«К середине 60-х сложился чрезвычайно важный общественный консенсус: «Жить будем все лучше и лучше». В этом смысле середину 60-х годов можно назвать переломной в жизни советского общества» (https://politinform.su/120024-krah-sssr-kak-rezultat-konvergencii.html).

Левые диссиденты (существование которых принято замалчивать) это прекрасно понимали. Высоцкий был одним из них. Только отличался силой ненависти к любимому народу, становящемуся предателем, и отличался гениальностью в выражении этого.

Я следую пушкинским словам, что гений – тот, кто умеет погрузить свой идеал в подсознание, когда потребует поэта к священной жертве Аполлон.

Высоцкий был таким гением. И следствие из того, что я написал выше, — идеал настоящего социализма (с отмирающим государством), — в подсознание погрузил. И только из-за этого (вследствие ненависти) стали возможны такие проколы в песне «На стол колоду, господа!» как белиберда с мотивировкой: то «Валет наколот», то «Пусть он расскажет, старый хрыч, / Чем он крапил колоду»; то вызывающий на дуэль знает правила: «Итак, оружье ваше, граф?! / За вами выбор — живо!», то не знает: «Да полно, назначаю сам»; то причина ссоры краплёные карты: «Крапленая колода! / Он подменил ее»; то обзывание: «Дурак?! Вот как!»; то жуткая угроза: «Клянусь своей главою: / Графиню можете считать / Сегодня же вдовою», то насмешливая: «Тогда я графу прострелю, / Эскьюз ми, ягодицу!». И т.д.  Или это: «На стол колоду, господа». А где ж она была? (Или речь о другой колоде, краплёной, что в кармане у графа? Но как остальные смогли ту извлечь у графа из кармана? Драки ж не было.)

Высоцкий ненавидит и власть, повернувшую к конвергенции социализма с капитализмом («…А в это время Бонапарт / Переходил границу»). Что видно из «прокола» со временем этого перехода: не 24 июня, а «Стоял июль, а может — март… / Летели с юга птицы…».

Теперь можно и процитировать.

Соломон Воложин