С момента начала работы проекта «Эрмитаж 20/21», основной задачей которого является изучение и экспонирование мирового современного искусства, прошло уже более десяти лет. За это время были Организованы более четырех десятков выставок по пяти основным направлениям: архитектурные выставки, выставки фотографии, персональные выставки признанных классиков современного искусства, групповые выставки художников разных стран, а также проект «Скульптура в Большом дворе Зимнего дворца». Освещение основных тенденций современного искусства происходит также на основе различных научно-просветительских проектов: лекционных циклов, встреч с художниками и кураторами, круглых столов и мастер-классов, конкурсов.

Площадкой для большинства выставок и событий проекта «Эрмитаж 20/21» является здание Главного штаба. Классическое снаружи, это творение К.Росси было реконструировано в соответствии с нуждами музея по проекту «Студии 44» Никиты Явейна. Внутренний облик самого здания необыкновенно точно определяет суть его экспозиции: элементы современного интерьера, такие материалы, как стекло и бетон, а также лаконичные функциональные решения, подчеркивают бережно сохраненные элементы старой кладки и архитектурные детали прежних веков.

Все эти факторы неизбежно становятся стартом для множества дискуссий, иногда перерастающих в открытые споры о том, каким должен или не должен быть музей. Открытая полемика, связанная с несколькими последними выставками в Главном штабе, на мой взгляд, является ярким показателем того, как россияне воспринимают современное искусство и его вторжение на привычные выставочные площадки. Для раскрытия этой мысли рассмотрим несколько наиболее крупных событий в культурной и социальной жизни этого музея в 2016 году.

В течении 2016 года в рамках проекта «Эрмитаж 20/21» были проведены следующие мероприятия и выставки: «Тони Крэгг. Скульптура и рисунки», «Ли Уфан. Трость титана», «Реализмы», «Ян Фабр: Рыцарь отчаяния – воин красоты» и «Art&Science: Наука. Искусство. Музей». В данной статье я остановлюсь лишь на некоторых из них.

Персональная выставка Тони Крэгга, насчитывающая 55 скульптур и рисунков, была открыта 1 марта 2016 года. Она явилась своеобразной ретроспективой знаменитого британского скульптора, включающей и ранние работы, выполненные из мусора и всевозможных отходов («Культурный миф Африки» (1984), «Взгляд на Британию с севера» (1981), и созданные на пике известности композиции «Абсолютно всеядный» (1993) и «Монастырь» (1988), и более поздние работы из стекла, бронзы и применяемого в авиастроении кевлара («Утраченные мыслью» (2011), «Группа» (2012), «Стопка прозрачного стекла» (2000). Важной частью экспозиции стали рисунки автора, показывающие движение творческой мысли.

Необходимо подчеркнуть эту особенность проекта «Эрмитаж 20/21» и культурно-просветительской деятельности Главного штаба в целом: как сквозь стеклянные вставки в напольном покрытии музея проглядывает старинная кирпичная кладка, так и в выставочном пространстве рядом с творениями искусства незримо присутствует автор, рассказывая зрителям о процессе создания своих произведений. Преодолевая рамки, искусство выходит за края полотен или скульптурных объектов и становится основой для создания нового. Экспонаты взаимодействуют друг с другом и с пространством залов в новой форме, отличной от традиционной для анфилад Зимнего дворца.

Выставка занимала просторный кубический зал, охватывающий по высоте три этажа, вместе с несколькими соседними помещениями. В таких условиях каждый объект имеет пространство для обхода и предстает перед зрителем с множества разны ракурсов. Это играет огромную роль при восприятии работ Тони Крэгга, фиксирующего в скульптуре одновременно несколько стадий движения. Слоистые формы, созданные за счет наложения разных образов и динамических фаз, создают ощущение вибрации и могут вызывать различные ассоциации в зависимости от точек зрения. В этом произведения скульптора схожи с анаморфозами как оптическими обманками и шутками в парках XVIII века.

Монтаж выставки осуществлялся при участии самого Тони Крэгга и его команды. Также скульптор прочел лекцию и провел по выставке экскурсию для студентов, что также является важным элементом проекта «Эрмитаж 20/21». Необходимо показать не только предметы искусства, но и процесс творения, мысли автора и его историю. Реальный разговор с великим деятелем искусства – потрясающая возможность глубже понять его произведения.

Все эти составляющие, продуманные и выполненные работниками музея, подготовили почву для восприятия беспредметных скульптур Тони Крэгга, поэтому в целом выставка была хорошо принята российской общественностью. Однако избежать комментариев в духе «Это не искусство», конечно, не удалось. Одна из главных претензий к современному искусству – «я и сам так могу» — снова и снова повторяется на подобных выставках. И скульптуры из отходов, и знаменитый «Монастырь», состоящий из деталей механизмов, и антропоморфные формы из камня и других материалов – все это с трудом воспринимается людьми, для которых важна предметность объектов искусства.

При этом наиболее большие проблемы с трактовкой вызывают экспонаты с абстрактным понятием в названии («Сосредоточение», «Утраченные мыслью») или же совсем без названия. Нам сложно вообразить видимый облик чувств, поэтому иногда сложно и узнать их отражение в виде предмета. Это может поставить в тупик, заставить закрыться от влияния предметов искусства и, чтобы не признавать свое бессилие, высказаться против подобных выставок. Однако способность посмотреть на любое понятие под другим углом, не привязываясь к стандартным рамкам восприятия важна не только творческим людям, это необходимое условия для развития свободного мышления, генерирующего новые идеи для улучшения самых разных аспектов повседневной жизни.

Внешне совершенно противоположные абстрактным скульптурам Крэгга творения гиперреалистов были представлены в тех же залах Главного штаба почти сразу после закрытия выставки британского скульптора. Проект «Реализмы», открытие которого состоялось 7 июня, включил в себя впечатляющие гиперреалистичные скульптуры и картины трех известных современных художников Джима Шоу, Тони Мателли и Митча Гриффитса. Каждый из аворов обладает своей неповторимой техникой отражения действительности, поэтому сопоставление их произведений было поистине уникальным.

Скульптурные произведения Тони Мателли, тяготеющие к инсталляции, основаны на совершенной иллюзии физического присутствия тел. Используя современные технологии в работе «Истерзанные», мастер заставляет зрителя прочувствовать боль героев. Образ мужчины и женщины, бредущих сгибаясь под тяжестью ран от самых разных предметов, содержит аллюзию на сюжет изгнания Адама и Евы из рая. Но одновременно эти персонажи кажутся сраженными гнетом современных технологий, а к земле их пригибают осколки пианино. Точность передачи текстуры кожи, капель крови и ранений нагоняет ужас. Интересно и оригинальное название скульптуры — «Fucked», которое было литературно переведено как «Истерзанные», видимо, чтобы не смущать публику отсутствием цензуры и одновременно избежать необходимости ставить ограничение по возрасту.

В там же высоком кубическом зале находится монументальное полотно Джима Шоу «Бытовая изнанка Капитолия», созданное на театральном заднике. Здание Капитолия закрывает огромная пористая субстанция, похожая то ли на ядерный взрыв, то ли на детскую карусель. Среди ее волокон и вокруг нее размещены предметы американского быта, символы общества потребления – стиральная машина, электрический чайник, пылесос. Произведение размещено так, чтобы зритель мог рассмотреть и изнанку полотна, представляющую собой отдельный экспонат. Таким образом, художник оставляет множество вариантов трактовки, придавая полотну сюрреалистические черты.

Наиболее характерно черты гиперреалистической техники проявляются в картинах Митча Гриффитса, использующего опыт классической традиции масляной живописи. Композиции его полотен нередко содержат отсылки к хрестоматийным произведениям и даже иконам, а скрупулёзное письмо краской по холсту позволяет добиться монументального, эпического звучания банальных сюжетов. Порицая такие пороки как пьянство, расточительность, наркомания и безнравственность, художник возносит повседневность до идеала, тем самым подчеркивая её уродство.

Отражая действительность максимально реалистично, эти авторы, тем не менее, создают «новую мифологию». Однако и их искусство вызывают различные оценки. И если сказать «и я так могу», рассматривая работы Гриффитса, может весьма ограниченное количество человек, то задать вопрос «Зачем?» могут многие. Странные, нетрадиционные образы, воплощаемые художниками, также, как скульптуры Крэгга, могут привести в замешательство, а детали скульптур Тони Мателли — напугать. Ответить на эти вопросы и помочь понять смысл произведений была призвана помочь образовательная программа с циклом лекций, мастер-классами и серией публичных дискуссий.

Экскурсия по выставке была построена необычным образом и охватывала не только залы с временными экспонатами, но и часть постоянной экспозиции музея. Рассмотрев различные проявления реализма, существовавшие в 19-20 веках и включавшие произведения, и импрессионистов, и абстракционистов, и экспрессионистов, зрители могли увидеть, насколько по-разному можно отражать действительность и свое отношение к ней. Основной мыслью экскурсионной программой было то, что «реализмы» отражают жизнь не фотографически, но более глубоко и многогранно.

Но больше всего негативных отзывов и наиболее жаркие дискуссии вызвала масштабная выставка «Ян Фабр: Рыцарь отчаяния – воин красоты», затронувшая не только уже ассоциирующийся с современным искусством Главный штаб, но и залы Зимнего дворца.  В данной статье (в соответствии с её заголовком) будут рассмотрены лишь экспонаты, размещенные во внутренних дворах и залах-трансформерах Главного штаба, однако нельзя не упомянуть об основных направлениях творчества Фабра, представленных на выставке, а также о логической структуре экспозиции.

В творчестве Яна Фабра, художника из Бельгии, живущего во Франции и считающего себя фламандцем, сложно выделить основную технику. Он создает как гиперреалистичные скульптуры, так и провокационные перфомансы, как масштабные картины-рельефы из панцирей жуков-златок, так и изящные произведения мелкой графики. Подобно человеку эпохи Возрождения, Фабр пробует себя в совершенно разных областях, выражая единую идею красоты мироздания. Все его творения складываются в цельную и наполненную философским смыслом систему, отражающую мировоззрение художника.

Рекомендованный специалистами Эрмитажа путь по выставке начинается со скульптуры «Человек, измеряющий облака», размещенной во дворе Зимнего дворца. Этот автопортрет Фабра показывает его одновременно и как романтика и мечтателя, и как ученого, старающегося постичь законы мироздания. Затем в залах голландских и фламандских художников можно наблюдать своеобразный диалог произведений Фабра с предметами из коллекции Эрмитажа. Здесь представлены небольшие картины, содержащие аллюзии на творения великих предшественников, скульптуры из скелетов и чучел животных, частично инкрустированные панцирями жуков и перекликающиеся с пышными «лавками» и сценами охоты, рельефы из серии «Мои королевы», возвеличивающие помощниц Фабра, переливающиеся картины из надкрылий златок. Также в Зимнем дворце размещены инсталляции «Я позволяю себе истекать» и «Алтарь», а также картины из серии BIC-ART и серия картин, выполненных кровью.

Затем экскурсия продолжается в здании Главного штаба. Она открывается записью перфоманса Яна Фабра «Рыцарь отчаяния – воин красоты», придуманного и исполненного в рамках выстаки. В его рамках художник прошел по залам Эрмитажа в полных рыцарских доспехах, с уважениям преклоняясь перед произведениями искусства. Идея, заложенная в основу перфоманса, определяет и суть выставки, и цель творчества Фабра в целом: преклонение перед классическим искусством не только не противоречит принципам современного искусства, а, наоборот, является его краеугольным камнем.

Куратор направления современного искусства Эрмитажа Дмитрий Озерков так описал экспозицию: «Эта выставка другая, это не вторжение. Фабр, современный художник, приходит в наш музей не для того, чтобы с ним соперничать, а чтобы преклонить колено перед старыми мастерами, перед красотой. Эта выставка не про Фабра, она про энергии Эрмитажа в его четырех контекстах: живопись старых мастеров, история зданий, колыбель революции и место, где жили цари. Фабр смотрит, слушает и создает свои рифмы. Фабр — активно работающий фламандский художник, живущий во Фландрии и продолжающий традиции фламандского искусства. Антверпен, прославленный Рубенсом и Ван Дейком, — это не просто часть истории, а живое свидетельство красоты и величия Фландрии. Фабру важен здоровый национализм — продолжение традиции. Фламандская коллекция, прежде всего Рубенс, Ван Дейк, Йорданс, — один из main stones Эрмитажа. Для Фабра здания музея, имеющего два крыла — Растрелли и Росси, — это как для сына энтомолога бабочка с двумя крыльями, наполненная всеми красотами искусства. Бабочка пришпилена Александровской колонной к телу Петербурга. Выставка размещается в двух крыльях и соединяет два музейных здания на Дворцовой площади».

В внутренних дворах размещена коллаборация Фабра с Ильей Кабаковым, содержащая костюмы жуки и мухи, созданные фламандцем, рисунки Кабакова и видеозапись перфоманса, состоявшегося при участии обоих художников в Нью-Йорке. Кроме того, там находятся скульптурные автопортреты Фабра и несколько работ из серии BIC-ART.

Но главной причиной, развязавшей «войну хэштегов» стала экспозиция в красном зале-трансформере, содержащая парные инсталляции «Карнавал мертвых дворняг» и «Протест мертвых котов». Размещенные среди блестящей мишуры чучела собак и кошек в праздничных колпаках шокировали посетителей. В социальных сетях начали появляться посты с хэштегом «позорэрмитажу» и требованием закрыть выставку. Основные претензии к Фабру основывались на высказываниях защитников животных, оскорбленных «убийством ради искусства». Кроме того, некоторые посетители были против размещение такого неоднозначного материала в музее, где он может произвести неблагоприятное впечатление на детей.

Реакция Эрмитажа была достойна похвалы: вместо отрицания специалисты музея постарались объяснить идею художника и дать общественности больше информации об экспонатах. В официальном аккаунте музея публиковались посты с хештегом «кошкизафабра», содержащие факты о процессе создания выставки. Отмечалось, что для создания инсталляции художник использовал погибших на автотрассе животных, тем самым не только обеспечивая им своеобразную «жизнь после смерти», но и привлекая внимание людей к домашним животным, которых многие так легко выгоняют на улицу из-за старости или болезни. Панцири жуков, часто встречающиеся в произведениях Фабра, также являются вторично использованными отходами. А говоря о неуместности «трупов» в музее нельзя забывать, что многие исторические залы самого Эрмитажа содержат чучела, например, лошадей, а вся экспозиция зоологического музея построена на убийстве животных, в том числе редких видов.

Такой яркий отклик на экспозицию, по мнению сотрудников музея, говорит о том, что цель выставки была достигнута: поднята важная проблема взаимоотношений человека и животного, общественность долго и плодотворно обсуждала вопросы использования в своих целях «братьев наших меньших» и жестокости людей. Ян Фабр отмечает в одном из интервью: «Зрителя нужно не провоцировать, а образовывать. Вести с ним диалог, опьянять работами, учить смотреть и понимать искусство. При этом, как художник, я должен защищать свободу творчества. Для меня прекрасное искусство — это сочетание красоты, этики и эстетики. Я не работаю как провокатор, мне это неинтересно. Мне важен процесс исследования»

В соответствии с этими словами по-новому открывается смысл последней инсталляции Фабра в Главном штабе – мистического места уединения творца «Убракулум». Пугающая атмосфера зала, заполненного скульптурами из нарезанных тонкими пластинками костей, элементами механизмов и костылями, покрытыми надкрыльями жуков, дополняется нагнетающими ужас звуками. Искусство не может быть только позитивным, как и жизнь в целом, оно неразрывно связано со смертью.

Для развития связанных с выставкой споров в полезную дискуссию Эрмитажем были организованы циклы лекций и конкурсы, позволяющие зрителям выразить свою точку зрения на творчество Фабра. Для меня было очень важным участие в фотопроекте Александры Чибисовой «Фибры против Фабра», целью которого была демонстрация того, что провокационные и пугающие экспонаты присутствуют во многих музеях города, не вызывая такой бурной реакции. Потому ли, что мы уже привыкли к заспиртованным младенцам в Кунсткамере? Или потому, что мы неискренни в своих гневных отзывах на Фабра, не желая признавать свое непонимание?

Художник уверен: между классическим искусством и современным нет никакой разницы — человек, который умеет воспринимать классическое искусство, лучше понимает современное. Отечественному зрителю еще предстоит понять эту истину. Важно понимать, что музей экспонирует современное искусство не потому, что это «модно» и не для привлечения молодой аудитории, а для отражения полной картины мира и создания альтернативных путей понимания. Выставки актуальных западных художников позволяют увидеть традиционные экспонаты Эрмитажа под другим углом и заново осмыслить их.

Но неоднозначные выставки в Главном штабе нельзя воспринимать по стандартной, привитой со школы схеме «чтения» классических предметов искусства, необходимо вдумываться, вглядываться, подключать фантазию. А главное – избавиться от рамок, ограничивающих мышление и дать свободу новым мыслям и идеям. Конечно, экспонирование современного искусства, особенно рядом с традиционными произведениями, всегда вызывает много критики, не только в России, но и во всем мире. Поэтому так важно развивать проект «Эрмитаж 20/21» и поддерживать его, участвовать в конкурсах, дискуссиях, показывать, что нам небезразлично то, что происходит в искусстве в наши дни. Необходимо и превратить гневные выкрики в адрес дирекции музея в обоснованную критику, если она действительно имеет значимые с культурной, социальной или искусствоведческой точки зрения основания. Только тогда будет возможен диалог, ведущий к развитию обеих сторон.

Елизавета Суровая