Племянница Катя и по совместительству студентка-первокурсница истфака, полчаса стояла у меня за спиной, прекрасно понимая, что отвлекать дядю от работы, можно лишь в тот момент, когда правая его рука нажмёт на клавиатуре кнопку, с символом «точка».

Чтобы сократить время ожидания, она старалась сопеть как можно громче, а иначе близкий родственник, то бишь я, и не догадается, что у него за спиной кто-то очень хочет чего-то сказать, причём всегда «чрезвычайно важное».

Поняв, что в данную минуту я думаю, уже не о сюжете нового рассказа, а о сто́ящей рядом девушке, ставлю точку и разворачиваюсь на крутящемся писательском кресле.

***

— Карты, старые, игральные выбрасывать будем? Я на кухне порядок навожу. Столько всякого ненужного барахла накопилось, просто ужас! — на одном дыхании «выстреливает» Екатерина, протягивая мне потрёпанную колоду, — всё равно в них сейчас никто уже не играет. В компе и удобнее, и гигиеничнее. Можешь себе представить, сколько на каждой дамочке или короле микробов живёт?! Миллионы!

Беру в руки даму пик и прищурившись, спрашиваю:

— А вам в университете рассказывали о судьбе княгини Зинаиды Николаевны Юсуповов, запечатлённой на этой карте.

— Дядь Саш, а ты ничего не путаешь? При чём тут княгиня? Эти игральные карты выпушены в бывшем СССР, кто бы разрешил на них портрет представительницы чуждого пролетариату класса изображать?! Просто какой-то художник, недолго думая, представил себе картину Маковского, маленько переделал её и вуаля — пред вами дамочка, в наряде бог знает какого века. Жаль, тогда искусственного интеллекта, не было. Программа такие картинки сейчас, меньше чем за секунду выдаёт, без всякого напряга.

— Катюша, ты права и неправа одновременно, — парировал я, отыскивая на просторах интернета и выводя на экран, картину известного художника, — как видишь, на портрете Константина Егоровича изображена всё та же княгиня Юсупова, но в совершенно другом наряде.

Это семейство настолько богато, что в революционные годы не смогло вывести из страны все свои драгоценности. В течение долгих лет, при ремонте старинных особняков строители находили так называемые юсуповские клады. Кстати, и это не байка, а дополненный факт, в Петербурге до настоящего времени существует «Дом культуры Связи», который был построен на деньги от продажи драгоценностей одного из таких кладов. Это событие и стало фабулой1 для знаменитой книги Ильи Ильфа и Евгения Петрова.

***

— Да, какая разница, в каком она одеянии! — начала злиться племянница, — не могли же большевики изобразить на картах красноармейцев, краснофлотцев и врагов-буржуинов. В этой партии красные их бьют, а в другой козыри поменялись и получается наоборот. Вот и нарисовали каких-то нейтральных персонажей. Разве я не права?

— Увы, но, категорически нет! Самую первую колоду карт «Русский стиль»
создала германская фирма «Дондорф», взяв за основу снимки из альбома, напечатанного «Экспедицией Заготовления Государственных Бумаг», в котором было аж сто сорок четыре фотографии. Таким же был и тираж этого альбома — по одному для каждого участника этого удивительного и уникального бала.

— А вот с этого места, попрошу поподробней! Что за бал? Почему не знаю?! — при этих словах Катюша уселась на старый, продавленный диван и постучала по нему ладошкой, предлагая мне сесть рядом и продолжить свой рассказ, со всеми подробностями.

***

— На мой взгляд, сто двадцать два года назад в Российской империи состоялся самый один из самых грандиозных балов. Он же — последний! — Я многозначительно поднял палец вверх. —И для такого утверждения у меня есть более чем веские причины.

Во-первых, в конце девятнадцатого века, во времена правления Александра Третьего, и в Европе, и в Америке, начался «русский бум» или по просу мода на всё нашенское, русские сказки и поговорки, русские продукты питания, вологодское масло и чёрная икра — украшение любого тамошнего, праздничного стола. И конечно, русский костюм. Но не современный, берущий своё начало с Петровских времён, а старинный, эпохи его батюшки — Алексея Михайловича, по недоразумению прозванного — Тишайшим.

Произнеся это, я, повернулся и показал на висящую позади нас, репродукцию картины «Иван-царевич и Серый Волк»:

— Как видишь, Иван, одетый непонятно, в какой камзол, мучит своим весом и массой своей дамы, так же одетой абы как, спину несчастного млекопитающего, для подобной верховой езды, совершенно не предназначенного. Ну, не знал великий Васнецов, правил ношения одежды канувших в прошлое веков, простим ему это. Великим художникам разрешается и не такое.

Не только он, но и многие другие живописцы, в те годы отказались от библейских сюжетов и дружно перешли на иллюстрацию русских народных сказок.

Если ты не знаешь, то я напомню, что на рубеже этих столетий, увидели свет и стали чрезвычайно популярны: русская балалайка, русская сине-белая посуда «Гжель», золотисто-красно-чёрная «Хохлома» и, народная игрушка — матрёшка. Дабы поддержать эту моду, на выставке в Брюсселе наши стоят замечательный павильон, в виде русского терема, увенчанного двуглавыми орлами.

А во-вторых, в интернете гуляет неверная запись, что этот исторический бал был рождественским. Ничуть не бывало. Его приурочили к окончанию Масленицы. Масленичные «машкерады» праздновались в империи раньше. В различных губернских, да и в уездных городах, и дворяне, да и зажиточные купцы тоже, лопали сколько влезет блинов. К примеру — баснописец Крылов мог за раз уничтожить три с половиной десятка! А блин был не нынешний — тонкий, порой доходил толщиной до аж четырёх сантиметров!

Танцевали и ели, но только до той минуты, пока часы не пробьют полночь. После этого также можно было подойти к столу, и пожевать… но уже только постную пищу, ибо с этой минуты в матушке России начинался Великий пост!

А чем царствующая династия хуже?! Старинные русские традиции надобно сохранять, чай нынче не петровские времена.

Однажды покоях супруги Николая Второго — Александры Фёдоровны, состоялась удивительная беседа.

Художник Павел Жуковский заявил, что Пётр Первый, есть, не кто иной, как враг русского народа, ибо издал указ: «прям с утра рядиться в платье немецкое, а русского более не носить!»

На что бароном Фредерикс, резонно возразил:

— Не будь этого указа, ходили бы до сих пор в высоченных боярских шапках и выглядели спешно и нелепо, как нынешние китайцы.

Ну а царица, слушая всё это, пришла к мысли, что было бы совсем неплохо устроить праздничное мероприятие в виде костюмированного русского бала.

Сдаётся мне, что немецкая принцесса, проведя детство на своей родине, наивно полагала, — в сундуках русской знати, такие одеяния лежат, и надобно только извлечь их на свет божий, да хорошенько почистить, подштопать и на солнышке просушить.

Сказано — сделано. Приглашения, в количестве более четырёхсот штук напечатаны и отправлены.

Более ста тут же вернулись, с милостивыми прошениями об отказе. Князья, бароны и графы дружно ссылались на отсутствие средств,(«стоят сумасшедших денег — шелковая камчатная ткань, сукно, расшитое золотом и серебром, меха очень дороги»), но устроителей сей факт не огорчил. День три сотни верноподданных, приглашение на самый грандиозный бал всё-таки, приняли!

И вот в преддверии Масленицы, 13 февраля 1903 года, во дворце был дан бал в честь двухсот девяностолетия династии Романовых.

Позже император, своём дневнике записал: «Очень красиво выглядела зала, наполненная древними русскими людьми».

Гуляли два дня! Александра Фёдоровна пригласила на него лучших столичных фотографов.

Позже напечатали небольшой тираж — ровно столько, чтобы каждый гость получил по одному экземпляру — всего сто сорок четыре фотографии.

Прошло десять лет, и уже, по случаю празднования трёхсотлетия дома Романовых, в империи появились игральные карты «Русский стиль».

На них и были изображены знатные гости того самого бала. Однако должен заметить, никто из них специально для карточной затеи не позировал…

— Ой, как интересненько, прервала мой монолог племянница, — а теперь, пожалуйста, расскажи, кто есть кто — и она снова протянула мне колоду.

— Ну, для начала об одном исключении. Наши историки полагают, что пикового короля, умельцы из фирмы «Дондорф» срисовали с портрета Ивана Грозного.

Я извлёк из колоды карту — бубнового короля и продолжил:

— Вот полюбуйся перед тобой самолично последний император Российской империи. Он, не мудрствуя, выбрал для себя костюм своего далёкого предка — царя Алексей Михайловича, второго из рода Романовых.

Портные, «браться Сапожниковы», кстати говоря, — серьёзная фирма! Имела своё представительство, аж на самой Красной площади, в будущем ГУМе!

Готовя этот наряд, их сотрудники, всего за один месяц соткали аж три образца этого камзола: из парчи гладкой, парчи бархатной и парчи узорчатой! Более того — пришили самые настоящие пуговицы и нашивки, сделанные ещё в семнадцатом веке! Из оружейной палаты, по такому случаю доставили.

Идём далее — дама червей. Великая княгиня Ксения Александровна, сестра Николая Второго в костюме боярыни.

Обрати, пожалуйста, внимание на её кокошник. Персональный заказ выполнил — Евгений Карлович Фаберже, со своими ювелирами. Для этого головного убора они использовали драгоценные камни из её же палюры2. Её родным папенька — Александр Третий доченьке подарил. А костюм создали по образу и подобию наряда царицы Марии из известного спектакля «Царь Борис». А теперь погляди на нитки жемчуга. Это одно жемчужное ожерелье просто намотано в несколько слоёв. Уезжая в эмиграцию, вместе с матерью, вдовствующей императрицей Марией Фёдоровной, в 1919 году, Ксения это украшение захватила с собой. Продала…и купила виллу во Франции, в которой и прожила вместе с шестью детьми, десять лет!

— А платье? Оно из чего сделано? На карте, тем более такой потёртой, как наша, и не понять.

Прежде чем ответить, я вернулся к компьютеру, нашёл там фотографию великой княгини, сделанной на том балу, показал её племяннице и хитро ухмыльнувшись, продолжил свой рассказ:

—  Замечательное атласное платье, украшенное золотой битью, знаю, что обязательно спросишь, что это такое, поэтому поясню сразу. Это золотая или серебряная проволока, которую специальными молотками расплющили в тонкую плоскую полоску.

Это удивительное платье, расшитое жемчугом и с рукавами до самого пола, дожило до наших дней и хранится в Эрмитаже. Поедешь в Санкт-Петербург, не поленись сходи, посмотри. Тем более что с ним, совсем недавно произошла прелюбопытная история.

Согласно установленного регламенту, этот экспонат отправили в специальную лабораторию, для проведения плановых реставрационных работ. И вдруг в одном из этих длиннющих рукавов, сотрудница обнаружила…серый предмет!

— Мышку! Засохшую мумию! Или настоящую, живую? Представляю как женщины, находящиеся в комнате, испугались — выкрикнула Катюша и захлопала в ладоши.

— Если бы. Эрмитажные коты этакого безобразия ни за что бы не допустили.

— В нём лежала…конфета! И находилась она там, больше века!

Это старинное лакомство было завёрнуто в тонкую бумагу, украшенную старинным орнаментом. И сохранилась, удивительно хорошо.

— Значит, её можно слопать и не отравишься?! Я бы рискнула, попробовала.

— Вот и одна из сотрудниц музея, не удержалась — лизнула. И… выжила!

— Специалисты провели всевозможные анализы, и конфетки, и упаковки и пришли к выводу, что вреда она, скорее всего, не принесёт, но коль пребывала долгие годы в музейном экспонате, значит, и она тоже…

— Стала экспонатом! — закончила за меня племянница, — ну хоть фабрику её изготовившую установили?

Историки считают, что это — карамелька фирмы «Эйнем».  Продукция пользовались большой популярностью у сливок высшего общества того времени. Кроме того, она умела привлекать покупателей замечательными…э… маркетинговыми ходами. Выпустили чудесные картинки «Москва будущего», во многом угадав хот развития технического прогресса или дарила всем купившим двенадцать наборов дорогущих элитных конфет — серию почтовых марок…

— И всё же как эта карамелька оказалась в рукаве? Уронила княгиня, или кто-то подбросил, шутки ради, — Екатерина не дала мне закончить рассказ о кондитерской фабрике.

— Ну, Катюша, сейчас этого уже не установить. Можно лишь выдвигать версии:

— Первая. Ксения, с юных лет, отличалась холерическим характером и могла запросто, во время этого бала, стащить конфету, и припрятать в рукаве, чтобы потом поделиться с кем-то из прислуги.

Вторая. Этот деликатес был тайным посланием от неизвестного нам, воздыхателя из ближнего круга. Возвращаясь с бала, вельможи того времени, не забывали прихватить со стола как можно больше. Тащили все: конфеты, пирожные, марципаны, пряники, фрукты и прочие десерты. Гусары не забывали набрать в свои кивера как можно больше шоколаду. А поскольку сей предмет их гардероба стирке и химчистке не подлежал, то на парадах и прочих смотрах, от бравых вояк за версту пахло…шоколадом!

Порывшись в колоде, я извлёк оттуда новую карту и протянул племяннице — позволь тебе представить Дама треф — великая княгиня Елизавета Фёдоровна, немецкая принцесса из Гессен — дармштадтского дома, супруга великого князя Сергея Александровича и старшая сестра императрицы Александры Фёдоровны, то есть свояченица императора. Невероятная красавица! Острословы утверждали, что краше её была только австрийская императрица Сиси.

Через несколько лет, после скитаний и мучительной смерти, в одной из глубоких уральских шахт, её и причислили к лику святых, её статую поставят на фасаде Вестминстерского аббатства в Лондоне.

Но за какие деяния её канонизировали, сейчас пересказывать не буду, потому как подробно писал об этом в своём рассказе «Настоятельница»3…

— А пока все эти вельможи голубых кровей веселились и танцевали на балу, в стране шли забастовки рабочих, приведших к революции девятьсот пятого года, — констатировала племянница, укладывая колоду в коробку.

— Сохрани — предложил я, — будешь показывать своим детям этот раритет. Разве не удивительно, что именно эта колода, с изображением выслей элиты империи, была самой популярной и перепечатывалась на протяжении многих лет!

Идеологи заказывали и печатали и «Антирелигиозные карты», и «Карты народностей СССР», и «Антифашистские карты», но все они не смогли конкурировать с «дондорфовским» «Русским стилем», донёсшим до нас изображения правителей страны, давно канувшей в лету.

Александр Ралот

_____________

1— предание, рассказ, повествование о событиях.

2— набор ювелирных украшений, подобранных по определённому принципу. По виду камней, или по материалу, или по единому художественному решению.

3— А. Ралот. «Настоятельница».https://litra.online/proza/nastoyatelnica/?ysclid=mb66xbk4br937176498