Соблазн экранизации известного произведения велик, но соблазн этот относится только к сюжетным коллизиям, или остро прописанным характерам героев.

Ибо важнейшая, основополагающая составляющая литературного произведения – язык,  – экранизации не поддаётся.

Как средствами кино передать янтарный, блещущий метафизическими созвездиями, весь в фейерверке цветов и оттенков язык Булгакова, или земельно-коричневый, туго-философский, замешанный на своеобразном смещении смыслового центра платоновский язык? Какой вариант построения кадра и монтажа сможет отобразить сии языковые дебри?

Буйно-хлещущий, дремуче-церковный, ароматно-благоухающий мир Лескова, сложнейшее его плетение словес разве живут сюжетом и им объясняются?

Гоголевский, сверкающий драгоценными перлами, да и весь драгоценно-причудливый, как самородки или дорогие камни, язык?

Мощь напора Достоевского, мешающего пласты разнообразных речений, захлёбывающегося, в языке опережающего жизнь героев?

Никто из экранизаторов, сколь бы опытными режиссёрами они ни были, и не пытается найти адекватный строй кадров, но хватается за сюжет и персонажей, как за спасение…

И получается снижение, смысловая подмена, требующая гораздо меньшей интеллектуальной работы – ибо видеоряд всегда легче, ибо и мышление ныне – клиповое, рваное.

Узловое, главнейшее в литературном произведении уходит от экрана; сопротивляется ему самая сущность литературы. Ибо литература требует вдумчивости и одиночества, кропотливой работы над собственным, внутренним «я»; ибо литература призывает к развитию эстетически-тонкого восприятия, в то время как кинематограф и возник, как развлечение, и хотя и вышел на пики метафизического осмысления яви, дав миру Феллини, Бергмана, Антониони, всё равно всё больше и больше скатывается в бездну пустого развлекалова и компьютерных эффектов.

А стремление развлекать – основная болезнь современной литературы, болезнь, мешающая её росту, её когдатошней устремлённости вверх, к звёздам смысла.

Александр Балтин