Наступает 6 июня – День рождения А.С. Пушкина и – Международный День русского языка. Родному, драгоценному Поэту, Гению Земли Русской – 221 год, а Дню языка – 10. Улыбнулась…

И отчаянно захотелось снова вспомнить об остроумии, юморе А.С. Пушкина! Мы-то малость (?) подрастеряли чистый юмор в нашей «буче боевой, кипучей», и современный «юмор» так часто целит (и попадает!) «ниже пояса»… «Остроумием называем мы не шуточки, столь любезные нашим веселым критикам, но способность сближать понятия и выводить из них новые и правильные заключения», – писал Пушкин.

«Что сделалось смешным, не может быть опасным», – справедливо заметил кумир юного Пушкина – Вольтер. И мы просто не можем выжить, не прибегая к смеху – во всех его ипостасях: юмора, иронии, и даже – о, ужас! – сарказма. От пошлого, «площадного», видать, пока никуда не деться, но и здесь «лекарством» – Пушкин! И я вспоминаю:

Как.мысли черные к тебе придут,
Откупори шампанского бутылку
Иль перечти «Женитьбу Фигаро».

Согласитесь, совет хорош. Особенно в отношении «Женитьбы Фигаро»… Правда, я предпочитаю в таких случаях Пушкина, не Бомарше. Хотя бы поэмы «Граф Нулин», «Домик в Коломне», «Из Ариостова «Orlando furioso», сказки… Кое-что из «раннего», например, «Куплеты (на слова «С позволения сказать»)». А когда «допекут» «наисовременнейшие» историки, «утешаюсь»:

Литва ли, Русь ли, что гудок, что гусли:
Все нам равно, было бы вино…

И перечитываю… «Рефутацию г-на Беранжера». Рекомендую. Но не исключаю возмущения «ревнителей нравственности». Впрочем, Пушкин давно сказал: «…шутка, вдохновенная сердечной веселостию и минутной игрой воображения, может показаться безнравственною только тем, которые о нравственности имеют детское или темное понятие…» Истина: «…нравственное чувство, как и талант, дается  не всякому».

И я всё ж напеваю:

Ты помнишь ли, ах, ваше благородье,
Мусье француз, <– – –.> капитан,
Как помнятся у нас в простонародье
Над нехристем победы россиян?
Хоть это нам не составляет много,
Не из иных мы прочих, так сказать;
Но встарь мы вас наказывали строго,
Ты помнишь ли, скажи, <– – –>? И – т.д… .

Огромное наслаждение доставляет чтение писем Пушкина – вот где россыпь остроумия! К примеру: «Одесса город европейский – вот почему русских книг здесь и не водится» (П.А. Вяземскому, 4 ноября 1823). Ему же, с просьбой «избегнуть как-нибудь почты», дабы прислать «кой-что слишком для нее тяжелое»: «Сходнее нам в Азии писать по оказии» (20 декабря 1823).

Упоминая поэму «Елисей» В.И. Майкова, приводя действительно «уморительные» строчки, Пушкин напишет: «Тебе, кажется более нравится благовещение, однако же «Елисей» смешнее, следственно полезнее для здоровья» (А.А. Бестужеву, 13 июня 1823). Интересно: комментируя письмо И. Семенко заметит: «Благовещение – имеется в виду поэма Пушкина «Гавриилиада».

«Врагов имеет в мире всяк, / Но от друзей спаси нас, Боже!», – отвечаю, как только заходит речь о «Гавриилиаде». Впервые она была издана – причем отдельным выпуском! – в 1918 году, состоялось пять изданий! И – «переиздана в 1919, а в 1922 г. вышла в тщательно проверенном и прокомментированном виде», – свидетельствует Б.А. Трубецкой. Каково рвение «р-р-революционеров», а?! Какое неистовое желание «пристегнуть» Пушкина к «антирелигиозной пропаганде»! Что им до раскаяния поэта, убеждения: никто не в праве отсылать в печать «стихи, преданные мною забвению или написанные не для печати», простительные юному, но не «в возрасте зрелом»?

Пушкинская борьба за «русскую словесность», журналистику была ожесточенной. Он видит:

«Куда не досягает меч законов, туда достает бич сатиры». Необходимы талантливые и… остроумные соратники. Готов отдать за одну статью П.А. Вяземского три иных, т.к. «он мыслит, сердит и заставляет мыслить и смеяться: важное достоинство, особенно для журналиста!»

М.П. Погодину, 31 августа 1827

Скучные слова: критика и публицистика? Их включает 6 том 10-томного Собрания сочинений А.С. Пушкина. Прочтите (не сердясь на моё – в скобках):

• Мне пришла в голову мысль, говорите вы: не может быть. Нет, NN, вы изъясняетесь ошибочно; что нибудь да не так.

• Есть два рода бессмыслицы: одна происходит от недостатка чувств и мыслей, заменяемого словами; другая – от полноты чувств и мыслей и недостатка слов для их выражения. (– Ну как не вспомнить наших «ораторов»?)

• Л., состарившийся волокита, говорил: «Морально я остался плотским, но плотски я сделался моральным» (фр.)

• Москва девичья, а Петербург прихожая. (– Не основные «апартаменты» в Дому – России! Куда важнее – кухня! Да и спальня, пожалуй…)

• Должно стараться иметь большинство голосов на своей стороне: не оскорбляйте же глупцов. (– Архиактуально!)

• Острая шутка не есть окончательный приговор. *** сказал, что у нас есть три «Истории» России: одна для гостиной, другая для гостиницы, третья для гостиного двора». (– Вопрос: для кого (чего) пишется «наиновейшая» «История…»?)

• Мильтон говаривал: «С меня довольно и малого числа читателей, лишь бы они достойны были понимать меня». Это гордое желание поэта повторяется иногда и в наше время, только с небольшой переменой. Некоторые из наших современников <…> стараются вразумить нас, что «с них довольно и малого числа читателей, лишь бы много было покупателей». (– До чего же актуально! Лозунг «Обогащайтесь!», «слизанный» у Франсуа Гизо, покорил сердца и «инженеров человеческих душ»! Не вынесли иные определения, навязанного И.В. Сталиным! И – «добровольно приняли роль инженеров человеческих желудков и того, что пониже желудков»!…)

• Одна из причин жадности, с которой читаем записки великих людей, – наше самолюбие: мы рады, ежели сходствуем с замечательным человеком чем бы то ни было, мнениями, чувствами, привычками – даже слабостями и пороками. Вероятно, больше сходства нашли бы мы с мнениями, привычками и слабостями людей вовсе ничтожных, если б они оставляли нам свои признания. (– Несомненно!)

• Кс. находит какое-то сочинение глупым.

– Чем вы это докажете? – Помилуйте, – простодушно уверяет он, – да я мог бы так написать. (– И не заметил простачок, что признался в собственной глупости…)

• Один из наших великих сограждан сказал однажды мне <…>, что если у нас была бы свобода книгопечатания, то он с женой и детьми уехал бы в Константинополь. (– А куда нам податься?..)

Улыбнулись? Вот и я смеюсь, читая о статье критика, в коей осужден один французский стихотворец: «человек подлый и безнравственный», и прославляется журналист: «человек умный, скромный, храбрый, служил сперва одному отечеству, потом другому и проч. Француз отвечал подлинно так, что скромный и храбрый журналист об двух отечествах, вероятно, долго будет его помнить».

Смеюсь и вспоминая:

* * *

Как сатирой безымянной
Лик зоила я пятнал,
Признаюсь: на вызов бранный
Возражений я не ждал.
Справедливы ль эти слухи?
Отвечал он? Точно ль так?
В полученье оплеухи
Расписался мой дурак?

Очарователен тонкий юмор нижеследующей рецензии:

Записки Чухина
сочинение Фаддея Булгарина etc.

Г-н Булгарин в предисловии к одному из своих романов уведомляет публику, что есть люди, не признающие в нем никакого таланта. Это, по-видимому, очень его удивляет. Он даже выразил свое удивление и знаком препинания (!)

С нашей стороны мы знаем людей, которые признают талант в г. Булгарине, но и тут не удивляемся.

Новый роман г-на Булгарина нимало не уступает его прежним.

Нет, как хотите, но я взахлёб посмеялась и зело пожалела: не дано ни мне, ни нашим сотворять таковые рецензии!

Стихотворение Пушкина «Собрание насекомых» в альманахе «Подснежник» обратило на себя всеобщее внимание журналов, породило пародии. Он перепечатывает его в «Литературной газете», заключая: «Здесь мы помещаем сие важное стихотворение, исправленное сочинителем. В непродолжительном времени выйдет оно особою книгой – с предисловием, примечаниями и биографическими объяснениями, с присовокуплением всех критик, коим оно подало повод, и с опровержением оных. Издание сие украшено будет искусно литохромированным изображением насекомых. Цена с пересылкою 25 руб.»

Последнее усиливает юмористичность: подписка на год (4 тома) «Современника» стоила 25 рублей.

Повеселит желающих и многое в 7-м томе. Ну, хотя бы из Table-talk (Застольные беседы):

«Французские принцы имели большой успех при всех дворах, куда они явились. Были, однако ж, с их стороны некоторые промахи: они сыпали деньги и дорогие подарки; в Берлине старый принц Витгенштейн сказал Брессону, который хвастался их расточительностью: «Но, мой дорогой г. Брессон, ведь это же вовсе непристойно; ваши принцы принадлежат к дому Бурбонов, а не Ротшильдов» (фр.)

Следует заметить, что по Луи Бональду, французскому политическому деятелю и публицисту (1753-1840), родовому дворянству свойственна внешняя скромность, самоограничение: «Звание дворянина обязывает к самоограничению», а «энергичный плебей» терзаем «жаждой к постоянному обогащению» и – демонстрации своего богатства.

Ну разве не актуально? «Энергичные плебеи» всем кагалом рвутся в Ротшильды…

А как вам слова: «Фарса наших депутатов, столь непристойно разыгранная, имела в Европе свое действие…»?..

Несомненно, и улыбку может вызвать, и… польстить кой-кому нижеследующее:

«Однажды Потемкин, недовольный запорожцами, сказал одному из  них: «Знаете ли вы, хохлачи, что у меня в Николаеве строится такая колокольня, что как станут на ней звонить, так в Сече будет слышно? – «То не диво, – отвечал запорожец, – у нас в Запорозцине е такие кабзары, що як заграють, то аже у Петербурси затанцують».

Не пора ли и играть поскромнее, и танцевать поумнее?..

Вот еще анекдот о Потемкине:

«Князь Потемкин во время очаковского похода влюблен был в графиню***. Добившись свидания и находясь с нею наедине в своей ставке, он вдруг дернул за звонок, и пушки всего лагеря загремели. Муж графини***, человек острый и безнравственный, узнав о причине пальбы, сказал, пожимая плечами: «Экое кири куку!»

Право, и я, заслышав «канонаду» в будний для всех день («Хазяева жизни» демонстрируют: «Сраслось!») – не удерживаюсь от возгласа: «Экое кири куку!»

Третий анекдот, признаюсь, «грешен», но – хорош, бестия! –

«Когда Потемкин вошел в силу, он вспомнил об одном из своих деревенских приятелей и написал ему следующие стишки:

Любезный друг,
Коль тебе досуг,
Приезжай ко мне;
Коли не так,
……………..
Лежи в …….

Любезный друг поспешил приехать на ласковое приглашение».

«Смеяться, право, не грешно, / Над тем, что кажется смешно», – сказал учитель Пушкина Н.М. Карамзин. Английский представитель сентиментализма Лоренс Стерн (1713-1768) – прозою: «Когда человек улыбается, а еще больше когда смеется, он как бы успевает продлить свою жизнь, этот короткий миг».

Ручаюсь: не каждый в силах посмеяться над… собою, изобразить себя в рисунках, кои «почтенная публика (то есть та чернь, которая нас судит)», никак не поймет. Но почему бы не «доставить удовольствие … дуракам, которые могли бы поострить на мой счет»?

Ну а –  «Глупость осуждения не столь заметна, как глупая хвала; глупец не видит никакого достоинства в Шекспире, и это приписано разборчивости его вкуса, странности и т.п.» И – «…глупцы с благоговением слушают человека, который смело все бранит, и думают: то-то умник!»

Как не прислушаться к Совету? –

…Не рассуждай, не трать учтивых слов,
Не возражай на писк и шум нахальный:
Ни логикой, ни вкусом, милый друг,
Никак нельзя смирить их род упрямый.
Сердиться грех – но замахнись и вдруг
Прихлопни их проворной эпиграммой.

«Со смехом ужас несовместен», – золотые слова бесценного, любимейшего Александра Сергеевича Пушкина! Дарованного нам, всем! – на все времена!

Заключая, вспомню:

«Ум Пушкина предохраняет от всего глупого, его благородство предохраняет от всего пошлого <…>, если бы Пушкин трепетно переживался каждым <…>, он предупредил бы и сделал невозможным разлив пошлости <…> К Пушкину, господа! К Пушкину снова!.. Он дохнул бы на нашу желчь – и желчь превратилась бы в улыбки. Никто бы не гневался на «теперешних», но никто бы и не читал их».

Людмила Владимирова

Одесса