И с раненой душой возможно парение: метафизические розы его распускаются высотой высокопарного слога Радищева: несмотря на то, что душа уязвлена скорбями…

…первым ли был, кто пропустил сострадание красной, напряжённо пульсирующей нитью сквозь своё сочинение?

Кажется – всё длится и длится «Путешествие из Петербурга в Москву»: ибо причин для скорбей, не говоря сострадания в России не убывает; ибо все попытки разбить сад социума кончаются…известно чем; и сейчас, тридцатилетие спустя (считая от потребительской революции 1991 года), кажется, что наиболее приблизились к саду в последние советские времена, несправедливо обруганные застоем…

 Радищева стиль тяжёл: он, разумеется, соответствует времени: и он – прекрасен: требует погружения в себя, и, если читатель способен на подобное погружение, то можно уже смаковать отдельные периоды: хотя создано, разумеется, не ради стилистических красот и словесных изысков…

 Радищев писал на раскалённом острие иглы: общественное важнее личного.

Анонимно изданное «Путешествие…» определённые годы даже не очень связывалось с Радищевым, воспринимаемым скорее общественным деятелем.

 Идеи, подаваемые по-разному, трепещут и ныне: а раскрываются они то в виде рассказа попутчика, то образами сновидения, то в виде случайно найденной рукописи…

 Совесть, должная быть главной в человеке, ныне загнана в дальний угол бытия.

Радищев докажет, насколько это не верно, ошибочно, чревато.

 …вибрирует, вторгаясь в пространство, стих Радищева.

Разносятся раскаты его «Молитвы»:

Тебя, о боже мой, тебя не признавают,-
Тебя, что твари все повсюду возвещают.
Внемли последний глас: я если прегрешил,
Закон я твой искал, в душе тебя любил…

Кротость и богоборчество своеобразно соединяться в стихотворение, представляя портрет души поэта.

 Этот портрет красив.

 Также, как в седые времена бушует «Вольность» — знаменитая ода, не утратившая значения и ныне, учитывая состояние общества и статус обычного человека – муравьиный:

О! дар небес благословенный,
Источник всех великих дел,
О, вольность, вольность, дар бесценный,
Позволь, чтоб раб тебя воспел.
Исполни сердце твоим жаром,
В нем сильных мышц твоих ударом
Во свет рабства тьму претвори,
Да Брут и Телль еще проснутся,
Седяй во власти да смятутся
От гласа твоего цари.

Свобода, видать, одна из глобальных человеческих иллюзий, как выбор: но так хотелось бы, чтоб стали они реальностью…

Актуальность Радищева, зажигавшего огни повышенной яркости, не тускнеет веками, ибо жизнь, сильно меняясь историческим антуражем, меняя психологически и интеллектуально людей, в чём-то коренном остаётся вне значительных изменений…

       Александр Балтин

фото взято из открытых источников