Даниил Белых – актёр известный. Большинству зрителей он знаком по популярнейшему сериалу «Сваты», в котором артист блистательно воплотил образ Макса – сына Ольги Николаевны — Юрия Анатольевича и папы Жени.

На самом деле, Даниилом сыграно более 80-ти ролей; подавляющая их часть – кинороли. Образ Макса из «Сватов», возможно, несколько заслонил множество других ярких образов, созданных Даниилом, но людям, более или менее близким киноискусству, артист памятен и в таких фильмах как «Хрусталёв, машину!», «Крем», «Девять жизней Нестора Махно», «Ландыш серебристый», «Неисправимые», «Зимнее танго», «Красная вишня» и т.д., и т.п.

Обладая великолепной фактурой, Даниил, как кажется, рисковал «завязнуть» в одном из амплуа: либо героя-любовника (по причине эффектной внешности), либо клоуна-резонёра (по причине присутствия всегда ослепительной улыбки, умению посмеяться над собой и смешно рассказать об этом другим).

Даниил же сумел сделать нечто нереальное, особенно в условиях изменившегося восприятия современного зрителя, — у него получилось разрушить, снести и смести начисто все, некогда чёткие, границы между разного рода амплуа, и это привело к тому, что актёр, подобно искусному жонглёру, начал, фильм за фильмом, будто бы играючи масками разных (несовместимых?) характеров — создавать сложные, многослойные образы. Персонажи, «рассказанные» Даниилом, с одной стороны очень жизненны, поскольку не поддаются классицистической черно-белой «окраске», делящей героев на положительных и отрицательных, с другой – сказочно недосягаемы, как принцы из сказок на белых конях, поскольку не только красивы, но и удивительно мудры. Принято, что бывают артисты одной роли. Про Даниила хочется сказать, что это артист тысяча и одной роли. И пусть сбудется!

Один, по моему глубокому убеждению, из лучших актёров современности, человек невероятной душевной теплоты и широчайшей эрудиции ответил на вопросы журнала «КЛАУЗУРА».

Жанна Щукина:

— Желание стать актёром – результат влияния генов (мама Даниила – известная актриса, Заслуженная артистка РФ Наталия Коляканова – прим. Ж. Щ.) или этот выбор сделан лично и осознанно, как результат собственных стремлений? А может в профессию привела случайность? Что сыграло определяющую роль?

Даниил Белых:

— Мне казалось, что я многое уже знаю, так как мама в своей актёрской профессии к тому моменту проделала очень большой творческий путь. Я с детства понимал, что такое великие задачи для человека, занимающегося творчеством. В детстве моими соседями были Белла Ахмадулина, Александр Кайдановский, математику мне помогал делать Николай Чиндяйкин. Если сравнивать такую атмосферу с плотницкой мастерской, то можно сказать, что я с детства понимал, чем мастерство краснодеревщика отличается от лесопилки.

Жанна Щукина:

— В 1995 году, ещё учась в школе, Вы сыграли в фильме «Красная вишня» (1995). Это была Ваша первая роль?

Даниил Белых:

— Первая моя роль была в фильме «Хрусталев, машину!» А. Ю. Германа. Для моего участия директор съёмочной площадки писал запрос в школу, чтобы меня освободили от занятий на время съёмок. Но фильм вышел только в 1998 году. А после этого я снимался в фильме «Новый Одеон» А. Н. Эйрамджана с Дмитрием Харатьяном и Александром Панкратовым-Черным. По сюжету фильма они хотели взять у меня интервью…

Фильм же «Красная вишня» стал моей третьей ролью, на него я попал совершенно случайно. Договариваясь с М. Хуциевым, на каких условиях я могу посещать занятия во ВГИКе (так как поступать я начал в 13 лет и аттестата, конечно, ещё не было), в дверях столкнулся с китайцем, который оказался вторым режиссёром (звали его Тао), мы пошли на киностудию имени Горького, и после короткого разговора я был утверждён на роль одного из главных героев.

Жанна Щукина:

— Сюжет фильма очень глубокий, в этой истории много трагического. Вы снимались здесь, будучи совсем юным, не имея (вероятно) того страшного жизненного опыта, каковой был у героев фильма. Благодаря каким внутренним ресурсам удалось передать на экране то, что нужно?

Даниил Белых:

— Удалось ли мне что-то передать? Не уверен…

Съёмки фильма проходили в тяжёлых условиях. Танки, полигоны, военная спецтехника, моего героя расстреливали на снегу 15 фашистов.  У меня были сцены с Крачковской, с Ледогоровым… Как можно играть плохо с хорошими актёрами?!

Хорошо помню: зима, я бегу с горящим фальшфейером, который подарили мне пиротехники, по набережной Волги, прибегаю в гостиницу, а в моём номере вечеринка — актрисы, актёры, китайская и английская речь… А мне 15 лет!..  Какие внутренние ресурсы? 90-е годы на дворе, — я очень спешил жить.

Жанна Щукина:

— Вами сыграно, если не ошибаюсь, около восьми десятков ролей. Подавляющее их большинство – кинематографические роли. Мне и как зрителю, и как исследователю это кажется немножко, если не странным, то противоречивым: в моём видении, театр с его дивным умением творить Искусство «здесь» и «сейчас», с его «импровизационной сущностью» кажется больше соответствует Вашей актёрской психофизике. Или я заблуждаюсь? Кинематограф Вам ближе театра? Или вновь: такова воля судьбы, обстоятельств и проч.?

Даниил Белых:

— Все спектакли режиссёра А. А. Васильева, в которых играла моя мама в 90-х, демонстрировались как лаборатория. И они, нужно сказать, совершенно не отвечали запросам репертуарного театра. Так как я жил над сценой театра Васильева, в театральном общежитии, с детства у меня закрепилось, что ответственность перед самим собой, как перед творческой единицей, важнее, чем радость и признание зрителей, а рождать новые смыслы – это и есть задача артиста. Его суть. И где это будет — в кино или в театре — не важно. Важна постоянная «внутренняя лаборатория».

Жанна Щукина:

– «Энциклопедическая» разница между театральным и кинематографическим искусством известна. Но хотелось бы услышать Вашу личную трактовку: в чём основное различие между театром и кино? Есть ли, по-Вашему, разница в качестве эстетической эмоции от театрального и от киноискусства?

Даниил Белых:

— Давайте откроем в компьютере историю наших поисковых запросов, что мы искали вчера, позавчера?.. И как часто у нас вдруг появляется запрос на получение эстетического эффекта? Вот и весь ответ. А по поводу различия, конечно же живой человек может гораздо больше, чем тени на экране. Как в песне поётся «Кто светел, тот и свят», а какой ритуал человек применит, чтобы этот запрос удовлетворить, куда пойдёт, в какую инстанцию обратится — зависит от внутренних установок.

Жанна Щукина:

— Обычна история, когда за артистом закрепляется то или иное амплуа, и это, по крайней мере, так считают многие артисты, в дальнейшем не позволяет им сполна реализовать свои творческие потенции. Вот сыграет с фактурной внешностью человек героя-любовника, а потом режиссёры всю оставшуюся жизнь предлагают ему играть только героев-любовников, хотя он грезит о роли какого-нибудь петиметра или комика. Вам, как представляется, подвластны различные амплуа: в легендарных «Сватах» блестяще воплощён комедийный образ, в «Ключах» (для меня вообще неожиданно) раскрылся Ваш драматический дар, в «Неисправимых» — вновь реализована иная грань мастерства: здесь Вы воплощаете образ серьёзного, способного глубоко мыслить человека; аналитика. В одной из, пожалуй, моих любимых ролей, Михаила, из мистическо-комедийного сериала «Крем» Вам удаётся с блеском сыграть, объединив в одной роли два амплуа: комика и резонёра (рассказчика, повествователя). Как считаете сами, какого плана герои более отвечают Вашей, не скажу человеческой природе, ибо речь об актёрском мастерстве, но именно Вашей артистической природе? Какого плана героев легче, труднее, интереснее и т. д. играть?

Даниил Белых:

— Мне очень лестно что вы с такой глубиной спрашиваете меня про что-то, что лично для меня является простым и лёгким. Путь артиста, играющего выразительные и понятные для зрителя образы, приносит узнаваемость. А что делать если вы сильно изменились? Если поменялось ваше мировоззрение? Если вы просто выросли? Есть роли, играя которые, я ничего не оставил от прошлого себя, я изменился не только как персонаж, но и как человек, играющий эти роли. Я получаю искреннюю радость, когда улыбается режиссёр, смотрящий в монитор, когда смеётся светотехник, звукорежиссёр на площадке и очень огорчаюсь, когда говорят: «Ну а теперь, давайте, серьёзно!» Как будто уже непосредственно готовую работу будут смотреть иностранцы или инопланетяне.

Возвращаясь к вопросу о моей природе: мне часто бывает скучно, поэтому я люблю повеселей.

Жанна Щукина:

– Существует стереотип, что каждый актёр мечтает сыграть Гамлета. Носите ли Вы в себе эту тайную мечту? Каким бы он мог быть Гамлет Даниила Белых, Гамлет XXI века? А вообще, есть ли какой-то Ваш личный «список» ролей, которые непременно хочется воплотить? Если да, поделитесь, что это за образы.

Даниил Белых:

— Если выбирать между Гамлетом и Терминатором я, конечно, за Терминатора (улыбается). Гамлетов было много, а Терминатор (Арнольд Шварценеггер) — он такой один. Как и Джеки Чан один. Неповторимый. Какую маску ни надевай, из-под неё виден ОН- любимый и родной актёр.

Создать новый образ да, цель нескучная, а Гамлет — это, вероятно, в первую очередь, режиссёрское решение. Актёр здесь — лишь глина или пластилин для лепки сложной конструкции.

А если говорить про образы, то поверьте, мне правда интересно, когда речь идёт про Смыслы, про Понятия, про Переживания, про Ощущения… И тогда любой Кот Леопольд сможет жить в вашем сердце вечно.

 Жанна Щукина:

– Прочла, что занимались и озвучкой. А сейчас занимаетесь? Как считаете, озвучание — исключительно техническое действо, механический процесс или, напротив, возможность для артиста посредством только голоса воплотить многообразие своего таланта?

Даниил Белых:

— Есть личные характеристики в голосе, актёрская натура, а есть талант мысль передавать. Я не жалую аудиокниги, особенно новые, — голоса с низкой реверберацией без особого осмысления или даже без собственного отношения не в силах раскрыть сложные тексты. А бывает, узнаю голос чей-то знакомый на дубляже и дальше весь фильм фантазирую не в ту сторону…

Жанна Щукина:

– Узнала, что снимались в нескольких рекламных роликах. Сейчас как-то взаимодействуете с рекламой? То, что рекламный ролик способен стать произведением искусства, — известно. Как считаете, роль артиста в фильме и в рекламном ролике в том смысле, чтобы создать нечто художественное, она аналогична? Или, изначально зная, что реклама, прежде всего, коммерческий продукт, артисту особо и не стоит креативничать, снимаясь в рекламе? Ваше личное мнение?

Даниил Белых:

— Мне очень льстят ваши вопросы с позиции высоких идеалов. Есть силы или направления, а вы их усиливаете своим светом, жизненной энергией. Собой. Взамен вы получаете деньги и тоже как-то красиво ими пытаетесь распорядится. Я с радостью смотрю рекламные ролики с СуперБоула, где помимо креатива, есть подача, отношение к зрителю и т. д. В моих ли силах иметь такое же отношение? Да. Приглашают меня? Нет. (Смеётся)

Жанна Щукина:

– Прочла, что у Вас есть и опыт режиссёрской работы («Человек, у которого было») об актёре Алексее Горбунове. Привлекает ли в принципе деятельность режиссёра?

Даниил Белых:

— Я думаю, что собрать и удержать вокруг себя команду единомышленников — это подвиг. Мне очень интересно, какая химия заставляет людей отказаться от комфорта, отбросить прошлое и поверить в замысел, в будущую Возможность. Нанять людей по договору, конечно, легче… Если говорить обо мне, как режиссере, то вспоминается образ юноши, отливающего колокол в фильме «Андрей Рублёв»… (Улыбается).

Образования режиссёра у меня нет, опыта тоже, но я подписан и ежедневно читаю новости Arri (кинокамеры) и Carl Zeiss (объективы). Привлекает ли меня профессия режиссёра? Не уверен. Хотел бы я уметь быть талантливым оператором? А вот это, — да! Визуальное искусство — возможность смешать своё настроение с краской жизни или создать собственную атмосферу видения мира! А слой серебра способен закрепить этот миг навсегда. Да это же чудо! Аж мурашки по телу! И, знаете, если придётся выбирать между возможностью поработать с актёром или шансом поснимать объективом Panavision, я выберу, конечно, же объектив!

Жанна Щукина:

– Знаю, что Вы занимаетесь и педагогической деятельностью. Преподаёте у детей актёрское мастерство. С удовольствием смотрю видеоролики с этих занятий. Дети, по-моему, в восторге. Складывается впечатление, что вы «на одной волне». Нравится преподавать? Расскажите немного об этой стороне Вашей деятельности.

Даниил Белых:

— Опыт у меня богатый (улыбается). Я до сих пор провожу творческие эксперименты в искусстве дивном. И если есть вопрос, то у меня есть ответ. Что меня в этом привлекает? Я провожу занятия в игровой форме, я обучаю строить пространство, а для этого надо самому уметь (внутренне) это делать.  Время идёт, и если ты умел вчера, не значит, что ты сможешь сегодня. Я сотрудничаю с несколькими школами, стараюсь быть эффективным, и когда заходит разговор: «А как соотносится с системой Станиславского то, что вы преподаёте?» Я говорю: «Вы бы пошли лечить зубы, если бы на вывеске было написано «Лечим по технологиям 19-го века»?»

Я, разумеется, не умаляю заслуг великого Станиславского, но есть много новых техник, развивающих внимание, образное мышление, я знаю, как создать атмосферу, в которой можно почувствовать и скорректировать в нужном направлении личные характеристики.

Взаимодействуя с детьми, я чувствую движение, жизнь, а драматическое искусство — это всегда движение физическое и психологическое, требующее постижения новых пластов информации, как из прошлого, так и из будущего.

 Жанна Щукина:

– Вопрос, касающийся Ваших увлечений. Прочла, что любите путешествовать, причём в места, не «затоптанные» массовым туризмом. Это желание нарочито быть не таким, как все или вот в этом тоже, собственно, сказывается оригинальность Вашей натуры?

Даниил Белых:

— Вот если посадить меня, в поезд, который будет ехать, пока я сам не захочу покинуть его, насколько меня хватит? Я даже не знаю!.. (Улыбается).  Есть такие направления, которые удаляют тебя не только как точку на карте, они удаляют тебя от привычных тем в разговоре с друзьями, от привычного тебя самого и обратно прилететь уже нельзя…

Отвечая на ваш вопрос про желание НАРОЧИТО быть не таким как все. Так вот, Я ДАВНО ПРИКЛАДЫВАЮ СИЛЫ, ЧТОБЫ БЫТЬ ТАКИМ, КАК ВСЕ…

Случается, что меня прорывает в баре в ночи рассказать и, тем самым, оживить перед друзьями какое-нибудь переживание Фавеллы в Бразилии, Андаманские острова, Эверест или Варанаси, Остров Пасхи, Остров Ишигаки в Японии… Все начинают говорить в голос: «Да напиши книгу ты уже!» Начинаю писать и не могу побороть себя — что-то делает рассказы про путешествия вслух более романтичными и забавными.

Жанна Щукина:

– Прочла о вашей любви к зелёному чаю; видела информацию о том, что даже воду для заваривания Вы специально откуда-то привозите. Это правда? Расскажите, что черпаете для себя в зелёном чае?

Даниил Белых:

— Признаюсь, у меня есть кумир — Бронислав Виногродский. Я с жадностью впитываю всё, что делает этот человек. В конце 90-х открылось множество перспектив, стало модным огромное количество вещей, но что-то заставило меня делать именно это: привозить двадцатифутовые контейнеры с Yerba Mate. Думаю, что как раз усилиями Бронислава Брониславовича, я открыл для себя возможность чувствовать и получать удовольствие от чая. Видеть и чувствовать смысл последовательности церемонии как таковой. Вот, кстати! Вода часто меняет свои свойства. Иногда она живая, а иногда мёртвая, но вдруг может стать святой!

Если приглядеться, то многие предметы меняют свои свойства, вроде бы оставаясь прежними… Нужно всего лишь научиться различать, а потом менять нужным образом эти свойства и, таким способом, обнаруживать нечто совершенно новое…

Беседовала Жанна Щукина