Одним из талантливых российских писателей последних лет многие считают Захара Прилепина. Этого прозаика называют настоящим открытием в новейшей литературе, а его прозу именуют мужественной, насыщенной особой энергетикой. «Захар Прилепин – это явление…», –  утверждает российский писатель и публицист Алексей Варламов. И к этим словам стоит прислушаться. Ведь Захар Прилепин, несмотря на свой не слишком солидный  для маститого писателя возраст (ему всего 40 лет), является лауреатом таких престижных литературных премий, как «Супер Нацбест», «Русский Букер», «Большая книга». В октябре 2014 года, согласно данным журнала «Русский репортёр», З. Прилепин вошёл в список самых популярных людей года.

На фото слева: З. Прилепин на встрече с читат в ДГПБ (фото автора)

Евгений Николаевич Прилепин  (таково настоящее имя прозаика) – автор таких ярких книг, как  «Патологии», «Санькя», «Грех», «Чёрная обезьяна», «Обитель».  Захар Прилепин – очень разносторонний человек.  Имея филологическое образование, он в свое время был и разнорабочим, и охранником, и командиром отделения в ОМОНе.  Захар Прилепин принимал участие в боевых действиях в Чечне. Его военный опыт настолько талантливо отразился в творчестве (например, в романе «Патологии»), что его даже окрестили «основоположником современной русской военной прозы». Подобно всем одаренным людям, З. Прилепин равно успешно проявляет себя в разных направлениях деятельности: занимается журналистикой, музыкальным творчеством, даже пробует себя в качестве актера. Этот талантливый прозаик известен своей активной гражданской позицией. Например, в сентябре 2014 года З. Прилепин посещал зону вооруженного конфликта на Донбассе в качестве военкора, организовывал акции по сбору средств на гуманитарную помощь жителям Новороссии.

Одним из наиболее ярких произведений З. Прилепина является роман «Обитель». Это произведение в 2014 году стало лидером престижнейшей литературной премии «Большая книга». Согласно социологическим опросам, в 2015 году роман «Обитель» являлся самым популярным бестселлером в библиотеках Москвы. В библиотеках Ростова-на-Дону также это произведение по сей день занимает почетное место на пьедестале читательских предпочтений.

Почему же этот роман так задевает читательские сердца, вызывая при этом не только восторги, но и ожесточенные споры?

«Обитель» –  это эпическое полотно, весьма внушительное по объему (в книге около 750 страниц). Действие данного произведения происходит в конце двадцатых годов прошлого столетия. В центре повествования –  легендарный «СЛОН» (Соловецкий лагерь особого назначения), который явился прообразом будущих печально знаменитых сталинских лагерей.

Многие отмечают, что трудно, взяв в руки разрекламированное произведение З. Прилепина, избежать некоторого предубеждения. Как известно, «лагерная» тема получила талантливое воплощение в произведениях таких мэтров отечественной литературы, как А. И. Солженицын и В. Т. Шаламов.  И Захара Прилепина некоторые обвинили в эксплуатации «модной» темы.

Однако, думается, что это не совсем так. Сам З. Прилепин говорит по этому поводу следующее: «То, что писали Солженицын, Шаламов, – это немного другое, там и контингент лагерей другой, и время другое. А лагеря 20-х годов – это такой «последний исход» Серебряного века. Туда попадали люди из элитарных артистических салонов, поэты, духовенство…, блатные из одесской мифологии, актеры. Получилось такое странное варево…».

Действительно, даже при поверхностном изучении вопроса выясняется, что на сегодняшний день тема советских лагерей 20-х годов отражена лишь в мемуаристике, а не в художественной литературе.

Важно отметить, что на создание «Обители» З. Прилепина вдохновило непосредственное знакомство с Соловками.  Правда, вначале у писателя возникло желание создать небольшую историческую повесть, но постепенно текст разрастался…

Каким же предстает печально знаменитый «СЛОН» в романе З. Прилепина? Конечно, в первую очередь, это место истязаний душевных и физических. На протяжении прочтения не покидает ощущение путешествия по кругам Дантова ада.

«750 страниц ужаса: Захар Прилепин как Стивен Кинг» –  так сардонически назвал свою рецензию на роман «Обитель» журналист Дмитрий Косырев. Видимо, литературный обозреватель не мог избежать язвительности по поводу изобилия «свинцовых мерзостей» лагерной жизни на страницах огромного произведения. Нечеловечески скудное питание, каторжный труд «на баланах» (балан – очищенный от сучьев ствол дерева), пытки голодом и холодом в зловещем карцере «на Секирке», изощренные издевательства сильных над слабыми (в число сильных входят как «блатные», так и представители лагерной администрации) – это каждодневные приметы соловецкого быта. Есть эпизоды и пострашнее… Чего стоит, например, описание изощренного «художества» вконец распоясавшихся лагерных чекистов: одного из заключенных, поэта Афанасьева, с целью получения у него необходимых показаний о несостоявшемся побеге на несколько минут … заживо закапывают в землю. Словом, правильно утверждало лагерное начальство: «Власть здесь не советская, а соловецкая».

Писатель, отнюдь, не сгущает красок – тюрьма есть тюрьма. И вместе с тем Обитель в романе – это сложный, многогранный образ. Не случайно в устах героев звучат разные мнения о Соловках.

Например, заключенный Василий Петрович, бывший сотрудник белой контрразведки, заявляет: «Наши Соловки – странное место! Это самая странная тюрьма в мире». (Необходимо заметить, что эти слова справедливы. Так, по свидетельству очевидцев, в соловецком лагере конца 20-х были библиотеки, школы, театр, духовой оркестр и даже выпускалась газета).

Всесильный начальник лагеря, Федор Эйхманис, уверен, что «это не лагерь, это лаборатория».

Добровольно выбравший роль духовного пастыря «владычка» Иоанн склонен утверждать, что «Соловки – ветхозаветный кит, на котором поселились христиане».

Молодой ученый Осип Троянский сравнивает соловецкий лагерь с «лабиринтом» («Ни одна душа не должна выйти отсюда. Потому что мы – покойники»).

Поэт Афанасьев уподобляет Соловки Древнему Риму: «Те же рожи, та же мерзость, те же скотство и рабство…»

Все эти разноречивые мнения сходятся в одном: Соловки – это особое пространство, где каждодневно осуществляется жесткая проверка запаса прочности человеческого достоинства и духовных сил.

Вообще, духовно-нравственная проблематика, заявленная в самом названии, имеет очень большое значение для понимания произведения. Прежде всего, вспомним, что события романа происходят, по сути, на святой земле: «СЛОН» расположен на месте знаменитого Соловецкого монастыря, возникшего в XV веке, пережившего бурную пятивековую историю, закрытого советской властью в начале 20-х годов XX века.  (С 1992 года комплекс памятников Соловецкого музея-заповедника был внесён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, в 1995 году — в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации).

Бесспорно, Обитель –   это метафора души человеческой. В контексте романа поднимается очень много духовно-нравственных проблем. Например, проблема искоренения памяти: личностной, исторической. Любой. Данную идею воплощает символическая сцена разрушения монастырского кладбища. Этот эпизод трудно воспринимать однозначно, ведь обвинять заключенных в содеянном сложно (они выполняли приказ начальства), но и оправдать их тоже нельзя. Разрушая старые могилы, в которых покоятся по преимуществу люди, известные святой жизнью, осквернители поневоле очень быстро утрачивают последнюю убежденность в чудовищности происходящего: «Все понемногу вошли в раж: кресты выламывали с остервенением, если не поддавались – рубили».

Очень значимой для романа является еще одна проблема.  Непростой облик Соловецкого лагеря проецируется на образ всей России. Об этом много говорят герои романа. Например, вот такие мнения на подобную тему высказывает бывший офицер «белой армии» Мезерницкий: «Соловки – это отражение России, где все как в увеличительном стекле», «Была империя, вся лоснилась… империю вывернули наизнанку, всю ее шубу! А там вши, гниды, всякие клопы – все там было! Это и есть Соловки!».

Одной из главных в романе является также тема покаяния.  Не только «владычка» Иоанн, один из немногих персонажей, сохранивших в себе духовное просветление, утверждает необходимость раскаяния: «Бог – один, кто знает любого вора, и у него есть свои Соловки для всех нераскаявшихся, в сто тысяч раз страшнее». К покаянию стремятся и пленники страшного соловецкого карцера –  Секирки. Очень впечатляет эпизод их духовного самобичевания во время импровизированной церковную службу. Жутковатая и сильная сцена! При этом необходимо заметить, что по-настоящему раскаиваются совсем не многие. Так, зачастую те, кому удалось выйти живыми из Секирки, продолжают умножать свои грехи. Немаловажно и то, что в абсурдном соловецком мире жертва нередко становится палачом. Стоит вспомнить хотя бы заключенного Бурцева, в прошлом «белого» офицера, который, едва представилась возможность, очень быстро превращается в истязателя по отношению к своим товарищам. К Богу взывают многие, но не приходит никто.

Так кто же они, обитатели Соловков?

По мнению начальника соловецкого лагеря, Федора Эйхманиса, структура «СЛОНа» представляет собой следующую иерархическую пирамиду: сверху – чекисты (лагерная элита, те, кто всеми управляют), затем – «каэры» (на тюремном слэнге –  осужденные за контрреволюционную деятельность, среди них много бывших дворян, офицеров, священнослужителей), внизу – уголовный элемент, основная рабочая сила, «местный пролетариат». На деле выясняется, что градация гораздо дробнее. Например, крайне неоднороден национальный состав: среди узников Соловков, помимо русских, можно встретить евреев, чеченцев, а также негров, китайцев и индусов. Кроме того, в рядах, осужденных за уголовные преступления пребывают не только распоясавшиеся блатные, но и сбившиеся с честного пути представители творческой интеллигенции.

Обитатели Соловков такие колоритные, очень разные.  Их судьбы поражают драматизмом, а характеры неоднозначностью…

Вот, например, Василий Петрович. Деликатный, интеллигентный человек, всегда готовый поддержать, прийти на помощь, большой любитель природы.  Надо отдать должное таланту писателя, умеющего сохранять интригу: почти до конца романа ни одна деталь в характеристике этого персонажа даже не намекает на его прошлое («милейший» Василий Петрович не только работал когда-то в белогвардейской разведке, но и принимал самое деятельное участие в допросах с пристрастием).

А вот Мезерницкий, уравновешенный мыслитель, любящий порассуждать о смысле жизни и о судьбе России, и бесславно окончивший свою жизнь при неудачном покушении на начальника лагеря.

Выделяется в ряду прочих и Афанасьев, питерский поэт, остроумец, обаятельный авантюрист.   Его тоже ждет трагический финал.

Не суждено выйти из стен Секирки и «владычке» Иоанну, одному из немногих в соловецком лагере, кто не только сохранил человеческое достоинство, но и смог стать духовной опорой для других.

Внушает поначалу к себе симпатию молодой ученый-естествоиспытатель Осип Троянский. Так искренне он предан своему делу – работе в биологической лаборатории (в соловецком лагере есть и такое), так благородно отстранен от суетности и низменности лагерного быта. Однако именно эта отстраненность, в конце концов, оборачивается в этом человеке ничтожеством и бездушностью: ради своих эгоистических интересов Осип Троянский готов пожертвовать жизнью окружающих его людей.

Особого внимания заслуживает фигура Федора Эйхманиса, всемогущего хозяина соловецкой «преисподней». Эта личность необыкновенна во многих отношениях.

Прежде всего, Федор Эйхманис выпадает из образа стандартного начальника лагеря: он обаятелен, харизматичен, может при случае поговорить   по-французски, и внешне выглядит как денди («Что-то в нем было такое… словно он был иностранцем»). В Эйхманиса до безумия влюбляются женщины (живое свидетельство –  откровенные признания, запечатленные в   дневнике героини романа Галины Кучеренко). У многих заключенных Федор Эйхманис вызывает искреннюю симпатию. (Например, Артем Горяинов отмечает, что «Эйхманис ему по-человечески нравится»). Наверняка, потому что начальник лагеря любит поиграть в демократию с подчиненными: при случае и пригласит за богато накрытый стол, и поговорит по душам, и даже отпустит без конвоя в деловую командировку, как это было с естествоиспытателем Осипом Троянским. Но, несмотря на это, Федор Эйхманис жесток и беспощаден. Он живет по принципу самодержавного деспота: «Хочу помилую – хочу казню». Его девизом являются слова Троцкого: «Мы заключили договор со смертью, и она работает на нас».

Между прочим, у героя Прилепина есть реальный прототип – Фёдор Эйхманс. Этого человека также нельзя назвать ординарным.  Его биография пестра и незаурядна. Он был и латышским стрелком, и комендантом Троцкого, и руководителем лагерей ОГПУ, и активным участником нескольких операций советской контрразведки, и одним из организаторов сталинских репрессий. Расстрелян в 1938 году.

Кто-то из литературных критиков сравнил Федора Эйхманиса с булгаковским Воландом.  Внимательно изучая текст «Обители», понимаешь, что основания для этого имеются. Образ начальника соловецкого лагеря содержит такие детали и характеристики, которые позволяют соотнести его с инфернальным миром.  Наиболее показателен в этом отношении очень впечатляющий эпизод, завершающий первую часть романа.

То ли венценосным властелином, то ли всадником Апокалипсиса, то ли красующимся лицедеем, а, может быть, ворвавшемся в земную жизнь Князем тьмы, предстает здесь Эйхманис.

 «Когда площадь уже была полна народа, в южные Иорданские …ворота прямо на коне влетел Эйхманис…

— На колени! – в бледной ярости вскричал Эйхманис и выхватил шашку из ножен».

Дьявольскую природу хозяина Соловков вернее всех осознает истинно верующий человек – «владычка» Иоанн, который характеризует Эйхманиса одним-единственным метким словом: «рассатанился». Демоническая символика присутствует и в высказывании Василия Петровича об Эйхманисе: «Крашеный, красивый гроб – но внутри все равно полный мерзости и костей».

Вообще, в романе «Обитель» практически отсутствуют положительные персонажи. И все же один из них, несомненно, выглядит очень симпатичным. Это главный герой романа – Артем Горяинов, обаятельный, образованный, общительный парень. Можно даже сказать, что Артем обладает достаточно сильным характером, и это позволяет ему не разрушить свой внутренний мир, держать дистанцию с обитателями лагеря. В поведении Артема очень много человеческого. Стоит только вспомнить, как он вступается за избиваемого, отдает свой паек и даже посылку соседям по тюремной роте.

И все же восхищаться Артемом Горяиновым не стоит. Посмотрим на него более пристально. За что Артем попадает на Соловки? Не за политические убеждения, даже не за экономические преступления – за убийство родного отца! И пусть страшное деяние совершено в состоянии аффекта, это не смягчает вину преступника.  А теперь обратим внимание, как ведет себя Артем в лагере. Первое, что бросается в глаза – его природный конформизм.  Так, Артем готов подпрыгивать от радости (об этом так прямо и сказано в тексте романа), когда Эйхманис выделяет его из прочих, определяя на более престижные и облегченные работы. Конечно, на Соловках трудно быть героем. Здесь можно только выживать. И Артем отчаянно борется за свое место под холодным северным солнцем. Даже его любовь к Галине носит явно меркантильный характер, ведь его возлюбленная – сотрудница администрации лагеря.  И уж совсем во всей красе предстает характер этого «героя», когда он попадает в по-настоящему трудную ситуацию. Например, в страшном карцере, называемом «Секиркой», в бессильной злобе Артем уродует настенный лик святого, а в «расстрельной» камере он выпускает на волю свою мелкую мстительность: унижает приговоренных чекистов, совершает мелкие пакости.  О многом говорит и его равнодушное отношение к приезду матери.

Однако было бы опрометчиво утверждать, что Артем Горяинов   – человек без совести.  На протяжении всего романа Артем анализирует свои устремления, поступки. Рефлексия – его постоянная спутница. (Это в чем-то роднит  Горяинова с героями Л. Н. Толстого). А самое главное, что Артем постоянно ведет воображаемый диалог с Богом («Вернись, Господи. Убей, но вернись», «Бог отец. А я отца убил. Нет мне никакого Бога», «Господи., рассмотри меня сквозь темноту»). Этим он тоже напоминает многих мятущихся героев классической русской литературы. Совершенно ясно, что изначально З. Прилепин рассматривает образ Артема Горяинова как возможность поразмышлять о путях эволюции или деградации человека в экстраординарных условиях.

«Не по плису, не по бархату хожу, а хожу-хожу по острому ножу…» – эти строки из городского романса становятся навязчивым лейтмотивом всей лагерной жизни Артема. З. Прилепин предлагает своему герою целую череду баснословных испытаний. Изнурительные лагерные работы, мучительный холод, тяготы авантюрного побега через ледяное море, помрачение рассудка в жутком карцере – все это способно или закалить личность, активизируя ее духовно-нравственный потенциал, или сломать ее. Что же происходит в итоге с Артемом Горяиновым? По правде сказать, складывается не вполне ясное впечатление.

С одной стороны, автором предлагается совершенно однозначная нелестная портретная характеристика героя в конце романа: «Всё в лице Артёма стало мелким: маленькие глаза, никогда не смотрящие прямо, тонкие губы, не торопящиеся улыбаться. Мимика безличностная, стёртая». (Как известно, портрет героя в художественном произведении никогда не бывает случайным, он отражает, как в зеркале, духовное состояние личности).

С другой стороны, одним из самых сильных в романе является предфинальный эпизод, в котором Артем добровольно идет на расстрел, меняясь местом с выбранным по жребию заключенным.

«– Иди на моё место. Слышь? Останешься живым, – вдруг велел Артём Захару… Перед Артёмом расступились так уважительно, как никогда в жизни… Он вышел вперёд…».

И, хотя в итоге расстрел оказался злой шуткой начальника лагеря, это вовсе не отменяет героичности поступка Артема.

Также как нелегко однозначно определить характер главного героя «Обители», так и затруднительно выявить в этом романе магистральную сюжетную линию.

Например, некоторые утверждают, что это роман о любви. Правда, эта любовь, слишком далекая от романтики, беззаконна, нелепа, исковеркана…  Вот как автор характеризует чувство, возникшее между Артемом Горяиновым и Галиной Кучеренко: «Все это было болезненно и невозможно, держалось на каких-то неразличимых нитях, которые – вздохнешь – и оборвутся… но каким-то чудом продолжались…».  Вообще, история взаимоотношений Галины и Артема очень напоминает драму главных героев из культовой антиутопии Д. Оруэлла «1984»: тот же протест против сложившихся обстоятельств, та же безысходность, то же желание обрести поддержку и тепло друг в друге и то же невольное отречение друг от друга в финале. И все же у З. Прилепина несколько иначе. После того, как герои взаимно предали друг друга, отреклись от своего чувства, внезапно случается небывалое. Перед «внеплановым», инициированным начальником лагеря расстрелом Артем вдруг добровольно становится в одну шеренгу с приговоренными, потому что среди них находится Галина…

Безусловно, «Обитель» – это необыкновенно увлекательная книга, которая держит читателя в плену от первой до последней страницы.  Но помимо этого, «Обитель» еще и произведение многополярное, многоуровневое, таящее в себе сложную проблематику и целый спектр смыслов. Роман примечателен и в отношении стиля. Многие критики и читатели единодушно отмечают сочный, образный язык произведения. Этот язык пугающе и волнующе точно передает как историческую атмосферу, так и переживания конкретных людей.  Неоднозначна и жанровая природа этого произведения. Его называют и остросюжетным, и историческим, и романом воспитания, и романом-эпопеей.

Может быть, для З. Прилепина было главным предложить читателям задуматься над очень важными, порой страшными вопросами, касающимися не только исторической памяти, но и дня сегодняшнего.

Сам же писатель на все эти вопросы дает очень лаконичный и вместе с тем емкий ответ –  фразу, которой заканчивается роман: «Человек темен и страшен, но мир человечен и тепел».

«Книга должна удивлять, как и искусство вообще» – сказал однажды российский писатель А. Слаповский. Эти слова чрезвычайно подходят к последнему роману З. Прилепина. Хочется верить, что жизнь этой яркой книги только начинается.

Марина Кравченко