Когда-то, в начале молодости, когда я принялся самообразовываться эстетически, я читал, что французский парк (классицизм) это подстриженность, упорядоченность, а английский (бунт против классицизма) это дикость, неупорядоченность.

Моне, как француз, это, конечно, знал, и поэтому взялся рисовать какие-то английские дебри.

Но не из-за бунта нарисовал, а, наоборот – от приятия абы какой жизни. Это он абы какую так нарисовал. Помня, как голодал, ибо никто не хотел покупать его мазню. Он и шёл сюда, к дому рыбака, в надежде найти тут какое-то проявление бедности. – Вот, нашёл: рыбаку нет времени прибрать свой сад.

Ну ясно, я думаю, что хвала тут у Моне в том, как он старается не смешивать краски, где только может – они тогда особенно яркие. Цветут маки весной… О! Несмешиваемые красные кляксы… Плодовые (вишни и др.) тоже весной цветут. О! Несешиваемые мазки белил… Зелёным море иногда отдаёт (когда жёлтое дно просвечивает сквозь голубую воду). О! Дать несмешиваеые зелёные мазки на воде там и сям без привязки к мели. А ещё белила можно не смешивать на парусах. И на блеске кирпичной стены, как бы отзеркаливающей солнце. Корпуса лодок, наверно, тёмные – так не показать их вообще. А вот на голубое небо – не поскупиться. Хвалы ради… Ну можно жить! Бедно, но можно. А что лучше жизни, пусть и абы какой?.. И забудем в хвале про голод и вообще нехорошее.

Фрагмент. Левый нижний угол.

Моне. Дом рыбака в Варангвилле. 1882.

Собственно, добрый человек этот Моне.

А Марке не может простить жизни её недостатки. Цивилизованной жизни. – Вот такой злой человек.

Марке. Гавань в Ментоне. 1905.

Он от мщения Этому миру ни одной вертикали на дал вертикальности, нарушил закон воздушной перспективы, даль написав более густыми красками, чем близь, волны лишил похожести на волны. Нарушил чуть не все законы отражения в воде. – «…объект изображается крупным планом, то его отражение в воде будет отображаться более подробно и детально» (Источник). – Шиш. Корабль над водой у нас вон, как подробно нарисован. А что с отражением? Еле-еле что-то повторяется. –

Теперь так…

Точка зрения на пейзаж высокая, где-то выше мачт. Там же и уровень горизонта. Его находим по схождению горизонталей, соединяющих окна на одном этаже. Он жёлтой линией. Правый холм имеет основание (уровень моря) где-то ближе, чем горизонт. Оно голубой линией. Отражение должно отмеряться от этой линии и быть равным высоте холма над уровнем моря. А Марке нарисовал отражение в три раза длиннее.

Представляете, как Марке ненавидит весь Этот мир, если он с Ним ТАК поступает? Их, фовистов, не зря называли дикими… Это очередной (после постимпрессионизма) вариант философского ницшеанства, идеалом имеющее принципиально недостижимое метафизическое иномирие. Катарсисом данное выражение (не образное, а результатом столкновения противочувствий от противоречия обычно {какой молчаливо имеется в виду} и искорёжено изображённых одного и того же Этого мира), — катарсическое выражение этого иномирия создаёт впечатление всё же достижения идеала, и в том – удовольствие при всей злобе автора.

Соломон Воложин