Наконец-то! Как меня много лет не предупреждали проклятые аллопаты, однако вестники моей физиологической зрелости оказались нежданны… Сначала глаза потребовали «больше света!» — я прямо постоянно слышу этот классический лейтмотив горьковской драмы – «Солнца мне, солнца…»… Потом свои права на меня попытался предъявить простатит, в лице лица восточнокавказской национальности, прочно оккупировавшей самые сексуальные специальности в нашем повседневном здравоохранении – этому беспардонному наезду «товарища с Востока» я сумел дать адекватный ответ, влюбившись в прекрасную умную и желанную (в хорошем смысле этого слова) женщину! Регулярная Любовь обезвреживает своих потенциальных противников с куда большим эффектом, нежели регулярная армия. Ну, разве что это не «Армия любви»!

И вот третий звонок (хорошо, что не контрольный выстрел) – на меня, в полном соответствии с моими профессиональными предпочтениями, а я без ума от искусства (на языке крутых бриттов – Арт) налетел АРТроз… Увы! Этот враг оказался не только наиболее соответствующим моим искусствоведческим притязаниям, но и гораздо подготовленней к победе над моим растренированным телом…

Однако в таком развороте ему долго не быть – у меня с любыми проявлениями Арт(а) разговор короткий – или эти артефакты признаются мной, как знаковые (а это случается очень редко, из-за того, что после изучения истории мирового искусства мой пиетет перед изобразительством хиреет, аки хризантема без ухода), или я отвергаю их с ленинской принципиальностью.

Так что еще несколько дней и я сниму «розовые очки», объявив конец эпохе «Искусства Розы», чтобы за этим красивым словосочетанием ни стояло!

Опять слова классика – «из всех искусств…» — и не важно, что там дальше! Наличие не просто Арт(а), но целого их сонма – вот, что радует меня, как и любого поклонника Культуры.

Конечно, я буду вести речь не о многоликости проявлений культурологического процесса – смешивать в одной «кастрюле» такие разные ингредиенты, как театр, кинематограф и современные версии Арт(а) это моветон, позволительный лишь девственному сознанию, только-только начавшему разбираться в причинах той или иной бессмысленной человеческой деятельности. Меня интересуют явления, приближенные к нынешним временам, которые изобличают причины появления самого парадокса (дзена) Арт(а).

Мое столкновение с АРТроз(ом) было не случайным – к этой встрече, к этому знакомству я шел, готовясь по всем меридианам своего бытия. Во-первых, я старел… Прямо с самого зачатия… Хотя биологически, конечно, этот процесс начался в районе 20 лет. Ну, будто мне наконец-то разрешили покупать курево и спиртное! Хотя «геронтить» было приятно, но все же «пожирание времени» было небезобидным занятием! Даже, если представить, что вся жизнь моя состояла только из удовольствий (типа кофе, секс и сигареты) – это все равно не уберегало мои органы от разрушения… Морщины, увядание, потеря былой силы – весь джентльменский набор стареющей «звезды» (ведь мы все себя так любим!)…

Во-вторых, увы и ах, кроме «кофе…» было много куда более противных вещей. Целый ворох нажитых комплексов, зависимостей и страхов!

Осознание своей смертности, принятие идеи конечности бытия вкупе с нежеланием быть «двуногим животным», обладающим вместо когтей и клыков более совершенным оружием – Разумом, заставило меня и мне подобным (как видите, мы тоже подвержены классификации – род, вид и т.д.) выдумать целый арсенал «человекоопределяющих» констант! Я говорю об этике, морали, нравственности и, конечно же, о феномене культуры!  Кстати говоря, проверять свои поступки и даже намерения по лакмусовой бумажке под названием «Человечность» — в смысле нахождения их за чертой животного начала – очень трудно, но и почетно!

«Человек, это звучит гордо!» — мать ее ити…

Так вот — Культура! Игрушка для одних, способ самоидентификации для других, а для меня последствие (отрыжка или экскременты – как у пчел мед) деятельности особей, помешанных на абстрактных ценностях. Я подозреваю, а точнее абсолютно в этом уверен – творческие люди, то есть те, кто мыслит в категориях человеческих, отличных от животных инстинктов и рабского или мещанского самосознания, по отношению к большинству являются толи жрецами или «Прометеями», толи инородными вирусами или раковыми клетками… В любом случае именно им выпала роль «убийц» своей популяции… Ну и всего остального тоже! Ведь, именно благодаря им началась цивилизационная мутация под названием «Прогресс»! А Культура – всего лишь аббревиатура инструмента этой деятельности!

Да ну ее – вирусологию! Хотя мнение о том, что мы – люди, подобны постоянно мутирующим вирусам, для которых сама наша Земля-матушка всего лишь пища, притягательно.

Понятно, что все сказанное мной до сей поры лишь прелюдия… или увертюра! Пришла пора главной темы!

А интересны мне способы реализации своих способностей художниками при написании или даже задумывании своих произведений! Одним словом – как из ниоткуда появляются грандиозные замыслы типа Сикстинской капеллы, или картины «Герника», как выстраиваются сложнейшие композиции, каким образом происходят «революции» в подходах к «языковым» решениям и, вдруг, как бы по велению щучьему появляются мощнейшие светотеневые «игры» у Караваджо, или «демонический» взгляд на действительность у Врубеля?

Общаясь с большим количеством художников, я смог вычленить у них несколько различных подходов к тому, как:

1. Задумывать картину (откуда берется сама тема?);

2. Находить композиционное решение;

3. Придавать значимость посылу…;

4. Открывать новую манеру или следовать традициям…

Вот так-то вот! То есть, как-то вот так!

Хотя Культура и является неким «карнавальным» украшением на здоровом теле человеческой популяции, совершенно не определяя истинную суть человеческого естества, однако именно благодаря ей, некий внешний беспристрастный наблюдатель может «узнать» высочайшее назначение людей, как вида – быть надмирным существом, равным в своем величии и предназначении Богам (своим, тутошним, конечно)!

И все это почему? А потому, что получи некая внеземная цивилизация вместо «бандероли» с материалами-результатами абстрактной мыслительной деятельности людей, посылочку с описанием предпочтений «бандерлогов» (тут речь, конечно не о Болотной площади, а о заброшенном индуистском храме) – быть нам увеселительным «Макдональдс-Дисней-лендом» для малышей любознательных пришельцев!

Ну, так вот – возвращаюсь к нашим баранам! Каким же образом, почему, и зачем, бегающему в поисках самки и еды, пра-человеку вдруг захотелось рисовать? Какие механизмы включились в нем?

Тут, очевидно, не обошлось без космических влияний! Я имею в виду замечательную доктрину Бога-Возможности и систему Эгрегоров, как способов соединить примитивных существ вокруг той или иной идеи… Для того, чтобы к этой системе подключиться и стать полноправной частью конструкции необходимо одно единственное условие – наличие у некой человеческой особи способностей (таланта) и, конечно, благоволение Судьбы! Ведь талант без подключения к нужному кластеру, может запросто превратить любого гения в несчастное жалкое существо…

Итак, отставим социальный миф, отвлечемся от устройства мозговой и душевной деятельности человека, тем более, что никакие науки до сих пор не дали однозначного ответа ни на один вопрос о причинах и способах функционирования этих двух основополагающих аппаратов человеческой личности. Согласимся лишь с тем, что некоторые люди имеют способности и тягу к рисованию и периодически становятся перед выбором – что и как рисовать?

Я сознательно ограничусь станковой живописью и графикой, так как мне интересен сам принцип творчества, а не технические особенности того или иного вида искусств.

Ну, так вот – минуя годы их обучения или раскрытия способностей, я рассадил перед мольбертами художников-станковистов и принялся изучать и классифицировать их подходы к созданию картин.

Начать пришлось с самого начала – зададимся вопросом, а каким образом в принципе в голове художника возникает та или иная идея картины? Я не говорю о чистом незамутненном желании водить кисточкой по холсту – здесь уж, как кому повезет! Кто-то любит зубочисткой в зубах ковыряться, кто-то предается непрестанно сексуальным фантазиям, большинству же живописцев рисование приносит физиологический кайф и психологическое удовлетворение. Что бы ни рисовалось в результате — голые тетки на последней страничке школьной тетрадки, бесконечные орнаменты на документах во время нудного заседания в союзе художников или, как более высокое деяние – растирание красок на картинах ренессансных художников – все едино! Радость от прикосновения кисти или карандаша к поверхности сама по себе уже самодостаточна!

Однако понятно, что речь здесь идет не об этой рефлекторной деятельности, а об истоках и формах художественных видений. И вот какая получается классификация:

1. Рисование по принципу «степного татарина» — что вижу, то и рисую;

2. Рисование фетишей – например, натюрморты на тему русской посконной деревенской чистоты;

3. Визуализация литературных или философских текстов – грустный Онегин, нехотя убивает Ланского или с испугом вчитывается в текст письмеца Татьяны; Вариант №2 – спор Платона с отсутствующим Сократом;

4. Идеология стеба – Иосиф Сталин очень «любит» маленькую девочку;

5. Заказ – профессиональное исполнение на заданную тему с использованием технических приемов (пятновое, цветовое решение, ритм, выделение главного и т.д.);

6. Осознанное мифотворчество – создание образа себя-Великого – повальное увлечение деятелей Contemporary Art;

7. Реализация желания передать красоту мира – дзен чистой воды;

8. Воспроизведение насылаемых образов – удел сумасшедших и призванных.

Теперь главное – ради чего стоит читать эту статью! Расшифровка восьми поводов-методов рисования…

Как известно из учебников истории (антропологические исследования в те далекие времена не велись) древние люди занимались собирательством или охотой… Чтобы ориентироваться в окружающем угрожающем мире (во что я тоже не верю – какие еще угрозы? Разве так животные относятся к своему родному лесу? А мы тогда от них не отличались почти ничем!) им приходилось постоянно инвентаризировать свою ойкумену. Отсюда ли берет начало повествовательный зуд художника-кочевника? Он передвигается по жизни в полубессознательном состоянии, однако из его рук никогда не выпадает карандаш кисть – надо, надо запечатлеть все то, на что натыкаются зоркие глаза, а иначе можно потеряться…

После того, как все тропы звериные, скалы и чащобы оказались зафиксированными и были внесены в доисторический архив наподобие бесконечных сказаний подслеповатых, а то и вовсе слепых акынов, появилась следующая неотложная потребность – закрепить «обозванный» мир надежными скрепами-традициями… Так появились бесчисленные уложения – будь-то высеченные из камня, вылепленные из глины или нарисованные на папирусе. А в повседневности надо было забросить свои якоря – узнаваемые константы, возле которых было бы детскому сознанию прачеловека тепло и уютно. Эти константы воспевались в стихах, записывались в уложениях, они принимали форму законов. Люди со способностями к рисованию тоже внесли свою лепту – раз, и целая прорва пейзажей с одним и тем же мотивом – березки, озера, ковыль и пасущиеся рогатые парнокопытные; два, и бесконечный ряд плывущих среди кувшинок лебедей; три, и боровики с лисичками, лапти из лыка, рябина, черника и иная ягода (русская традиция)… Такой подход к рисованию присущ большинству потребителей искусства – упрочить свое место в Природе – насущная необходимость для существа, чувствующего свою слабость во враждебном окружении.

Художник работает с образами! Когда они прямолинейны и наглядны, получается плакат, когда же в них поселяется литературный контекст, то искусство растворяется, оставляя место банальности и скуке. И речь здесь идет не об иллюстрации – беда обнаруживается, когда вместо образного решения художник творит «рассказ»! То есть в прямом смысле этого слова – мы видим на холсте отсутствие тайны, этого наиважнейшего параметра настоящего искусства. А вместо тайны обнаруживаем сухой отчет наподобие милицейского рапорта. Вместо обольщения — констатацию – да, они встретились, да, поговорили и, да, даже потрахались… Но, епрст…, где здесь Любовь? А обыватель доволен – «Гы.., гляди, Манька-то как вылитая!..»

Как известно, «Лев Николаевич Толстой гладил детей по головкам, пока завтракать не позовут» — вот собственно и весь контекст большинства шедевров современного искусства, когда умы(?) художников поразила идеология разрушения – «Чем хуже, тем лучше!». Да здравствует торжество фельетона!

Друзья, я искренне радуюсь профессионализму творца, когда ему приходится писать картину на заказ! Вот уж где во всей полноте видно настоящее умение, владение техникой, чувствуется не напрасность образования. Честно говоря, только на заказных работах и обнаруживается истинное умение мастера. В своих творческих или «творческих» потугах художник всегда может прикрыть свой «срам» (дилетантизм) сакраментальной фразой – «я так вижу» или «это мой авторский почерк и метод». А вот, когда заказчик требует от художника точного соответствия определенному стилю, технике, соблюдения канонов, обнаруживается истинное мастерство. Но даже, если отвлечься от гурманских изысков художественной кухни, то и в «авторских» работах мы можем обнаружить самые простые признаки ремесленного умения, без которого не приходиться и говорить-то о некоем профессионализме. Я имею в виду азбуку живописи – соотношения цветовых пятен, взаимоотношения холодных и теплых тонов, игру тональных решений, умение указать ненавязчиво на ключевой элемент работы! Прошу помнить, что я говорю о мастерстве на примере станковой живописи! Естественно, что у других видов искусства свои законы. И ведь в прошлые времена заказные работы никак не мешали художникам творить шедевры! Никто не жаловался на диктат заказа, никто не говорил о притеснении авторского видения. Что же изменилось? Очевидно, речь надо вести только о попирании Дюшановским принципом – раньше искусством нельзя было назвать любое проявление человеческой гордыни, а теперь можно! Надо лишь набраться смелости и громко крикнуть – я художник!

И тут мы подобрались к основному правила современного искусства – self made artist!

Времена, когда встречали по одежке, а провожали по уму, канули в Лету! Теперь художнику надо успевать удивлять публику своим новым нарядом, и только! Проявление ума стало признаком моветона! Заставлять публику думать, да еще и переживать превратилось в проявление насилия над поклонником «писающего мальчика»! Идеология хипстеров таких вещей не приемлет! Сделай мне приятно! Просто делай это! И что в результате? Теперь мы плачем и думаем в лучшем случае, перечитывая Коэльо, переживаем катарсис, разглядывая картины, сделанные из коровьих экскрементов, впадаем в транс от музыки поп-культуры… А при прикосновении к любому проявлению классики нас (представителей постиндустриального общества) охватывает скука и беспокойство!

Слава Будде! Кришне слава! Всегда испытываю жгучую «белую» зависть при столкновении с любыми проявлениями этих восточных религий и культур! И все потому, что, как сами учения, так и формы их искусства проявляются в удивительно гармоничных, мирных образах! Безмятежность, покой, принятие мира, ненасилие… Как это отличается от европейской традиции! Желание поделиться красотой мира, в котором нет места человеческим страстям, основанным на эгоизме – вот истина, восходящая к временам полного симбиоза прачеловека и Природы! Это объясняет тягу «простых» людей к пейзажам родной стороны. Но как же трудно художнику – наследнику эпох Возрождения и Просвещения отвлечься от конфликтной составляющей европейской культуры и раствориться в естественной красоте Natur! Даже в пейзажах, подсознательно, европеец ищет некоего противоборства – солнца и ветра, леса и степи… Но все же, нам надо быть благодарными тем живописцам, которые дарят нам чистую радость соприкосновения с Прекрасным, отказываясь от надуманных измов!

Я подошел, наконец-то, к последнему пункту моей классификации – «много призванных, но мало ИЗБРАННЫХ»! Для меня чистота эксперимента так же важна, как и для эмпирического физика. А повторяемость явлений говорит, как в науке, о некоей закономерности. Говоря термином Саши Соколова – «Насылающий» — это важнейший элемент мироздания и подключенность к его информации, признак того, что художник избран в качестве господина «ИСПОЛНИТЕЛЯ»! Елки-палки, уверен, что об этом мечтают все! Именно эта посвященность или не посвященность и является главной трагедией Авторов-демиургов! Фауст, Леверкюн, Иаков, борющийся с ангелом, любой «собеседник» Богов или космических энергий, находится в постоянном страхе – чист ли источник знания? Не обман ли все это, не иллюзия ли? И только мы – сторонние наблюдатели, зрители-слушатели, можем в какой-то мере компенсировать этот страх – своей чуткостью, вниманием и приятием той информации, которой Вселенная делится с нами через своих агентов-посредников!

Вот и все!

Спасибо АРТрозу за то, что лишний раз напомнил мне о том, что искусство заслуживает ВЫСОКОГО СЛУЖЕНИЯ!

Войцех Яворский