Фонд «Мажит Гафури XXI век» заказал петербуржскому скульптору Ахнафу Зиякаеву групповой скульптурный портрет классиков башкирско-татарской литературы: Габдуллы Тукая и Мажита Гафури.

В 1912 году они встретились в Уфе. Об этой встрече подробно написала в своих воспоминаниях супруга Мажита Гафури Зухра Камалетдиновна.

Оба они были молоды: Мажиту 32, Габдулле 26. Зухра напрасно бегала в лавочку, чтобы хорошо встретить Тукая: он был очень стеснительным и посчитал невозможным идти в дом к женатому человеку. Потому скульптор и изобразил их беседующими на скамейке где-то в парке. Через год Тукая не стало: он, как и Гафури – только тот в возрасте 54 лет – сгорел от чахотки, этого бича 19 века,  особенно для обездоленных, каковыми они оба были в ранней молодости.

В мастерской

Я   встретилась со скульптором 21 мая 2021 в Петербурге  в его мастерской, расположенной  возле театра Буфф. Он сказал интересную вещь:

— Есть люди, с которых легко лепить. Таким был для меня Гафури. У него лицо интересное.

Скульптору нужно вживаться в образ. Факт из биографии Аникушина: он ходил в такой же крылатке, как Пушкин, когда работал над памятником, и вспомните теперь   полетность всего облика поэта и легкий широкий жест, словно он у нас на глазах читает стихи.

И наоборот: в 90-е, когда не было работы, мне заказали надгробный памятник одному убитому. Я тогда не знал, что он был мафиози. Работу я сделал, но был как высушенный после этого. А с Гафури легко работалось, у него хорошее доброе лицо. Хотя, вот для Казани я делал памятник Мусе Джалилю, и это оказалась очень трудная работа. Может быть, из-за его ужасной судьбы, которая как-то отражается в образе.

Там же стоит его величественный памятник Габдулле Тукаю, татарскому народному поэту, публицисту, основоположнику критического реализма в татарской литературе. Мэрия Старого  Оскола заказала скульптору  бюст  Пушкина. «Это была приятная работа», говорит он.

В Новгороде стоит его памятник солдату Великой Отечественной войне. В Петербурге его бронзовые барельефы с документальной убедительностью передают страшные дни блокады и героической борьбы с фашистами.

Его скульптура «Седьмая симфония» столь же символична, как музыка великого Шостаковича, впервые исполненная в Большом зале Филармонии  в 1942 году, о чем напоминает мемориальная доска на здании.

Много делал мемориальных досок: Льву Николаевичу Гумилеву на его доме (в Петербурге есть музей-квартира Л.Гумилева , недалеко от  музея Достоевского);  Р.Баязитову, татарскому общественному деятелю;  выдающемуся нейрохирургу Ю.В.Зотову. Говорит, что очень любит лепить лошадей. Скульптуры в натуральную величину стоят на Васильевском острове как памятник конке. А его «Фаэтон», «Ветер» — это новые трактовки темы коней.

Как пишет о нем искусствовед Дм. Малевинский:

«Пласт железа, преобразованный мастером в голову скачущего коня, сохраняет в своей фактуре ощущение раскаленного  металла, что органично дополняет силуэт разгоряченной лошади, мчащейся навстречу ветру»

Говорит, что любит умные скульптуры, над которыми зрителю нужно подумать. Одну такую предложил разгадать мне.  То, что это образ человека в экстатическом состоянии: раскрытый в крике рот, поднятые в мольбе руки, волосы дыбом – это разгадала. А вот, что это символ муэдзин,  пришлось договаривать автору: что ноги в виде раскрытых кусачек – самая непримиримая, «кусачая» религия, что стоит на подставке в форме лежачего полумесяца —  символа ислама. Тогда что ж он без чалмы или тюбетейки, как предписывает сунна?

Такие скульптуры из металла, где с еще большим трудом угадывались очертания человека, видела на выставке работ Пикассо, привезенной из Лувра в Милан, и там тоже гид — искусствовед объяснял, что они обозначают. Видимо, простые зрители недостаточно умны для умных скульптур. Говорю это без иронии.

А как начиналось?

Ахнаф  Гаделгареевич Зиякаев — уроженец Башкирии. Родился в Нефтекамске, небольшом молодом городе, возникшем  в результате открытия крупного нефтяного Арланского месторождения в 1955 году. Уже в детском саду проявил способности к лепке. Юрий Федорович Туник, открывший в городе художественную  школу, был его первым учителем. После школы поступил в городе Чайковском Пермской области в профессионально-техническое училище, где учился по специальности художник-оформитель. Но  уже тогда  была мечта – Ленинград, Академия художеств имени Репина.

Поступил только с 4-го раза, но зато окончил два факультета: архитектуры и  скульптуры. После Академии преподавал в Институте сервиса и экономики, был деканом факультета  прикладного искусства, учил обработке металлов.

Член Союза художников России, заслуженный деятель искусств Татарстана. Сын тоже архитектор. Вот такая семейная династия.

Нина Турицына