Август 2020 года. Краснодар

Ну что поделать? Так воспитали. Я — патриот. Люблю свой город и особенно район, с неблагозвучным названием Горогороды. Живу здесь седьмой десяток лет. Обожаю улицы Рыбачью, Тахтамукаевыскую, Химзаводскую (Завода нет и в помине, а улица, поди ж ты — осталась). Иду по ней, протискиваюсь между Мерседесами и Кадиллаками, нахально оккупировавшими узенькую полоску тротуара. А в голове всплывают картинки не далёкого прошлого.

***

В послевоенные годы городские власти милостиво позволили на четырёх сотках огородных участков стоить утлые домишки для возвратившихся из поверженных стран воинов — победителей. Так в Краснодаре появился ещё один частный сектор. Саманные хаты сооружали из того, что попадалось под руку, то есть из глины, (извините) навоза и соломы. Жилья катастрофически не хватало. Строить нужно было быстро. К чему я это, да к тому, что мазанки за полвека, особенно за последний десяток лет сдались без боя виллам и коттеджам. Вот интересно, израненные бойцы (такие, как покойный батя) могли предположить «хибарки», вернее земля под ними будут стоить очень даже кругленькую сумму?

Из раздумий, на секунду — другую, меня возвращает, не поверите, — podalirius Iphiclides, это по-латыни. А по-нашему — бабочка — матросик.

1961 год. Горогороды.

— Пацанва слухай сюды. — Это сосед, дядя Ваня приехал на полуторке из колхоза. Получил за трудодни килограмм двести головок подсолнечника.

— Берите палки и выбивайте семачки. А я — спать. Поэтому колошматьте тихо. Вечером каждому по гривеннику на кино и прокачу пару кругов в кузове, а может быть даже три. Это в том, случае, если трудиться будете не покладая рук, то есть палок.

Дядя Ваню, сейчас бы прозвали монополистом. Грузовичок был единственным на районе. Кому шифоньер трофейный из комиссионки привести, кого среди ночи в роддом доставить или ребятню покатать это всё — он. Одно слово — шофёр. Звучит то, как, красиво!

Август 2020 года

Заблудившееся насекомое ошалело металось средь «железных монстров» ища аэродром, в виде цветочка или кустика и не находило. Исчезли вместе с палисадниками. Пали смертью храбрых в неравном бою за бетонные парковочные места.

1961 год. Горогороды

— Колька прими меня с Юрком в банду. Мы уже большие. Во второй класс перешли. Сгодимся. Зуб даю.

— Предводитель ватаги семиклассников посмотрел сверху вниз. Потом взял за скулу и потрогал шатающийся зуб.

— И на кой он мне сдался. Ща, как дам в ухо, так молочные разом посыплются. Как горох. Мои потрогай. Коренные, настоящие. Гвозди могу перекусывать. И у них такие же. — Главарь кивнул в сторону ватаги.

— Тогда спытай. Мы с Саньком знаш какие сильные. — Дружбан Юрок что есть силы сжал кулак показывая образовавшийся бугорок мышц.

— Хлопцы гляньте на этот кисель. — Колян ткнул в Юркину руку.

— Но раз настаиваешь, то спытаю. Отчего же не спытать. Бабочек видите. — Обвёл взглядом многочисленные палисадники. — Засекаю время. — Взглянул на часы «Победа» с потрескавшимся стеклом. — Батя подарил, чтобы, значит, в школу не опаздывал. Вы по часам соображаете?

Мы закивали головами.

— Тогда глядите. Засекаю время. Чтобы через десять минут каждый притащил сюда десять бабочек. И не белых капустниц. Они в зачёт не идут, а токма Матросиков. Смогёте, так уж и быть примем в компанию. А если нет, то ступайте к мамкам. Или свою банду сколачивайте.

(Позже мы послушались его совета. Раздобыли и прочли Гайдаровскую «Тимур и его команда». Создали на районе нечто похожее. Таскали полные, до краёв, вёдра воды из уличной колонки, для инвалидов. Пилили и кололи дрова, складывая их в аккуратные поленицы. Даже белили хаты. Правда это уже не мы, а наши сверстницы — девчонки)

***

С заданием справились без труда. Я где-то вычитал, что бабочки когда-то были гусеницами и приносили вред. И снова народят противных, волосатых, ползучих. Значит ату их вениками. Не просить же у родителей купить цветастые сачки в «Детском мире». Всё равно не купят. Строиться надо. К зиме сараюшку для дров и угля возвести надо. Чтобы не намокли под дождём и снегом. Тут уж не до сачков «буржуйских».

Август 2020 года

Добрёл до дома. Вытер пот со лба. Попытался вспомнить было нам жарко в том, далёком, шестьдесят первом. Не вспомнил. Не обращали мы никакого внимания на погоду. Мальчишкам и девчонкам было без разницы дождь на дворе, слякоть или пыль и жара. Но слушать, по вечерам, пение цикад и сверчков любили. А что ещё слушать, ежели радиолу с пластинками, батя включал только по праздникам и иногда по выходным. Берёг. Вещь то ого-го какая ценная. Не у каждого была. Нашу, отец аж из самой Германии привёз.

***

Солнце спряталось за речку.  Я вышел в огородик. Не услышал ни сверчков, ни цикад. Даже комары, куда-то пропали и не зудели. Только одинокая лягушка квакнула на Кубани и сразу смолкла. По всему видать, усомнилась в правильности совершения столь неблаговидного поступка.

***

Лишь иномарки, время от времени, разрывали тишину августовского вечера рёвом турбированных двигателей да грохотом заморских барабанов вырывающихся из мощных аудио колонок.

Александр Ралот