Главные герои романов Владимира Орлова похожи, как близнецы. Это — люди, как правило, одинокие, эгоистичные и туповатые. Они живут в относительной нищете и находятся в конфликте с какой-нибудь могущественной внешней силой, но ничего не предпринимают для изменения ситуации к лучшему, надеясь на русское «авось». Несмотря на такую явную внешнюю и внутреннюю мало привлекательность, их по воле автора беззаветно любят женщины и уважают окружающие. Главным вопросом, мучающим героев Владимира Орлова,  является – «Кто я?».

Рассмотрим два, на мой взгляд, взаимосвязанных романа: «Альтист Данилов» и «Аптекарь».

1. «Альтист Данилов»

Владимир Данилов был рождён от земной русской женщины и демона. Ещё в пелёнках его забрали с Земли в мир демонов – Девять Слоёв. Данилов-демон имеет неординарные способности. Автор пишет:

«Данилов был лицеистом способным и сразу же научился всё знать, всё чувствовать, всё видеть в пространстве, и во времени, и в глубинах душ, всё – и прошлое, и настоящее, и вечное, и вдоль и поперёк, и всё это – в единое мгновение!»

Но Данилов – полукровка, то есть — существо, презираемое и третируемое чистокровными демонами. И если он начнёт открыто превосходить своих товарищей по лицею в учёбе и практике,  то потеряет и тех немногих друзей, которых имеет. Поэтому Данилов старательно скрывает от окружающих и учителей свои истинные знания и возможности. Автор пишет:

«Он прикинулся легкомысленным простаком с малым числом чувствительных линий. Медицинская комиссия Данилова не раскусила, и он был освобождён от Большого Откровения».

Практику Данилов проходил на Земле. Как демон он был обязан презирать и ненавидеть людей, всячески вредить им. Данилов очень старался, но у него плохо получалось. Ну, не может он ненавидеть людей! То есть теоретически – да, а практически – нет, не выходит. Да и за что? Попробуйте заставить себя ненавидеть, например, кошек. Всех сразу, оптом. Теоретически. Ну, если и не получится, то можно притвориться. А потом попробуйте поработать живодёром. Практически. Не каждый сможет. Тут притворство не поможет. А уж Данилов-то к тому же и сам – наполовину человек, о чём ему не устают постоянно напоминать окружающие.

Нет, он не любит людей. Ему их просто жаль. Не конкретно кого-то, а всех сразу. Есть же люди, абстрактно жалеющие кошек или собак, но при этом они ни за что не возьмут на себя заботу о конкретной кошке или собаке. Данилов наверняка провалил бы практику на Земле,  но тут появился «рояль в кустах», то есть — вмешался автор:

«И тут Данилову повезло. Его направили в Группу Борьбы за Женские Души.

Данилова и раньше тянуло к красивым женщинам, теперь же, укутывая свои симпатии к ним видимыми глазу наставников презрением и ненавистью, – иначе не иметь ему стипендии! – Данилов очень быстро приволок на склад учебной базы восемнадцать тёплых и страстных женских душ. А ему и ещё вослед с мольбой и надеждой протягивали руки десятки земных красавиц! Даже демоны из золотой молодёжи, но в учёбе прилежные, разве что списывавшие у Данилова гороскопы, ему завидовали. «Как это ты их?» – спрашивали. «Да уж чего проще, – говорил Данилов небрежно».

Как видите, когда работа сочетается с удовольствием, Данилов забывает о жалости к людям. Он без малейших сомнений губит земных женщин. Ему абсолютно безразличны их страдания и дальнейшая судьба. И  Данилов делает сферой своих интересов различные развлечения, проказы и любовные похождения. У него сразу появляется соответствующая компания и репутация. Автор пишет:

«В Девяти Слоях о нём сложилось мнение не как о злостном нарушителе, а как о шалопае. А где же обходятся без своих шалопаев? К тому же Данилов был признан шалопаем милым и обаятельным, светскими дамами в особенности».

Полукровке хорошую карьеру сделать не позволят. Но Данилову и тут повезло: по окончанию лицея он получил необременительную работу, которая его полностью устраивала: «служил в Седьмом Слое, устраивал там фейерверки, играл на лютне чувственные пьесы, танцевал на балах». И, конечно, соблазнял местных дам! Земная практика Данилова многому научила, он желал и далее сочетать работу с чувственными удовольствиями. Короче говоря, в мире демонов Данилов состоялся, был практически счастлив и не желал никаких изменений. Автор пишет:

«Должность выпала незначительная, но и она для Данилова была хороша. Он работал, играл на лютне и в ус не дул. Времени свободного имел много, вёл вполне светский образ жизни, влиятельные дамы ласково глядели на Данилова, и были моменты, в какие Данилов считал себя баловнем судьбы».

И вдруг всё рухнуло: сменилось начальство. «И вышло решение, среди многих прочих: Данилова как неполноценного демона отправить на вечное поселение, на Землю, в люди».

Сами люди в ту пору были Данилову совершенно безразличны. Но работать в сфере, которая ему не интересна, и уж тем более – выполнять чужие приказы Данилов не любит и не желает. Да и начальству отомстить не мешает. За «неполноценного демона». Вы считаете меня человеком? Что ж, я им отныне буду. А вот вредить людям, тем более по приказу начальства, не стану. Данилов в запале решает отказаться от использования на Земле демонических возможностей и жить жизнью обычного человека.

И каков же Данилов-человек? Это, конечно, не крестьянин или рабочий завода, а типичный московский интеллигент, то бишь – человек «интеллигентной» профессии: он играет на альте в театральном оркестре. Самолюбивый эгоист, готовый облагодетельствовать всё человечество, но совершенно безразличный и чёрствый к близким ему людям.

У человеческой ипостаси Данилова обнаруживаются некие музыкальные способности, и он посвящает свою земную жизнь совершенствованию игры на альте. Как и все демоны, Данилов является по человеческим меркам гениальным музыкантом. Автор пишет:

«И в лицее и позже, находясь в демоническом состоянии, Данилов любил играть на многих инструментах. И тогда, конечно, требовались для музыки некие навыки и способности. Главным были не возможности его, Данилова, личности, а возможности его демонического положения. В любой миг он мог бы ощутить вечную музыку от её простейших звуков до её пределов, понять все её изгибы, все её законы, и не только ощутить и понять, а и услышать её звуки и волны или почувствовать их в себе. Мог при желании любую музыку, и прошлую, и будущую, исполнить на любом инструменте».

Но в человеческом состоянии Данилов решительно глушит в себе демонические возможности, решив «быть с людьми на равных», то бишь – совершенствовать мастерство музыканта упорным многолетним трудом. Любой свой успех на музыкальном поприще Данилов воспринимает с тревогой: действительно ли он добился его сам или всё же бессознательно использовал свои демонические возможности?

Запретив себе пользоваться в личных целях на Земле возможностями демона, Данилов, естественно, сильно отупел. Иного и быть не могло, т.к. Данилов-человек живёт сегодняшним днём. И даже не днём, а мгновением. Автор пишет:

«Данилов, если б захотел, мог тайно, в единое мгновение всё знать, всё чувствовать, всё видеть, он сохранил в себе это умение, но он и специальным-то аппаратом познания средних возможностей (ПСВ-20), врученным ему с лицейским дипломом, пользовался редко. И то в служебных целях. А не для себя. Для себя он всё открывал сам, будто человек».

Данилов-человек совершенно лишён умения «всё знать, всё чувствовать, всё видеть» и, тем более, предвидеть. Он не в силах предугадывать, да что там предугадывать – даже просто задумываться о возможных последствиях своих поступков! А потому постоянно тупит.

Например: в порыве неприязни, Данилов заражает одного из домовых австралийским вирусом гриппа, в результате чего на следующий день заболевают все жильцы дома, где служит этот домовой. Данилов не предвидел очевидных последствий своего поступка.

Когда у него украли альт работы Альбани, Данилов-демон мог легко найти пропажу и вернуть. Однако он решил пойти человеческим путём и обратился в милицию. Вскоре некий алкаш предложил Данилову найденный  альт Альбани всего за четыре рубля (цена бутылки водки). Данилов-демон мог мгновенно вынуть эти деньги «из воздуха» или просто отнять у пропойцы инструмент, но Данилов-человек стал просить алкаша подождать сорок минут(!), пока он съездит домой за деньгами. Кто в здравом уме будет просить подождать алкаша, у которого «трубы горят»? Разумеется, алкаш послал идиота-покупателя в известном направлении. Когда же Данилов решился, наконец, достать четыре рубля демоническим способом, альт Альбани уже был продан другому. Из-за собственной тупости  Данилов потерял ценный для него инструмент во второй раз, хоть и воспользовался-таки демоническими возможностями, чего делать изначально не хотел.

Почему я называю Данилова тупым? Потому что он воспользовался демоническими возможностями для нахождения денег, а не для возвращения самого альта Альбани. Причём, безрезультатно!

То же самое касается и инцидента в пивной, когда к Данилову пристала компания подвыпивших юнцов. Данилов-человек обязан был либо попытаться убежать, либо дать себя избить. Ни увечья, ни тем более смерть Данилову на Земле не грозят. Но Данилов-интеллигент испугался, что к нему на работу придёт соответствующая «бумага» из милиции о том, что он, музыкант оркестра, подрался, да ещё в пивной! А это — конец репутации, возможной карьеры, лишение зарубежных гастролей. И Данилов в страхе так шарахнул злополучных юнцов своими демоническими возможностями, что мгновенно изменил всю их сущность и судьбу, превратив разбитных девиц в девственниц, а хулиганов в примерных комсомольцев. Он, долго и мучительно колебавшийся из-за паршивых четырёх рублей, хотя на кону стояла судьба дорогого ему инструмента, глобально изменил жизнь и судьбу нескольких человек из-за гипотетического милицейского протокола! А ведь Данилов-демон мог найти и менее радикальное решение. Просто забежать за угол и исчезнуть. Мгновенно протрезвить и образумить юнцов. Направить их кураж и жажду драки друг на друга (из-за девиц, например). Или просто заставить кого-нибудь из зевак громко крикнуть «Милиция!», и хулиганы тут же  разбежались бы – в то время они ещё боялись милиции. Вариантов масса, но Данилов настолько отупил себя, что шарахнул не подумав о последствиях.

Особенно ярко тупость и эгоизм Данилова видны в отношениях с Наташей. Он вроде бы по-настоящему любит её. Но Данилов никак не проявляет свою любовь: не ухаживает за Наташей, не ищет с ней встреч, даже не звонит по телефону! Это Наташа сама ищет встреч, звонит, провоцирует на первый поцелуй, приглашает к себе домой. Даже после ночи любви, Данилов не меняется. Он несколько дней после этой ночи не находит возможности просто позвонить любимой женщине! Что должна думать о нём и его отношении к ней Наташа? Данилова это совершенно не волнует и не интересует! Для него всегда были важны только собственные чувства. И потому, увидев Наташу с другим мужчиной на улице, Данилов жутко обижается и считает оскорблённым именно себя. Он даже радуется, что у него появился предлог для расставания с Наташей. Нет, не из ревности или оскорблённого самолюбия, а исключительно «ради её блага и безопасности». Ведь рядом с Даниловым ей грозит опасность. Какая? Ну, какая-то. Возможная. Вот друзьям Данилова и его бывшей жене Клавдии ничего не грозит, а Наташе почему-то грозит.

На самом деле Данилов просто нашёл для себя «убедительную» причину ничего не делать, как привык находить подобные причины для демонического начальства. Ведь когда Наташа сама к нему приходит и буквально навязывается Данилову в «приходящие жёны», тот, побухтев для виду об опасности, чтобы снять с себя всяческую ответственность за возможные последствия, соглашается на сожительство и перестаёт скрывать свои отношения с Наташей от окружающих. Странная любовь у этого Данилова! Да и любовь ли это?

Когда гостящий на Земле демон Кармадон просит у Данилова познакомить его с Наташей для сексуальных забав, тот поначалу соглашается! Он готов отдать любимую женщину другому. Они же с Кармадоном – друзья. Тот из влиятельной семьи, а Данилову ой как нужна сейчас обещанная Кармадоном поддержка во властных структурах Девяти Слоёв! Да и какая, собственно, опасность могла грозить Наташе? Ведь возможность секса Кармадона с вокзальными буфетчицами и даже с Клавдией, бывшей женой Данилова, нашего альтиста нисколько не тревожила. Он отпускал Кармадона «провожать» Клавдию без каких-либо опасений за неё, хотя был уверен, что Кармадон обязательно сделает соответствующие поползновения.

И вот уже Данилов готов уступить Наташу Кармадону. И тот уже весь в предвкушении. Но Данилов привык всегда и везде ставить во главу угла себя самого, и у него в голове вдруг появляется мысль: а что если Кармадону Наташа нужна не как женщина, а для демонстрации превосходства и власти над ним, Даниловым? Или чтобы испытать, на что готов пойти Данилов ради поддержки на будущем суде со стороны влиятельной в Девяти Слоях семьи Кармадона? Эти предположения приводят Данилова в ярость и заставляют в последний момент решительно отказать Кармадону. Данилов идёт на конфликт и даже дуэль с другом не ради любви и спасения Наташи, а исключительно для самоутверждения, отстаивания собственной независимости. Он желает смыть оскорбление кровью.

А о каком оскорблении вообще тогда могла идти речь? Кармадон знает Данилова как удачливого соблазнителя женщин, ни во что не ставящего их чувства и судьбы. О своей любви к Наташе, да и вообще о знакомстве с ней Данилов Кармадону никогда не говорил. Познакомив Кармадона и Наташу, Данилов делает явную попытку оставить их наедине, и именно Кармадону приходится останавливаться и подзывать постоянно отстающего от них с Наташей Данилова. Поэтому Кармадон был ошеломлён внезапным отказом Данилова предоставить ему Наташу и неожиданным вызовом на дуэль. На дуэли-то настоял именно Данилов! Сам Кармадон хотел просто удалиться с Земли, лишив Данилова обещанной ранее поддержки в Девяти Слоях. Так кто кого оскорбил? И зачем?

Позднее, уже после дуэли, когда Данилов встретил в Девяти Слоях разжалованного начальством и отвергнутого семьёй Кармадона, тот вновь подтвердил, что ему была нужна именно Наташа, а не унижение Данилова. Более того, Наташа нужна Кармадону и сейчас. Но Данилов всё равно не считает себя виноватым в том, что из-за собственной мнительности незаслуженно оскорбил и искалечил на дуэли друга, разрушил тому репутацию и карьеру. Ему это даже в голову не приходит! Эгоизм Данилова непробиваем. Может, у него есть иные качества? Мечты и поступки, достойные уважения и восхищения?

Стремление демона стать человеком, то бишь – существом низшего порядка, вызывает недоумение. Зачем? Неужели, только в пику начальству? Зачем постоянно искусственно ограничивать себя, свои знания и возможности? Это всё равно, что сунуть современного человека в пещеру первобытного племени, не лишив того при этом возможности использования всех благ нашей цивилизации. Этот человек натянет на себя  вонючие шкуры, запаршивит, смирится с антисанитарией и полусырым мясом, с дикими обычаями и нравами и посвятит свою жизнь совершенствованию в добывании огня трением. Его послали в первобытную пещеру с совершенно иными целями. Но этот придурок убедит себя, что такая жизнь ему нравится, порученную ему миссию будет всячески саботировать, почему-то решив, что важнее самосовершенствования в добывании огня трением для него ничего нет и быть не может. Правда, изредка он всё же будет на время возвращаться в нашу действительность, чтобы помыться, вкусно поесть, отдохнуть от первобытного быта и развлечься. А потом опять в пещеру, добывать огонь трением. Нравится вам подобный «герой»? У меня он ничего, кроме жалости,  недоумения и где-то даже презрения не вызывает.

Если бы Данилов полностью стал человеком, честно и окончательно отказавшись от демонических возможностей, его выбор, хоть и странный, мог бы претендовать на некоторое уважение. В конце концов, есть же примеры, когда люди «уходили в пустыню», стояли на столпе, жили с гориллами или волками. У всех у них были некие причины и цели. У Данилова нет внятных причин и достойной цели. И он не желает терять возможности демона! Наоборот: он всеми силами старается их сохранить, идёт ради этого на откровенное мошенничество и прямой обман начальства. Зная, что тебе ничего серьёзного не грозит, и в любой момент ты можешь вернуться к цивилизации, уже не так страшно лезть в первобытную пещеру. И это обстоятельство разрушает старательно возводимый автором образ бунтаря-одиночки. Не такой уж, оказывается, перед нами и герой!

А что же начальство? Почему оно позволяет Данилову манкировать служебными обязанностями? В своём противостоянии демоническому начальству, как истый московский интеллигент Данилов берёт на вооружение так называемую «фигу в кармане». Он не спорит со своим руководством с Девяти Слоёв, соглашается со всеми  приказами и распоряжениями, но практически ничего не делает. Саботирует, находя для этого тысячи правдоподобных отговорок и причин. Зарплату, материальное снабжение, оборудование и прочие демонические прибамбасы Данилов при всём при этом исправно и регулярно получает в полном объёме и даже имеет наглость требовать (и получать!) дополнительные льготы «за вредность». Словом, не брезгует откровенным мошенничеством и прямым саботажем. И начальство всё это терпит. Почему? Автор объясняет это сложившимся в Девяти Слоях о Данилове мнении:

«Нарушать-то он нарушал, но никаких публичных заявлений, порочащих Девять Слоев, не делал, критик не наводил».   

Ну и что? Дело же страдает! Разумеется, подобное положение не может длиться бесконечно, и сам Данилов это прекрасно понимает. Но он по воле автора хоть и хитёр, но весьма туповат, живёт сегодняшним днём, надеясь на авось. И, в конце концов, получает повестку в суд.

Автору так и не удалось достоверно показать правоту желания Данилова быть человеком, обладая при этом возможностями, но манкируя обязанностями демона, и тем самым спасти его от гибели. Данилова осуждают в суде, ему грозит смерть. Автору пришлось вновь прибегнуть к «роялю в кустах», помощи бога из машины – Синего Быка, держащего на своей спине весь демонический мир Девяти Слоёв. В результате Данилов получает возможность официально и безбоязненно «жить в пещере и совершенствоваться в добывании огня трением». И все демонические возможности и прибамбасы остаются при нём. То бишь, в конце романа Данилов не обязан ни перед кем отчитываться, занимается любимым делом и ничем иным. А зарплата ему при этом регулярно идёт. Другими словами, Данилову по воле Синего Быка осуществили великую мечту столичного интеллигента: он может делать только то, что ему нравится или хочется, и ни за что не отвечать!

Данилов воспринимает своё новое положение как победу. И автор, видимо, тоже. Стойкий интеллигент победил-таки власть. Ему теперь и «фига в кармане» больше не нужна. Но так ли это на самом деле?

Да, власть вынуждена смириться с «высшей волей» и оставить Данилова в покое. Но ей никто не мешает превратить поражение в очередной эксперимент. Пусть Данилов «играет в человека». Пусть совершенствуется в качестве музыканта. Ему даже возвращают в целости и сохранности вроде как уничтоженный ранее альт работы Альбани. Власти не скрывают своих планов и от самого Данилова. Автор приводит следующий диалог, состоявшийся между Даниловым и демоном Малибаном:

«– Наверное, я буду не только творцом опыта, то есть вашим лаборантом, но и объектом исследований?

Малибан помолчал, он был серьезён. Потом сказал:

– Да. Но вы в этом не должны видеть ничего обидного для себя. Вы натура одарённая, творческая и потому нам интересная. Я отдаю отчёт в том, кто вы есть. И вы не так просты по составу, как вам кажется. Может быть, вы новый тип, отвечающий нынешнему состоянию вселенной. А может быть, и нет. Вы готовы к новым изменениям, к нашему и вашему удовольствию. Отчего же не считать вашу судьбу и вашу натуру поучительными и достойными исследований?.. Что же касается лаборанта, то вы меня не так поняли. Лаборант – это порученец. Мы вам никаких задач посылать не будем. Я повторюсь: живите, и всё. Просто реагируйте на ситуации, затрагивающие вас, со всей искренностью вашей живой натуры. Импровизируйте, как в своей музыке».

Разумеется, Данилов обязательно достигнет неких высот в музыке. В этом ни у кого нет сомнений. А дальше-то что? В романе не раз упомянут Паганини, который, как утверждает сам Данилов, «не заключал договор с дьяволом», то бишь — был обычным человеком. Пример Паганини наглядно показывает, что Данилов идёт по дорожке, проторённой до него другими. Он повторяет чужие достижения, изобретает всем известный велосипед! Уже давно известно, что цель вполне достижима. Пусть Паганини играл на скрипке, а Данилов совершенствуется на альте, разница не принципиальна.

Что будет делать Данилов потом, когда его земные друзья и любимая женщина состарятся и умрут, а сам он достигнет степеней известных в музыке? Ведь Данилов, как и все прочие демоны, практически бессмертен. Демонические власти могут подождать несколько десятков земных лет, ожидая результатов подобного эксперимента. Скорее всего, они и так знают ответ, как мог бы его заранее узнать и сам Данилов, если б захотел.

Вряд ли в данном случае Данилова ждёт радость. Сиюминутная, одномоментная радость успеха на музыкальном поприще или в любви Наташи – это да. Но в конечном-то итоге? Скорее всего – нет. И власти спокойно ждут окончания эксперимента, чтобы превратить его результат в наглядный урок для других возможных в будущем даниловых.

Так что, победа Данилова – это победа в бою, но не в войне. Его будущее – судьба Мартина Идена, утратившего смысл жизни, как только была достигнута цель. Мартина Идена жаль, Данилова – нет. Ибо цель первого была труднодостижима, и Мартин рос культурно и интеллектуально в процессе её достижения. А Данилов умышленно деградировал в пику начальству.

Роман «Альтист Данилов», на мой взгляд, сильно перегружен «музыкальными» и «демоническими» подробностями и описаниями. Местами создаётся впечатление, что автор сознательно «льёт воду», чтобы текст разбух до объёмов романа. Все эти ненужные для сюжета «подробности» только замедляют темп и рвут на части действие, ничего не давая читателю, кроме скуки и недоумения: зачем всё это написано? Описывать музыку смешно и непродуктивно. Лучше один раз услышать, чем сто раз прочесть описание. Причём, каждый услышит одну и ту же музыку по-своему. И даже один и тот же человек одну и ту же музыку воспринимает по-разному в зависимости от настроения, возраста, образования и прочих сопутствующих обстоятельств. Примеры подобного сам же автор в изобилии приводит в своём романе.

«Демонические» искушения и приключения Данилова, конечно, важны. Но их явный перебор. Встреча с отцом, например. Тот предлагал сыну некий выбор иллюзорного существования, от которого Данилов решительно отказался. Продемонстрировал, так сказать, стойкость убеждений. Но ведь Данилов в тот момент и не мог сам выбирать свою судьбу. Она решалась в другом месте совершенно другими персонажами.

Видения в Колодце Ожидания больше смахивают на бред, чем на информацию к размышлению читателя. Данилов и сам позднее недоумевает: что это было? И зачем ему там демонстрировали какие-то совершенно посторонние и непонятные картины.

Посвятив довольно значительный объём текста описанию «хождения» Даниловым по Девяти Слоям, автор умудрился так и не дать чёткую картину мира демонов.

Вроде бы Данилов получает за свою работу зарплату. Но чем? У Данилова (или Кармадона) есть какие-то «представительские средства», отпущенные на оплату развлечений Кармадона на Земле. Когда Данилов поссорился с Кармадоном, он был уверен, что в силах сам оплатить земные «сувениры», если Кармадон откажется или не сможет сделать это. Речь тут не может идти о земных денежных накоплениях Данилова – тот в долгах, как в шелках. Он еле сводит концы с концами, постоянно занимая деньги у одних друзей, чтобы тут же отдать долги другим. А Кармадон набрал целую гору дорогих сувениров. Как и чем они будут оплачены?

Данилов пользуется лифтом, курсирующим между Слоями, обедает в местном кабаке. Но автор как-то совершенно не упоминает момент оплаты услуг и еды. Или всё там, у демонов, бесплатно? Вряд ли, учитывая всё те же средства на «представительские расходы» и бюрократическую переписку Данилова с начальством по поводу «молока за вредность». Можно ещё вспомнить и стипендию, ради которой во время учёбы в лицее молодой Данилов-демон совращал земных женщин.

Есть ли у Данилова в Девяти Слоях собственное жильё? В каком Слое? Какое? Где-то ведь он там жил до ссылки на Землю! Но позднее Данилов даже не пытается навестить это место, поностальгировать.

Кто и как правит в Девяти Слоях? Не на Библию же, в конце концов, ориентироваться читателю! Ведь автор утверждает, что Данилов мог стать не только демоном, но и шестикрылым серафимом! А, может, даже и домовым. А какое отношение христианские демоны и иудейские серафимы имеют к языческим славянским домовым? Как они связаны с демонами японскими? И как совместить всех вышеперечисленных существ с Синим Быком?

Нет уж, автор, раз ты взялся описывать некий условный мир, не забывай о подробностях. Без них у читателя создаётся чёткое ощущение, что его накормили воздухом: живот раздуло, а сытости нет.

В сухом остатке мы имеем непонятный мир, неприятного героя и вопрос: что же такого важного, какую идею хотел донести до читателя автор? Предпочтение желаний индивидуума перед общественными нуждами? Примат личности над обществом? Тупость любого начальства?

Тут надо учитывать, что действие романа происходит в Москве в период расцвета брежневской «эпохи застоя», когда «вся интеллигенция» считала, что живёт под гнётом партийной цензуры. Но не протестовала публично, а «сжимала фиги в карманах» и рассказывала антисоветские анекдоты. Конечно, не публично (упаси бог!), а исключительно на собственных кухнях, в кругу столь же «решительных» единомышленников. Как и Данилов, эти люди исправно получали зарплату, пользовались льготами, никаких публичных заявлений, порочащих партию и правительство, не делали, критик не наводили. Но, в отличие от Данилова, практически все они добросовестно работали! Бухтели на своих кухнях, но работали. И начальство делало вид, что ничего об этих кухонных анекдотах не знает. Дело же не страдает. Данилов для таких «интеллигентов», разумеется, является героем. Как же – в одиночку открыто попёр против системы! И победил! Вот только есть одно существенное но. Автор показал, что без помощи Синего Быка, то есть – чуда, такая победа невозможна.

2. «Аптекарь»

В романе Владимира Орлова «Аптекарь» демон и человек изначально разъединены. Более того, демон один, а людей несколько, и все они – разные, как по возрасту, так и по степени интеллигентности, уровню развития и общественному положению. Это дало возможность автору показать несколько вариантов развития эксперимента. Какого эксперимента? Того самого: что будет с Даниловым-человеком, когда осуществится его мечта.

То есть роман «Аптекарь» начинается с того момента, на котором закончился роман «Альтист Данилов». Время действия практически то же – 1975 год. Место действия – то же: Москва, Останкино. И даже некоторые персонажи первого романа мелькают на страницах второго.

Итак, в один из дней группе опустившихся и тихо спивающихся людей, среди которых нас интересуют только двое: Валентин Фёдорович Зотов (дядя Валя) и Михаил Никифорович Стрельцов, является демон, джин из бутылки в облике молодой красивой женщины, лет двадцати пяти. Отныне, объявляет им демон, она будет их вечной рабой и берегиней, готовой осуществить все самые заветные мечты:

«Мне нужно знать о ваших желаниях, но о желаниях не случайных, не пустячных, исполнение которых, может, и пользы вам не принесёт, а о желаниях, для каждого из вас важных».

Ну, какое желание может быть у отупевших от алкоголя пьяниц, тем более в момент, когда им «не хватило»? Разумеется, спиртное, да на всякий случай побольше! И компания требует «две бутылки коньяку армянского розлива и портвейн „Кавказ“». Больше им от демона ничего не требуется. Мгновенно получив заказанное, компания объявляет рабе, что отныне она может быть совершенно свободна. Какие могут быть рабы в стране развитого социализма?

Но эксперимент, ради которого демон прислана на Землю, должен быть доведён до конца. И «хозяева», предпочитающие именовать себя «пайщиками», в конце концов, соглашаются принять услуги демона. Но так как переговоры с берегиней происходят не приватно, никто из них не решается публично озвучить своё самое заветное желание. Каждый из пайщиков хочет выглядеть в глазах окружающих лучше, чем он есть на самом деле. Вполне понятное желание. И берегиня, которой дядя Валя даёт имя «Любовь Николаевна», начинает исправлять своих «хозяев». Автор пишет:

«Любовь же Николаевна, поняв наши сути или посчитав, что она поняла их, взялась за наше совершенствование. Она желала нам добра. Она желала видеть нас хорошими».

Берегиня заставляет для начала своих хозяев бросить пить, курить, избавляет от прочих вредных привычек и черт характера. Теперь каждый из них старается развивать свои лучшие качества и возможности. Как и альтист Данилов, подопечные Ольги Николаевны стремятся осчастливить не кого-то конкретно, а всех людей сразу, улучшить окружающий мир. Данилов – своей музыкой, эти – в меру собственных интересов и возможностей.

Дядя Валя, например, начинает борьбу за повышение производительности труда на автобазе, где он работает водителем автобуса. Автор пишет:

«…план перевозок за прошлый месяц дядя Валя выполнил на шестьсот четырнадцать процентов.

За месяц дядя Валя выступил с семнадцатью инициативами, из-за которых на автобазе то и дело толклись представители и учёные. Четыре инициативы были связаны с экономией горючего, две – с запасными частями, четыре – с резким улучшением работы тормозов, одна – с бесперебойным проливом на Москву дождей, остальные шесть – с нравственной атмосферой на автобазе.

Он же предложил столовой базы уменьшить выходы мясных изделий, памятуя о голодающих в азиатских и ближневосточных трущобах. Стал дядя Валя и донором».

И всё это — во времена расцвета брежневского застоя, когда оплата труда практически не зависела от качества и количества этого самого труда! Но, тем не менее, пример работы дяди Вали давал начальству веские основания для снижения расценок. А вот этого уже никак не желали допустить его коллеги. Сначала они пытались «вразумить» дядю Валю, а потом побили стёкла в его автобусе. Автор пишет:

«Дядя Валя их донял. Или достал. В своём трудовом, а возможно, гражданском усердии дядя Валя, по мнению коллег, стал издеваться над ними.

Но уняться дядя Валя, увы, не смог. Тогда кто-то из мужиков поокаянней и применил к нему меру. Побил стёкла».

В конце концов, дядя Валя озвучивает свою заветную мечту. Но как только мечта сбывается, дядя Валя гибнет: кончает жизнь самоубийством.

Не будем, как и автор, подробно рассматривать изменения в судьбах всех «пайщиков». Ведь, главный объект эксперимента — Михаил Никифорович Стрельцов, аптекарь. Это практически полный двойник альтиста Данилова. Он точно так же одинок и разведён, работает в нескольких местах (аптеках), но всё равно имеет денежные затруднения. Как и Данилов, Стрельцов по ходу действия романа влюбляется в молодую женщину. Как и Данилов, Стрельцов использует любимую женщину в качестве наложницы и домохозяйки. Как и Данилову, Стрельцову совершенно безразличны проблемы и чувства любимой женщины. Как и Данилов, Стрельцов из ревности отказывается от любимой женщины. Данилов почти отдал Наташу Кармадону, Стрельцов не помешал Любови Николаевне уйти к заведомому подлецу — Шубникову. Как и Данилов, Стрельцов – чёрствый эгоист, которого волнуют только собственные чувства. Как и Данилов, Стрельцов не может предвидеть последствий своих поступков. Автор даже наделяет Стрельцова подобием неких «демонических» черт или ощущений. Вот как он пишет о том, что чувствовал Стрельцов, работая в аптеке:

«Здесь он был Верховный жрец. Или даже Демиург. Здесь от него зависело течение жизни в природе, в людском сообществе, в любой человеческой натуре, в любой живности, в любом зелёном побеге. Здесь и каждая звезда, особенно влияющая на эпидемии и поветрия, была в его управлении, здесь каждая былинка, ядовитая и целительная, засушенная, попавшая в сборы трав или ещё и вовсе не проросшая, вздрагивала при движениях его бровей и губ. Здесь Михаил Никифорович помнил о людских бедах и болях. Здесь он был целитель и колдун, здесь он был и хирург, и терапевт, и акушер, и хозяин сновидений, и знаток кровяных токов и давлений, и охранитель зеницы ока, и врачеватель душ».

Словом, аптекарь Стрельцов — явный аналог альтиста Данилова. Так что, не зря автор выделил Михаила Никифоровича из других подопытных, назвав роман «Аптекарь».

Итак, под воздействием демона, как и дядя Валя, Стрельцов тоже начинает борьбу за улучшение окружающего мира. Автор пишет:

«И был он готов броситься сейчас же куда-то и подвиг совершить. Драконов рубить или менять сущность галактик, чтобы всех излечить и спасти, или даже дать человеку бессмертие. Жизнь свою он не задумываясь положил бы за это.

Всё Михаил Никифорович готов был привести в идеальное состояние. И аптеки, естественно».

Желание улучшать у Стрельцова возникло. Но вот как практически воплотить его в жизнь, он не знает! Дяде Вале было проще. И этот непреодолимый разрыв между желанием и возможностью привёл Стрельцова сначала к отчаянию, а потом и к бунту против демона. Аптекарь решительно отказался от сотрудничества с берегиней и сменил работу. Он уволился из аптеки и пошёл работать в «горячий» цех химического завода. Зачем?

«– А затем! – горячо произнёс Михаил Никифорович. – А затем, что мне надо было идти куда похуже. Ведь на самом деле я возжелал всех и всё спасать и сейчас желаю. Может, и сильнее прежнего! А что я могу? Ничего. Что же мне мучиться-то? Вот я и пошёл туда, где уж никаких возможностей у меня не могло бы быть!»

Данилов саботировал работу, порученную ему демонами, Стрельцов тоже дезертирует и отказывается сотрудничать с берегиней. Он «замораживает» свой пай. Однако, взявшись не за своё дело, Стрельцов быстро поплатился за это. Авария в цеху сделала его инвалидом второй группы. Теперь он страдает токсическим гепатитом и сидит дома без работы. Автор пишет:

«Теперь Михаил Никифорович – вольный гражданин со справкой о недуге. Может начать жить заново. Хочет – для себя. Хочет – для человечества».

И что же хочет Стрельцов? Что он выбирает? Разумеется, себя. Но как истый эгоцентрист, он уверен, что не себе угождает, а спасает весь мир. От кого? Конечно, от демона. Это берегиня виновата во всех его бедах и смерти дяди Вали, уверен Стрельцов. То, что Любовь Николаевна выполняла волю и пожелания самих пайщиков, в расчёт не берётся. Как и то, что на химический завод Стрельцов пошёл работать сам, никто его туда не толкал. И авария, сделавшая его инвалидом, дело рук заводских разгильдяев, а не демона.  Автор пишет:

«Сейчас же Михаилу Никифоровичу Любовь Николаевна без всяких сомнений представлялась во всём виноватой, именно ехидной, злокозненной, коварной змеёй, бесстыжей, блудливой негодяйкой, всегда игравшей с ним ради своего или чужого удовольствия ли, опыта ли. Какую верность и какую нежность мог он углядеть в её глазах, какую боль, какую пропасть, какую горькую судьбу? Обман и игра стыли в её глазах! Она была чужая для Останкина, для Земли».

Как видите, личные обиды Стрельцов возводит во вселенский масштаб. Иного и трудно ожидать от убеждённого эгоиста. Всё, что плохо для него, плохо и для всей Земли.

Стрельцов решительно возвращает свои права на берегиню. Для чего? Помочь человечеству? Нет. Помочь себе, вернуть утраченное здоровье? Нет.  Чтобы избавить Землю от берегини! Личную месть Стрельцов превращает —  для самого себя — в подвиг:

«Он, Михаил Никифорович Стрельцов, – фармацевт, и он – избавитель и защитник. То есть обязан быть избавителем и защитником».

Кого защищает Стрельцов и от кого избавляет? В первую очередь себя. От бесплодных мечтаний и ненужных волнений. Ещё в «Альтисте Данилове» автор сказал о своём герое:

«Он не терпел вмешательств в свою жизнь, так почему же люди должны были бы переносить чьи-то вмешательства, хотя бы и с самыми добрыми намерениями?»

Разумеется, берегиня хотела своим «хозяевам» только добра. Она подталкивала их к развитию всего лучшего, что таилось в них. Но вместо того, чтобы помочь ей, «пайщики» всеми силами противились влиянию Любови Николаевны, упрекали её в собственном бессилии и даже предавали, продавая свои «паи» Шубникову — заведомому подлецу и мошеннику. Стрельцов свой пай «заморозил», но и никак не мешал действиям Шубникова. Он просто возложил все вины и беды на одну берегиню, определив всех пайщиков в разряд безвинно пострадавших от неё. Точно так же поступил и Данилов в конфликте с Кармадоном.

Дядя Валя, изнемогавший под необходимостью улучшения мира, предлагал пайщикам убить Любовь Николаевну. Наконец, и Стрельцов дозрел до такого же решения.

Конечно, убить демона невозможно. Но берегиня сама подсказывает Стрельцову, что нужно сделать. Стрельцов в ярости и исступлении проводит необходимый ритуал, изгоняя Любовь Николаевну с Земли, и тем самым прекращает её эксперимент. А, может быть, и завершает. Ведь, объяснив Стрельцову, как он может избавиться от неё, берегиня фактически исполняет истинную мечту последнего «пайщика», даёт ему независимость от кого-либо и свободу от обязательств перед кем-либо.

Но ведь это подразумевает полное  одиночество и прозябание в неизвестности. Стрельцов в дальнейшем живёт, как и жил до появления на Земле Любови Николаевны: нищий, тихо спивающийся аптекарь, отказавшийся от карьерных амбиций и порывов спасать гибнущих. Единственное, что его волнует – это страстное, ежеминутное ожидание возвращения Любови Николаевны, рабы и берегини. Зачем? В качестве кого?

Автор даёт признаки того, что берегиня вроде как возвращается на Землю. Но к кому? И Любовь Николаевна ли это будет? Удался ли её эксперимент или провалился? Все, кому демон помог, в конечном счёте проиграли. Дядя Валя сам лишил себя жизни, Стрельцов – любимой женщины.

Как и Данилов, Стрельцов отстоял свою независимость и право самому определять свою судьбу. Данилову помог в этом Синий Бык, Стрельцову –  берегиня.

Роман «Аптекарь» тоже значительно разбух в объёмах за счёт кусков текста, без которых вполне мог бы обойтись. В данном случае автор не только «льёт воду». Он рвёт ритм и прерывает действие в самых неожиданных местах, чтобы внедрить в роман некие мемуарные куски, исторические эссе, географические и архитектурные очерки о районах, зданиях и природе Москвы. Сами по себе эти куски могли бы быть совершенно самостоятельными и весьма интересными текстами, но автор решил вклинить их в роман, где они ничего не прибавляют, кроме объёма, и никак не влияют ни на сюжет, ни на персонажей.

Похожий приём широко использовал когда-то Жюль Верн. Но Верн, в отличие от Орлова, делал это с определённой целью: он «кормил» читателя научными и географическими знаниями, облекая их для «удобоваримости» в приключенческую оболочку. Жюль Верн «читает лекции», а приключения выполняют второстепенную, вспомогательную роль – они призваны удерживать внимание читателя. Когда образование шагнуло в массы, книги Жюля Верна немедленно перешли в разряд детской литературы, и главным в них стали именно приключения, а лекции подростки обычно просто пролистывают.

Зачем «читает лекции» Орлов, совершенно не понятно. Разве что, для собственного удовольствия. Так что при внешней схожести у Жюля Верна и Владимира Орлова ситуации прямо противоположны: публицистические вставки в «Аптекаре» только отвлекают читателя от основного текста романа, для которого их наличие или отсутствие не имеет практического значения.

Можно взять и другие романы Владимира Орлова. И в каждом из них главным героем будет всё тот же персонаж: одинокий, эгоистичный и туповатый интеллигент, живущий в относительной нищете, беззаветно любимый женщинами и беспричинно уважаемый окружающими. Этот персонаж обязательно будет в конфликте с какой-нибудь могущественной внешней силой, но ничего не будет предпринимать для изменения ситуации к лучшему, плывя по течению и надеясь на русское «авось». Его всегда будет мучить вопрос «Кто я?». А в конце романа герой отстоит свою самостоятельность и независимость, его ждёт пиррова победа, обеспеченная каким-нибудь «роялем в кустах». И никакие демоны не смогут изменить эту ситуацию. Потому что уже в первом романе, «Альтисте Данилове», Владимир Орлов устами одного из верховных демонов провозгласил:

«Сам человек куда более энергично, чем что-либо, способствует ходу своей цивилизации. Сам же человек куда более успешно, чем всё, – мы в частности, – этому же ходу и мешает».