Анатолий Александрович Брянчанинов (1839 – 1918) – представитель древнего дворянского рода, ведущего начало от Михаила Бренка, оруженосца великого князя Дмитрия Донского и погибшего на поле Куликовом. Этот род, многочисленный и плодовитый, разделился в конце XVIII – начале XIX веков на две ветви – Покровскую и Юровскую, именно к последней и принадлежит автор «Сказок». Семья Брянчаниновых в 1717 году получила в наследство 760 десятин земли в Кадниковском уезде, недалеко от Вологды, в селе Юрово, и что удивительно, эта усадьба дожила до 1996 года, пока не сгорела, но восстанавливать не стали, а «печальные руины, которые смущали начальство» местные жители быстренько разобрали, о чём и сообщил ж. «Русская усадьба».

Анатолий Александрович получил образование в Николаевском инженерном училище Петербурга (1853-57 г.г.), служил в лейб-гвардейском стрелковом полку, затем окончив курс в Николаевской инженерной академии с правом 2-го рода, вступил в службу кондуктором в кондукторскую роту инженерного училища, откуда в 1862 г. по домашним обстоятельствам был уволен в чине подпоручика. На «гражданке» Брянчанинов успел поработать мировым посредником по Грязовецкому уезду, членом присутствий по крестьянским делам, мировым судьёй Кадниковского округа и, наконец, в 1904 г. вышел в отставку в чине статского советника. Дважды был женат, имел детей: 4 дочери и 2 сына, которые рано умерли, как и их матери.

…Писать Анатолий Брянчанинов начал ещё в училище, 17 лет, сначала стихи, затем – прозу – рассказы, повести и романы, написал он и пьесу «Бездольная», которую мечтал поставить в театре. Свои «опусы» он отправил И.С. Тургеневу с просьбой прочесть и высказать своё мнение. Иван Сергеевич дал высокую оценку, отметив явный литературный талант автора и советом – не оставлять этого поприща.

Прозу Брянчанинов публиковал в отдельных изданиях, книги покупали, но известности, на что он рассчитывал, не обрёл; пьеса, на которую возлагал большие надежды, так и не увидела света, – творческий кризис был налицо — что делать?.. И тогда снова пришёл на помощь Тургенев, предложив своему литературному «крестнику» найти «в нашей провинциальной жизни самый богатый материал для новых сочинений», которого ещё никто не касался. И таковой нашёлся – русские народные сказки в стихах!..

В августе 1881 г. Брянчанинов отправил первые три сказки Тургеневу в Спасское-Лутовиново. Прочитав их, Иван Сергеевич ответил автору, что «сказки понравились: верны тоном и стих хороший».

При отъезде из своего Орловского имения в Петербург Тургенев взял с собой и присланные сказки (тетрадь с десятью сказками – ред.), чтобы отдать их для печатания М. О. Вольфу, известному издателю. Спустя несколько дней он извещал Брянчанинова из Петербурга: «Вчера я отвез Ваши сказки к М.О. Вольфу… Вероятно, они попросят у Вас остальных сказок». В этом же письме Тургенев предложил написать небольшое предисловие к сказкам, что и сделал:

«Достоинство русских народных сказок оценено и признано не только нашей публикой, но вообще всем образованным и учёным миром. Мысль г. Брянчанинова переложить их на стихи мы посчитали счастливой, тем более, что он исполнил свою задачу с замечательным искусством и тактом, всюду сохраняя тон и колорит оригинала, и разнообразием размера, придавая ему более жизни и движения. Стихотворная форма имеет то преимущество, что она, если так можно выразиться, ближе продвигает содержание сказок к памяти и восприимчивости читателей, особенно молодых. Подобную же пользу приносят иллюстрации, исполненные в народном и сказочном духе. Они говорят зрению, как стихи – слуху, и одинаково возбуждают эстетическое чувство. А потому мы позволяем себе обратить внимание нашей публики на это издание и желаем ему прочного и полного успеха» 

Иван Тургенев

Но ответа от Вольфа они не дождались. Прошёл год, Вольф так и не стал издавать «Сказки», без объяснения причин автору.

…Долго и безуспешно пытался Брянчанинов издать сказки, тогда он решил привлечь внимание к ним иначе. Он выбрал 25 сказок, переписал их каллиграфическим почерком на 103 листах большого формата, одел в переплёт из бархата фиолетового цвета, а на верхней крышке – золотом вывел заголовок: «Анатолий Брянчанинов. Русские народные сказки в стихах; С предисловием И.С. Тургенева 1883 г.». Для форзаца был выбран белый муар, и эту книгу он отнёс в Дворцовую библиотеку, как подарок царской семье. Книга попала к Вел. кн. Николаю Николаевичу, о чём есть доказательство: на обороте верхней крышки переплёта – экслибрис князя с изображением вензеля на фоне княжеской короны. Естественно, «Сказки» попали к царским детям, были прочитаны и, видимо, очень понравились, поскольку Брянчанинову посыпались предложения о их издании.

«Русские народные сказки в стихах», прекрасно иллюстрированные М. Малышевым, с предисловием И.С. Тургенева вышли лишь в 1885 году в издательстве Ф.Ф. Павленкова, спустя два года после смерти писателя.

Этот первый выпуск переиздавался 25 раз, и стоила книга 2 руб. 50 коп., что по тем временам было очень дорого! Чтобы увеличить спрос, было решено выпускать книги в мягких серийных переплётах, что позволяло их группировать по усмотрению владельца, сбавить цену и создавать конволют (сборник – ред.). Этим воспользовался и автор.

В 1895 г. Анатолий Александрович подготовил многотомное издание, куда вошли более 100 сказок. В первый том он включил 25 книжечек (формат «восьмушка», объём 2-3 печ.л.) самых увлекательных сказок, для переплёта выбрал коленкор зеленоватого цвета, и на обложке – золотой вязью значилось: «Его императорскому Высочеству, наследнику цесаревичу благоговейно подносит свой труд автор».

Эта книга была передана в библиотеку цесаревича Алексея, о чём помимо надписи на обложке, свидетельствует экслибрис на обратной стороне: «Из библиотеки Его императорского Высочества наследника цесаревича и Вел. Князя Алексея Николаевича».

В настоящее время она, как и другие книги из дворцовых библиотек, хранится в Российской государственной библиотеке.

И ещё неожиданный эффект «Сказок»: создав рукописную книгу, Брянчанинов тем самым породил новую традицию. Если она была «случайным явлением в его творчестве, то в творчестве русских художников (В.М. Васнецов, Е.М. Бём, И.Я Билибин, Б.В. Зворыкин, И. Нарбут и др.) стала не только закономерным явлением, но и оказала воздействие на поиск текстов и оформление их эстетических идеалов.

Поистине, «Служите друг другу тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией» (1 Пет. 4: 10).

Анатолий Брянчанинов

ИВАШКО и ВЕДЬМА

(сказка)

Жил старик со своею старухой

И у них был сыночек Ивашко;

Так они его крепко любили,

Что словами сказать невозможно!

Вот Ивашко родителей просит:

«Отпустите меня на прудочек…

Я поеду, ловить стану рыбку»

«Что ты! Мал ещё… Где тебе ехать:

Чего доброго, свалишься в воду!»

«Не свалюсь… Вы не бойтесь… Пустите!

Я вам рыбки поймаю к обеду».

Мать надела сынку рубашонку,

Пояском подпоясала красным, –

И пустила его на прудочек.

Сел Ивашко в челнок, напевает:

«Челнок, челнок, плыви подальше!

Челнок, челнок, плыви подальше!»

И челнок на глубь самую выплыл;

И Ивашко мережку закинул

И ловить стал родителям рыбку.

Вечерком притащилась старуха

И сыночка любимого кличет:

«Ивашечко, милый сыночек,

Приплынь ко мне на бережочек:

Тебе я пить-есть принесла».

Говорит челночку наш Ивашко:

«Челнок, челнок, плыви на бережок,

Челнок, челнок, плыви на берег, –

То кличет мать меня к себе».

Челночек повернулся и подплыл.

Баба рыбку в корзину сложила,

Накормила сынка, напоила,

Рубашонку и пояс сменила

И пустила опять на прудочек.

Сел Ивашко в челнок, напевает:

«Челнок, челнок, плыви подальше!

Челнок, челнок, плыви подальше!»

И челнок на глубь самую выплыл;

И Ивашко мережку закинул

И ловить стал родителям рыбку.

Вот старик притащился и кличет:

«Ивашечко, милый сыночек,

Приплынь ко мне на бережочек,

Тебе я пить-есть принёс!

Говорит челночку наш Ивашко:

«Челнок, челнок, плыви на берег,

Меня отец к себе зовёт».

Челночек повернулся и подплыл.

Рыбку забрал старик в кузовочек,

Напоил-накормил мальчугана,

Приодел его в чистое платье

И опять отпустил на прудочек.

 

Вот подслушала ведьма всё это

И задумала скушать Ивашко;

Прибегает на берег и хрипло

Мальчугана к себе подзывает:

«Ивашечко, милый сыночек,

Приплынь ко мне на бережочек, –

Тебе я пить-ести принесла».

Узнает голос ведьмы Ивашко,

Отдаёт челночку приказанье:

«Челнок, челнок, плыви подальше!

Челнок, челнок, плыви подальше!

То манит ведьма нас к себе!»

Та смекнула, что надо Ивашку

Звать нежнее, как кличет старуха;

К кузнецу побежала и просит:

«Скуй мне голос, да точно такой же,

Как у старой Ивашкиной матки, –

Не то съем я тебя в ту ж минуту!»

Вот сковал ей кузнец голос тонкий;

Ведьма ночки дождалась, на брег

Прибежала и мальчика кличет:

«Ивашечко, милый сыночек, –

Приплынь ко мне на бережочек, –

Тебе я пить-ести принесла».

Челночек повернулся и подплыл.

Ведьма мигом схватила Ивашку

И к себе, в тёмный лес притащила.

В дом пришла и велит своей дочке:

«Истопи печь пожарче, Алёнка,

Да мальчишку изжарь хорошенько, –

Я ж гостей созову той порою».

Раскалила печь до красна дочка

И сердито торопит Ивашку:

«Ну, садись поскорей на лопату!»

«Мал я, глуп… Ничего не умею!» –

Отвечает Алёнке Ивашко. –

«Покажи, как мне сесть на лопату».

«Хорошо, поучить ведь недолго!»

Согласилась Алёнка и только

На лопату усесться успела,

Как Ивашко лопату приподнял,

Девку в устье, не мешкая сунул

И задвинул железной заслонкой;

После вышел из ведьминой хаты

И на дуб превысокий забрался.

 

Вот вернулася ведьма с гостями;

В дом вошла и, Алёнки не видя,

Так подумала: «Верно, гуляет!»

Усадила гостей, сама к печи –

И, отодвинув от устья заслонку,

Подала на лопате Алёнку.

Гости вволю наелись, напились

И давай на лужайке валяться.

«Покачуся, повалюся,

Ивашкина мяса наевшись!» –

Голосит и катается ведьма.

«Покатися, повалися,

Алёнкина мяса наевшись!» –

Отвечает Ивашко ей с дуба.

Ведьма вверх посмотрела, озлилась –

И ну дерево грызть с пеной у рта,

Грызла-грызла, два зуба сломала

И скорей к кузнецу побежала:

«Скуй мне зубы, да только покрепче, –

Не то съем я тебя в ту ж минуту!»

Тот сковал ей железные зубы,

И домой возвратившися, ведьма

Догрызать прежний дуб принялася.

Перегрызла, но раньше Ивашко

На соседний дубок перебрался.

Увидала то ведьма, взбесилась

И опять принялась за работу.

Грызла-грызла, два зуба сломала

И скорей к кузнецу побежала:

«Скуй мне зубы ещё того крепче, –

Не то съем тебя я в ту же минуту!»

Тот сковал; воротилася ведьма

И давай догрызать начатое.

Струсил мальчик, не знает, что делать;

Видит: гуси летят; он и просит:

«Гуси серые, гусенята!

Вы возьмите меня на крылята,

Принесите к отцу — к матери!»

«Средних жди!» – говорят ему птицы.

Ждёт Ивашко; летит ещё стадо;

Обращается он с той же просьбой:

«Гуси серые, гусенята!

Вы возьмите меня на крылята,

Принесите к отцу — к матери!»

«Задних жди!» – говорят ему птицы.

Ждёт Ивашко; летит третье стадо;

Обращается он с той же просьбой:

«Гуси серые, гусенята!

Вы возьмите меня на крылята,

Принесите к отцу — к матери!»

Гуси тотчас его подхватили,

Прилетели к Ивашкиной хате,

И в окно слуховое ссадили.

 

Рано утром старуха собралась

Печь блины; вот печёт и вздыхает:

«Где Ивашечко мой? Хоть во сне бы

Довелось мне родного увидеть!»

Говорит ей старик: «Мне приснилось

Будто к нам принесли его гуси!»

Вот блинов наготовила баба

И делить принялася их с мужем:

«Этот – мне… Тебе – этот…»

«А мне-то? – отзывается сверху Ивашко.

«Что такое?» – смутилась старуха. –

Погляди-ка, старик, там на вышке».

На чердак тот залез и оттуда

На руках вынес милого сына.

Старики прослезились от счастья,

Обо всём расспросили Ивашку –

И втроём стали жить, не горюя,

О былом – о дурном не тоскуя.

***

Эта сказка была написана для детей императора Александра III, отца последнего русского царя Николая II. Она была в рукописной книге-альбоме, который был изготовлен автором, переплетён в бархат и подарен царевичам и их сёстрам.

Римма Кошурникова