Рецензия на книгу Лилит Брутян «И снова в пути»

(Ереван: Лимуш, 2018. – 158 с.)

Восемь поездок, восемь путешествий – немалое количество для их описания: Китай и Шри-Ланка, Швейцария и Иордания, Петербург и Персия, Карелия и Гранада (Испания). До этой книги у того же автора была опубликована книга путевых очерков «Окно в мир, или дорога к себе». Казалось бы, зачем эти очерки, заметки, записки, коль скоро в интернете можно прочитать самое разное и интересное о каждой стране? И Лилит Георгиевна Брутян тоже готовилась к каждой поездке, обращаясь к всемирной сети. Но эти книги нимало не дублируют интернет. Во-первых, в них хорошо просматривается «наблюдатель» страны, подкованный не только предваряющим просмотром, но также самым внимательным наблюдением и, что немаловажно, последующим возвращением к пережитому. Это замечание помещено почти в самом конце книги в скобках, и оно того стоит: как же я люблю фотографировать в разных ракурсах виденные мною красоты и достопримечательности и затем дома подолгу рассматривать каждую деталь на этих снимках (с. 144). Во-вторых, «наблюдатель» является активным действующим лицом дневниковых записей: это лингвист, академик Армянской философской академии, заведующий кафедрой русского языкознания, типологии и теории коммуникации Ереванского государственного университета. Лилит Георгиевна выступала с докладами на конференциях в Швейцарии, Китае, в Петербурге, Петрозаводске и делилась своими впечатлениями об уровне докладов и организации конференций: идеальное проведение в Шанхае, ситуация в Петрозаводске, не согласованное время в Гранаде, и во всех случаях бесконечно доброе отношение организаторов к каждому участнику. В-третьих, это весьма злободневная книга.

Чего стоит такая запись:

Очень темно, лают многочисленные огромные голодные собаки. Жутковато выходить из автобуса. Но не сфотографировать армянское кладбище нельзя. Увы, оно полностью разрушено грабителями, которые наведываются сюда в поисках клада. Фотографии брошенного, разрушенного армянского кладбища, сделанные членами нашей группы, будут переданы, как нам обещали, в Министерство культуры Ирана, чтобы они приняли соответствующие меры. Будем надеяться, что добровольная наша миссия обязательно приведёт к результату.

(с. 99)

Книга высоко оптимистична. Здесь есть искреннее восхищение, умение радоваться мелочам, стремление больше увидеть за свою жизнь. Такой настрой очень заразителен. Вообще, рассказчик, то есть непосредственно Лилит Георгиевна, привлекает наше внимание не только как профессионал, прекрасно владеющий языками (её успехи с докладами в Китае, в Швейцарии, в Гренаде несомненны!), но и как женщина, неустанно и увлеченно воспринимающая каждую мелочь в своих путешествиях. Но мелочь на расстоянии воспринимается как что-то важное, крупное, то, что не помешает знать каждому. Это может быть красота пустыни. Не представляла я, что красота пустыни, где лишь кустики и редкие маленькие деревца, в сочетании с видом гор может доставлять эстетическое наслаждение. Это красота Зимнего Дворца:

«Само здание Зимнего Дворца – в бирюзово-бело-золотистом обрамлении – необычайно впечатляет своей сдержанной роскошью».

Это наслаждение музыкой фламенко: «Фламенко – это больше чем искусство, это философия и образ жизни». Это стремление привезти из Карелии шунгит, минерал, содержащий почти всю таблицу Менделеева. Потом, эти постоянные отклики на живые слова – наименования страны, города: Севилья, Гранада. Заметила автор и то, что в топонимике Петрозаводска мало что изменилось: проспект Ленина, площадь Ленина, проспект Карла Маркса, улицы Энгельса, Кирова, Дзержинского, Куйбышева, Свердлова, Крупской, Калинина, Луначарского, Коммунистов…  А ведь это хороший показатель уважения к прошлому, каким бы оно не было. И постоянные отклики на мелочи обстановки: люблю кактусы, люблю черепашек, люблю фольклор, музыку, танцы: ведь я всегда любила минералы, игру их цвета, форм, неповторяющийся рисунок узоров камней. И здесь же подробно, чем угощали-кормили. Ведь когда ещё можно насладиться экзотическим вкусом, ароматом и видом мангостина, манго, папайи, джекфрута, рамбутана, дуриана, личи. Признаюсь, тем не менее, что дуриан, этот плод с замечательным вкусом и тошнотворным запахом (как его описывают) я все-таки не смогла заставить себя попробовать. А поездка по подводному миру! А путешествие в мангровых зарослях! А вид Шанхая с высоты птичьего полёта! А ель в парке мемориальных деревьев (Шри-Ланка), посаженная самим Юрием Гагариным! После гибели космонавта дерево, до того момента здоровое, хорошо растущее, стало хиреть и сейчас имеет довольно жалкий вид. Всего не перечислить. И здесь же внимание к жестам, формам знакомства – профессионализм дает о себе знать всегда и повсюду.

И, конечно же, люди. И армяне, живущие в других странах, и специалисты по профессии (профессор В.Е. Чернявская, профессор З.К. Тарланов), и родные – как те, кто помог поездке, так и те, которых не видела. Они умерли до рождения автора книги, но с которыми пришлось таким образом встретиться (дед Ара Иванович Маркарян, инженер, интеллектуал и артистическая личность, окончил Политехнический институт). Всё? Да нет же! Присутствуют в повествовании и Фредерика Гарсиа Лорка, и Пикассо, и Набоков, и Ю.Б. Харитон, и… Так что мы получаем настоящую и очень живую энциклопедию и, путешествуя с автором книги, приобщаемся к новым местам, что само по себе прекрасно. Надо сказать, что автор-рассказчик был весьма ограничен во времени: четыре-пять дней, редко когда больше. Но вместе с тем книга полна конкретики: и сколько что стоит, и как проехать, и, главное, на что посмотреть. Те же Кижи. Описание их – лучше справочников. А поездка к водопаду, который вошёл в литературу державинским стихом: Алмазна сыплется гора…!

Завершается книга, как и начинается, с выразительных афоризмов. Пять афоризмов-эпиграфов в начале чтения, а в конце многочисленные цитаты из книги «Слово в пути» Петра Вайля. Круг замкнулся, – пишет в конце своей книги Лилит Брутян. Но конечная точка – это начало нового витка пути. Идёт перекличка с названием работы: И снова в пути. Так что пожелаем автору удачи и поблагодарим за интереснейшие рассказы о пройденном и увиденном.

Вера Харченко