Разговор о китче и его границах в  изобразительном  и иных видах искусства может быть разговором о будущем искусства. Китч охватывает все больше культурных сфер и простанств, разрастается в течения, явления образа мысли и стиля жизни. Видимо на это есть  существенные причины. На такую причину  указано в одной из цикла  статей В.Глинского о будущем искусства «В поисках термина» (журнал «Клаузура» №5, 2012).

Он пишет, что толчком к творчеству сегодня  и в будущем становится т.н. «новая сентиментальность», которой пока еще нет собственного названия, но как явление она  все чаще обнаруживается в искусстве, образе мысли, стиле жизни людей, становясь формообразующим фактором в искусстве, а это уже серьезно. И ведь действительно хочется чего-то серьезного в конце концов, потому что этот постмодернизм всех задолбал уже своей иронией, а новое направление, идущее ему на смену ( в котором мне лично видятся все характерные признаки китча), «должно было бы вывести нас из этой зазеркаленной комнаты смеха, по которой устало ковыляет современная литература» (В.Глинский. В поисках термина). Замечу, что везде  в этой статье можно слово «литература» заменить на «искусство» вообще, без утраты смысла в целом. Речь о явлении тяготения людей к (условно назовем) «новой сентиментальности», новому культу доброты, позитива в жизни, умиления чувствами, каким-то формам стиля жизни и искусства, стиля жизни и поведения, сходных с проявлениями сентиментализма 18 века и существующими « на фоне определенного готичного романтизма современной культуры, в которой ужастики столь тесно переплетены с гламуром и культом героя» (В. Глинский. В поисках термина). И поскольку по идее В.Глинского, искусство не отражает жизнь зеркально, а  возникает ортогонально ей, то должно появится в нашей жизни и искусстве то, чего в ней не хватает, что является дополнением, комплектно ей.

Если  жизнь становится все сложнее, нет человеческого в отношениях между людьми, вокруг сплошной негатив и радоваться нечему, то выход в том, чтобы этого не видеть, в искусстве не отражать, там должен быть позитив, красота, любовь( в т.ч и к животным и среди животных), восхищение  чувствами,собой в нереально прекрасной жизни.  Если наше  рыночное время сугубо практично и рационально, то искусство должно стать романтичным, экзотично нереальным, не совпадающим с  реальностью. Если искусство постмодернизма все  иронично, то на смену ему придет  серьезность и возвышенность красивейшего чувства, выросшие при этом(ортогонально!) из стеба и иронии постмодернизма. Но это больше всего похоже именно на китч. Те массы людей, которые сейчас развивают китч в  искусстве – а ведь действительно их массы! – они своим творчеством только подтверждают, что нас ждет эпоха китча. К сожалению. Думаю, этот процесс будет набирать обороты, а  подлинное искусство в который раз в истории  опять займет область элитарного.

Заметно, что в последнее время проблемы китча интересуют или даже волнуют многих. Но невозможно опознать явление вне границ его определения.
Понятие определения и есть по сути выявление  пределов или границ. То есть для понимания явления необходимо определить границы, отделяющие китч от  других культурных пространств, определить место китча в культуре.

Несомненно «китч является культурной категорией… Он определяется преимущественно как псевдообъект, то есть как симуляция, копия, искусственный объект, стереотип» (Ж.Бодрийяр). И однозначной определенности о нахождении этого объекта именно в творческом пространстве  искусства не  наблюдается.

Существует разница мнений. Многие исследователи определяют китч как явление , а возможно и стиль массовой культуры. Определение китча в контексте искусства наполнено отрицательным пафосом, оно  тожественно художественному суррогату, искусству низкого качества и не рассматривается как самоценное явление.

Суждения в этом случае крайне оценочны («плохой вкус», «дешевка», «фальшь», «слащавость» и т.д.), хотя следует отметить и положительные стороны форм и методов китча (доступность пониманию, реалистичность, пародийность и т.д.). Эта точка зрения имеет под собой основание, если рассматривать китч как искусство.

 Но есть ряд авторов, не считающих китч искусством. В этом подходе к пониманию китча его рассматривают как группу предметов культурно-бытового уровня, миметирующих искусство(т.е. изображающих из себя предметы искусства, подражающих им, имеющих визуальное сходство с предметами искусства), не имеющих художественно-эстетической самостоятельной ценности, но выполняющих функцию замещения потребности индивида в прекрасном, в искусстве на доступном для его  восприятия и понимания уровне. Так как по этому мнению то, что называется китчем не является искусством, то оно  выполняет особые, отличные от художественных функции.

Мне на своем опыте тоже приходилось убеждаться, как  поклонники и авторы китчевых работ всерьез, а зачастую агрессивно  и с большой уверенностью говорят,что именно их работы – это настоящее искусство, что то, что мы видим в  музеях – это «плохое» искусство, специально раскрученное из чьих-то интересов и не представляющее ценности, а вот они знают, понимают и могут представить действительно ценное искусство, наполненное красотой, нежностью, прелестью и добром. Они уверены, что это и есть настоящее искусство, ничуть не стесняются своих убеждений, не сомневаются  и уверены, что те,кто не понимает достоинств этих вещей, просто злобно завидуют их таланту и успеху. Что тут скажешь? «Поколения «выскочек» на всех уровнях общества хотят иметь свой набор культуры. Бесполезно поэтому бросать обвинения публике в «вульгарности» или индустриалам в «циничной» тактике, направленной на сбыт всякого хлама. Хотя этот аспект важен, он не может объяснить ракового нароста изобилия «псевдопредметов».(Бодрийяр)…  сходно трактует появление китча и Гринберг, разъясняя, как на это влияют процессы урбанизации, растущая грамотность населения, перетекающего из сельской местности в развивающиеся города, утрачивающего при этом связь со своей исконной культурной средой, но не способного в силу ряда причин освоить новое культурное пространство, представляющего себе недостаток культуры, искусства как недостаток, недопоставку необходимого им товара  типа эрзац-культуры, китча, предназначенного «…. для тех, кто, оставаясь безразличным и бесчувственным к ценностям подлинной культуры, все же испытывал духовный голод, томился по тому отвлечению, какое могла дать только культура определенного рода.»

   Под хлёстким словечком Бодрийяра «выскочки» естественно подразумеваются маргинальные слои населения. Их культура, мировоззрение удивительно схожи во всех странах мира. Необходимая им для замещения культурного вакуума эрзац-культура, подменная культура, китч кроме того, обладает качествами универсальной культуры, пригодной для всех маргиналов, независимо от географич. положения: «…китч идет триумфальным маршем по миру, в одной колониальной империи за другой стирая различия туземных культур и лишая эти культуры приверженцев, так что ныне китч становится универсальной культурой, первой в истории универсальной культурой. Сегодня уроженцы Китая, как и южноамериканские индейцы, индусы или полинезийцы, стали предпочитать предметам собственного национального искусства обложки журналов, календари с девушками и эстампы.»(К.Гринберг) Вообще, бросается в глаза, что Клемент Гринберг в 1939 гроду, когда писалась его работа и не существовало ясного представления о китче, то и дело путает, смешивает китч и массовую культуру, китч и реализм, весьма различные в нынешнем их понимании. И хочется обратить внимание на то, что определяя место китча в культуре и Гринберг, и Бодрийяр, и ряд других авторов не утверждают, что это место – именно искусство. А места в культуре как известно бывают разные. Обработка земли, агротехника – это тоже культура не менее универсальная (к слову).

 Есть еще одно существенное свойство китча, уводящее его из  искусства в иные культурные пласты. Это свойство – товарная привлекательность предметов китча, их коммерческая успешность.

Теория и философия культуры, эстетика не рассматривают эти качества  как  достоинства художественного произведения. Эти  свойства не рассматриваются, не учитываются, не имеют значения( а если  и имеют – то скорее как отрицательное) при оценке  художественно-эстетических  качеств и   принадлежности искусству. В то же время предмет культурно-бытового назначения всегда выступает как товар, его коммерческая привлекательность очень важна для успеха его сбыта и поэтому является чуть ли не главным его положительным качеством. Это роднит с ним китч. Приходится наблюдать, как авторы китчевых работ  в ответ на замечания тут же приводят контрдовод, что их изделия активно и охотно раскупаются, пользуются спросом, потому их не волнуют недостатки или  художественно-эстетические изъяны их работ. Популярны утверждения , что только спрос является мерилом ценности произведения искусства.Однако, очевидно, что при этом смысл искусства подменяется смыслом товара.

Рыночность и коммерциализированность это , пожалуй, наиболее важные для понимания социального функционирования китча категории. Об экономических и рыночных механизмах произведения китча художниками хорошо написано в статье Виктора Андреева «Записки художника-рыночника»  в этом номере нашего журнала

Конечно и искусство  существует в коммерческом контексте. Но для искусства рынок не является жизненно важным условием. Более того, новое художественное направление всегда стоит перед выбором между традиционным искусством и новой неосвоенной территорией, коммерчески невыгодной по определению. Для китча же коммерческая ценность (прямо следующая из его массовости и популярности) — неотъемлемый и определяющий фактор. Предметы китча имеют как правило невысокую и художественную, и рыночную ценность, так как всего лишь симулируют подлинное, ценное, роскошное в искусстве, но «…эта незначительная ценность связана с максимальной статистической рентабельностью: целые классы его потребляют» (Бодрийяр). В производстве китча заинтересовано огромное количество как авторов, сбытчиков, так и его потребителей. Эту популярность китча нельзя не учитывать.

 Но если придерживаться другой точки зрения и считать китч стилем, особым видом массовой культуры, искусства, то нельзя не отметить, что он имеет ряд свойств, характерных именно для стиля искусства.

 Первое и определяющее свойство китча – это его тотальная маргинальность. Это его свойство настолько всеобъемлющее, что можно говорить о нем, как об определяющем эпитете всех его остальных признаков, например о маргинальном мимесисе, маргинальной сентиментальности, маргинальной красоте и т.п.Надо напомнить, что «маргинальность» в данном контексте —официальный культурологический термин, обозначающий оторванность человека или объекта от его естественного окружения и помещённого в новую среду. Таким образом, маргиналами являются, к примеру, деревенские жители в современном мегаполисе; люди, живущие в смешанном браке; представители старшего поколения с «молодой душой»; женщина-мать с ориентацией на карьеру; бисексуалы и т. д.). Исследователь маргинальности Э. Стоунквист еще в 30-е годы прошлого века заметил, что в результате перехода из одной культурной зоны в другую формируются «культурные гибриды», которые объективно оказываются в ситуации периферийности, вторичности по отношению к обеим культурам. В китч оказываются «перетянутыми», искаженными, подмененными, покрытыми глянцем фальши и таким образом лишенными их исконного культурного места стили и направления искусства(Барокко, реализм, академизм, авангард, классицизм, романтизм, сюрреализм и мн. др.), религиозные и светские мифы, факты истории, мода и бульварные новости и мн. др. Здесь можно усматривать нечто похожее на синтетичность постмодерна. Есть и другие признаки, имеющие на первый взгляд  в ПМ сходство с китчем.

Нельзя не заметить мимесис (подражание) китча. Но в отличие от реализма, миметирующего жизнь, китч миметирует реализм, Барокко и прочие извлеченные из стилистического контекста, но привлекательные для покупателя стили и жанры.

Для многих очевидная миметичность китча роднит его с реализмом, академизмом и пр. стилями и направлениями, где есть реалистичность, натурализм изображения. Но это всего лишь симуляция, подделка, фальшивка – одно из основополагающих свойств, отличающих китч от подлинного искусства «Эстетике красоты и оригинальности китч противопоставляет свою эстетику симуляции» (Бодрийяр)

Маргинальная красота необходима в китче. Без нее он потеряет одно из главных своих качеств – популярность, коммерческую привлекательность. Красота в китче представлена без чувства меры и зачастую построена на экзотике(что  являет ее маргинальность): это фантастические по красоте, яркости, необычности пейзажи, женщины, цветы, виньетки, завитушки, блестки, стразы и прочие предметы, ассоциирующие в представлении зрителя с необычайной красотой. Невероятная, фантастическая, экзотическая красота при реалистичности изображения – это то, что позволяет без ошибки отделить китч от реализма, который как известно изображает обыденное или как говорил Энгельс в своем определении реализма «типичное в типичных обстоятельствах» и актуальности этого определения реализма пока никто не отменял. В то время, как китч как бы оторван от реального мира, уводит зрителя «к далеким мирам», местам, историческим эпохам, социальным классам, жизни современных «олимпийских богов», звезд, идолов,  кумиров масскультуры и т.п.

Основное  отличие красоты китча от искусства — в том, что китч, не являясь эстетически ценным в элитарном понимании, заменяет истинную красоту на ее знак.

Сентиментальность обильно  выражается в китче в самых разнообразных формах: от слащавого умиления до фальшивого пафоса.  Ориентация на «красивые» чувства, любовь, умиление, доброта., заложенные в занимательный сюжет – это все на самом деле «нечестное» искусство, акцентирующее зрителя на сочувствии или восторженном умилении вопреки собственно худ.-эстетического восприятия, которое в китче отходит на второй план.

Следует еще раз отметить, что в китче эти эмоциональные проявления представлены крайне серьезно, с большой претензией на подлинность, а нередко и с пафосом, что уводит такие произведения прямехонько в пошлость. Здесь надо отметить различие китча и искусства постмодерна, пропитанное иронией, которая  от пошлости его несомненно спасает. Отличие  китча от постомодерна еще и в том, что китч сам по себе — «девственный мир, не тронутый рефлексией», в  постмодернизме же явно присутствует рефлексия (как правило, ироничная).

Не претендуя  на всеобъемлющий анализ такого сложного  и пока мало изученного явления укультуры как китч, хочу заметить, что «…среди просвещенной части человечества на протяжении веков существует, по-видимому, общее согласие относительно того, что есть хорошее искусство и что есть плохое искусство.»(К.Гринберг) . Положения китча в культурном пространстве рано или поздно будет определено. Несмотря на всю логику и очевидность некоторых доводов в пользу того, что китч – это не искусство, а предмет культурно-бытового назначении, реальное отделение китча от искусства на современном этапе представляется маловозможным. Для этого требуются многочисленные и высококлассные специалисты, которых, надо признать, нет в наличии. Кроме того, при отделении китча от искусства будут затронуты интересы огромного количества людей, которые все сделают для того, чтобы не потерять выгодное ремесло или рынки сбыта, могущие сильно пострадать и потерять покупателей, которые сейчас, приобретая китч, глубоко уверены в его высокой художественной ценности.  И потому гораздо более перспективным представляется дальнейшее изучение китча, как стиля массовой культуры без которой (увы!) трудно представить современную цивилизацию.

Литература: 

В.Глинский. В поисках термина. Журнал «Клаузура» №5, 2012

Ж.Бодрийяр. Общество потребления. Его мифы и структуры.  М.,2006, стр.144-146

К.Гринберг. Авангард и китч

Э.Стоунквист. Маргинальный человек

В.Турчин. По лабиринтам авангарда,

а также материалы справочников и энциклопедий