В дачном кооперативе «Чесноковка», люди держали  курочек,  коров, свиней, коз, известное дело человеку надобно кормиться. Жили да жили себе дачники, а ведь завсегда в человеке потребность обмениваться новостями имеется.  В один из июньских дней сын Афанасия Виктор привёз с рыбалки двух полукилограммовых живых карасей. На даче имелась огромная ёмкость под воду, туда и запустили карасей. На следующий день соседка по даче Татьяна Ивановна заметила, как Афанасий несёт к ёмкости с водой пол булки чёрствого хлеба. Затем соседка увидела, как Афанасий разламывает на кусочки хлеб, и бросает их в действительно огромную ёмкость. Любопытство победило, и Татьяна спросила:

— Ты кого там Афанасий хлебом кормишь?

Афанасий Владимирович тихо поведал соседке, что, де, кормит карасей, которых привёз с рыбалки сын. К вечеру весь дачный кооператив знал, кого кормит Афанасий. Смеху, пересудов было с явным избытком. Не успел Афанасий зайти в магазин, как его знакомая дачница Тамара Ивановна сказала:

— «Здравствуй, Афанасий! Ну, я понимаю, я козу держу, молоко внуки пьют, здоровья набираются. Зачем ты хлеб на карасей переводишь. Да к тому же к осени заморозки пойдут, ёмкость сливать надо. Зажаришь их поди после. Вот и весь твой доход. Я вот яички по десятку каждый день собираю, продаю, осенью забью курочек,  всю зиму буду есть. Ну чудак ты, и есть чудак».

Афанасий уже видел, что несколько человек с нетерпением ждут, что ответит он Тамаре, и он ответил:

— А как осень придёт, я попрошу сына к реке Ангаре меня отвезти, выпущу на волю, мне их теперь жалко на жарёху пускать.

Стоящий рядом дед Архип, от которого распространялся на весь магазин винный перегар, улыбаясь сказал:

— «А я ночью подкрадусь, выловлю сачком твоих карасей, и зажарю, раз сам не хочешь жарёхи, так хоть людям дай полакомиться».

Афанасий ни сколько не смутившись, ответил:

— «Хочу я Архип жарёхи, но вот понравилось мне, как они красиво в ёмкости плавают, и теперь жалко их есть. А украсть ты не украдёшь, мы друг друга с тобой давно знаем, ведомо мне, что хоть ты, и выпиваешь немало, но совесть не пропил».

От таких слов  у деда Архипа покатились с глаз слёзы, и он выходя из магазина успел сказать:

— Вот ведь язви, сказал.

Дети они во все века дети. Рано утром в калитку Афанасия постучали. Владимирович отворил калитку, разглядел своими подслеповатыми глазами двух девчушек, та которая была повыше подружки сказала:

— «Меня Машей звать, а мою подружку Лизой. Можно мы дядя Афанасий будем карасиков ваших тоже кормить»?

Лиза вдруг сердито добавила:

— «Я сама могу сказать, что меня Лизой зовут».

Афанасий  пропустил девочек к ёмкости, подставил им лесенку. А уже к полу дню он замаялся открывать калитку, детишки всё шли и шли. Тогда Афанасий распахнул настежь калитку, и делегации маленьких дачников до вечера навещали , и подкармливали карасиков. Приносили в основном хлеба и крупы. Владимирович велел детям давать рыбкам понемножку, потому что они уже сытые. Смастерил он ящики, в которые детишки складывали хлеб и крупу. Да так много скопилось хлеба и круп, что Афанасий отнёс засохший хлеб соседке Татьяне, которая  держала свиней. Продолжалось это действо до осени, пока детишки не пошли в школу. Калитку всё лето Афанасий запирал только на ночь из – за многочисленных детских делегаций.

В Сибири заморозки бывают в начале сентября, а ежели река рядом, то и в конце августа. Слил Афанасий ёмкость, опустил в ведро карасей, отвёз с сыном к реке, да и выпустил. На будущий год в Афанасиевой ёмкости жил только один совсем небольшой карасик, и все дачники знали его дальнейшую судьбу…

Анатолий Казаков