вливается в «труппу» актрис с желанием… выпить. Держится с достоинством – ведь он же при деле, при работе: гробы продаёт! С его приходом жизнь уличных творческих дам оживляется. Он как бы вдохновляет их на новые идеи, и они выпрямляют спину, придумывают новый сценарий для уличного представления. Еще одно идея просматривается в спектакле: они не только привержены профессии даже на улице, но и – остаются женщинами. А Клоун рассказывает о том, как он мечтал бы петь, да не сложилось. Евгений Герчаков поёт с полной отдачей, так великолепно, что зрители уверены не осознают, что его пение – блестящая работа под фонограму.

Сценическое действо начинается со знаменитой песни Луи Армстронга «Hello, Dolly», которая известна своей оптимистичной нотой. Здесь рефреном звучит мысль о том, что пока Долли поёт песни прошлого, она не стареет. Профессиональные актёры – не стареют. Песня великого джазмена, звучащая в спектакле, намекает на залы мюзик-холлов, где, очевидно, мечтали бы играть главные герои пьесы.

Замысел создателей этого спектакля вполне прозрачен. Несмотря на трагикомизм жизненной ситуации: уличное лицедейство, безденежье, бесперспективность и просто возраст, не подходящий для поступления в традиционный театр, герои сей жизненной карусели живут на полную катушку в заданных обстоятельствах: они всё равно реализуются профессионально, пусть зрительным залом служат несколько зевак; они выступают, хоть и на улице; одеты в костюмы; получают свои маленькие радости, хоть и зарабатывая копейки, и даже – флиртуют.

Именно в этом и состоит основная идея пьесы: в любых обстоятельствах жизни «хорошо там, где мы есть». Главное, что мы – есть.

Ирина Денисова,

член Союза писателей России