Пятница, 29.03.2024
Журнал Клаузура

Франческо Петрарка о язвах духа общества… ХХI века.

«Следить за мыслью великого человека наука самая занимательная».

А.С.Пушкин.

От автора.

Со времён, когда писались «Старческие письма» Петрарки минуло 700 лет, то есть 35 поколений людей прошли по миру. И что же? Человек стал лучше? Умнее, честнее, трудолюбивее, гуманнее, сострадательнее? Вчитаемся в исповедальные письма Петрарки…Они, написаны, словно вчера и словно по «поводу современной жизни». И мы приходим к печальному выводу: человек за 700 лет, наверняка, изменился внешне (рост, вес, облик, походка), но внутренне не изменился ничуть. Как и во времена Петрарки, человека ХХ века гложет зависть, корысть, самомнение, самолюбие и прочие «язвы духа».

Таковым ли останется человек и через 700 лет, к 2800 году? Это вопрос! Есть надежда, что к тому времени человек эволюционно подвергнется значительным духовным изменениям.

На чём основаны предположения? На том, что 700 лет, что пролегли между Петраркой и людьми ХХ века , прошли под воздействием из Космоса на Землю энергии «Рыб», несущей человечеству «лишения и страдания» ( на чём и взросло Христианство).

Но через 700 лет воздействие космической энергии на Землю окажется качественно иным, обретёт устойчивое влияние энергии «Водолея», отчего волей-неволей изменится и человечество: оно по-настоящему станет «свободным», его составляющие «равными » друг другу, и каждый человек в себе подобном увидит «брата». Но каким же тяжёлым, изнурительным, но и желанным представляется путь человечеству…

Однако, дадим слово гению Петрарки, чтобы в суждениях поэта и человека, как в зеркале, увидеть день сегодняшний.

Франче́ско Петра́рка (итал. Francesco Petrarca, 1304—1374) — итальянский поэт, глава старшего поколения гуманистов, один из величайших деятелей итальянского Проторенессанса, ученик Варлаама Калабрийского.

 Из «Старческих писем».

«Вздорно доверять только старине: тогда сочинители тоже были людьми. Если мы отшатываемся, заметив следы опередивших нас мужей, да будут нам стыдно: первая слава принадлежит жёнам, женщина была изобретательницей самих букв, которыми мы пишем. И пусть нас не тревожит та избитая и общеизвестная истина, что нельзя ни сделать, ни сказать ничего нового… Как для больного наслаждение подняться с постели, и расправить члены, так для сильного и здорового духа питание — труд».

«Ведь как знать, не попадут ли твои поделки в руки врагов! Каких, скажешь, врагов? Завистников, объявивших добродетели непримиримую войну. Всякий начавший тянуться чуточку ввысь найдёт множество врагов не только из числа стремящихся к тому же, но и из костенеющих и — чудно сказать — даже из валяющихся на самой земле, причём из них- то, как раз и больше всего».

«Здесь всего строже надо следить за тем, чтобы не обмануться блеском того или иного слова, не увлечься потоком своей или чужой речи. Пишущие стремятся к гладкости речи и боятся шероховатостей. Чтобы всегда нравиться смотри на мысль и на суждения. Будут они уместны, благородны, изящны и собой увлекут и легко оденутся в слово. Всего этого достигнешь сам или вращаясь в небольшом кругу близких.

«Потом приобрети побольше непредвзятых судей, друзей не столько тебе, сколько истине, хотя если друзья привязаны действительно к тебе, а не к твоей фортуне, тоже можешь смело довериться их совету. Тебя, мой друг, себя самого учу: обращаясь к тебе, наставляю себя и поучаюсь от собственных слов».

«Куда только жгучая и неутомимая жажда обладания не увлекает человеческие умы! Признаться, я пожалел их и подумал, что не зря поэты зовут моряков несчастными. Когда во мраке уже нельзя было следить за ними глазами, я вернулся к перу с потрясённой душой, одно только перебирая про себя в уме: увы, как драгоценна и вместе с тем, как дешева для людей жизнь».

«Тем временем, — для пишущего это самое скверное, о и неизбежное, — вокруг будут шуметь толпа низменных умов, ты, помня, о каких великих вещах идёт дело, пренебрежёшь пустой болтовнёй и рано или поздно угасишь недоброжелательство добродетелью, знанием и трудом».

«Ты написал, что у вас нашлись люди, берущиеся судить не только о тебе, но и обо мне и моём таланте. Ради Бога не вздумай возмущаться или противодействовать, не трать понапрасну сил: себе заведёшь врагов, и число моих не уменьшишь, а только больше их раздражишь и распалишь. Это моя роковая, так сказать, и давняя чума».

«Обо мне судят многие, кого я не знаю, не хотел знать и достойными знакомства не считаю. Честно признаться не перестаю гадать, кто их поставил судьями надо мной. Но у этой породы есть неведомо как приобретенное неотъемлемое свойство: каждый тем смелей и скорее судит, чем невежественнее. То ли потому, что немного знание мешает им много видеть, а пустота душ придаёт лёгкости…Обычная повторяется в человеческом мире история: всегда на грабёж и разорение другого скорее тот, у кого нет ничего собственного, что стоило бы труда разграбить и разорить».

«А вообще, надо со спокойной душой сносить все суждения всех людей, ведь как отвергать справедливые — гордыня, так бояться несправедливых — малодушие. Ложь обычно недолговечна, а тщательно составленное опровержение часто оборачивается большой известностью для опровергаемого, и позором для опровергающего. Можно скрыть свет истины, но нельзя угасить…».

«Хорошо устроенный ум всегда мирен в своей непоколебимой безмятежности и спокоен: он знает, чего хочет, и чего однажды хотел, хотеть не перестаёт».

«Слово — первое зеркало духа, и дух — не последний водитель слова».

«Многие благородные умы больше всего задушены двойным злом — привычкой к наслаждениям и извращенными мнениями толпы… Первое оседает внутри, второе наседает извне, дух вянет и далеко отстаёт от познания самой истины».

Цитаты из «Моей тайны».

«Авторитет часто принимают взамен доказательств».

«На нас оправдываются слова апостола: «Тленное тело отягощает душу, и эта земная храмина подавляет много заботливый ум».

Цицерон говорит где-то: «Они ничего не умели видеть душою и всё сводили к чувственному зрению. Но задача всякого сильного духа — отвлекать мысль от чувственных впечатлений и мышление — от привычки».

«Но опять же, как я могу называть что-то чужим, пусть оно, и придумано другими, когда тот же Сенека буквально пересказывает суждение Эпикура, что всё хорошо сказанное кем бы то ни было — не чужое, а наше?»

«Не все мы рождены под одной звездой — надо довольствоваться пределами, которые Бог и природа назначили нашим талантам, без этого мы никогда не избавимся от душевной тревоги: продвигаясь в познании вещей, а мы не должны прерывать этот путь до последнего дыхания, — мы каждодневно будем открывать новые недоступные нашему невежеству тайники, откуда и тоска, и негодование, и презрение к себе».

«У кого нет таланта, будь богат душевным покоем, у кого есть — имей и уравновешивающую всё скромность, чтобы беспристрастно оценить свои силы и случайно не отяготиться, льстя себе и само обманываясь, неподъёмной ношей».

«Разумеется, если над кем-то звёзды мерцают настольно благосклонно, что ему довольно себя без опоры на помощь извне, и он сам собой способен порождать великолепные мысли, ему поистине есть что приписать дару небесной благодати, пусть только остерегается заносчивости и с великим смирением наслаждается божьей милостью, оставив пчёлам их обычай. Но мы, кому не так посчастливилось, не будем стыдиться подражать пчёлам».

«Пусть пройдёт ещё десять тысяч лет и к векам прибавятся века — никогда не будет довольно славить добродетель, никогда не хватить наставлений любить бога и ненавидеть сластолюбие, ни когда для глубоких умов не закроется путь к открытию нового».

«И отправляются люди дивиться и высоте гор, и громадности морских валов, и широте речных просторов, и необъятности океана, и круговращению созвездий — и оставляют сами себя. Но нет ничего дивного, кроме души, рядом с величием, которой ничто не велико».

«Истинную славу рождают дела, а не слова — истинную славу, не ту, которую провозглашает толпа и увенчаться которой для великих душ почти отвратительно, а ту, которая живёт и питается трезвенной и радостной памятью о доблестных деяниях в сердцах выдающихся людей, и о которой без театрального шума, без пошлых рукоплесканий свидетельствуют Бог и совесть».

 Александр Херсонов

фото автора

 


НАПИСАТЬ КОММЕНТАРИЙ

Ваш email адрес не публикуется. Обязательные поля помечены *

Копирайт

© 2011 - 2016 Журнал Клаузура | 18+
Любое копирование материалов только с письменного разрешения редакции

Регистрация

Зарегистрирован в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Электронное периодическое издание "Клаузура". Регистрационный номер Эл ФС 77 — 46276 от 24.08.2011
Печатное издание журнал "Клаузура"
Регистрационный номер ПИ № ФС 77 — 46506 от 09.09.2011

Связь

Главный редактор - Дмитрий Плынов
e-mail: text@klauzura.ru
тел. (495) 726-25-04

Статистика

Яндекс.Метрика