- Лев Мей — русский писатель (1822-1862)
- Равнение на регионы: названы лауреаты Программы «Лучшее для России. Развитие регионов»
- Молодым талантам и творческим людям — возможность прославиться
- Валерий Румянцев. «Трудные дни». Рассказ
- Александр Балтин. «Шок, смешанный с ужасом». Рассказ
- Шедевр постановки пьесы «Материнское сердце» в БДТ, и современная школа
Айдар Хусаинов. «Тело спящей богини»
21.05.20121
Когда проснешься ранним утром от тишины, которая была во сне, посмотришь на тусклый свет ранней зимы, на мелких животных, копошащихся возле постели и норовящих лизнуть руку, повернешься набок, пригреешься, и опять потянет в сон, который обрывки воспоминаний или причудливая смесь их. Животные повизгивают, телефон позвякивает на ухабах, в ванной пошла долгожданная горячая вода, а сон, окутавший тело, наводит бледную тень на окружающее, бормочет как-то вяло, с каким-то подтекстом, разгадать который есть ли смысл — не знаю.
2
В 1982 году я окончил школу и приехал в Уфу. На семейном совете, который состоял из меня и моей мамы, мы решили, что стоит поступить в сельскохозяйственный институт — хорошая специальность, в армию не берут, а что нет склонности — так умный человек везде пригодится. Я вошел в это здание, внутренне дрожа. И не избавился от этой дрожи, пока не покинул его навсегда. Но перед этим прошло пять лет.
3
Человек, который понимает себя, слишком одинок, чтобы быть другом кому угодно. Ему открылась пустынная гладь собственной души, и он смотрит как в ее глубине рождаются чудные образы, превосходящие по силе то, что его окружает. Он не помнит, он не от мира сего, но это не лучший способ жить, когда есть некто, призывающий к подлинной жизни, которую нельзя победить.
4
Дело было в ноябре, прямо как сейчас, только в Уфе. Я спустился на вахту общежития по Айской,92 к ящику для писем и вытащил письмецо. Странное, не из тех, что я изредка получал. Из редакции газеты «Ленинец».
Писала мне Гузель Агишева, зав. отделом пропаганды, просила зайти. Я зашел. Выяснилась простая вещь — я послал стихи, в которых упоминался «бог». Надо было выяснить, кто я — верующий или просто так. Кажется, еще не умер Брежнев. Мы поговорили. Выяснилось, что в церковь я не хожу, Библию не держал в руках, в «бога» так уж сильно не верю. Было скучно.
«Ну, заходите,- сказала Гузель.- Вот у нас есть литобъединение, бывает оно по средам. Паспорт с собою возьмите,- сухо добавила она, и мы расстались. Не навсегда.
5
Небольшой прямоугольный зал, на стене — образцы продукции издательства Башкирского обкома партии, кожаные кресла — скромное богатство приближенных. В зале сидят люди. Длинный стол параллельно рядам. За ним двое — мужчина с крупным лицом, в очках, волосы гладко зачесаны, он уже весь седой. Это руководитель литобъединения Рамиль Гарафович Хакимов, поэт и публицист. Рядом с ним сидит мужчина помоложе, лет тридцати пяти, как я это знаю сейчас. Кудрявый, с проседью. Усы черные, ухоженные. Зовут Гальперин Иосиф Давидович. Странное имя на мой вкус. Как потом выяснилось, еврей. Первый живой еврей в моей жизни.
Рамиль Гарафович Хакимов здоровается со всеми и буднично говорит: «Вот к нам пришли новички, давайте попросим их выступить». Новичков было три или четыре человека.
6
В Зианчуринском районе, откуда я, собственно, родом, есть единственная равнинная река Ик. Только в ней перекаты сменяются глубоким руслом с омутами, камышами, водорослями на дне. Присмотревшись, можно увидеть с высокого берега, как ходят в глубине темные продолговатые рыбы, и как блестит их чешуя при смене курса. А если быть терпеливым, то в глухом месте у самой поверхности можно увидеть, как плавают рыбки, не боясь браконьеров, нефтяников и председателей навоза. Беззаботное действо рыб, общество лучших из лучших, тех, кто ценит солнечный свет и прохладу воды.
7
В темной воде Уфы есть немало омутов, куда погружаются оскорбленные души живых. Там они сбиваются в стайки по три-четыре человека и тоскуют вместе, пока за ними не придет та, что избавляет от мучений. И единственным светлым пятном для них остается место, где они вроде бы были счастливы.
8
В Уфе нет общества. В Уфе некуда пойти, чтобы встретить умных, порядочных людей, пусть и незнакомых друг с другом. Литобъединение было слабым его заменителем — не омут, но и не близко к поверхности. Каждую среду с перерывом на лето мы собирались и обсуждали стихи и прозу, время, в котором мы жили, и пространство, в котором томились. Но без политики, без чистки не обходится нигде, кроме как в обществе.
Вот и здесь — если лито, то в нем оставались только преданные литературе и более-менее профессионально пишущие. Только они поддерживались и направлялись. А что было делать тем, кто просто приходил пообщаться? Этим людям давали понять, что они не нужны, пока они этого не понимали сами.
9
Рамиль Гарафович Хакимов поддерживал сильных, талантливых молодых писателей и поэтов. Он их собрал и сплотил, он прошел сквозь ряды членов союза писателей Башкирской АССР и выпустил шесть книг своих подопечных. Но отношения «учитель — ученик», для воспитанных в духе избранности, не имеют первостепенного значения. А общий интерес к литературе, общие кумиры, стиль письма — слишком слабое основание для дружбы на всю жизнь. Николай Грахов и Станислав Шалухин, Сергей Воробьев и Айрат Еникеев, Светлана Хвостенко и Иосиф Гальперин разошлись друг с другом и с человеком, который их поддержал. Они решили жить одни там, где в одиночку не выживает никто. Их держали вместе слишком слабые силы.
10
Человек оставляет свои следы в бумагах государственных учреждений, в газетах и книгах. В первых — не задумываясь, в третьих — не в силах что-либо изменить, и только в газетах он волен. Мы смотрим на руины и думаем, как люди здесь жили? Почитайте газеты и вы узнаете, как. Оставить в них свой след- это значит участвовать сегодня. А участвовать сегодня было трудно. Поэтому новое поколение литобъединенцев выбрало улицу Ленина — там можно было разложить листочки со стихами и болтать с прохожими, повергая их жизнь в изумление. Полтинник — гигантская цена в то время за лист бумаги, и многие ее получили и многие только тогда почувствовали, что значат стихи в этой жизни, попавшей в сети глубокого сна.
11
Жизнь человека движется толчками. Ты просыпаешься утром, а все изменилось — изменился ты сам. Ты можешь жить далеко, но праздники вы должны встречать вместе. Именно в праздники происходит чудесное слияние всех сторон жизни — вот вы пришли, вот расселись, так как велит ваш опыт, и место в обществе. И оставили это как есть, и обратили свои взоры друг на друга и подняли бокалы, в которых водка или пиво, а не коньяк или благородное вино. Но так только кажется — вода жизни там, где хочет.
12
Мы распечатали газеты, мы открыли узкогорлый сосуд и, хотя нас мало, мы есть. Я пишу эти гордые слова в одиночестве ноября, в окне которого тусклый свет ранней зимы. Сегодня богиня спит, но она просыпалась и проснется снова, и если я не называю имен, то это потому, что этого не требуется, достаточно жить, потому что нет другой страны, где мы призваны жить.
комментария 2
Сергей
31.05.2012Грустная история замкнутого в себе человека не знавшего счастья общности и радости коллективного труда. Ну как это » В Уфе нет общества. В Уфе некуда пойти, чтобы встретить умных, порядочных людей, пусть и незнакомых друг с другом.» Я жил в Уфе, и всегда встречался с очень умными и жизнерадостными студентами университетов, учеными этнографического института, преподавателями летного училища, очень интересные люди работали в Башкирской госфилармонии….Да город БОЛЬШОЙ и очень интересный, и ОН не есть тусклым таким, как его представил автор. Это одно. И общим оптимизмом у автора ничего так и не наполнилось.А где же сила жизни, свет и цель литературного дарования? Где лозунг жизнелюба и оптимиста?!!!
Ольга Несмеянова
30.05.2012«Человек, который понимает себя, слишком одинок, чтобы быть другом кому угодно» — мудро
А также вот это понравилось:
«Мы смотрим на руины и думаем, как люди здесь жили? Почитайте газеты и вы узнаете, как. Оставить в них свой след- это значит участвовать сегодня » — можно сказать и «журналы», тогда получится практически про нас