Москва. Кремль.

Ставка верховного главнокомандующего.

Зима 1945 года

— Вячеслав, ну, что там у тебя? Говори, только коротко, — Сталин нехотя оторвался от чтения бумаг и взглянул на министра иностранных дел, Молотова.

— Англичане предлагают провести конференцию глав государств у них, в Шотландии.

— Не полечу. Опасно, да и ни к чему. Война всё ещё не закончена, и люфтваффе не уничтожена. Как ты себе представляешь, я стою в компании этих…мужчин… в юбках. Пусть лучше они к нам прилетают. Встретим как полагается, по-русски.

— Да, но ведь станут утверждать, что в Тегеран, в сорок третьем, вы летали…

— Ты на календарь, когда последний раз смотрел?! — бесцеремонно оборвал его хозяин кабинета, — кто немца добивает, союзники или мы? Скажи лучше в каком крымском дворце Черчилля и Рузвельта размещать станем?

— Предлагаю для американской делегации выделить Ливадийский дворец, он также станет также местом проведения заседаний. Надо учесть, что их президент тяжело болен и передвигался только на коляске, поэтому мы обязаны предоставить ему самые комфортные условия.

Наша делегация разместится в бывшем дворце Юсупова, в Кореизе, а для англичан предлагаю выделить…

— Воронцовский замок, — вновь перебил его Иосиф Виссарионович, — если мне память не изменяет, этот князь, был англофилом, даже родился на их острове. И замок свой соорудил в английском стиле. Пусть этот любитель сигар Уинстон, чувствует себя там, как дома.

***

Об удивительной судьбе Михаила Семёновича Воронцова написано немало книг. Хорошо известен, когда он, назначенный императором Александром Первым командующим русским оккупационным корпусом во Франции, приказал отменить телесные наказания для солдат и организовал систему обучения нижних чинов. А после приказа о выводе войск, обошёл все Парижские банки и, забрав у них долговые расписки, расплатился по всем долгам русских офицеров и солдат перед местными жителями.

Для этого ему пришлось срочно продать огромное имение Круглое, полученное им от родной тётки Екатерины Дашковой – бывшей фаворитки императрицы Екатерины Второй.

Сумма выплат, по тем временам, была просто фантастической — полтора миллиона франков.

В знак уважения и признательности к своему командующему все офицеры корпуса преподнесли в дар, большую серебряную вазу, на которой выгравировали свои имена.

(Как позже выяснилось, этот сувенир был также приобретён в долг. Выходит, что и за него расплатился щедрый граф Воронцов!)

А на Парижском монетном дворе, отчеканили большую золотую, (диаметром в пятьдесят миллиметров) памятную медаль, которую жители округа Вузье поднесли графу «в знак уважения и признательности».

Четыре года спустя г. Ахен.

После очередного многочасового пребывания на проходившем в городе, конгрессе[1], самодержец всероссийский и король Пруссии Фридрих-Вильгельм решили произвести смотр, расквартированным во Франции, союзным войскам.

Императору показалось, что наши полки, двигаются, как-то ускоренно, не особо соблюдая, парадную дисциплину и нарушая строевой шаг.

Подозвав к себе Воронцова, Алекснадр Первый и  прилюдно высказал своё недовольство.

Ответ боевого генерала, ещё много лет, передавался из уст в уста:

«Ваше Величество, этим шагом мы пришли в Париж»[2].

***

В светских кругах того времени вовсю муссировались слухи о якобинском духе командующего корпусом, о слабой дисциплине подчинённых ему офицеров и солдат. И Михаил Семёнович решил распрощаться с воинской службой.

Но в двадцатом году его наградили орденом Святого Владимира первого класса, а в газетах, как по команде, появились хвалебные статьи
о корпусе Воронцова и о его решительных действиях во время заграничного похода.

И Михаил Семёнович, после затянувшейся аудиенции у императора, принял решение — более в отставку не проситься, а целиком посвятить себя службе государю и России.

***

19 мая 1823 года граф Воронцов был назначен Новороссийским генерал-губернатором и полномочным наместником Бессарабской области, с самыми широкими полномочиями.

***

«Жена, красавица, и не худо, что богата»

Алексей Ермолов, соратник Воронцова

Годом ранее, тридцати шестилетний генерал, будучи в Париже, как мальчишка влюбился в юную Елизавету Браницкую, младшую дочь польского магната — графа Ксавели Петровича Браницкого и племянницы светлейшего князя Потёмкина.

Свадьбу сыграли там же, во Французской столице, причём посаженым отцом на этом торжестве был Артур Велингтон, да, да, тот самый, который разгромил войска «воскресшего» Наполеона, при Ватерлоо. При этом языковой проблемы не возникло, ибо жених говорил по-английски, ничуть не хуже, чем по-русски.

Молодые, конечно же, полюбили друг друга, но, тем не менее, состояние и так, далеко небедного Воронцова, после венчания… увеличилось… вдвое!

Санкт-Петербург.

Кабинет губернатора Михаи́ла Андре́евича Милорадовича.

Хозяин столицы империи смотрел на молодого человека стоящего перед ним и подыскивал нужные слова, хотел было предложить поэту сесть, возле его стола, но передумал и сам поднялся с места:

— Ведомо ли вам, что сам Александр Первый назвал ваши, так называемые творения «возмутительными стихами», за кои полагается бессрочная ссылка в Сибирь?

Пушкин отрыл было рот, чтобы возразить, но граф сделал знак рукой, чтобы тот молча слушал и продолжил:

— Лично я, считаю, что сочинённые вами едкие эпиграммы на господина Аракчеева, архимандрита Фотия и даже на престолонаследника, никоим образом не несовместимы со статусом чиновника! Они возмутительны как по своей сути, так и по манере изложения! И будь моя воля, вы бы, простой ссылкой не отделались! Как минимум кандалы и каторга или бессрочное заточение на Соловецких островах!

Однако к большому сожалению, у вас имеется достаточное число заступников.

Карамзин, Жуковский и Чаадаев просили за вас. И на ваше счастье, самодержец смилостивился. Вместо Сибири, поедете в наши южные губернии. Отправляйтесь в свою коллегию иностранных дел, получите там подорожные деньги… и не дай вам бог задержаться в Санкт-петербурге![3]

Отныне ваше место службы в кишинёвской канцелярии наместника Бессарабской области!

***

Вдоволь попутешествовав по Кавказу и Крыму, в июле 1823 года, поэт добивается перевода в Одессу, для дальнейшего прохождения ссылки в канцелярии генерал-губернатора Воронцова.

Двадцатичетырёхлетнему чиновнику назначили жалованье.

Коим, поэт был крайне доволен, он называл его хлёстко — «паёк ссыльного». А жить хотелось хорошо и ярко. Для начала Александр снял себе номер в гостинице, расположенной в самом центре города.

День чиновника Пушкина начинался с обязательного утреннего морского купания, после чего следовало испить кофе по-восточному, выкурить трубку и сходить в гавань. Пообщаться с людьми, прибывшими на кораблях. Узнать свежие новости от купцов и путешественников, там же купить свежие газеты.

(Дело в том, что в те годы, в Одессе тогда существовал бесцензурный пропуск всех газет, поэтому напечатанные там новости там были гораздо интереснее тех, о которых сообщала местная пресса.[4])

Вечером в кругу друзей, ужинал в греческой ресторации Димитраки. Затем все гуляли у моря или отправлялись в оперу.

При таком образе жизни денег Пушкину катастрофически не хватало. Он был по уши в долгах, и даже с извозчиками смог расплатиться незадолго до своего отъезда из Одессы, после того как ему из Петербурга прислали деньги за его произведения. Это был первый гонорар в жизни Пушкина.

***

Однако поэту обязательно нужна муза, и в качестве таковой Пушкин избрал супругу генерал-губернатора Елизавету Воронцову. Старше его на семь лет, первая дама города и хозяйка модного салона, была польщена вниманием молодого и популярного стихотворца. Кокетничала с ним, в меру, преследуя при этом свои интересы.

Дело в том, что у губернаторши уже был любовник — Александр Раевский, офицер и чиновник по особым поручениям, да к тому же ещё и сын прославленного генерала Николая Николаевича Раевского, и брат жены декабриста Волконского (той самой Марии Волкоской (урож.Раевской) которая, отправилась за своим супругом в Сибирь).

И поскольку поэт, весьма откровенно, ухаживал за замужней дамой, регулярно посвящал ей стихи и рисовал портреты, (Позже, в архиве поэта нашли больше тридцати портретов графини Воронцовой!) она выбрала его в качестве «громоотвода», для вечно занятого государственными делами, но ревнивого мужа.

И всесильный губернатор, недолго думая решил отправить молодого повесу… куда подальше, а именно объехать всю губернию и представить подробный доклад, о вреде, который был нанесён этим краям, нашествием саранчи, и предложить способы бороться с этим бедствием.

Пушкин поворчал немного, что, это, мол, не профильное задание для чиновника коллегии иностранных дел, но открыто перечить генералу не стал, расписался в получении четырёхсот рублей «на прогоны» и покинул город у моря.

***

«Он вдруг стал обходиться со мной с непристойным неуважением. Воронцов – вандал, придворный хам и мелкий эгоист. Он видит во мне коллежского секретаря, а я, признаюсь, думаю о себе что-то другое…».

Из письма Пушкина другу.[5]

***

Командировка была рассчитана на целый месяц. Тем не менее через пять дней, поэт появился в Одессе.

***

Отчёт представил полковнику Х, лично подчиняющемуся графу Воронцову.

«Саранча: 23 мая – летела, летела;

24 мая – и села;

25 мая – сидела, сидела;

26 мая – всё съела;

27 мая – и вновь улетела.

Коллежский секретарь Александр Пушкин[6]

***

Сия «писанина» взбесила полковника Х, и тот отправился к Воронцову, требуя немедленной расправы над своевольным чиновником.

Но, на его удивление, реакция генерала была совсем иной:

До нас дошли вот эти строки, написанные графом:

— «Принесите мне закон, который запрещает подавать рапорты в стихах, осадил я его. Кажется, такого нет. Князь Суворов Италийский, граф Рымникский, отправил не наместнику, а самой императрице рапорт в стихах: „Слава Богу, слава Вам, Туртукай взят, и я там“»[7].

Вечером того же дня генерал-губернатор стал читать отчёты других чиновников, также прибывших из аналогичных командировок.

Каждый из них был страниц на тридцать, а то и более. К ним прилагались планы и таблицы с вычислениями.

Вконец уставший Воронцов осилил лишь первый и пришёл к неутешительному выводу. Получалось, что Пушкин сэкономил его время, ибо «средства борьбы с этим бичом ещё слишком первобытны.»

***

Однако пребывание Пушника в Одессе приближалось к своему предсказуемому концу, генерал-губернатор устал от бесконечных эпиграмм поэта ( в том числе и на свою персону,

(как тут не вспомнить знаменитые строки, вошедшие во все учебники:

«Полу-милорд, полу-купец,
Полу-мудрец, полу-невежда,
Полу-подлец, но есть надежда,
Что будет полным наконец».)

и написал министру иностранных дел Нессельроде письмо с просьбой избавить Одессу от присутствия коллежского секретаря А.С.Пушкина.

Отказать уважаемому генералу не мог никто, и поэт отправился отбывать ссылку в Псковскую область, в имение Михайловское, под надзор местного начальства. Из штата коллегии его не вывели, но зарплату, даже мизерную, платить перестали.

***

А некоторое время спустя интимная связь прелестной Елизавету Воронцовой и Раевского, конечно же, вскрылась. Разразился грандиозный скандал, любовников обсуждали во всех светских салонах как Одессы, так и столичного Санкт-Петербурга.

У четы Воронцовых родилось шестеро детей, выжили лишь двое.

Счастья, в личной жизни, бесстрашный воин и прекрасный чиновник, увы, не испытал!

Февраль 1945-го года.

Воронцовский дворец.

— Генералиссимус, у меня будет к вам не совсем обычная просьба, — Черчилль попытался взять Сталина под руку, но тот отступил в сторону, не допуская подобного панибратства.

Меж тем глава английской делегации продолжал:

— Я восхищён предоставленным в распоряжении нашей делегации, дворцом. Чувствуем себя здесь, словно в родной Шотландии. И на память об этом великолепии хотел бы попросить вас продать нам одного из этих львов. Можно даже вон того, спящего. Пусть ваши люди посчитают, сколько он будет стоить, с учётом транспортных расходов до Великобритании.

— Уинстон, — с металлическими нотками в голосе парировал Иосиф Виссарионович, внимательно глядя на сопровождающего их переводчика, дабы тот не вздумал исказить его слова:

— Весь это дворец, включая львов принадлежит не мне, а всему советскому народу, а он, своей историей не торгует!

***

12 февраля 2014 года председатель Верховного Совета АРК Владимир Константинов, выступая на Всеукраинском форуме областных советов и ВС Крыма, проходившем в Ливадийском дворце, заявил, что модель крымской автономии, заложенная в Конституции Украины и Конституции АРК 1998 года, «полностью себя исчерпала» и «мы хотим совершенно другой автономии», а уже 16 марта полуостров Крым вошёл в состав Российской Федерации.

***

 Я был там, месяцем позже. Обошёл весь Воронцовский дворец, и как некогда Черчилль, залюбовался одним из львов. Купил на память у местных коробейников сувенирную статуэтку спящего льва.

Вот и сейчас она стоит возле моего монитора, как память о великом прошлом нашей России:

Дела давно минувших дней,

Преданья старины глубокой.

В толпе могучих сыновей,

С друзьями, в гриднице высокой…

А.С.Пушкин

Александр Ралот

______

[1]     — Источник

[2]     — Источник

[3]     — https://obrazovaka.ru/literatura/yuzhnaya-ssylka-pushkina-kratko.html

[4]     — https://dzen.ru/a/YRo-r0qVC3TSrGGu?ysclid=lywi1yvmpc132017572

[5]     — https://proza.ru/2011/09/22/715?ysclid=lyxy209zq8771431660

[6]     — https://dzen.ru/a/YXE2bXaT40YjvNYu?ysclid=lyxy8op0ah663218610

[7]     — https://sv-scena.ru/Buki/Vorontsov.17.html